ОБЗОР «ВНЕ ЗАКОНА» (1986)
Диджей Зак соглашается перегнать ворованный автомобиль, чтобы заработать немного денег, но машину останавливают полицейские, в багажнике обнаруживают труп. Зак попадает в тюрьму. Сутенера Джека обвиняют в совращении несовершеннолетней, и он оказывается в одной камере с Заком. Вскоре к ним подсаживают чудаковатого итальянца, знающего по-английски всего несколько фраз, но очень любящего поболтать. В конце концов, трое неудачников решаются на побег.
Действие происходит в Новом Орлеане. Диск-жокей Зэк (Том Уэйтс), переживающий полосу неудач, соглашается перегнать ворованный автомобиль, чтобы быстро заработать немного денег. К сожалению, его останавливает полиция. В багажнике его машины находят труп. Тюрьма. Сутенер Джек (Джон Лури), подставленный своим врагом, тоже попадает в руки закона и оказывается в одной камере с Зэком. Вскоре в их маленькой камере появляется Роберто (Роберто Бениньи), приятный, смешной итальянец, знающий всего несколько фраз по-английски и обожающий американские фильмы. В конце концов все трое (в основном, кстати, благодаря Роберто) совершают побег и оказываются в луизианских болотах, где окончательно теряются, голодают и падают с ног от усталости... Персонажи Джармуша - незначительные антигерои, потерянные в огромной Америке, они и печальны, и смешны. Режиссер исключительно выразителен в визуальном плане, прекрасно сыграл Бениньи. Есть элементы и драмы, и комедии. Хорошее кино. (Иванов М.)
США, Новый Орлеан. Беспутный диск-жокей Зэк соглашается перегнать ворованный автомобиль, чтобы заработать денег - быстро и сразу. Однако, вместо легкого заработка Зэк не менее быстро оказывается в тюрьме. Аналогичная неприятность в то же время происходит и с циничным сутенером Джеком, который, по всем законам жанра, попадает в одну камеру с Зэком. Через какое-то время к нарушителям в камеру подсаживают странного итальянца. У «коллег» мало чего общего, за исключением того, что все они - за решеткой, да еще и в одной камере. Они скучают, дерутся, спорят, сходят с ума до тех пор, пока итальянец не предлагает сумасшедшую идею - сбежать. Вырвавшись на волю, троица долго плутает, пытаясь оторваться от погони. Затем плывут на лодке вниз по течению, причем каждый при этом надеется, что оно занесет в нужный ему штат. Путешествие заканчивается в итальянском ресторанчике, непонятно каким образом оказавшемся в такой глуши… Незатейливый, но в то же время занимательный сюжет этой притчи - идеальная иллюстрация практически всех картин Джармуша. Встретились, поговорили и разошлись - чтобы больше никогда не увидеться.
КАННСКИЙ КИНОФЕСТИВАЛЬ, 1986
Номинация: Золотая пальмовая ветвь (Джим Джармуш).
БОДИЛ, 1988
Победитель: Лучший неевропейский фильм (Джим Джармуш).
РОБЕРТ, 1988
Победитель: Лучший иностранный фильм (Джим Джармуш).
АМАНДА, 1987
Победитель: Лучший иностранный художественный фильм (Джим Джармуш).
ИТАЛЬЯНСКИЙ СИНДИКАТ КИНОЖУРНАЛИСТОВ, 1987
Победитель: «Серебряная лента» лучшему актеру (Роберто Бениньи).
НЕЗАВИСИМЫЙ ДУХ, 1987
Номинации: Лучший режиссер (Джим Джармуш), Лучший художественный фильм (Алан Клейнберг), Лучшая мужская роль (Роберто Бениньи), Лучшая работа оператора (Робби Мюллер).
ВСЕГО 4 НАГРАДЫ И 5 НОМИНАЦИЙ.
Бюджет: $1 100 000.
Премьера: май 1986 года (Каннский кинофестиваль).
Слоган: «It's not where you start - It's where you start again».
