СТАВИСКИЙ (1974)
STAVISKY...

"Ставиский" ("Стависки...").

Париж 1930-х годов, восхождение, а затем крах нечистого на руку псевдо-финансиста Сержа Александра Ставиского. Благодаря соучастию коррумпированных политиков, он растратил миллионы, прежде чем был разоблачен и вынужден бежать. Его самоубийство, возможно, бывшее убийством, и политический скандал повлекли во Франции кровопролитные массовые беспорядки...

Серж Александр (Жан-Поль Бельмондо), скрывающий свое сомнительное прошлое, проворачивает аферу века, выпустив и распространив фальшивые венгерские векселя на сумму двести миллионов франков. Результатом печально известного дела Ставиского стал острый политический кризис, продлившийся с декабря 1933 по февраль 1934, приведший к попытке государственного переворота и отставке правительства... (Евгений Нефедов)

Биографическая лента об известном авантюристе Серже Александре Стависком, деятельность которого спровоцировала политический кризис во Франции в 1934 году. Талант и обаяние помогают Сержу Александру подружиться с самыми влиятельными представителями финансово-промышленной и политической элиты страны. Но ничто не длится вечно, и когда его великая афера на сотни миллионов франков раскрывается, происходит беспрецедентный скандал, едва не вызвавший гражданскую войну...

КАННСКИЙ КФ, 1974
Победитель: Специальное упоминание (Шарль Буайе).
Номинация: «Золотая пальмовая ветвь» (Ален Рене).
ОБЩЕСТВО КИНОКРИТИКОВ НЬЮ-ЙОРКА, 1974
Победитель: Лучший актер второго плана (Шарль Буайе).
НАЦИОНАЛЬНЫЙ СОВЕТ КИНОКРИТИКОВ США, 1975
Победитель: Топ иностранных фильмов.

Серж Александр Ставиский (Александр Ставиский) / Serge Alexandre Stavisky (20 ноября 1886, Саперная слободка , Киевская губерния - 8 января 1934, Шамони) - французский финансист, растратчик и мошенник. Родился в еврейской семье дантиста Эммануэля Ставиского. Когда семья эмигрировала во Францию, Александру было 12 лет. Получил французское гражданство в 1910. Неоднократно (19 раз) задерживался полицией за финансовые злоупотребления, мошенничество, торговлю наркотиками и драгоценностями. Основал несколько фиктивных финансовых обществ. В 1928 женился на Арлетт Симон (), - модели модного дома «Chanel». Ставиский известен прежде всего многомиллионной финансовой аферой (). Его отец, узнав о махинациях сына, покончил с собой. Афера Ставиского привела к глубокому политическому кризису во Франции и попытке ультраправого путча в феврале 1934 (). По версии полиции - Ставиский застрелился. Похоронен на кладбище Пер-Лашез. После смерти мужа, Арлетт вместе с дочерью Мишлин (1930 г. р.) эмигрировала в США; была танцовщицей варьете. Через три года вернулась в Париже, где работала портнихой. В 1946 Арлетт вышла замуж за американского военного; жила с ним в Пуэрто-Рико. Умерла в 1988. Подробнее - .
В основе сюжета последние месяцы жизни Ставиского.
Несмотря на то, что в фильме затрагивается политический аспект дела Ставиского, основной упор сделан на психологическом портрете авантюриста, который переоценил свои возможности и понадеялся на влиятельных друзей. Ален Рене (1922-2014 ) и Хорхе Семпрун проводят параллель с одновременным пребыванием Льва Троцкого (1879-1940 ) во Франции (июль 1933 - июнь 1935) и его изгнанием.
Рабочие названия: «L'empire d'Alexandre», «Biarritz-Bonheur».
Начало съемок: 4 октября 1973.
Место съемок. Франция: Париж ; Барбизон (Сена и Марна); Биарриц (Атлантические Пиренеи); Кассис (Буш-дю-Рон); Шамони (Верхняя Савойя).
Наземные транспортные средства, показанные в картине - и самолеты - ....
Кадры фильма: ; .
Саундтрек: 1. Generique; 2. Au Claridge 1; 3. Arlette le Jour; 4. Concours d'Elegance; 5. La Vie Facile; 6. Le Bureau la Nuit; 7. Erna; 8. Passe Lointain; 9. Arlette la Nuit; 10. L'Aeroport de Biarritz; 11. Trotsky a Saint-Palais; 12. Montalvo a Biarritz; 13. Operette; 14. Arlette et Alexandre; 15. Passe Proche; 16. Au Claridge 2; 17. L'Appartement au Claridge; 18. La Maison du Pere; 19. Adieu Arlette; 20. Le Vieux Logis a Chamonix; 21. ...A la Recherche d'Erna; 22. Le Futur; 23. Les Femmes et la Mort; 24. Final.
Информация об альбомах с саундтреком: ; .
Премьера: 15 мая 1974 (Франция), 12 сентября 1974 (Италия).
Название в итальянском прокате - «Stavisky, il grande truffatore».
Трейлер - .
Обзор изданий картины - .
О фильме на Allmovie - .
«Ставиский» на французских: , , и итальянских сайтах о кино: , , .
На Rotten Tomatoes у фильма рейтинг 91% на основе 11 рецензий ().
Рецензии: ; .
«Красавчик Саша» (о С. А. Стависком) - .
«Великий комбинатор из Киева» - .
«Александр Ставиский - человек обманувший Францию»: ; .
Фильмы, в которых в той или иной степени фигурирует Ставиский (на 2020): «Это случилось в Париже» (ТВ, 1977 ); «Дело Ставиского» (ТВ, 1979 ); «Жан Гальмо, авантюрист» (1990 ); «Ставиский, мошенник века» (ТВ, 2015 ).
Хорхе Семпрун / Jorge Semprun (10 декабря 1923, Мадрид - 7 июня 2011, Париж) - французский и испанский писатель, общественный и государственный деятель. Писал на французском и испанском языках. Внук пятикратного премьер-министра Испании Антонио Мауры-и-Монтанера (1853-1925). Отец - правовед и адвокат, один из основателей, вместе с Хосе Бергамином, журнала «Cruz y Raya» и корреспондент парижского журнала «Эспри» Эмманюэля Мунье, сторонник испанской Республики. После победы Франко Хорхе вместе с родителями переехал в 1939 во Францию. Учился в лицее Генриха IV и в Сорбонне. Участвовал в Сопротивлении, был в партизанском отряде. В 1942 вступил в Коммунистическую партию Испании. В 1943 арестован гестапо, до 1945 находился в концлагере Бухенвальд. После войны входил в центральный комитет и политбюро испанской компартии, в 1964 исключен за антисталинистские выступления. В 1988-1991 занимал пост министра культуры в социалистическом правительстве Испании. В последние годы жил в Париже. Младший брат - французский писатель и журналист Карлос Семпрун (1926-2009). Сын от первого брака - французский писатель и публицист Хайме Семпрун (1947-2010). Автор автобиографических книг о жизни в экстремальных условиях концлагеря, романов о насилии и его крайних, террористических формах в современном мире «Долгий путь» (1963, премия «Форментор», экранизирован Жаном Пра, 1969), «Другая смерть Рамона Меркадера» (1969, премия «Фемина»), «Нечаев вернулся» (1987, фильм 1991), «Походящий покойник» (2001) и др. Написал биографию Ива Монтана (1983). По его сценариям - он написал их 15 - были сняты фильмы Алена Рене «Война окончена» (1966, номинация на «Оскар» за лучший оригинальный сценарий) и «Ставиский» (1974); Ива Буассе «Ожидание» (1972) и «Дело Дрейфуса» (1995); Джозефа Лоузи «Дороги на юг» (1977), «Дзета» (1969, номинация на «Оскар» за лучший оригинальный сценарий) и еще несколько лент Коста-Гавраса, других крупных режиссеров. Значительное влияние на прозу Семпруна оказал «Один день Ивана Денисовича» Александра Солженицына (1962). В 2003 опубликовал свой первый и оставшийся единственным роман, написанный на испанском языке, «Двадцать лет и один день» (премия одиннадцати крупнейших издательств Испании и Фонда Хосе Мануэля Лары, основателя издательства «Планета», за лучший испаноязычный роман, 2004). Хорхе Семпрун - первый нефранцузский автор, ставший членом Гонкуровской академии (1996), лауреат многочисленных наград, включая Премию мира немецких книготорговцев (1994), Иерусалимскую премию (1997), премию «Овидия» (2002, первый награжденный), Медаль Гете (2003), Европейскую литературную премию (2006). Подробнее - .

