ТРИУМФ ВОЛИ (1935)
TRIUMPH DES WILLENS

Документальный полнометражный фильм кинорежиссера и продюсера Лени Рифеншталь, посвященный торжествам, проходившим в сентябре 1934 на ежегодном съезде Национал-социалистической рабочей партии Германии в Нюрнберге.

В фильме показан съезд НСДАП в Нюрнберге в 1934 году, речи Гитлера, Геббельса и других идеологов нацизма. Смонтированный фильм был революцией в сфере техники съемок. Режиссер фильма Лени Рифеншталь использовала 30 камер и 120 ассистентов. В результате получился выдающийся документальный фильм - самый популярный пропагандистский фильм в истории. Долгое время подвергался гонениям из ярко выраженной пропаганды нацизма. Однако художественная ценность фильма неоспорима.

Черно-белый документальный фильм полнометражного формата, снятый группой деятелей немецкого кино по идее и под руководством кинорежиссера и продюсера Лени Рифеншталь. Съемки и действие фильма ограничены временными сроками проведения ежегодного съезда Национал-социалистической рабочей партии Германии в Нюрнберге. Погодные условия сентября 1934 года позволили Рифеншталь реализовать новаторские киноэффекты. Кроме 25 профессиональных операторов на съемках работали десятки и сотни помощников и администраторов. Один из наиболее пафосных эпизодов связан с церемонией освящения новых знамен штурмовых отрядов партийным «знаменем крови», которое держал в своих руках ветеран движения. «Знамя крови», хранящее капли крови мучеников Пивного путча, символизировало преемственность поколения отцов, проигравших Первую мировую войну, и напоминало ... о двадцатилетнем пути Гитлера к вершине политической и государственной власти. «Триумф воли» имеет ярко выраженную пропагандистскую (нацистскую) направленность, поэтому его никогда не показывают по каналам общественного телевидения. В Германии показ этого фильма ограничен. В то же время, с художественной точки зрения, «Триумф воли» считается одним из самых лучших фильмов за всю историю (документального) кино.

ВЕНЕЦИАНСКИЙ КИНОФЕСТИВАЛЬ, 1935
Победитель: Лучший иностранный документальный фильм (Лени Рифеншталь).
Номинация: Кубок Муссолини за лучший иностранный фильм (Лени Рифеншталь).

По поручению Гитлера Лени Рифеншталь принимается за съемку еще одного фильма о съезде НСДАП. Для этого она основывает компанию «Reichsparteitagfilm GmbH», которая и будет заниматься производством фильма о шестом съезде партии. Созданные в 1933 и 1934 годах фильмы «Победа веры» о «партсъезде победы» и «Триумф воли» о «съезде единства и силы» были, предположительно, профинансированы самой нацистской партией.
Отснятым Вальтером Рутманном материалом она осталась недовольна, и поэтому взяла в свои руки руководство съемками. В ее подчинении находилась команда из 170 человек (из них 36 операторов), а сами съемки проходили с 4 по 10 сентября в Нюрнберге. Лени Рифеншталь понадобилось семь месяцев для монтажа и завершения работы над фильмом. Из отснятого материала длительностью в несколько сотен часов Рифеншталь смонтировала фильм, хронометраж которого составил четыре часа. При монтаже она использовала новаторские приемы: в ее распоряжении, был 30 камер, они закреплялись на флагштоках, поднимались на дирижаблях, Гитлера снимали сразу с нескольких точек. Также новым было использование приемов внушения, которые до нее никогда не применялись в кинематографе.
Музыку к фильму написал известный композитор Герберт Виндт, который и в дальнейшем сотрудничал с Рифеншталь.
Если присмотреться, то на одном из огромных флагштоков можно увидеть движущуюся кабину с кинооператором.
Цитаты из фильма: «Германия - это дом для немцев всего мира» (Рудольф Гесс); «Мы видим, что нет различий между классами» (Бальдур фон Ширах); «Мы умрем, но за вами - будущее» (Адольф Гитлер); «Впереди нас, вокруг нас, позади нас - везде Германия» (Адольф Гитлер); «Хорошо обладать пушками и штыками, но гораздо важнее обладать сердцами нации» (Пауль Йозеф Геббельс).
Премьера «Триумфа воли» состоялась в присутствии Гитлера 28 марта 1935 года в кинотеатре «УФА-Паласт» в исторической части Берлина.