Картина входит в престижные списки: «The 1001 Movies You Must See Before You Die»; «They Shoot Pictures, Don't They?»; «1000 лучших фильмов» по версии критиков Нью-Йорк Таймс; «Лучшие фильмы» по мнению кинокритика Сергея Кудрявцева и другие.
Рецензия Роджера Эберта (англ.) - http://rogerebert.com/reviews/down-by-law-1986.
Рецензия в New York Times (англ.) - http://nytimes.com/1986/09/19/movies/film-jarmusch-s-down-by-law.html.
Рецензии в Washington Post (англ.) - http://washingtonpost.com/wp-srv/style/longterm/movies/videos/downbylawrattanasio_a0ad5c.htm; http://washingtonpost.com/wp-srv/style/longterm/movies/videos/downbylawrkempley_a0caf0.htm.
Иронически-трагикомическая притча. Третья по счету лента 33-летнего Джима Джармуша, представителя нью-йоркской «новой волны» (иногда употребляют термин «постновая волна», так как речь идет о киноавангарде не 60-х, а 80-х годов), в еще большей степени подтвердила его пристрастия к очень своеобразному стилю, который он сам, несколько иронизируя, определил так: «фильм в манере черного юмора, квазинеореалистический, но в воображаемом стиле режиссера из центральной Европы, одержимого Одзу». Джармуш намекает на творчество Вима Вендерса (сотрудничал с ним на картинах «Молния над водой» и «Положение вещей»), оказавшее на него определенное влияние, однако и сам американский постановщик двигался в схожем направлении, сочетая любовь к французской «новой волне», Микеланджело Антониони и Ясудзиро Одзу со страстью к гангстерско-приключенческим лентам класса В и голливудским абсурдным комедиям, например, с участием братьев Маркс. Наконец, немалое значение имеет увлечение Джима Джармуша музыкой, прежде всего - джазом, блюзом и их авангардными стилизациями в сочинениях современных музыкантов (кстати, известный певец Том Уэйтс написал песни для фильма «Вниз по закону» и сыграл незадачливого диск-жокея, а актер Джон Лери не в первый раз выступил еще и как композитор). Не случайно и то, что действие происходит в штате Луизиана, в том числе - в знаменитых кварталах Нового Орлеана, где сам воздух как бы пропитан джазово-блюзовыми интонациями, а плавное движение камеры немецкого оператора Робби Мюллера, одного из верных сотрудников того же Вендерса, дополнительно подчеркивает особый ритм существования этого города, одновременно беспечного и печального, по-пьяному буйного и сентиментального до слез. Двое новоорлеанских отщепенцев, Джек и Зэк, по собственной глупости попадают в тюрьму, где их тупо-бессмысленное и молчаливо-похмельное пребывание нарушает появление занудно-жизнерадостного итальянца Роберто. Поначалу он выводит сокамерников из себя своей невероятной словоохотливостью при совершенно невозможном акценте и абсолютно вольном обращении со всеми законами лингвистики. Возмутительные упражнения с английским языком все-таки позволяют неутомимому Роберто довести до коллег по несчастью мысль о побеге, почерпнутую им из пары-тройки второстепенных американских боевиков. Сбежав из тюрьмы, трое героев попадают в дом в лесу, где на их счастье проживает молодая и незамужняя итальянка Николетта. У Роберто есть свой резон остаться с ней навсегда, а коренные (в том смысле, что родившиеся здесь), но бесприютные американцы Джек и Зэк вынуждены по-чаплиновски разойтись в разные стороны на перекрестке проселочных дорог, предпочитая в дальнейшем не надоедать друг другу. Практически распадаясь на три части (события до тюрьмы, непосредственно в камере и после побега), картина Джима Джармуша прослеживает путь персонажей словно «вниз по закону» (down by law), будто они плывут вниз по реке (down by river), все более удаляясь от цивилизации и превращаясь в настоящих «одиночек вне закона», которые освобождены от каких-либо рамок и теперь