В основе фильма лежат реальные события - история жизни афериста Сержа Александра Ставиского, чье разоблачение в 1934 году вызвало попытку государственного переворота во Франции. Фильм не стал судьбоносным и прославленным для его создателей и Бельмондо, однако являет собой интересную, интригующую, непростую драму, повествующую о нечестных делишках и широкой душе немалого мошенника всея Франции, поставившего на уши целую республику и ее власть, спонсировавшего практически все властные структуры Франции и до последнего момента не веровавшего в свое поражение, избежание которого было проплачено «инвестициями» Ставиского давным-давно. (ФГБУ «Российская национальная библиотека»)

Захватывающая правдивая история о жизни афериста, чье разоблачение в 1934 году вызвало попытку правого переворота по Франции, а сам Серж Ставиский покончил жизнь самоубийством 8 января 1934 года. Родившийся в России мошенник был замешан в продаже фальшивых ценных бумаг и ряде других преступлениях, но, очевидно, надежно защищен высокопоставленными официальными лицами. Когда один из чиновников был убит, были выдвинуты обвинения в том, что этот человек из государственной прокуратуры намеревался рассказать о коррупции. Представители всех партий подняли шумиху, утверждая, что это вызвано общей коррумпированностью правительства. Волнения начались с 6-го по 8-е февраля, была объявлена общая забастовка. Правительство зашаталось и пало, затем была ... образована новая коалиция из людей вне зоны влияния Ставиского. Франция смогла жить дальше. Бельмондо играет заглавную роль мелкого жулика, эмигрировавшего во Францию, ставшего крупным мошенником, который использовал личное очарование и дьявольскую тактику, чтобы быстро занять место экономической важности рядом смелых и наглых ходов. Жена Ставиского Арлетт (Анни Дюпре) участвовала в его махинациях. Шарль Буайе в роли бедного испанского аристократа, который мечтал о том, чтобы разжечь гражданскую войну в Испании и взять власть, после того как нынешний режим будет уничтожен. Вся картина принадлежит Бельмондо, который очень достоверно сыграл человека, прокладывающего себе путь в водовороте политики, чтобы стать самым могущественным человеком в стране. Когда становится ясно, что он зашел слишком далеко, все его сообщники покидают его. Остается один выход - самоубийство. Технически картина сделана гениально, визуально ошеломительна и смотрится с неослабевающим интересом. (М. Иванов)

Авантюрно-политическая ретро-драма. Возможно, самая коммерческая из картин преимущественно интеллектуального режиссера Алене Рене, несмотря на присутствие в ней «суперзвезды», актера и продюсера Жан-Поля Бельмондо, все же не имела большого успеха - и «Бебель» (как называют его французы) потом целых четырнадцать лет вовсе не пытался выйти за пределы «суперменского кино». Амбициозный замысел Бельмондо (правда, на его счету уже были интересные схожие роли вора-аристократа в «Воре» Луи Маля и марсельского гангстера в «Борсалино» Дере), который решил сыграть Сержа Александра Ставиского, знаменитого мошенника 30-х годов, чья деятельность приводила даже к отставке правительств, не был в должной мере оценен зрителями, запутавшимися в типичных хитросплетениях Рене. ... Выдающийся постановщик, который до этого в течение шести лет оставался без работы, пошел на некоторую уступку массовому спросу и сделал фильм в модном тогда стиле ретро. Но не удержался от того, чтобы на основе идеи, придуманной левацки ориентированным сценаристом, испанцем Хорхе Семпруном, воспроизвести на экране довольно причудливую композицию, сопоставляя судьбы Ставиского и Троцкого. Казалось бы, какая вообще может быть связь между людьми, которые ни разу не встречались, принадлежали к разным слоям общества, были далеки друг от друга по политическим взглядам?! Тонко выстраивая непересекающиеся линии их жизни, Ален Рене использует излюбленный прием действия - словно разжимающейся пружины. По мере развития событий, все более ускоряющегося ритма повествования постепенно проясняется основная мысль, заявленная в кодовых кадрах в самом начале ленты. И Ставиского, и Троцкого ждет трагическая, в общем-то, неминуемая смерть. Ее невозможно избежать, потому что сама История, как неотвратимый рок, рано или поздно уберет с общественной арены двух последних героев-индивидуалистов. Они бросили - каждый по-своему - вызов системе, упрямо сопротивляясь наступающей эпохе коллективной тирании, массового террора, «грязной политики». Парадокс заключается в том, что оба, так или иначе, были сами причастны к подобным историческим переменам. Оценка: 7,5 из 10. (Сергей Кудрявцев)

Начиная с премьерного показа на Каннском кинофестивале 1974-го года, где Алену Рене прочили «Золотую пальмовую ветвь» (в итоге же жюри под председательством Рене Клера, куда вошел и крупный советский киновед Ростислав Юренев, ограничилось утешительным призом актеру Шарлю Буайе), «Ставиский» удостоился не слишком лестных отзывов. Дескать, финансовый расчет Жана-Поля Бельмондо, выступившего в качестве продюсера, сделав ставку на громкое имя режиссера в сочетании с модой на ретро, не оправдался. Не помог даже скандал, разгоревшийся (искусственно раздутый?) после того, как Клод, сорокасемилетний сын Сержа Александра, подал в суд на авторов, якобы опорочивших память о его матери Арлетт... А между тем по посещаемости (1,017 ... млн. зрителей) фильм уступил на тот момент лишь признанному шедевру «Хиросима, любовь моя» (1959) и в целом - занимает четвертую строчку в творческой биографии мастера. Небесспорными видятся и утверждения о постигшей Рене если не неудаче, то по крайней мере - досадной полуудаче. О странном сочетании коммерческих и политических мотивов, не позволяющем сделать четких выводов относительно истинного замысла... В принципе, Ален не скрывал, что взялся за создание картины по заказу, остановив выбор (после нескольких лет молчания, потраченных, в частности, на нереализованную идею ленты о маркизе де Саде) на сценарии Хорхе Семпруна. И парадоксальное решение поведать о судьбе Ставиского в косвенном сопоставлении с... участью Льва Троцкого, обретшего временное прибежище во Франции после высылки из СССР, казалось бы, объясняется идеологическими пристрастиями кинодраматурга, исключенного в 1964-м году из испанской компартии за антисталинистские выступления. Однако на поверку речь идет не о выискивании1 прямых параллелей в биографиях двух личностей, которые формально сводятся к тому, что именно кризис, спровоцированный нашумевшим уголовным делом, стал причиной решения отказать изгнаннику в праве дальнейшего нахождения в стране. Дерзкие, по-своему гениальные находки Сержа Александра, которому блестяще сотворенная иллюзия баснословного богатства (пышные приемы и вечеринки, проигранные в казино миллионы, щедрые взятки чиновникам, полицейским, журналистам) помогала привлекать новые средства и проворачивать махинации, проиллюстрированы исчерпывающе. Он продемонстрировал и блестящее знание человеческой натуры, и понимание механизмов функционирования буржуазного общества, где коррупция является важным составным элементом, и владение приемами театра (пригодились навыки импресарио), перенесенными в жизнь. В то время как о Льве Давидовиче мы получаем поверхностные сведения, в основном - из уст секретаря, боготворящего этого профессионального революционера и политического деятеля. Но по завершении сеанса остается смутное (смутное, но все же возникшее не вопреки намерениям кинематографистов) ощущение, что в глубинных, сущностных аспектах их мировоззренческие установки, скажем осторожно, имели пересечения. Надо полагать, Семпрун с Рене не считали простым совпадением, что Ставиский приложил руку к поставкам оружия в Испанию2, где вскоре, в разразившейся гражданской войне, действия троцкистов точно не способствовали сплочению в рядах республиканцев. Закономерным, что ни говори, для обоих оказался и итог. Авторская оценка: 7/10. 1 - Как и в упомянутой выше трагической мелодраме, не уравнивавшей француженку и японца, но, наоборот, обнажавшей несоизмеримость их личного опыта. 2 - Правда, заработанная на теневом посредничестве кругленькая сумма не помогла избежать банкротства и последующего публичного разоблачения. (Евгений Нефедов)

Ставиский, Бельмондо, Рене... Прелюбопытнейшая компания, господа! Начну с того, что Серж Александр Ставиский - это мошенник и аферист вселенского масштаба. Эмигрировав из России в 20-х годах ХХ века (прошу прощения за непреднамеренный словарный каламбур), он окопался во Франции, где сразу же... стал «своим» в высших эшелонах власти. Он занимался продажей фальшивых акций и ценных бумаг, жил «на широкую ногу» и не забывал про высоких своих покровителей. Но, как известно, всему хорошему всегда приходит конец... После убийства одного из чиновников прокуратуры, который, как вскоре стало известно следствию, хотел «во весь голос» рассказать о коррупции в высших эшелонах власти, следствие вышло на ... Сержа Александра Ставиского. Пытаясь как-то выкрутиться, Ставиский вскоре понимает, что «дело приняло весьма серьезный оборот», и предпринимает последний отчаянный шаг - кончает жизнь самоубийством... Один из ведущих режиссеров французского кинематографа Ален Рене («Мой американский дядюшка», «Хиросима, моя любовь», «В прошлом году в Мариенбаде», «Война окончена») снял авантюрно- политическую драму. Режиссер в свойственной себе манере попытался воссоздать через биографию известного авантюриста политическую обстановку во Франции накануне фашистского путча в феврале 1934 года. Надо заметить, что «дело Ставиского» послужило непосредственно причиной известных событий в феврале 1934 года. Ален Рене в форме «ретро-драмы» предпринял попытку показать разложение французского общества тридцатых годов прошлого века, когда в атмосфере финансовых кризисов и политических скандалов уже пробивались ростки фашизма и ксенофобии, пышно расцветшие в противоречивой обстановке режима Виши. Фильм, я скажу, не произвел на меня должного впечатления. Обычная, добротная работа хорошего мастера драмы. Особо хочется отметить прекрасные актерские работы. Во-первых, это бесподобный Бельмондо в роли Сержа Александра Ставиского. По-моему, никто лучше не смог исполнить эту роль, кроме Жан-Поля. Аферист (в хорошем смысле слова) по натуре и чертовски обольстительный ловелас, Бельмондо, я считаю, именно с роли Ставиского открыл свою галерею «любвеобильных пройдох и мошенников». Актер играет своего героя легко и непринужденно. Иногда создается впечатление, что Серж Ставиский «идет по жизни, смеясь», но камера прекрасного французского оператора Саши Вьерни иногда выхватывает и показывает крупным планом глаза главного героя, и тогда перед нами предстает печальный взор трагической личности, у которой вся эта богатая жизнь- сплошной блеф, ширма, а по сути, Серж Ставиский беден и несчастен. Во-вторых, это великолепная игра Франсуа Перье (помните, зловещего и подлого адвоката Терразини из знаменитого мафиозного сериала «Спрут»?). Актер и здесь играет (справедливости ради, стоит заметить, что фильм «Ставиский» снят был в 1974 году, а сериал «Спрут» - десятью годами позже, так что с фильма Рене Франсуа Перье открыл свою «галерею подлых адвокатов») продажного, мерзкого адвоката. Его герой, марсельский адвокат Жорж Сарре (кстати, казненный на гильотине в апреле 1934 года), был «правой рукой» Ставиского, помогал ему проворачивать крупные аферы и совершать гнусные убийства. Франсуа Перье, как всегда, точен в создании своего экранного героя. Адвокат Сарре в исполнении Перье предстает неким «безобидным» человечком, исполняющим только приказы своего патрона. На самом же деле, это монстр лжи, лести и закулисных интриг, готовый ради больших денег предать все и вся. Кроме этих двух «актерских монстров», в фильме также неплохо «отметились»: красавица Анни Дюпре («Злоключения Альфредо» реж. Пьер Ришар, «Никаких проблем» реж. Жорж Лотнер, «Папаши» реж. Франсис Вебер, «Тысяча миллиардов долларов» реж. Анри Верней, «Жизнь взаймы» реж. Сидни Поллак) в роли подруги Ставиского, Клод Риш («Гангстеры» реж. Жорж Лотнер, «Большие маневры» и «Все золото мира» реж. Рене Клер, «Не пойман - не вор» реж. Ив Робер) в роли инспектора Бонни, Пьер Вернье («Говорите, мне интересно» реж. Эдуардо Молинаро, «Игра в четыре руки» и «Профессионал» реж. Жорж Лотнер, «И как Икар» реж. Анри Верней), а также «старый, добрый знакомый» (к сожалению, ныне покойный) Мишель Бон (практически «неотступно идущий за Бельмондо» из фильма в фильм: «Игра в четыре руки», «Кто есть кто?», «Профессионал», «Труп моего врага» все режиссера Жоржа Лотнера) и, стоит заметить, небольшую эпизодическую роль, двадцатишестилетнего в то время, Жерара Депардье. (kabanow)