Подобно завершенной хореографической презентации НСДАП, Рифеншталь создает с помощью кинематографических методов очень яркий и насыщенный материал, где в виде исполина изображается Гитлер, окруженный многочисленными приверженцами в нацистской форме. Фильм становится орудием пропаганды в руках НСДАП и служит для воодушевления немецкого народа и идеальным инструментом для привлечения простых граждан Германии в ряды нацистской партии. В особенности, примечательны сцены с хором членов «Рабочего фронта» и построения нацистских штурмовых и эсэсовских отрядов с их монументальной массовой маршировкой. В виде отдельных эпизодов эти сцены постоянно цитируются и считаются идеалом нацистской демонстрации. Именно потому, что этот фильм наилучшим образом соответствует представлениям национал-социалистов о самих себе, их руководство чествует «Триумф воли» как образец удачной нацистской пропаганды и официально придает ему пропагандистский статус.
Вслед за фильмом в свет выходит книга Лени Рифеншталь «То, что осталось за кадром фильма о съезде национал-социалистической партии».
По выражению историка Филипа Гэвина, «Наследие "Триумфа воли" живет в наши дни в многочисленных документальных фильмах про эру нацистов, где используются кадры из него... Самая долгоживущая и опасная иллюзия, созданная им, заключается в том, что нацистская Германия была сверхорганизованным государством, хотя и злым по своей природе, но впечатляющим».
Явные реминисценции из фильма «Триумф воли» можно наблюдать в современном мировом документальном кинематографе. Один из примеров - фильм «Повелитель золотого треугольника», в котором показано производство наркотиков на контролируемой мятежниками территории народа Шан в Юго-Восточной Азии. В частности, показывая юношескую бригаду, утренний войсковой смотр, торжественный подъем флага, поющих солдат, армейскими колоннами передвигающихся по горам, авторы фильма, избегая открытого конфликта с командующим незаконной армией, обозначают анализируемое общественное явление как «серьезную угрозу западному миру» исключительно благодаря реминисценции как приему, доступному только зрительской аудитории, воспитанной в духе западноевропейской культуры.
«Триумф воли» также изучается многими современными кинорежиссерами (Мик Джаггер сказал Лени Рифеншталь, что видел заимствования по меньшей мере в 15 фильмах), в том числе Питера Джексона, Джорджа Лукаса и Ридли Скотта. Первым фильмом, использовавшим наработки «Триумфа», был «Великий диктатор» Чарли Чаплина, пародировавший Гитлера и фашизм. Сцены из фильма часто повторялись в более поздних фильмах, наиболее известным из которых является «Звездные войны. Эпизод IV. Новая надежда» (а также другие части этой космической саги). Также идеи из «Триумфа воли» использовались в «Гражданине Кейне», «Заводном апельсине», «Гладиаторе», «Герое», «Властелине колец», «Короле-льве», «Ричарде III», «Красном рассвете», «Спартаке» и «Звездном десанте».

Как вы думаете, возможно ли в это принципе - снять документальный фильм о съезде победившей политической партии так, что этот фильм будет смотреть не только сама победившая партия, но и вся нация, не только вся нация, но и весь мир, не только смотреть, но и награждать высшими премиями почтенных кинофестивалей (золотая медаль на кинофестивале в Венеции, 1936; Гран-при от французского правительства на Всемирной Выставке в Париже, 1937), не только награждать, но затем кадрами, эпизодами, частями и чуть ли не целиком подверстывать к другим фильмам других авторов, формально объявив ленту пропагандой сатаны, а ее отлученную от кинематографа создательницу - подручной дьявола? ... Именно такова судьба гениальной Лени Рифеншталь и ее двухчасовой картины "Триумф воли", повествующей о VI съезде НСДАП в Нюрнберге, прошедшем в 1934 году. Еще лет десять-пятнадцать назад в нашей стране посмотреть картину было вообще невозможно (теперь, хоть и тоже не без труда, можно раздобыть кассету). Кадры и эпизоды из нее, правда, мы знали (не представляя в большинстве своем о том, кто их автор), в основном из фильма Михаила Ромма "Обыкновенный фашизм" (см. рецензию на нашем сайте), где мэтр отечественного кино вволю поиздевался над Гитлером. Это естественно и понятно, но уже тогда, во-первых, думалось, что ж