естественны во всех своих проявлениях. Каждый находит самого себя, хотя, может быть, внешне остается беспризорным бродягой, странствующим по дорогам Америки. Тень пародии на «кино дорог», безусловно, витает над повествованием, но режиссеру все же важнее представить пусть импровизационно-комический, абсурдно-идиотический, но вместе с тем глубинно реалистический, созерцательно-философский пласт нынешнего американского бытия. Трансцендентность простых житейских притч японца Ясудзиро Одзу непостижимым образом просвечивает в синкопическом рассказе Джармуша о заторможенных или, наоборот, лихорадочных эскападах героев, которые на бессознательном уровне ощущают чужеродность окружающего «рая для всех», бегут от него все дальше и дальше, вернее - вниз и вниз, обретая в анонимной жизни «на дне» или во внегеографическом скитании по обочинам истинный смысл своего предназначения. Сошествие в ад лучше обитания в так называемом раю. Лента «Вниз по закону», причисленная изданием «Видео Муви Гайд» по явному недоразумению к «лучшим комедиям десятилетия» (как это ни лестно звучит!), на самом-то деле, куда последовательнее и трезвее многих героико-романтических баллад о бунтарях и изгоях, отражая как бы взгляд со стороны, словно с точки зрения чужестранца, на непривычную и непознанную Америку, которая остается терра инкогнита, потерянным миром или даже своеобразным НЛО для тех, кто по-прежнему пытается ее постичь. Тема, заявленная Джармушем еще в дебюте «Вечный отпуск» (1980), была развита им и в фильме «Чужероднее рая» (1984), и в последующем «Таинственном поезде» (1989), который, по мнению критиков, стал самым горьким и жестким вариантом истории неприкаянных людей в почти ирреальной, словно инопланетной стране. А в «Ночи на Земле» (1991) речь уже идет о ночном бдении и бесприютности всех жителей Земли. (Сергей Кудрявцев)
Посмотрев хотя бы один (любой) фильм Джармуша, невозможно поверить, что это снято американцем. Ну, эмигрант, как минимум. Тем не менее, здесь все американское. Просто то немногое, что наработала собственно оригинального искусственная нация беглых каторжников и не очень преуспевших дома авантюристов, в настоящее время усиленно вытесняется из американского обихода, выхолащивается до параметров "идеального общества", более киношного, нежели само кино. Если непременно нужно восстановить генеалогию миропонимания Джармуша, то стоит вспомнить типично американский жанр "роад муви" (фильм-путешествие). Однажды я даже читал, что коронная европейская модель мира - это психушка. Модель замкнутая и даже безысходная, где есть внушаемые и внушающие. А американская коронка - это вечный путь. (Архетип, пардон за выражение, переселенца. Или параноика, все время куда-то влекомого...) Потому и фильмы соответствующие преобладают... Другой исток я когда-то определил как "конфедеративное кино", ярчайшими представителями которого являются Клинт Иствуд и Деннис Хоппер - в режиссерских работах, разумеется. Южные Штаты и до сих пор плохо вписываются в культивируемый образ среднего американца - живут неспешно, мыслями делятся неохотно, не стремятся перепахать и застроить все подряд. И фильмы выходцев оттуда обычно мало насыщены долбанным "экшеном", до-олго едет себе грязный, небритый мужик по прерии, а по фону банджо тягуче так: бре-е-ень... И у того, и у другого жанра, в свою очередь, есть общий духовный отец - знаменитый Уильям Фолкнер. Какой его роман не возьми, несет планида куда-то героя, барахтайся-не барахтайся - понту никакого. Все равно судьба настигнет, все равно против экзистенции не попрешь. А не будешь ногами впустую сучить - так и на дольше силы растянешь... О-о-от... Герои Джармуша - вылитые слепки героев Фолкнера. Они не особенно сопротивляются при аресте - все равно мусорам ничего не докажешь. Они не спорят с обидчиками - к чему логика, если тот откровенно приключений ищет. Они редко разговаривают, а если и открывают рот, то оттуда в большинстве случаев прозвучит: "Отвали!" Генерировать какие-то идеи, пытаться воплощать их - тут бессмысленно (как и пытаться снять элитное кино). Вот и Джармуш совершенно не пытается одарить мир новой идеей, зажечь его новым смыслом. Он подобно деревенскому чудаку отрывает мухе крылья и отпускает, наблюдая, что же она будет делать. Он интересуется состоянием (буквально в каждой работе) человека, погруженного в чуждую среду: горожанина в лесу (фильм 95-го года "Мертвец"), невиновного в тюрьме, иностранца в эмиграции (большинство персонажей из фильма "Ночь на Земле" 91-го). Состоянием, когда все прежние привычки, навыки, прежняя мораль и все ценности оказываются совершенно неактуальными, когда совершается грандиозный переход из одного измерения в другое, где часто нужно делать все наоборот. И самое интересное, это редко вызывает внутренний протест и сопротивление - не по причине сверхчеловечности персонажа (т.е. его природной аморальности), а по причине естественности такой перемены. (Такой каверзный философский посыл - а не извращены ли мы были в своей родной среде, да только не замечали этого, не задумывались.) Во "Вниз по закону" все эти ситуации имеются одновременно (вплоть до того, что большинство исполнителей - непрофессиональные актеры, начиная от музыкантов-авангардистов Уэйтса и Лури, и заканчивая итальянцем Бениньи - дабы передать адекватность ощущений от неродной стихии). Сутенера и ди-джея подставили на серьезных преступлениях. Эмигрант-шулер, отбиваясь, убил обманутого соперника. Они оказываются в одной камере. Ну, оказались так оказались. Не то, чтобы дружба возникла, а раз вместе сидеть, то чего и ерепениться. Один решил сбежать. Ну, раз такое дело - все побежим. И пошли хождения кругами - по болотам каким-то, по заброшенным хижинам. Наконец, нашелся спасительный выход - дух перевели, одежонку тюремную сбросили, харчей на дорогу взяли - и невозмутимо разошлись кто куда. Никакого "вниз по закону", по скользкой дорожке, так сказать, и в помине нету, как у обычного американского киногероя, во время погони гробящего не менее десятка душ и взрывающего не менее десяти машин и один железнодорожный состав... Просто разошлись. Фильм закончился. А кайф-то в чем? Я почему-то сразу вспомнил классический фильм "Мужчина и женщина". Никаких наворотов, никаких изощрений, сюжет десятиминутной короткометражки растянут на полтора часа - одна простенькая, до примитивности, но гениальная идея. А от земли, кажется, отрывает, сантиметров на 10-15... И самое главное - никаких тебе претензий на черт знает что, способное перевернуть мир. Тут обратное. Никакой идеи, а вот как в жизни, набор маленьких житейских радостей и удовольствий, дискретный такой кинематографический, визуальный кайф. Каждый кадр, каждая сцена выплескивается так естественно, так гармонично (и вместе с тем так неповторимо, как неповторима каждая минута, каждое событие в самой жизни). А все почему? Да потому же - никто никого не собирался удивлять, доказать, что у нас очень крутое кино, что нас, мол, весь мир смотрит... И вот неожиданное открытие - после всех этих Спилбергов и Скорсезе думаешь: да люди ли вообще живут сейчас в Америке, а не роботы какие-нибудь, арифмометры моргающие? А после Джармуша понимаешь - все-таки люди... Не все и не везде, а имеются. У автора, вообще-то, очень дурная репутация. С ним постоянно по всему миру носится кодла интернациональных чудаков, плюющих на весь этот мир и серьезно осложняющая жизнь честным богобоязненным налогоплательщикам. Я бы не стал говорить "космополитическая" (кодла, в