ДЕЛА СТАВИСКОГО. Бэкграунд афериста Сержа Александра Ставиского таков: родился в Саперной Слободке Киевской губернии в 1886 году в еврейской семье. Больше всего он, конечно, прославился подделкой векселей на 200 миллионов франков. Шутка ли! Из-за него вспыхнули беспорядки и сменилось правительство! Но это была отнюдь не первая авантюра Ставиского. МИР ИСКУССТВА. В 1886 году Александр родился, а в 1899 году (ему было 12 на тот момент) вся семья перебралась во Францию. В 1910 году Александр получил паспорт. Первую работу Ставиский нашел в театре «Фоль Мариньи». Был кассиром. Первое дельце тоже было связано с миром искусство. С дедом на пару Александр создал ... фирму, занимавшуюся театральным бизнесом. Нашли кредиторов, взяли деньги, пошли в ресторан, затем казино, в бордель, потом еще пару раз, и еще. Как обычно в первый раз. Кредиторы подали в суд - долги им не вернули. Да и не чем было. Деньги остались только на адвоката. Ставиский нанял лучшего в Париже - Альберта Клемансо, брата будущего президента Жоржа Клемансо. Приговор - 15 суток в тюрьме. Почти что оправдан. Такой результат приободрил начинающего афериста. ДЕЛА ИДУТ В ГОРУ. Следующим делом Ставиского стала маклерская контора, организованная им на паях с другими подельниками. Они продавали ценные бумаги закрытых и обанкротившихся предприятий. На этой афере были заработаны довольно большие деньги. Чуть было не попали в тюрьму, но адвокат Клемансо выиграл процесс. Когда началась Великая война, Александр Ставиский устроился в самое хлебное для афериста место - в интендантскую службу. Продажа бомб итальянскому правительству сделала Ставиского на полмиллиона франков богаче. Тут его берег не только адвокат. Ставиский не скупился на подарки женам начальников, а также охотно давал в долг командованию. После войны Александр открыл кабаре. Ставиский был бы не Ставиский, если б в этом кабаре не торговали наркотиками, фальшивыми драгоценностями и красавицами на ночь. Не брезговал Ставиский «профессией» альфонса. Сходило все это ему с рук по простой причине - он был агентом Сюрте Женераль, секретного отделения полиции. Дружил с шефом полиции Кьяппом и шефом Сюрте Баяром. Был в хороших отношениях с комиссаром Бонни, одним из лучших сыщиков Парижа. ПЕРВАЯ ОТСИДКА. В 1925 году Александр переправил сумму в чеке с шести тысяч долларов на сорок шесть тысяч долларов. Банк проверил чек и установил подделку. Арест Ставиского произошел на его собственном приеме. На следующий день фото Ставиского во фраке и с наручниками на руках украсила первую полосу парижской газеты «Эксельсьер». Однако знакомые Ставиского из обоих полиций побеспокоились о нем. Процесс переносили 19 раз. А главное доказательство вины афериста было утеряно! Дело закончилось ничем. Этот случай показывает, что друзья Ставиского из полиций получали от него не только подарки и поздравления, но вероятно и денежные суммы. Ставиский не только давал взятки, но также помогал улаживать проблемы, поставлял девушек по вызову полицейским, судьям, чиновникам, банкирам. А также тщательно собирал компромат на всех них. Александр любил красивую жизнь имел роскошную квартиру в аристократической части Парижа, скаковую конюшню, виллу в Венсене, имел два роскошных автомобиля, любил отдыхать в Монте - Карло. Но ему пришлось прервать свою роскошную жизнь в 1926 году. Серж Александр купил ворованные ценные бумаги, которые успешно продал на Лондонской бирже. Когда маклеров поймали, они выдали Ставиского. Судья Пренс отправил его в тюрьму Санте на один год и четыре месяца. На этот раз высокопоставленные друзья ему не помогли. «ДЕЛО СТАВИСКОГО». Выйдя из тюрьмы, Ставиский стал называться не иначе как Серж Александр, это был тонкий намек на якобы русские дворянские корни. Серж Александр задумал грандиозную аферу, которая стала одновременно самой громкой и последней в его карьере. Ставиский давал шикарные приемы, которые поддерживали его репутацию человека высшего света и удачливого бизнесмена. На один такой прием летом 1929 года он пригласил директора орлеанского городского ломбарда «Креди Мюньсюпаль», месье Деброссе. «Credit Municipal» - был системой ломбардов, основанной еще Людовиком XVI. В них можно было получить кредиты под умеренные проценты, их авторитет был крайне высок. Это и привлекло Сержа Александра. Ставиский предложил Деброссе стать его партнером, тот согласился. На следующий день он же привез в ломбард 96 больших бриллиантов, которые его партнер не стал тщательно проверять. У Сержа Александра был государственный сертификат, выполненный по всем правилам. Он был подписан неким месье Кошоном. Естественно бриллианты были поддельными. Был ли месье Деброссе сообщником Ставиского так и не было доказано, хотя вполне вероятно. Начальство заинтересовалось делами орлеанского филиала, куда и был направлен ревизор. Однако в самый последний момент Ставиский раздобыл 15 миллионов франков, в которые были оценены поддельные камни, и проверка не дала результатов. Однако она же и не дала аферисту развернуться в полную силу. Для дальнейших действий он выбрал Байонн - маленький провинциальный город на западном побережье Франции. Серж Александр предложил его мэру Гару превратить байоннский ломбард «Креди Мюньсюпаль» в мощное кредитное учреждение. Афера состояла в следующем. Ломбарды имели право выпускать денежные бонны под заложенные ценности, которые могли быть и фальшивыми. Далее эти бонны продавались различным людям как нормальные ценные бумаги. В Байонне было большое количество испанских иммигрантов, которые сдавали драгоценности, но и Ставиский дополнял их количество фальшивками с поддельными сертификатами. Серж Александр пустил дело на широкий поток. Газеты печатали статьи о надежности боннов, что увеличивало их спрос. Выпуск бонн стал делаться с явным нарушением, они уже часто не имели никакого обеспечения, даже в виде фальшивых драгоценностей. Бонны продавались по заниженным ценам. В то же время Александр Ставиский проводил политику лояльности к мелким вкладчикам, которым выплаты производились точно в срок, поэтому мелкие вкладчики стояли за него горой! Аудиторы посещали местное отделение «Credit Municipal», но нарушений не находили. Теперь в друзьях у Ставиского был прокурор Республики Прессар и половина кабинета министров, практически все руководство Сюрте, и значительная часть судейского корпуса. Катастрофа произошла зимой 1933 года. Одна из страховых компаний предъявила к оплате боннов на миллион франков. Денег у Сержа Александра не нашлось. Страховщики обратились в финансовые органы, и тут обнаружилось, что боннов с номерами, которые были предъявлены к оплате просто не существовало. И тут месье Ставиского сдал его компаньон. В кабинет следственного судьи явился директор «Креди Мюньсюпаль» Тессье и заявил: «Арестуйте меня, я мошенник». Он то и рассказал про фальшивые драгоценности и бонны. После этого начались аресты. Арестовали Деброссе, мэр Гара, клерков компании, хранителя сейфов, но сам Серж Александр скрылся. В бегах его сопровождали уголовник Анри Вуа и бывшая любовница Люсьет Альбера. Они бежали в Швейцарию в Шамани. Но тут Ставиский совершает роковую ошибку, он - прожженный мошенник, доверяется месье Валиберу, который благодаря его деньгам и связям попадает в кабинет министров. Ставиский отправляет ему сообщение о своем местонахождении. Логично, что от него решают избавиться - такой удобный момент представился! Тем временем в стране неспокойно. Пресса бурно освещает дело Ставиского и все его перипетии, появляются все новые подробности о коррупции в высших сферах. Масла в огонь подливает еврейское происхождение главного героя действа. Ультраправые выходят на протесты! Левые выходят на протесты! В январе 1934 года полиция внезапно появилась на вилле. Официальной версией появления полицейских был поиск рецидивиста Анри Вуа. Его подпись была обнаружена в документах аренды виллы. Примечательно, что Анри Вуа был агентом полиции Сюрте. Окружив здание, комиссар велел владельцу виллы подойти со стороны парадной двери и открыть дверь, еще двух полицейских отправил через черный ход проникнуть в дом. Далее, согласно полицейскому отчету, в тот момент, когда хозяин виллы открыл дверь своим ключом, и комиссар Шарпантье вошел в дом, в глубине виллы раздался выстрел. Свидетель происшествия, хозяин Вье, потом рассказал, что перед тем, как он услышал выстрел, кто-то крикнул: «Не стреляйте!». Кто кричал, установлено не было. Доподлинно известно, что в этот момент на вилле находились полицейские, Анри Вуа, Ставиский. Придя на звук выстрела, Шарпантье обнаружил умирающего Ставиского. Рядом с ним лежал револьвер, и в голове у него зияла рана. Револьвер лежал рядом с правой рукой. Умер Серж Александр на следующий день в больнице. В заключении записали - самоубийство. 6 февраля правые антиреспубликанские силы устроили на Елисейских полях демонстрацию, вылившуюся в неудачную попытку фашистского путча. На следующий день, 7 февраля 1934 года, недавно сформированное правительство социалиста Даладье вышло в отставку. («»)