ты, дорогой, о старшем брате-то, о грузине, помалкиваешь - тоже артист был, стишки сочинял, а во-вторых, сколь бы удачно ни подбирал Ромм кадры к своим язвительным комментариям, они, кадры, говорили сами за себя и говорили иное. Кадры говорили о влюбленности, о восхищении снимавшей отцом нации и о самом народе, что воспрянул ото сна. И это факт, от которого никуда не денешься, как бы ни относиться к Гитлеру, нацизму, кошмару Второй мировой. Как факт и то, что ни об одном другом явлении сатаны в облике отца народа такого фильма снято не было - ни о Муссолини, ни о Франко, ни о Мао, ни о Сталине, ни даже о Ленине. Несмотря на колоссальную вековую Лениниану. (За исключением новейшего сокуровского "Тельца", но вряд ли в данном контексте имеет смысл этот фильм рассматривать.) Вождями всегда восхищались и всегда будут восхищаться. Однако восхищение, как ни странно, весьма и весьма редко становится причиной вдохновения. Фюреру повезло, что в него влюбилась Лени Рифеншталь (а она - что бы ни говорила впоследствии - была в него именно влюблена: "Триумф воли" тому фактическое свидетельство, как, впрочем, и другой шедевр режиссера, "Олимпия"). Надо думать, однако, что и сам фюрер был слегка влюблен в Лени - это тоже чувствуется по тому, как он ведет себя перед камерой: вождь-то он вождь, временами даже и небожитель, но и порой нестарый еще, крепкий мужчина, гляньте, как приосанивается, глазом сверкает, были б усы подлиннее - того и гляди, закрутил бы вокруг пальца, гусар!.. Звучит музыка Вагнера, выплывает германский орел. Небо в мягких ватных облаках. В небе и облаках купается самолет - вождь, небожитель, отец народа летит к своим чадам, чтобы, подобно античному богу в хорошем настроении, предстать пред ним, восторженным, во всей красе. Сентябрь. Старинный готический Нюрнберг, спальные кварталы, пруды, чуть тронутые осенним золотом деревья. Аэропорт. Бог, улыбаясь, нисходит. Народ в восхищении аплодирует. Так весь путь от аэропорта к стадиону, проделываемый вождем в автомобиле. Потом наступит ночь, и он скроется в здании, а штурмовики поведут долгое факельное шествие, зловеще-прекрасный черно-белый хоровод, мистически кажущийся красно-черным. И вновь и вновь будет взлетать германский орел и воспарять, воздвигаться, возноситься надо всем свастика. И ночь отдастся утру, и уйдет, как Гитлер, отдыхать, а нас поведут по палаточному городку просыпающегося гитлер-югенда, где молодые белокурые бестии - славные парни, "настоящие комсомольцы" - потягиваются, хохочут, обливают друг друга холодной водой, варят кашу, лопают за обе щеки, приветствуют новый день Третьего рейха и обожаемого вождя, словом, готовятся к труду и обороне, как и должно молодым, полным надежд и сил парням - пушечному мясу недалекого будущего (но они-то этого будущего не знают, они-то сейчас о нем, таком, не думают, они-то "марсиански" жаждут жить и творить, как и все немцы, намаявшиеся за двадцать военных и межвоенных лет, как и сама Лени Рифеншталь). И утро сменится днем, речами и клятвами в верности военизированных чиновников и политиков своему фюреру, магической истерикой речи самого фюрера, от которой и сейчас мне, русскому, делается как-то не по себе (что уж говорить о немцах второй половины тридцатых, о влюбленной женщине!), военным парадом под взлетающими орлами и свастиками, на котором Гитлер будет беспрестанно поднимать руку в мистическом приветствии, время от времени украдкой потирая ее, затекшую, постукивая ею по колену и изредка поглядывая как бы между прочим в сторону оператора, уставший, молодящийся, бодрящийся и безмерно довольный... Потом все кончится - речи, клятвы, факелоносцы, знаменосцы и лопатоносцы (трудовой фронт), прикладывание вождем символического знамени Первой мировой к знаменам вновь созданных военных частей, даже выражения народного восторга. Все кончится, кроме парящих орлов и свастик, удивительно напоминающих решетки застенков, и бог возвратится на небеса, куда, вероятно, будет сопровождать его в числе посвященных и "ветреная Геба" Лени. Но прежде, чем все кончится, будет момент художественной истины - величайший в истории кино эпизод, в котором три сначала крохотные в далекой перспективе, затем приближающиеся, вырастающие, наконец заполняющие собой кадр фигуры