смысле). Поскольку итальянец в фильмах Джармуша - это итальянец, а не американец итальянского происхождения. А проститутка - это проститутка, не бегущая в суд при малейшем подозрении на "сексуальные домогательства или дискриминацию". Джармуш не утратил понимание того, что человек есть человек (пусть даже очень скверный) и ему интересна жизнь, а не конструирование на экране идеальных состояний. И, наверное, "Вниз по закону" подразумевает не буквальный закон, в виде уголовного кодекса и Билля о правах, а негласный закон современного автору стерильного, бездушного, нафантазированного общества, при котором, однако, нужно непременно улыбаться и делать вид, что тебе интересна точка зрения безголового собеседника. (Игорь Галкин)
Никогда здесь не писал отзывов. Всегда думал, что не смогу передать те чувства, которые вызывает у меня кино, так выразительно, как это здесь делают многие. Видимо со словарным запасом у меня не намного лучше, чем у персонажа Бениньи. Но после просмотра этого фильма не смог удержаться. Такое чувство, что если не оставлю комментарий, то предам талант Джармуша, которым восхищаюсь! Фильм потрясающий! Смотришь фильм и растворяешься в нем, в его атмосфере. Любимые сцены буду пересматривать много раз, как и сцены из «Кофе и сигареты», засмотренные до дыр. Больше всего, наверно, зацепила сцена, где к двум угрюмым циникам селят наивного и позитивного Бениньи, которого тут же «убивают взглядом». Джармуш отлично показал, как людям, излучающим доброту и позитив, жизнь платит тем же. Вне своей среды блуждающие мерзавцы становятся беспомощными, а жизнерадостный Роберто просто притягивает к себе удачу. Слушая свое сердце он стремится в Техас, где находит свое счастье, такую же обезбашенную Николетту. А Джек и Зак расходятся в разные стороны, продолжая свое движение в никуда. Но что бы ни снимал Джармуш, какую бы идею он не пытался донести, я люблю его фильмы не за это. Его фильмы просто приятно смотреть. За его персонажами просто хочется наблюдать. Как они говорят, двигаются, ссорятся, дерутся, мирятся, любят и т. д… (Lamantin)
Том Уэйтс, «Jockey full of Bourbon», и я снова оказываюсь в черно-белом кусочке чужой жизни… И снова Джармуш, и снова талант, и снова особое, уникальное очарование… На этот раз «Вне закона» - «Вниз по закону», словно вниз по реке… Не знаю, как Джармуш создает свои картины… Я имею наглость отвлекаться во время просмотра, отворачиваться и не смотреть на экран, даже могу проявить хамство и сказать, что фильм меня не увлек, но после со щемящей грудь тоской я все равно стану вспоминать каждый кадр, каждую мелодию, каждую фразу, грустить по конченому просмотру и мечтать о новой встрече с Джармушем. Как ему это удается? Не понимаю… К нему тянет, как магнитом. Как магнитом тянет и к прелестному миру, завлекающему простотой и нелепостью, к обаятельным персонажам, сотворенным талантливыми Томом Уэйтсом, Джоном Лури, Роберто Бениньи, к музыке, которую ты будешь напевать под нос, стоя на кухне и варя кофе, к интересным и органичным кадрам, кои хочется поставить на рабочий стол вместо обоев… Ко всему… И по всему ты начинаешь скучать и тосковать, когда заканчивается кино. Хотя заканчивается ли оно? Кажется, что герои передают через экран ту колоссальную, дурманящую долю счастья и чудаковатости, которой наполнены почти все работы непревзойденного Джима Джармуша, и делают мир лучше, добрее, откровеннее. Кажется, жизнь наполняется каким-то необъяснимым, но неопровержимым смыслом, заставляющим совершать маленькие подвиги, разукрашивать окружающее в свои цвета, вспоминая добрую услугу обладателя Золотой пальмовой ветви, оставившего мир черно-белым, похожим на детскую раскраску, дарить людям улыбки и, подобно замечательному