КРАСАВЧИК СЕРЖ. Он брался за все, на чем можно было нажиться нечестным путем - от подделки чеков до продажи краденых ценных бумаг, и раз за разом избегал наказания. Прославился же великий махинатор Серж Александр Ставиский невероятной аферой, которая привела к волнениям в Париже и политическому кризису во Франции. Это была уже - которая по счету? - да, четырнадцатая демонстрация правых с начала года. 1934-й явно не задавался для Франции - правительство социалиста Камиля Шотана вылетело в трубу со всей своей риторикой чуть больше недели назад, но новый кабинет Даладье, похоже, тоже не очень уверенно стоит на ногах. К тому же ... бродят слухи о государственном перевороте... Молодчики из «Аксьон Франсез» и «Женесс Патриотс» выкрикивали что-то под окнами, направляясь к Елисейским Полям. Дженет Флэннер по прозвищу Жене, постоянный корреспондент «Нью-Йоркера» в Париже, оторвалась от пишущей машинки и задумалась. И все это из-за одного проходимца, заварившего (правда, миллионную) аферу с муниципальными ломбардами? Из-за какого-то усатого хлыща родом из «Сободки, в Польше, рядом с Киефом», как написал о нем, к саркастической радости Дженет, «Атлантик Мансли», кичащийся своей респектабельностью и древностью (аж с 1857 года) конкурент ее родного журнала? Жене вздохнула и принялась за работу. «Афера, которая сгубила самого Александра Ставиского, репутацию его политических хозяев и спокойствие публики, - писала она - была эмиссией фальшивых облигаций муниципального ломбарда Байонны на сотни миллионов франков. Облигации были куплены страховыми компаниями по совету министра колоний, который действовал по совету министра торговли, который действовал по совету мэра Байонны, который слушался советов незаметного приказчика из ломбарда, который во всем слушался Ставиского». За окном продолжал слышаться гул толпы и, кажется, прозвучал отдаленный выстрел. На календаре было 6 февраля 1934 года. ДЕЛЬНЫЙ ФРАЕРОК. Для самого героя репортажа Флэннер последний выстрел прозвучал еще 8 января, когда тело Сержа Александра Ставиского с пулевым ранением головы (от которого он и скончался через сутки) обнаружила в шале «Вье» в Шамони явившаяся арестовывать его полиция. Упокоиться с миром на парижском кладбище Пер-Лашез красавчику Сержу, как называли его при жизни, тоже не сразу удалось - из-за множившихся слухов, что покончить с собой ему ненавязчиво помогла полиция, чтобы на процессе не всплыли лишние подробности о его связях с сильными мира сего, была проведена эксгумация, почти поставившая точку в истории (разумеется, и выводам специальной комиссии мало кто поверил). Впрочем, и вся жизнь Ставиского была такой - неспокойной, мягко говоря, но полной принятия общественностью на веру самых малоправдоподобных его начинаний. Родился он 20 ноября 1886 года действительно почти там, где сообщали малознакомые с географией редакторы почтенного американского ежемесячника - в Саперной Слободке под Киевом (ныне Голосеевский район украинской столицы) в семье дантиста Эммануэля Ставиского. Папа Эммануэль, будучи выкрестом, жил вне черты оседлости, но в 1899 году решил переехать на ПМЖ во Францию (заметим, достаточно смелое решение в разгар скандально-антисемитского дела Дрейфуса). Во Франции, впрочем, дела у дантиста идут наилучшим образом, и он даже определяет отпрыска на учебу в весьма престижный лицей Кондорсэ. В 1910 году 24-летний Александр Эммануэлевич получает французский паспорт и добавляет себе в имя экзотичное Серж. К тому времени он уже успел поработать кассиром в театре и завязать на этом месте кое-какие знакомства. Не забывал, впрочем, и о связях с родными местами: в частности, знакомил с театральным миром столицы приехавшую погостить троюродную сестру, Любовь Адольфовну Гартман, впоследствии мать знаменитого в советское время спортивного комментатора Аркадия Галинского. По ее воспоминаниям, будущий великий махинатор был крайне обходительным, тактичным и понимающим в искусстве молодым человеком. Что, однако, не мешало ему красть у своего отца золото, хранившееся для изготовления зубных протезов, и перепродавать его в квартале Марэ. Натурализовавшись и получив возможность вести легальный бизнес, он немедленно организовал совместно со своим дедом Авраамом, куда более благосклонно, чем папа Эммануил, относившимся к затеям юного гения, продюсерскую (или, как тогда говорили, антрепренерскую) контору и набрал кредитов в счет будущих успешных постановок - совершенно в духе оскароносной комедии Мела Брукса «Продюсеры», до которой, впрочем, оставалось еще более полувека. Деньги - также совершенно в духе продюсерской фирмы «Бялысток и Блум» (любопытное совпадение: род Стависких происходит из польского Белостока, откуда родом и предки Мела Брукса, давшего в честь малой родины фамилию экранному прохиндею) - были потрачены на девочек и рестораны. Как отмечал другой киноперсонаж, «кабаки и бабы доведут до цугундера» - и таки довели. Отдавать долги было явно нечем, и возмущенные кредиторы подали на Сашеньку в суд. Он, однако, не сплоховал - деньги на одного из лучших адвокатов Франции, Альбера Клемансо (брата будущего президента Жоржа «Тигра» Клемансо), у него все же нашлись. Маститый мэтр по возможности «отмазал» Ставиского от сумы и тюрьмы - он отсидел всего 15 суток, что, несомненно, придало ему решимости на новые аферы. КОМУ ВОЙНА. До начала Первой мировой Ставиский успел провернуть еще одно дельце - организовав маклерскую контору, он торговал акциями обанкротившихся и вовсе не существовавших предприятий. Афера снова привела молодого прохиндея на скамью подсудимых - и вновь благодаря красноречию мэтра Клемансо он отделался легким испугом. Правда, в деловых кругах начали поговаривать, что не все так просто - и дело не только в талантах адвоката, но и в каких-то неясных связях пронырливого иммигранта с полицейским управлением... Войны Серж Александр счастливо избежал - у 28-летнего красавца обнаружились несовместимые с жизнью на линии фронта проблемы со здоровьем, а также срочные дела в тылу. Как истинный патриот новой родины Ставиский не мог остаться в стороне, видя, как милая Франция борется с полчищами гуннов (как тогда именовали германцев и австро-венгров в печати стран Антанты), испытывая несомненные затруднения со снабжением. Ставиский занялся поставками в армию - делом архиприбыльным во время любой войны. В эти годы он вышел и на международную орбиту - поставлял боеприпасы итальянским союзникам (только на этом он заработал полмиллиона франков). Впрочем, этот период его карьеры покрыт некоторым туманом - вроде бы работал какое-то время в интендантстве, отбывая воинскую повинность на нестроевой, вроде бы чуть не попал под трибунал, но снова отделался благодаря обретенным связям. Как бы то ни было, 1919 год Ставиский встретил весьма обеспеченным человеком - но не настолько, чтобы предаться мирной размеренной жизни рантье. Он открывает в театре «Ампир» кабаре с несколько сомнительной репутацией, пускается и в вовсе уж рискованные предприятия, вроде финансирования поставок наркотиков из Турции, организации нелегальных игорных притонов и откровенной подделки чеков. По мелочи последнее ему долго сходило с рук, но в 1924 году Ставиский был в конце концов арестован - причем на собственном приеме. Афера была до обидного примитивна - Серж Александр аккуратно приписал четверку к указанной в чеке сумме 6000 долларов (сама по себе приличная сумма в те времена) и попытался обналичить его в банке. При проверке