Гитлера, Гиммлера и Лутце в гробовой тишине и торричелевой пустоте панорамы заасфальтированного пространства замершего стадиона, как римляне-триумфаторы, прошествуют по полю, отдавая дань памяти погибшим. Не знаю, насколько весь этот впечатляющий нордический мистицизм был запланирован и подготовлен специалистами от нацистской партии, насколько срежиссирован самой Рифеншталь, как и многие увидевшей и миру показавшей "солидарность Германии со своим фюрером" (Клод Бейли), но, судя по фильму, по тому, что мы знаем из истории - это было, должно было быть именно так: вдохновенно, влюбленно, помпезно и впечатляюще. И снять это так, как сняла Рифеншталь, можно было только при условии полного взаимопонимания вождя и художника, ведущего и ведомого, мужчины и женщины. Мало снять - надо еще смонтировать, надо увидеть и всю картину целиком, со всеми ее частностями и символами, и в деталях. До "Триумфа воли" сделавшая лишь документальный фильм о "съезде Победы" (1933 г.) бывшая танцовщица и киноактриса, игравшая в основном в альпинистских фильмах, неудачно соперничавшая с Марлен Дитрих за роль в "Голубом ангеле" Лени Рифеншталь была одной из многих. После него она стала первой. Как бы сама впоследствии ни относилась к "роману" с нацизмом, к фюреру, к человечеству наконец, выбросившему ее, как едва ли не главную пособницу Гитлера, из действующего кинематографа. Она стала первой в своем удивительном жанре документального эпоса, чей художественный уровень намного превзошел (и сейчас превосходит) едва ли не все, что было сделано в документалистике, а в какой-то мере и в игровом кино (ведь Гитлер в "Триумфе воли" играет, пусть самого себя, но как!). Больше того, уже в следующем своем колоссе, в "Олимпии", Лени Рифеншталь задала непревзойденный образец того, как надо снимать спортивные состязания - задала его и кинематографистам и телевизионщикам, которых в те времена еще и на свете-то не было. Самое удивительное в "Триумфе воле" то, что в нем нет ни слова от автора, нет дикторского текста вообще. Все что говорится - говорится нацистскими вождями. Все же что действительно звучит, помимо музыки, - высочайшее искусство камеры и монтажа. Да, у Рифеншталь была моральная и финансовая поддержка Гитлера, да, у нее был прямой заказ победившей партии и правительства, но при этом, согласно книге О. Салкелд и мемуарам самой Лени, было и мощнейшее противодействие со стороны политически и лично ревновавшего Гесса. Так что никакие 30 камер и четыре десятка операторов, никакие специально возвдигнутые для съемок гигантские лифты и прочие приспособления шедевра на все времена не породили бы. Не будь автор творцом, и творцом, вдохновленным любовью. Ну, пусть влюбленностью... "Триумф воли" и ныне полузапрещен. Но посмотреть его надо обязательно, посмотреть и в оригинале, и в том виде, как он подан у Ромма. Это не только история, не только история искусства, это - то что было и то, что может повториться. Это страшно, и особенно страшно потому что прекрасно. Надо только, восхищаясь художественным гением Рифеншталь и молодецкой удалью ее главного героя, помнить о том, что этот молодец сделал с человечеством и во что - по несправедливым лично для человека законам всечеловеческой справедливости - превратил дальнейшую, более чем столетнюю жизнь когда-то восхитившийся им талантливой женщины. Закончу цитатой из мини-энциклопедии известного французского киноведа Клода Бейли "Кино: фильмы, ставшие событиями" (СПб., 1998): "Результат оценивается историками кино по-разному: одни (Рене Жанн и Чарлз Форд) видят в этой ленте "нечто вроде вагнеровской феерии, разворачивающейся в народной Валгалле, грандиозность которой может шокировать, но не может не приниматься в расчет"; другие (Жорж Садуль) - "неровный напыщенный фильм", с очевидностью показывающий "за декорациями варварство" нацистского режима. Что касается режиссера, то сама она (тридцать лет спустя) заявила: "Я лишь показала то, чему все были свидетелями... В то время еще верили во что-то красивое. Страшное ожидало нас в будущем, но кто об этом знал?" Все, что можно сказать сегодня... это то, что формально "Триумф воли" является ослепительной удачей. Единственным противоядием его (опасного) завораживающего влияния могло бы быть сравнение с картиной Алена Рене "Ночь и туман"" (С. 139). "Триумф воли" - это триумф киноискусства и трагедия эпохи, он, при всей гениальности картины, не может не восприниматься двойственно, на разрыв, смотрящий его сегодня ощущает в себе двух зрителей - восторгающегося и негодующего. И так будет всегда, так должно быть всегда, даже в нашем никогда ничему не желающем учиться мире. В противном случае - нас ждут новые и, увы, совсем не обязательно кинематографические триумфы чьей-нибудь злой воли. (Виктор Распопин)