Роберто, верить в свою мечту, правду, оставаясь при этом трогательным и по-детски наивным. Кажется, что завтра ты поедешь в лес и обязательно найдешь маленькую хибарку с вывеской «Luigi’s tintop», где за окошком будет танцевать обаятельный взбалмошный итальянец с красивой и не менее взбалмошной итальянкой… Кажется, что два мира - настоящий и джармушевский - слились воедино… «Вне закона», вопреки сюжетной основе «подстава-преступник-тюрьма-побег», является самой настоящей мелодрамой, где нет «слез и соплей», зато есть драма, кончающаяся тепло, мирно и странно счастливо. У Джармуша будет и философия, по которой жизни людей можно разделить в две группы живущих «благодаря» и «вопреки», и конфликт этих двух групп, и призыв к гуманизму и позитивизму, и неволя, и свобода, и развилка, свою дорогу которой выберет каждый… и персонаж, и зритель. Кто-то увидит в картине эстетику, кто-то - этику, кто-то - и то и другое. Да и вообще все происходящее на глубинном уровне фильма будет очень серьезно, но только так уютно и приятно будет обернуто в отменную игру актеров, в любимую русскими тему дороги-реки, в колкую ироничную атмосферу, что наслаждение от просмотра «Вне закона» будет простым и вовсе не мучительным. Том Уэйтс, «Tango till they're sore», и я снова оказываюсь в обычном мире… Только теперь у меня есть Джармуш и его кино. Странный Джим Джармуш… Странный… Мне кажется, я безразличен к нему. Но нет, я люблю его, сам не подозревая, до какой степени. (Влюбленный в кино)
Утро. Камера наблюдает за бесхозными домами и видит лишь одиночество. Где-то вдалеке раздаются монотонные мотивы Тома Уэйтса, до боли знакомые любителям фильмов Джима Джармуша. Люди просыпаются. Кидают друг другу ненавязчивые фразы. Иногда просто не получают ответов. Открывают глаза. Черно-белые стены. И мы видим титры, где традиционно на темном фоне появляются фамилии. Кто-то нам знаком, а с кем-то только предстоит познакомиться. «Вне закона». Фильм Джима Джармуша. И началось! Люди готовы встречать новый день. Либо он их, уже встретил. Это как получится, как напишет Джармуш. Кто-то будет радоваться дню, кто-то начнет припираться, основываясь на каких-то приземленных факторах, мешающих спокойному течению жизни, а кто-то, и вовсе, поспешит расстаться. Женщины, как всегда у Джима Джармуша виновники чего-то неизведанного зрителю и объяснимого только самим Джармушем, где-нибудь на кухне с сигаретой в зубах и чашкой кофе в руке. Так вот, здесь, женщины недовольны непутевыми мужчинами, которые не способны даже на то, чтобы их ударить. Следом идут пустые улицы. Здесь никого нет, кроме сутенеров, проституток, наркоманов и прочей живности. Здесь-то и можно ухмыльнуться, заметив своеобразный юмор, подвластный лишь Джармушу. И снова одно и то же. Излюбленные машины Джармуша, редкие на образ водители, частенько бросающие уникальные умозаключения. Сигареты, конечно же. Еще немного, словно песня, Джармуш перенесет нас за решетку, где на данный момент отбывают свой неопределенный срок ни в чем неповинные (кроме, конечно того, что они невольно стали жертвами женской воли) парни. Через несколько часов они подерутся. Расскажут о себе кое-что, и герой Джона Лури бросит многозначительную фразу: - Не понимаю тебя, ты умеешь так искусстно трепать языком, а работаешь простым ди-джеем. Кажется, только мужчины, в понимании Джармуша, способны понять друг друга. Позже появиться еще один уникальнейший персонаж Боб, которому не хотелось бы посвящать каких-то од. На него просто следует любоваться и внимать его реплики. Хотелось написать что-то еще, да не особо важны отзывы для созерцаний фильмов Джармуша. Достаточно вдыхать сладкую атмосферу. Выберите себе героя и скользите вниз по закону. Вне оценок. (Juror #8)