чека махинация раскрылась - и Ставискому не помогла даже дружба с префектом полиции Парижа Кьяппом (ультраправым политиком и будущим соратником коллаборациониста маршала Петена). Фотография Ставиского во фраке и наручниках появилась на первых страницах парижских газет, а безутешный папа-дантист, не выдержав такого разочарования, покончил с собой. Однако Ставискому вновь удалось отделаться условным сроком - что в который уж раз только придало ему уверенности в безграничности своих возможностей. Тем более что все его имущество - роскошная квартира в Париже, вилла в Венсенском лесу, два роллс-ройса, несколько скаковых лошадей - не подпало под удовлетворение претензий потерпевших. Впрочем, Серж решает, что настоящие дела надо вести с истинным шиком, и поселяется в дорогущем отеле «Кларидж» на Елисейских Полях. Красивая жизнь продолжалась на всех фронтах, включая любовный - из объятий красавицы авантюристки смутно-американского происхождения по имени Джейн Дарси он вскоре переходит в постель модели «Шанель» и звезды тогдашней индустрии моды Арлетт Симон. На которой и женится - правда, только после очередного процесса... ВОПРОС НА МИЛЛИОН. В 1926 году британская полиция арестовала двух биржевых маклеров, уличенных в продаже краденых ценных бумаг на впечатляющую сумму в пять миллионов франков. Незадачливые биржевики показали, что приобрели бумаги у французского гражданина Ставиского, заверившего их в полной законности сделки. Вскоре Серж был снова арестован - и на сей раз он влип серьезно. Не помогли ни связи в полиции, ни адвокаты - процесс переносили 19 раз, но в конце концов Ставиский получил полтора года и отправился в парижскую тюрьму Сантэ. До конца, впрочем, он не отсидел - освободился по, судя по всему, фальшивой справке о состоянии здоровья спустя 16 месяцев заключения. Выйдя, Ставиский немедленно связал себя узами брака с упомянутой Арлетт, клятвенно пообещав ей быть отныне хорошим. Но не сумел - судя по всему, именно тогда к нему пришла идея его главной аферы, вписавшей его имя в историю Франции. В самом деле - пять миллионов франков были суммой приличной, даже весьма, но все же составляли каких-то 150 000 тогдашних долларов. Цена парохода, не более. Серж Александр нацеливался на большее - он уже мысленно оперировал миллиардами. Пока, впрочем, он занялся промежуточным этапом: открыл клинику для беременных, где определял пол будущего ребенка с помощью загадочного прибора под названием «матроскоп». И разумеется, продолжал красивую жизнь - для будущей супер­операции ему было просто необходимо выглядеть в глазах общества не бывшим уголовником или мелким проходимцем, а светским человеком, пусть авантюристом - но с большой буквы. Примерно в эти годы с ним случайно столкнулся главный сталинский пропагандист и земляк героя Илья Эренбург, частенько бывавший тогда в Париже со словом партийной правды для французских товарищей. Эренбург позднее вспоминал: «Как-то в 1931 или в 1932 году я обедал с Мерлем в марсельском ресторане. За соседним столиком сидел красивый брюнет, похожий на аргентинского танцора; он ухаживал за дамой; когда бродячая продавщица цветов протянула даме розу, он швырнул ассигнацию и чересчур громко сказал: «Сдачи не нужно». Мерль наклонился ко мне: «Это Александр, один из самых талантливых жуликов Парижа. Кстати, он ваш соотечественник...» От репутации жулика, как видим, избавиться удалось не совсем, что, однако, вовсе не помешало Ставискому взять на себя управление отделением «Креди Мунисипаль», сети государственных муниципальных ломбардов, в Байонне. Дальнейшая схема действий афериста была проста: заложив во вверенном ему учреждении загадочные «изумруды германской императрицы» (впоследствии оказавшиеся обычными стекляшками), он начал выпускать под их обеспечение облигации. Эту деятельность он мог вести лишь с согласия французского правительства, включая и самого премьера Шотана... Как писал о Стависком все тот же Эренбург, «чеки он раздавал небрежно, как розы, не только депутатам, но даже некоторым министрам». С газетами у Сержа тоже были взаимовыгодные отношения: тем, журналисты которых слишком уж ретиво интересовались его деятельностью, он предлагал крупные инвестиции (все за счет продажи облигаций), и акулы пера немедленно теряли интерес к бонвивану-миллионеру. Но в 1933 году гром все же грянул. В конце осени одна страховая компания предъявила к оплате облигации «Креди Мунисипаль» на миллион франков. Каково же было удивление страховщиков, когда Ставиский отказал им в оплате, сославшись на отсутствие свободных денег. Удивление усилилось втройне, когда по обращении в органы финансового контроля выяснилось, что облигации с указанными номерами вообще не были должным образом зарегистрированы, а следовательно, являются не более чем красивыми бумажками. Возможно, Сержу удалось бы снова вывернутся, но нервы сдали у его подельника, директора «Креди Мунисипаль» Тессье: он добровольно явился в полицию и рассказал обо всем. Начались аресты сотрудников компании и мэрии Байонны, но сам Ставиский успел скрыться в приграничном городке Шамони. О его местонахождении стало известно случайно, и 8 января комиссар полиции Шарпантье в сопровождении отряда подчиненных явился на виллу «Вье». Когда стражи порядка рассеялись по помещениям в поисках Сержа, из одной из комнат послышались крик «Не стреляйте!» и выстрел. Прибежавшие на звук ажаны увидели смертельно раненного Ставиского, скончавшегося на следующий день в больнице. Кто кричал, так и осталось неизвестным. ИТОГИ. Ставиский надул французов - и государство, и частных лиц - на 650 миллионов франков, которые так и не были найдены. Волнения в Париже, инспирированные правыми, начались сразу после его самоубийства - общественность считала, что красавчика Сержа намеренно застрелил кто-то из полицейских, чтобы скрыть неприятные подробности о связях махинатора с находившимся у власти правительством социалистов. 6 февраля 1934 года во время демонстрации при столкновении демонстрантов с полицией были убиты 17 человек, полторы тысячи - ранены. Судебный следователь Альбер Пренс, расследовавший смерть Ставиского, загадочно погиб 20 февраля - он был вызван из Парижа в Дижон неизвестно кем посланной телеграммой якобы от лица его матери. Рядом с трупом Пренса был найден пустой портфель, в котором, возможно, содержались какие-то документы по делу. 20 ноября 1935 году процесс по делу об афере «Креди Мунисипаль» все же начался. На скамье подсудимых оказалось двадцать человек, включая вдову Ставиского Арлетт, двух депутатов парламента и одного генерала (все эти высокопоставленные лица, включая и Арлетт, были в конце концов оправданы). Третья республика стремительно катилась к своему бесславному концу... Арлетт с детьми в 1936 году перебралась было в Америку, но вскоре вернулась. Продала все свои драгоценности, перебивалась в оккупацию случайными заработками - где деньги покойного супруга не знала, похоже, и она. Интерес же к фигуре самого Ставиского не угасал. В 1974 году знаменитый режиссер Ален Рене снял про его жизнь фильм с Жан-Полем Бельмондо в заглавной роли. А Арлетт, после войны вышедшая замуж за американского офицера и переехавшая жить в Пуэрто-Рико, вдруг нарушила добровольный обет молчания в 1988 году - ей было 85, и она согласилась побеседовать с репортером «Франс Суар». Впрочем, сказала она только одну фразу: «Поймите, что мой муж был умнее всех журналистов мира, вместе взятых». (Владислав Крылов. «Playboy», 2015)