Когда Лени Рифеншталь обвиняли в том, что ее фильм «Триумф воли» - нацистский пропагандистский фильм, она всегда возражала очень резко. И в самом деле, в качестве пропагандистского кино фильм функционирует не так интенсивно, как это следует из его дурной славы. Что это, неумение монтировать? Какие-то ошибки режиссера? Нет, конечно. Из того же материала, несколько его сократив, можно было бы сделать безупречный пропагандистский фильм - что, кстати, продемонстрировал Луис Бунюэль во время своей работы в США: его почти наполовину сокращенная и лишь слегка подмонтированная версия «Триумфа воли» оказывала на зрителя совершенно оглушающее воздействие, полностью лишая его возможности критически воспринимать увиденное. Но ... версию Лени Рифеншталь мы смотрим с несколько отстраненным интересом. Я снова спрошу - почему? А ответ на этот вопрос дала сама Лени, еще в 1936 году, заметив в одном из официальных интервью: «Я не нацистка, а гитлеристка». К нацизму Лени Рифеншталь относилась, мягко говоря, скептически. В «Олимпии» в качестве образца прекраснейшего сверхчеловека продемонстрировала чернокожего спортсмена, который с точки зрения нацистов был не более чем получеловек. Во время вторжения в Польшу снимала зверства немецких солдат, так что ее чуть не расстреляли на фронте. Избежав концлагеря благодаря личному заступничеству Гитлера, до конца войны спасала цыган из конлагеря, затягивая съемки фильма «Долина» - она знала, что по окончании съемок статисты будут уничтожены и тянула работу над фильмом до прихода союзников... Когда после падения нацисткого режима над ней попытались устроить образцово-показательный процесс, он попросту провалился, так как за исключением «Триумфа воли» у обвинителей ничего реального в руках не оказалось... Так что же с «Триумфом»? А это не нацистский фильм, но фильм о нацизме. Однако снятый не с позиции гневного обвинителя (как это принято), а с точки зрения заинтересованного наблюдателя. Ужасно, да? Но в том году, когда снимался фильм, кто только не пел дифирамбы нацизму - и Честертон, и Толкин, и Клайв Льюис, автор «Нарнии» и «Мерзейшей мощи», и Герберт Уэллс, и Габриэль дАннуццио, и Мережковский с Зинаидой Гиппиус, и Иван Бунин и кто только не пел... Голос Лени Рифеншталь был не самым восторженным. Между прочим, в схемках фильма принимал участие родной брат Дзиги Вертова, тоже известный кинематографист... Но мы говорим не о Борисе Кауфмане, а о Лени Рифеншталь. А она, как сама признавала, была гитлеристкой. То есть - поклонницей Адольфа Гитлера. Политика ее не интересовала, но восхищал человек, прошедший стремительный путь от безработного фронтовика до канцлера Германии. И, между прочим, в этом человеке многое заслуживает восхищения. Ум, талант, честность, бескорыстие, сила воли... Мощная, впечатляющая личность, все достоинства которой обратилсь в труху, так как были направлены объективно во зло общества. Все грандиозные таланты Гитлера оказались бесплодны и направлены на разрушение. Но это мы сейчас знаем, чем дело кончилось. А тогда, в дни Нюрнбергского съезда НСДАП, катастрофа только намеком просвечивала в декоративных факельных шествиях и в безумии кричащей от оргиастического восторга толпы. И мы имеем возможность увидеть этого замечательного человека, принесшего так много зла людям, Адольфа Гитлера, в минуту одного из его величайших триумфов. Это поразительное, пафосное, трагическое зрелище: перед нами тот, кто уже вступил на дорогу уничтожения Европы, тот, кто уже запрограммировал (может быть, сам того не сознавая) своими «нюрнбергскими законами» самое отвратительное преступление нового времени - Холокауст, самый ненавидимый человек планеты Земля. Тот, для уничтожения которого на короткое время объединится все человечество. (Groucho M.)