ПЛОЩАДЬ СЕН-ЖОРЖ. КРАСАВЧИК САША ИЗ СЛОБОДОК (1934). В начале 1930-х годов любой парижанин знал, где найти щедрого спонсора: на площади Сен-Жорж, в офисе фирмы «Алекс» денди и душки Сержа Александра. Никто не мог сказать, чем именно он занимался - официально: торговлей произведениями искусства и ювелирными изделиями - но был всемогущ. Жозеф Кессель, будущий академик, автор «Дневной красавицы» и «Песни партизан», затеяв с братом журнал репортажей «Детектив», пришел к нему, и не ошибся. Серж не скупясь отстегнул двадцать пять тысяч. Они подружились и часто хаживали в русские рестораны, выяснив, что у обоих отцы - врачи и евреи: у Сержа - из ... Киева, у Жозефа - из Литвы. Кесселя смущала тревожная двойственность друга, выглядевшего гораздо моложе своих сорока семи лет. Ожидая аудиенции - среди министров и послов, - он отметил «тяжелую и грустную мебель». «Этажи звенели от щелканья пишущих машинок», но не излучали ни привлекательности, ни блеска роскоши: «Все казалось давящим, серьезным и немного припудренным пылью». Лицо Сержа словно составили из чужеродных частей. Верхняя - энергичная, твердая, озаренная сверканием черных глаз. Нижняя - безвольная, беспомощная, ничтожная. Голос, «повелительный и нежный, ясный и звонкий, искусно интонированный, внезапно нарушался какими-то вульгарными взвизгами». И еще: как-то раз Серж, само воплощение светской учтивости, злоупотребив алкоголем - в обществе он предусмотрительно не прикасался к спиртному, - потерял контроль над собой. Из его уст полилась скотская брань, достойная дешевых сутенеров и уличной шпаны с Монмартра. Тогда-то Кессель впервые задался вопросом: кто такой месье Александр? Но его двойственность была секретом Полишинеля. С тех пор как в 1928 году он взял имя Серж Александр, Париж делал вид, будто не узнает в новой звезде света Сашу Ставиского, условно освобожденного, проходившего по нескольким делам, еще недавно торговавшего волшебным аппаратом «Матрископ», диагностирующим беременность через сутки после соития. Сашей он становился, лишь являясь в суд, но слушания неизменно переносились «по медицинским показателям» - и так девятнадцать раз за пять лет! Не то чтобы Саша загипнотизировал Париж - столица «безумных лет» сама охотно загипнотизировала себя. И даже Кессель, рискнувший на правах друга спросить Сашу о происхождении его капитала, довольствовался ответом: «Один человек помог мне, но он уже умер». Так что волноваться Саше было не из-за чего. Да, в начале 1932 года контрразведка проверяла его - не советский ли шпион, - но тщетно. В его кармане - бумага от комиссара Байара: «Ставиский может обращаться от моего имени к представителям сил порядка и рассчитывать на их помощь». Мэрия Парижа выпустила стомиллионный заем под контракт с ним на строительство жилья. Министр труда славил его ценные бумаги. Презрев закон о рекламе, радиостанция Эйфелевой башни неустанно превозносила Сашины проекты. Депутаты, сенаторы, редакторы ели у него с руки. 20 января 1928 года Саша женился на Арлетт Симон, двадцатидвухлетней манекенщице дома Коко Шанель, которая родила ему двух детей. Приданым стали ее семейные связи: богатую провинциалку качала в колыбели вся элита республики. А выдающимся хладнокровием на допросах - еще до свадьбы - беременная Арлетт доказала, что достойна быть спутницей его жизни. Большую часть времени семья проводила на Лазурном Берегу, в Париже занимала апартаменты в «Кларидже». В недавно купленном особняке на улице Берри шли отделочные работы: они завершатся одновременно с жизнью Саши. При этом он (привычка - вторая натура) не мог отказать себе в удовольствии передернуть в казино. В 1932 году его даже объявили персоной нон грата в игорных заведениях Лазурного Берега. Но Саша тем же вечером поужинал с заместителем отдела полиции, контролировавшего игорный бизнес, и снова стал желанным гостем за покерными столами. Правда, его доходы имели свойство куда-то испаряться. На финансирование антибольшевистской газеты «Ле рампар»; на покупку за шесть миллионов театра «Ампир» ради постановки провальной оперетты «Катенька» и конюшни (три миллиона). Он бравировал: «У меня двести миллионов долгов, и я живу в полном покое». Да, Саша утратил чувство реальности, страдал манией величия. Но никто не мог предположить, что его предсказуемый крах едва не похоронит республику, погрузив Париж - пусть и на одну ночь - в хаос гражданской войны. Особенно если вспомнить, что Саша, родившийся в киевских Слободках 20 ноября 1886 года и приехавший в Париж с родителями в 1900 году, начинал с того, что пробовал себя в амплуа кафешантанного комика, печатал себе визитные карточки на фамилии известных критиков, чтобы бесплатно проходить в театры, и воровал у отца-дантиста золото. Мама Дуня и папа Иммануил - хотя папа, не имея медицинского диплома, практиковал нелегально - не могли своим примером сбить Сашу со стези добродетельности. Когда в краже золота обвинили горничную, он даже, не выдержав ее слез, признался в содеянном. Но 236 в 1909 году, убедившись, что мальчик созрел, его взял в компаньоны любимый дедушка Абрам, достойный быть персонажем Бабеля. Афера с арендой закрывавшегося на лето театра «Фоли-Мариньи» облегчила на двенадцать тысяч карманы деловых людей, заплативших за размещение своей рекламы в театре, который никто и не собирался открывать. Пока дело дошло до суда, Абрам умер. Саша отделался пятнадцатидневной отсидкой и штрафом в двадцать пять франков. Птицу столь невысокого полета, как Саша, защищал сам мэтр Альбер Клемансо, брат премьера и адвокат Эмиля Золя. И этот, и еще два приговора аннулировала амнистия для ветеранов мировой войны, хотя доблестного добровольца Сашу комиссовали уже в январе 1915 года. С пострадавшими он расплатился, нажившись на аферах с военным заказом, включая поставку Италии двадцати тысяч бомб - за которые он забыл заплатить производителю, - на четыреста с лишним тысяч франков (шестьдесят три тысячи евро). Сашу видели в Стамбуле, Будапеште, Афинах. Он не брезговал ничем. Выманивал сбережения у старушек. Обналичивал чеки с искусно подрисованными нолями: однажды шестьсот франков чудесно превратились в сорок шесть тысяч двести. С неким Иммелем, якобы «голливудским магнатом», создал Франко-американскую кинокорпорацию. Торговал марафетом и мануфактурой. Впаривал олухам холодильник «Фебор», работающий без электричества. Представлялся фабрикантом, производящим в сутки четыреста литров лучшего в мире бульона. Выпускал «ценные» бумаги и печатал фальшивые купюры. Собирал средства на «Новые земли» - стройку в Марселе. Исчез растрепанный, напуганный шлемазль с тюремных снимков: Саша научился одеваться, превратился в надушенную, как женщина, ослепительно-белозубую, компенсирующую малый рост за счет высоких каблуков, «самую симпатичную каналью Парижа», города, истерически наверстывающего упущенное за годы войны. С модной певицей Джейн Дарси, она же Жанна Блох (урожденная Дрейфус), он открыл на улице Комартен кабаре «Кадэ-Руссель», оно же, как говорят, подпольное казино, куда стекались ошалевшие от окопов ветераны. Когда, устав ссориться и драться, любовники расстались, Саша располагал восьмьюстами тысячами, половину из которых одолжил у Жанны, но забыл вернуть. К тому же лицо любовницы жестоко пострадало в аварии, в которую она угодила в Сен-Жан-де-Люз (в связи с этим ДТП полиция заподозрила их в контрабанде наркотиков в Испанию): зачем она была ему нужна такая. Саша наглел тем стремительнее, чем выше были звания купленных им полицейских. Но в апреле 1926 года не арестовать его было никак нельзя: Саша украл у государства ценные бумаги то ли на пять, то ли на семь миллионов и сбежал из кабинета следователя через туалетную комнату. Банки жаждали его крови: «Национальный кредит» он надул на полтора миллиона, «Специальный кредит» - на миллион сто пятьдесят тысяч. Полиция нагрянула к несчастному папе Иммануилу. Дантист отдал в счет «долга» сына свой кровный миллион, заперся в кабинете и выстрелил себе в рот. 28 июля 1926 года полиция узнала, что Саша скрывается на вилле в Марли-ле-Руа. Точнее говоря, дает званый ужин в честь предстоящего ночью бегства в Швейцарию. Сашу сдал авантюрист из Гвианы Жан «Ромовый король» Гальмо: отблагодарил, что называется, за то, что Ставиский щедро оплатил его предвыборную кампанию. Впрочем, через два года Гальмо кто-то отравит, а Саша и сам не брезговал стукачеством. Ставиского вытащили из туалета, где он спрятался, избили и заперли в тюрьме Сантэ. Тогда он принял решение, о котором в декабре 1933-го, загнанный в смертельную ловушку, поведал жене за невеселым прощальным ужином: он никогда больше не пойдет в тюрьму. Не сумев освободиться под залог, Саша корчился в камере от боли и требовал положить его в частную клинику. Лучшие врачи зафиксировали угрозу перитонита - суд сдался и 28 декабря 1927 года освободил Сашу под залог в пятьдесят тысяч. Новый год «умирающий» встретил с Арлетт в кабаре на Монпарнасе. В свидетельстве о браке он последний раз в жизни подписался настоящей фамилией - на свет явился месье Серж Александр. В начале 1930-х он замыслил аферу века, точнее говоря, цепочку афер. В Орлеане его жертвой пал «Муниципальный кредит» - ломбард, эмитирующий ценные бумаги. Саша сдал туда поддельные изумруды - их подлинность подтвердил эксперт-сообщник Коэн. За три года - на пару с директором Деброссом - он заработал сорок три миллиона. Когда же умирающий от страха Дебросс предупредил о возбуждении уголовного дела, легко компенсировал долг средствами, вырученными на рынке недвижимости. В Байонне Саша дружил с бессменным мэром и видным масоном Жозефом Гара. Местный «Кредит» радостно оценил камушек - красной ценой в полторы тысячи - в шестьсот тысяч. Заработав на бонах «Кредита» от двухсот до шестисот миллионов (от ста двадцати до трехсот шестидесяти миллионов евро), Саша положил глаз на венгерский Аграрный фонд с бюджетом в двести девятнадцать миллионов золотых крон и с помощью депутатов выкупил его облигации по завышенной цене, заплатив байоннскими бонами. В октябре 1933 года он создал Автономную кассу международных расчетов и крупных проектов для выпуска облигаций, обеспеченных венгерскими средствами, и размещения их во французских государственных компаниях. Непонятно одно: как он сам разбирался в своих махинациях и разбирался ли вообще. Одним словом, он громоздил пирамиду на пирамиду. Все рухнуло в одночасье. МИД и Минфин забили тревогу. У Саши на руках оказались облигации на пятьсот миллионов, которыми можно было разве что оклеивать стены. 