Снятый при поддержке фюрера фильм вышел на экраны в 1936 и сразу же получил широкое признание как в Германии, так и за ее пределами как шедевр кинорежиссуры и необычных киноэффектов. После премьеры в кинотеатре "УФА-Паласт" в Берлине фильм был удостоен Национальной государственной премии, золотой медали на кинофестивале в Венеции и Гран-при от французского правительства на Парижском кинофестивале. В книге "За кулисами Имперского партийного съезда" (1935; "Hinter der Kulissen des Reichsparteitag") Лени Рифеншталь рассказала о том, как создавался этот фильм. Накануне съезда ей удалось собрать группу из 30-ти талантливых операторов и огромный штат технических работников. Были подготовлены специальные грузовики и подъемные ... краны для панорамных съемок, перед трибунами выкопаны ямы для камер и т.д. Фюрер был настолько поражен подготовительной работой Лени Рифеншталь, что сразу же дал согласие на съемки и последующий прокат этого фильма без санкций министра пропаганды д-ра Геббельса, который все же пытался создать помехи режиссеру. Несмотря на противодействие Геббельса, Лени Рифеншталь сумела превратить помпезные нудные парады и речи нацистских лидеров в незаурядное зрелище и создала фильм, ставший шедевром мировой кинодокументалистики. Долгое оркестровое вступление, звучат вагнеровские мелодии. На заднем плане медленно проступает германский орел, на его фоне заголовок "Триумф воли" и титры: "Создан по распоряжению фюрера в честь 20-летия начала мировой войны, 16-летия начала германских страданий и 19 месяцев после начала германского возрождения. 1934 год. Партийный съезд". Сквозь облака проступает лицо фюрера, изображение медленно проявляется на их бледном фоне. Тихая романтическая музыка создает впечатление божественности. Внизу городские кварталы старинного Нюрнберга. Начинается нацистский гимн "Хорст Вессель". Тень от самолета Гитлера скользит над колоннами марширующих людей на улице внизу. Кадры укрупняются, камера опускается все ниже и ниже к улицам города, заполненным марширующими колоннами. Аэропорт. Подруливает самолет фюрера. Встречающие толпы, люди вытягивают шеи, их руки - море нацистских приветствий. Появляется вождь. Толпа взрывается в исступлении. Геббельс в плаще сопровождает фюрера, довольно улыбаясь. Въезд в Нюрнберг. Камера позади Гитлера в его автомобиле, крупный наезд на руку фюрера, вытянутую в приветствии. Заполнившие тротуары толпы салютуют ему. Монтаж - рука Гитлера и лица в толпе, когда автомобиль едет по бесконечным улицам, заполненным людьми. Музыка создает и отражает настроение гостеприимства. Машина Гитлера останавливается возле женщины с маленькой дочкой, они дарят цветы фюреру. Во время проезда частые кадры людей в толпе, люди в окнах домов вверху, кошка на украшенном флагами балконе. Нюрнберг, его старинные готические крыши, средневековые фонтаны, нацистские знамена. Лицо Гитлера, строгое и застывшее, на нем нет сейчас и тени улыбки. Красивые лица солдат обращены в сторону солнца. Ряды сапог. "Зиг, хайль!" - крик толпы. Гитлер подъезжает, выходит на балкон над толпами, улыбается. Первая ночь съезда. Факелы, военная музыка, костры. Живописные изобразительные эффекты - стелющийся дым в лучах прожекторов. Силуэты голов в касках. Волны транспарантов, знамена, флаги подсвечены сзади из темноты. Рассвет над крышами Нюрнберга. Огромный молодежный лагерь. Медленная "рассветная" музыка сопровождает пробуждение спящих. Сцены в лагере. Прием пищи. Соревнования по борьбе. Смеющиеся мальчишеские лица. Процессия мужчин и девушек в народных костюмах проходит по улицам Нюрнберга. Маленькая девочка грызет яблоко. Монтаж - от девочки к Гитлеру, отцу своего народа. Он пожимает руки делегатам из числа молодежи в народных костюмах. Крупные планы показывают заинтересованное в происходящем лицо Гитлера. Он обращается к представителям молодежного движения. Малыш засунул палец в рот и смотрит на фюрера. Зал съезда заполнен людьми на сколько хватает глаз. Лучи прожекторов движутся по их головам, символическим орлам, знаменам. Говорит Гесс: "Мы вспоминаем погибших. Мы приветствуем наших иностранных гостей. Мы видим как благодаря фюреру возрождается вермахт. Величие будущего - только оно позволит оценить величие фюрера. Фюрер - это Германия! Его приговор - приговор нации [намек на "чистку" СА]. Германия - это дом для немцев всего мира". Вагнеровская музыка. Лидеры подходят, чтобы засвидетельствовать дань уважения Гитлеру. Розенберг волнуется и потеет. Дитрих: "Мы хотим, чтобы все узнали правду о германском народе". Штрайхер говорит о расовой чистоте. Геббельс: "Пламя нашего энтузиазма даст жизнь и тепло; оно поднимется из глубинных корней нашего народа. Хорошо обладать пушками и штыками, но гораздо важнее обладать сердцами нации". Гитлер бурно аплодирует. Гитлер обращается к бойцам Трудового фронта, которые выстроились стройными рядами с лопатами на плечах. Церемония похожа на церковную службу. Люди распевают в унисон: "Мы здесь, мы - готовы". Перекличка представителей разных земель и округов. Скандирование продолжается: "Народ, рейх, фюрер! Мы сажаем деревья. Мы строим улицы. Мы даем крестьянам новые земли. Все это - ради Германии!" Под медленную музыку торжественно склоняются знамена. Лопаты опущены перед огромным силуэтом германского орла, поднимающегося над Нюрнбергским стадионом. Гитлер стоит с непреклонно-великодушной сосредоточенностью. Потом он обращается к стоящим перед трибуной: "Земля и труд объединяют всех нас. Вся нация пойдет вашим путем. Германия счастлива видеть своих марширующих сыновей". Снова ночь. Факела ярко горят позади силуэтов фигур. Лутце [преемник Рема на посту главы СА] обращается к штурмовикам. Фейерверки и костры. Пение в ночи. Рассвет. Парад гитлеровской молодежи. Барабанный бой и звуки флейты. Мальчики не по-парадному напряженно вытягиваются на цыпочках, чтобы увидеть фюрера. Прибывают Гитлер и Ширах, молодежный лидер. Здесь же Геббельс в форме. Ширах говорит: "Этот час наполняет нас гордостью и приносит радость. Мы видим, что нет различий между классами". Он поворачивается к Гитлеру: "Верность. Мы будем верны вам вечно". Гитлер выходит вперед и обращается к молодежи, чьи идеальные ряды дают великолепные кадры, которые перебиваются кадрами, где говорит фюрер. "Вы только часть тех миллионов, которых сейчас здесь нет. Вы должны приучиться к повиновению. (Лица мальчиков видны в неконтрастном солнечном освещении.) Будьте миролюбивыми и храбрыми. Не будьте изнеженными. Будьте твердыми и выносливыми. Живите аскетично. Мы умрем, но за вами - будущее. Знамя, которое мы подняли из небытия, мы передадим в ваши руки. Вы - наша плоть от плоти. Идите за нами повсюду. Впереди нас, вокруг нас, позади нас - везде Германия". Барабаны бьют в такт аплодисментам, барабаны крупным планом. Гитлер уезжает на автомобиле, будто плывет, сквозь ряды приветствующей его молодежи. Множество колонн собираются вместе и поют. Военная выставка. (Армия находится на ранней стадии становления и покуда не производит особого впечатления.) Множество флагов силуэтами в ночи. Гигантские процессии в лучах прожекторов. Огромное эффектное сборище перед Гитлером, стоящем на залитом светом помосте на стадионе. Прожектора освещают германского орла. Гитлер говорит: "Здесь находятся те, у кого преданные сердца. Кто не страдал, как страдали мы, не сможет понять нас. Не государство распоряжается нами, а мы - государством. Не государство создает нас, а мы создаем государство. Наше движение твердо, как скала. До тех пор, пока хоть один из нас еще сможет дышать, до тех пор наше движение не будет уничтожено". Множество сомкнутых рядов воскрешают эпические картины древнего Рима. Крупные планы Гитлера на залитом светом помосте. Он говорит: "Мы никогда не уступим того, что создали с такими огромными жертвами". Аплодисменты сливаются с барабанной дробью. Фигура ораторствующего Гитлера видна сквозь сомкнутые ряды. "Мы не думаем ни о чем, кроме рейха!". Эта сцена тонет в задымленном свете факелов и прожекторов. Гитлер салютует. Германский орел медленно надвигается из перспективы на фоне фигур Гитлера, Гиммлера и Лутце, заполняя широкое пространство между сомкнутыми рядами на стадионе. Снова рассвет, и музыка, медленная и торжественная; салют павшим. Три фигуры отдают дань памяти, поворачиваются и уходят. Следует процессия со знаменами, украшенными орлом и свастикой, как великие символы Римской империи. Громадное движение знамен и флагов. Лутце обращается к фюреру перед толпами штурмовиков: "Мы ничего не хотим знать, кроме того, что необходимо исполнять любые приказы фюрера". Гитлер стоит - одинокая фигура на трибуне, силуэт на фоне неба. Он говорит: "Мы отбросили то, что мешало нам. Сейчас штурмовые отряды хороши как никогда. Если кто-то нарушит моральный дух моих штурмовых отрядов, тот будет наказан [прямой намек на "чистку" Рема]. Только сумасшедший может подумать, что мы распустим то, что создали. Мы живем только для Германии. Вы [штурмовые отряды] - по-прежнему самая преданная