22 декабря 1933 года ревизор в Байонне обнаружил дыру в двести тридцать девять миллионов. Арестованный Дебросс раскрыл личность Сержа: это же Ставиский! Полиция деланно изумилась - «Как, Ставиский?» - и выдала ордер на арест. У Саши поехала крыша: он всерьез собирался подложить свои документы одному из двухсот погибших в железнодорожной катастрофе в Леньи. Впрочем, каким-то чудом он, обложенный со всех сторон, еще получил в префектуре паспорт на чудную фамилию Ниеменско. Он пугал адвоката самоубийством, если тот не переправит его за границу. Попрощался с Арлетт и друзьями, занял деньги, за десятимиллионные драгоценности выручил сто тысяч, одолжил револьвер. Некто Пигалио повез Сашу в его шале в Савойю, но заносы задержали в пути на два дня, а в доме замерзли трубы и жить там оказалось невозможно. Пришлось снять другое шале, потом третье - в Шамони, с видом на Монблан. Из газет Саша понял: его дело превратилось в ДЕЛО национального масштаба, полетели головы покровителей. Саша опустился: не открывал ставни, спал до двух, не брился, питался макаронами, постарел на десять лет, носил лыжные брюки с шелковыми рубашками, не расставался с револьвером. Время его жизни стремительно пошло вспять. Он необратимо превращался в того, кем был изначально, - «мелким торговцем не в ладах со своим бизнесом»: таким увидел Ставиского в расцвете его величия будущий нобелевский лауреат поэт Сен-Жон Перс, тогда еще чиновник МИДа Алексис Леже. Саша догадывался, что его сдали, но не знал, что в ходе полуторачасовой беседы президент Альбер Лебрен и министр внутренних дел Камиль Шотан приняли некое решение на его счет. Два его сообщника своевременно ушли на прогулку 8 января 1934 года, когда в 14:40 у дома появились хозяин шале и «флики», притворявшиеся новыми съемщиками. Они забрались в приоткрытое окно второго этажа, побродив по дому, нашли запертую дверь, которую не стали ломать без консультации с Парижем, на осмотр четырех комнат потратили полтора часа. Комиссар Шарпантье отослал спутников осмотреть четырехметровый погреб, где они провели двадцать минут. По официальной версии, в 15:45 он постучал в запертую дверь - «Полиция! Дом окружен!» - и услышал выстрел и стук упавших на пол бесценных Сашиных часов. Саша стрелял в правый висок, держа оружие в левой руке. В больницу - за два километра - его отвезли только в 18:00, когда в нем остался едва ли не литр крови. Он умер 9 января в 3:15. Газета «Канар аншенэ» издевалась: «Ставиский покончил с собой выстрелом с трех метров. Мы знали, что у него длинные руки. Но не до такой же степени!» Если принять версию об убийстве, «тайну запертой комнаты» разгадывать не обязательно. В роковую комнату вела еще одна дверь - из сада, через которую мог зайти убийца. Стрелять в Сашу могли через окно: услышав выстрел, «флики» почему-то не выломали дверь, а проникли внутрь, разбив окно комнаты, которую в тот же вечер буквально выскоблили добела. Вероятнее, впрочем, доведение до самоубийства. Затаившийся Саша два часа вслушивался в шаги и разговоры «фликов»: его нервы не выдержали психологической пытки. Франция 1920-х привыкла жить в ритме сменявших друг друга финансово-политических скандалов, но выстрел в горах вызвал политическую лавину. Ставискому пришлось ответить за все и за всех: за аферистов, за аферистов-евреев (а все крупнейшие аферисты эпохи были евреями), просто за евреев, за продажных политиков, за лживую демократию. Именно его дело раскрыло французам глаза на масштабы коррупции: пошли аресты, отставки, чистки масонских лож от продажных «братьев». Чиновники и адвокаты резали себе горло в Венсенском лесу, глотали яд прямо в кабинете генерального прокурора, топились в Сене. Общество отказало в доверии политическому классу, газетам, полиции. Обиднее всего было то, что мэры, депутаты, прокуроры - с их цилиндрами, розетками Почетного легиона, красноречием, честными буржуазными бородками и пышными усами - служили на побегушках у ничтожного местечкового вора. Многие абстрактно бунтовавшие интеллектуалы - писатель Дрие Ля Рошель, кинокритик Робер Бразийак - именно в те дни выбрали свой, фашистский и антисемитский, лагерь. Леон Доде назвал Шотана, успевшего за считаные дни пересесть из кресла министра внутренних дел в премьерское кресло, «вожаком банды воров и убийц», убившим жулика, прикрывая своего зятя, продажного прокурора Прессара. Газета «Ле либре пароль» перекрестила дело Ставиского в «еврейский скандал», Луи Фердинанд Селин выразил сокровенную уверенность, что Саше «удавались все его коленца только в силу его еврейства», Шарль Моррас расставил точки над i: «Республикой правит иностранец: Александр Ставиский - еврейский ублюдок». Уже 9 января вышли на улицы боевые дружины ветеранов - «Королевские молодчики», «Патриотическая молодежь», «Огненные кресты» полковника Франсуа де ля Рокка: «Долой воров!», «Похороним Ставиского в Пантеоне!», «Эй, живей, живей, живей! На фонари всех депутатов!». Париж привыкал к вывороченным из мостовой булыжникам, перевернутым скамейкам, выломанным решеткам садов. 27 января Шотан подал в отставку. 6 февраля парламент утверждал кабинет Эдуарда Даладье: и правые, и левые призвали к демонстрациям. Место встречи - площадь перед парламентом - изменить было нельзя. От тридцати до шестидесяти тысяч молодых мужчин, выживших в аду Вердена ради того, чтобы процветал Ставиский и ему подобные, рвались в фантастическом свете горящего газа с площади Согласия, через мосты - на штурм Бурбонского дворца. Кессель писал: «Ветераны, "Кресты", "Молодчики" и даже коммунисты - все как один, разъяренные, сломали полицейские заслоны, опрокинули мобильную гвардию, вышибли из седел муниципальную гвардию, резали лошадям сухожилия и прорвались на мост. Тогда мобильные гвардейцы потеряли голову и открыли огонь. Затем пришли подкрепления и зачистили площадь». По официальным данным, погибло пятнадцать мятежников и один полицейский; шестьсот пятьдесят пять манифестантов и тысяча шестьсот шестьдесят стражей порядка были ранены. Мэрия Парижа приспустила флаги в знак траура по павшим. Но казалось: республика оплакивает Сашу из Слободок, а заодно и саму себя. Стрельба в Париже продолжалась еще несколько дней. Улица осталась за коммунистами, потерявшими под полицейским огнем двенадцать товарищей, но заложивших - спасибо, Саша! - основу Народного фронта с социалистами. Луис Бунюэль сохранил кошмарное воспоминание о тех днях: поэт-сюрреалист Пьер Юник «таскал в кепке остатки мозга убитого рабочего»1. Судьба семьи Ставиского бурлескна и печальна - под стать его собственной судьбе. Трагический цирк, да и только. Цирк - в буквальном смысле слова. Отсидев шестнадцать месяцев под следствием, Арлетт была признана на процессе «банды Ставиского», открывшемся в ноябре 1935 года, непричастной к махинациям мужа. Едва освободившись в январе 1936 года, она отбыла в Нью-Йорк, выступала в ревю «Фоли де фамм» - за неплохие пятьсот долларов в неделю, однако недолго. Уже в октябре вернулась на родину, где бедствовала, особенно в годы оккупации: распродав драгоценности и меха, шила на дому. После войны вышла замуж за капитана американской армии Рассела Т. Кука, с которым жила, не зная горя, на Пуэрто-Рико. Третьим ее мужем станет тоже янки - инженер-лесотехник. Все бы хорошо, но вот взяла Арлетт в свои странствия только пятилетнюю Мишлин. Восьмилетний Клод после ареста матери начал свое странствие - по психиатрическим лечебницам, куда попал по неизвестной причине на бесконечные двадцать лет и где обрел, по его словам, дар левитации и мистического общения с мамой. На мальчике, казалось, можно было поставить крест. Но, помимо левитации, он освоил искусство фокусника. Освободившись в 1956 году, Клод получил ангажемент в цирке Бауэра, где блистал под псевдонимами Фужестас, князь Франкестас, Витискас и князь(!) Ставиский. То ли на афише (жестокий юмор работодателя), то ли на визитной карточке самого Клода (отменная самоирония) значилось: «Ставиский - потомственный иллюзионист». В 1960 году Арлетт побывала на выступлении сына в цирке под Бордо и предложила ему переехать за океан. Что-то в его голове, наверное, переклинило. В ноябре Клода арестовали за бродяжничество: при нем нашли ничтожные восемь франков. Франция сплотилась в сочувствии к «бедному мальчику»: шансонье Шарль Трене предложил ему работу садовника. Но Клод вернулся на манеж, теперь уже - в легендарный цирк Медрано, женился на своей ассистентке Жоэль Каррингтон, дочери знаменитого иллюзиониста. Коллеги помнят его как «маньяка-перфекциониста», изобретателя невиданных фокусов, одного из ведущих экспертов своего цеха. Забавно: адвокатом профсоюза фокусников и президентом Ассоциации любителей цирка был фокусник-любитель, великий адвокат Морис Гарсон, некогда защищавший Ставиского-старшего. Последний раз Клод привлек к себе внимание скандалом на премьере фильма Алена Рене «Ставиский» (1974) на Елисейских Полях. Он безуспешно судился с Рене, «очернившим» память его отца, хотя должен был бы гордиться тем, что бедолагу-папу сыграл сам Жан Поль Бельмондо. P. S. Долгие годы цензура вымарывала из фильмов любые упоминания о Стависком. «Банк "Немо"» (1934) Маргерит Вьель, в котором цензоры увидели нежелательные ассоциации со скандальным делом, урезали на двадцать минут. В «Топазе» (1950) Марселя Паньоля слова «афера Ставиского» заменили на «панамскую аферу». Впрочем, опасную параллель в «Преступлении господина Ланжа» (1935) Жана Ренуара цензура проглядела: жулик Батала (Луи Жуве) воспользовался железнодорожной катастрофой, чтобы украсть сутану священника и создать видимость своей смерти. В апреле 1942 года в оккупированном Париже театр де л'Амбигю поставил пьесу «Пираты Парижа», «клеймившую специфически еврейский характер Ставиского». Укрывшимся под псевдонимом Мишель Даксья автором был критик-скандалист Алэн Лобро. Франсуа Трюффо сделает его одним из персонажей «Последнего метро» (1980). Помимо «Ставиского» (1974) Рене с Бельмондо в заглавной роли, в телефильме Франсуа Вилье «Это случилось в Париже» (1977) прохвоста сыграл Анри Жак Юэ, в фильме Алена Малика «Жан Гальмо, авантюрист» (1990) - Бенуа Режан. Существует также итальянский телефильм Луиджи Перелли «Дело Ставиского» (1979). События 6 февраля 1934 года упоминаются в антимасонском пропагандистском фильме Поля Риша «Оккультные силы» (1943). 1 - Перевод А. Брагинского. Цит. по: «Бунюэль о Бунюэле». М.: «Радуга», 1989. С. 137. (Из книги Михаила Трофименкова «Франция. Убийственный Париж», 2012)