часть в Германии". Далее происходит церемония освящения знамен штурмовиков "знаменем крови" - флагом, окрашенным кровью нацистских мучеников. Штурмовики подставляют новые флаги, Гитлер касается их "знаменем крови". Палят орудия, фюрер освящает новые флаги. Он пристально вглядывается в лица штурмовиков, его лицо твердое и решительное. Торжественная музыка. Нацистские знамена во весь кадр. Далее следует проход церемониальным маршем всех, прибывших на съезд. Гитлер стоит на помосте, сооруженном на улице. Руководители, включая Геринга, также маршируют; проходя мимо трибуны, они покидают колонну, сворачивают и становятся позади Гитлера. Армия проходит по старинным живописным улицам Нюрнберга. Движутся бесконечные ряды, камера пытается выхватить бесчисленные лица. Гитлер стоит на трибуне, видимый снизу, и приветствует их. Заключительное собрание во Дворце съездов. Лучи прожекторов, знамена с орлами. Гитлер произносит продолжительную речь с листа, его лицо вспотело, руки жестикулируют. Он возбужден, взволнован, нервно смеется про себя, потом с явным удовольствием принимает бурные аплодисменты. Его веки подрагивают от волнения, когда он пережидает рев аплодисментов. Он не может сдержать торжествующей улыбки на лице, показанной крупным планом. Он более разнообразен, чем в предыдущих выступлениях, когда у него не было заготовленных речей. Он говорит, что все чистокровные немцы должны присоединиться к движению. Теперь он здесь навсегда. Он полон решимости сохранить лидерство и никогда не оставлять его. "От вас потребуется гораздо больше, чем от других", - говорит он. - Я не только верю, я - сражаюсь. Только лучшие могут стать членами партии... Мы обязаны вычистить все вредное... Рейх будет существовать 1000 лет". Гитлер бросает торжествующий взгляд, на его губах надменная улыбка. "Молодежь с нами!", - кричит он. Фюрер тяжело дышит, вспотел в свете прожекторов, складывает руки на груди. "Величайшая цель национал-социализма - это сила и стойкость. Мы взвалим на наши плечи государство и нацию". "Зиг хайль!" - кричит публика. Гитлер заканчивает, обращаясь к славным традициям армии и движения. Он возвращается на свое место среди громовых рукоплесканий. Гесс выходит вперед, ждет, когда стихнут аплодисменты. Наконец он кричит: "Партия - это Гитлер, Гитлер - это Германия". Вновь начинает звучать гимн "Хорст Вессель". На экране появляется свастика и постепенно наплывает на марширующих позади людей. ()

Это бесспорно один из лучших фильмов мирового кинематографа! За два часа я испытал целую гамму чувств: восхищение, страх, грусть, воодушевление. Лени Рифеншталь сняла поразительный, четкий, лишенный каких-либо недостатков документальный фильм. Говорят, что «Триумф воли» является пропагандой фашизма. Это чистейшей воды неправда! Работа Рифеншталь прежде всего является отражением того времени, той эпохи. Так правдоподобно снять съезд нацисткой партии, думаю, не мог сделать ни один режиссер. Речи Геринга, Баха, Дитриха и конечно же, Гитлера не могут оставить равнодушным ни кого. Их интонации, жесты, чувства, мимика надолго врезаются в память, оставляя на душе осадок. У одних тяжелый, у других нет. В начале фильма ... Лени Рифеншталь показывает торжественный парад, предшествующий съезду, прибытие Гитлера, радость немецкого народа, которой верит в своего фюрера, не подозревая сколько боли и печали он им принесет. По начальным кадрам и не скажешь, какой ужас будет ожидать мир в ближайшем будущем. Хотя, в принципе, об этом не думает и сам зритель, потому что торжества и безразмерная радость немцев, вызывают исключительно улыбку, а не желание думать о последующей трагедии. Речь главного «актера» фильма - Адольфа Гитлера навела на меня чувство страха, потому что его ораторский талант не может произвести другого впечатления. Даже по черно-белым кадрам фильма видно каким извергом является этот человек. Какой он жестокий и самовлюбленный, желающий всемирного господства. Итог: «Триумф воли» - это не пропаганда фашизма, а в первую очередь уникальный исторический документ, правдиво изображающий эпоху Германии 30-х годов. То, что в свое время фильм привлек к фашизму сотни тысяч людей в наше время не имеет значения, так как сейчас само понятие «фашизм» потеряло свою актуальность. Весь мир понял, как это ужасно и мерзко. В 21-ом веке призвание «Триумфа воли» научить современных людей доброте, лишить их чувства расизма и заставить понять, что фашизм - это зло, которое должно быть истреблено под корень. (andertown)