ЗЕМЛЯК, КОТОРОГО СЫГРАЛ БЕЛЬМОНДО. 6 февраля 1934 года Франция стояла на пороге фашистской диктатуры - в Париже на Елисейские поля вышла 30-тысячная демонстрация, большинство участников которой были членами ультраправых организаций «Французское единство», «Королевские молодчики», «Боевые кресты». Они попытались сорвать работу французского парламента - Национального собрания и захватить власть в стране. Путч не удался - в стычках с полицией 10 человек погибли, 182 были тяжело ранены, около 500 - арестованы. И над всеми этими событиями незримо витала тень уроженца Киева Александра Ставиского - международного авантюриста, деятельность которого и спровоцировала описанные беспорядки. Об украинско-российском периоде жизни этого человека известно чрезвычайно мало и ... даже дата его рождения - 1886 год - остается под вопросом. Правда, киевское происхождение Ставиского, как и тот факт, что он был сыном «добропорядочного дантиста», сомнений не вызывают. Покрыта мраком также и история его переезда во Францию. Зарубежные источники сообщают, что он приехал в Париж в 1900 году и через 14 лет получил французское гражданство, в то время как отечественные исследователи склоняются к мысли, что в Париже киевлянин оказался вместе с отцом во время гражданской войны, спасаясь от охватившей Украину волны еврейских погромов. К тому времени у Ставиского уже было за плечами три судимости за мошенничество, а свои таланты он начал проявлять с младых лет, подделывая визитки, на которых сам себе присваивал высокие должности и титулы, а также воруя зубное золото у отца. Если эта деятельность и была правдой, то не имела широкой огласки в Российской империи, поскольку во Франции Александр (в этой стране он также был известен и как Серж) очень быстро стал своим в высшем обществе, что было бы невозможно, тянись за ним «российский криминальный след» - в Париже слишком много в то время было российских эмигрантов, чтобы мошенник, будь он известным, долго мог оставаться неузнанным. Тем более если учесть, что его имя и фотоизображения часто мелькали в прессе, соседствуя с некоторыми министрами и депутатами Национального собрания. Вскоре Ставиский, не имевший, по-видимому, никакого серьезного образования, уже присутствует в качестве эксперта на дипломатических конференциях, посвященных России. Писатель Илья Эренбург (тоже, кстати, киевлянин), живший в 1920-х годах в Париже, писал, что земляк «раздавал чеки поддерживавшим его депутатам и министрам, как розы». Суть же деятельности «мсье Александра» и основа его финансового благополучия зиждились на крупномасштабных финансовых махинациях, состоящих в привлечении средств населения под какую-нибудь интересную социальную или экономическую программу. Естественно, о последующем возврате денег речь не шла. В целом же схемы, разрабатываемые и внедряемые Стависким, сильно напоминали известные по новейшей истории Украины многим нашим соотечественникам трасты. Хотя, вполне возможно, деньги не были для него самоцелью, а лишь приятным следствием врожденной страсти к авантюрам, которые «горячат кровь» и заставляют чувствовать свою значимость и причастность к недосягаемым для большинства вершинам. Ведь недаром самой известной сентенцией Сержа-Александра, дошедшей до нас, была фраза о том, что «деньги - это маленькие кусочки бумаги, с помощью которых можно делать большую игру». Так, в 1932 году мэрия Парижа заключила со Стависким контракт на строительство жилых домов. Под него запланировано было выпустить заем на 100 млн. франков, но опытный аферист напечатал облигаций на куда большую сумму. Разница должна была перекочевать в его карман. Распространением же этих ценных бумаг занимались не кто-нибудь, а некоторые министры и депутаты, которые, естественно, имели во всей этой многоходовке свой интерес. Ставиский, вне сомнения, обладал определенной харизмой. Во всяком случае трудно найти рациональное объяснение его умению оказывать влияние на людей в, казалось бы, аномальных ситуациях. Так и с «жилищным займом» - в экономике Великая Депрессия, хозяйство ведущих государств трещит по швам, гигантская безработица, у большинства населения на счету каждая копейка, но тем не менее французы массово вкладывают деньги в облигации Ставиского, не понимая даже сути предложенного им предприятия. Итоговая сумма, вырученная авантюристом, составила 650 миллионов франков, а французская валюта в то время претендовала на статус мировой - наравне с британским фунтом и американским долларом, что свидетельствует о ее неплохой покупательной способности. К этой афере присовокупилась еще одна: Ставиский опять же по протекции друзей в верхах выпустил через ссудно-закладной банк города Байонна денежные обязательства - бонны на общую сумму около 40 млн. франков, обеспечив их драгоценностями, которые передал данному финансовому учреждению. Однако в конце 1933 года обнаружилось, что они частью краденые, а частью - фальшивые. Разоблачителями бывшего киевлянина стали французские журналисты, расследования которых показали: акции и облигации Ставиского стоят не дороже бумаги, на которой они напечатаны, поскольку лишены реального наполнения. Есть основания предполагать, что «наводка» для прессы исходила от исповедующего правую идеологию префекта парижской полиции Жана Кьяппа, который вынашивал честолюбивые замыслы об установлении личной диктатуры во Франции. Он надеялся, что обнародование махинаций «мсье Александра», причастности к ним высших должностных лиц, многие из которых были левыми политиками, повлечет за собой правительственный кризис и на этой волне можно будет «въехать во власть». Тем временем сам аферист объявил себя банкротом и попытался занять оправдательную позицию, но это ему мало помогло - в декабре 1933 года «дело Ставиского» стало темой №1 во французской прессе и обществе. Бывшие покровители трусливо избегали встреч со своим недавним благодетелем, и на горизонте замаячил призрак ареста. Полиция пришла за сыном дантиста 8 января 1934 года, но обнаружила на его вилле в городе Шамони (Восточная Франция) лишь бездыханное тело. Официальная версия говорила о самоубийстве, хотя общественная точка зрения склонялась к тому, что Ставиского убили по приказу высокопоставленных чиновников, замешанных в его авантюры, которые боялись разоблачения. Называли даже имя исполнителя - агента полиции Вуа, хотя истинная причина смерти «последнего из могикан международной авантюры» (по определению французских газетчиков) неизвестна. Странной была и гибель чиновника прокуратуры Пренса (вроде случайно выпал из поезда), который вплотную приблизился к связям афериста с власть имущими. Интересно, что активнейшее участие в расследовании обеих смертей принимал Жорж Сименон - классик детективного жанра и «родитель» комиссара Мегрэ. «Дело Ставиского», упоминание о котором сейчас присутствует во всех универсальных энциклопедиях, французские правые попытались использовать для государственного переворота, апеллируя к нечистоплотности своих коллег из левого лагеря. На поверку же оказалось, что правые также не гнушались связями с покойным аферистом, а среди его знакомых был замечен и сам префект Кьяпп, который, будучи со скандалом уволенным с должности, пообещал, что «при необходимости выйдет на улицу». Далее последовали события, описанные в начале статьи. Попытка фашистского переворота не удалась. Более того - это противостояние с правыми привело к консолидации левых партий и созданию ими Народного фронта. Так имя Александра Ставиского навсегда вошло в историю Франции, со временем, как ни странно, приобретя романтический ореол. Спустя сорок лет после описываемых событий лидер философского направления во французском кино Ален Рене снимает фильм «Ставиский», главную роль в котором исполнил Жан-Поль Бельмондо. Несмотря на заявленный жанр историко-политической авантюрной драмы, картина вышла все же скорее авангардистской. Чего стоит только сопоставление судеб таких разных, никогда не встречавшихся и пребывающих в совершенно противоположных ипостасях людей, как Александр Ставиский и Лев Троцкий. Можно, конечно, поразмышлять об авантюрной составляющей революционной деятельности последнего, но кинокритики трактуют предложенную Аленом Рене параллель по-другому: «Они бросили - каждый по-своему - вызов системе, упрямо сопротивляясь наступающей эпохе коллективной тирании, массового террора, «грязной политики». Парадокс заключается в том, что оба так или иначе были сами причастны к подобным переменам». P.S. Есть свидетельства, что наш земляк посмертно внес вклад не только в кинематограф, но и в психиатрию - во Франции появился новый вид паранойи, больные которой позиционировали себя как помощников Ставиского, за которыми охотится мафия. Этот факт лишний раз свидетельствует, сколь сильным и впечатляющим оказался описанный выше скандал. (starovina.livejournal)