РОСТОВЩИК (1964)
THE PAWNBROKER

Еврейский ростовщик, жертва нацистского преследования, перестает доверять всем своим родным и единоверцам, и слишком поздно понимает, к какой трагедии привели его действия.

Ростовщик Назерман - это человек, который ежесекундно испытывает комплекс вины за то, что остался жив. Действительно, для Назермана концлагерь не закончится никогда. Он может быть ростовщиком, человеком другой профессии, кем угодно, но это не спасет его от прошлого, которое тяжелой ношей с каждым днем все ниже пригибает его к земле. Мы видим трагедию человека, обреченного на самобичивание и одиночество. Никто не в силах ему помочь, кроме него самого. И Люмет идет на этот шаг - показывает попытку Назермана вырваться из замкнутого круга, однако мир встречает героя глухой стеной непонимания, абсурда и жестокости. Кажется, что трагический финал неминуем. Но он наступает не так, как этого можно ожидать. Будучи готовым сделать последний шаг в бездну, обозленный и совершенно запутавшийся Назерман, сам того не желая, сталкивает в эту бездну другого. Внутренняя злоба уставшего, измотанного человека, помноженная на безразличие со стороны общества и суровые законы последнего сдетонировала в непредсказуемом направлении...

БРИТАНСКАЯ АКАДЕМИЯ КИНО И ТВ, 1967
Победитель: Лучший иностранный актер (Род Стайгер).
Номинация: Премия объединенных наций (Сидни Люмет).
ОСКАР, 1966
Номинация: Лучшая мужская роль (Род Стайгер).
ЗОЛОТОЙ ГЛОБУС, 1966
Номинация: Лучшая мужская роль (драма) (Род Стайгер).
БЕРЛИНСКИЙ КИНОФЕСТИВАЛЬ, 1964
Победитель: Серебряный Медведь за лучшую мужскую роль (Род Стайгер), Приз международной ассоциации кинокритиков - почетное упоминание (Сидни Люмет).
Номинация: Золотой Медведь (Сидни Люмет).
ГИЛЬДИЯ СЦЕНАРИСТОВ США, 1966
Победитель: Лучший сценарий драмы (Мортон С. Файн, Дэвид Фридкин).
БОДИЛ, 1966
Победитель: Лучший не европейский фильм (Сидни Люмет).
ВСЕГО 7 НАГРАД И 6 НОМИНАЦИЙ.

Род Стайгер / Rodney Stephen Steiger (14 апреля 1925, Нью-Йорк - 9 июля 2002, Лос-Анджелес), американский актёр. Ростовщик-еврей, пожалуй, лучшая роль Рода Стайгера за всю его карьеру, да он и сам называет этот фильм своим самым значимым опытом в кинематографе. Стайгер по праву считался одним из лучших характерных актёров Голливуда. За свою 50-летнюю карьеру в кино он сыграл множество исторических персонажей. Стайгер был Понтием Пилатом, Распутиным, Наполеоном, Черчиллем, Алем Капоне, Рудольфом Гессом. Стайгер страдал затяжными приступами депрессии. В 80-х он из-за этого не снимался около восьми лет! Пытался обрести душевное равновесие, поглощая огромное количество еды, что в свою очередь вызывало серьёзные проблемы с избыточным весом. Личную жизнь звезды особенно счастливой не назовёшь. Род был женат четыре раза. С четвёртой женой, Джоан Бенедикт, он заключил брак в 2000 году. У него дочь Анна (оперная певица) и сын. В июне 2002 года Род Стайгер заболел пневмонией, которая дала осложнение на почки. Врачи ничего не смогли сделать. Знаменитому актёру было 77 лет... На вопрос репортёра Стайгеру, как бы он хотел умереть. Знаменитый актёр ответил: "Умирать не хочу, но не стану возражать, если это произойдёт перед кинокамерой..." Дополнительно - http://ru.wikipedia.org/wiki/Стайгер,_Род.
Джеральдин Фицджеральд / Geraldine Fitzgerald (24 ноября 1913 - 17 июля 2005) - американская актриса, уроженка Ирландии, одна из членов Американского театрального холла славы - http://ru.wikipedia.org/wiki/Фицджеральд,_Джеральдин.
Первая роль в кино Моргана Фримана / Morgan Freeman.
В этом фильме обнаженная женская грудь впервые (со времен немого кинематографа) появляется на экранах США.
В 2008 году внесен в Национальный реестр фильмов США.
Слоган - «The Most Talked About Picture!»

Этот фильм Сидни Люмета не очень известен у нас в стране. Достаточно сказать, что его переводом на русский язык пока никто не озаботился. Это несколько расстраивает по той простой причине, что фильм этот - настоящий шедевр, но об этом чуть позже. Я заинтересовался Ростовщиком после прочтения книжки Люмета "Как делается кино". В ней есть очень интересное описание того, как режиссер языком монтажных вставок сумел визуализировать механизм человеческой памяти. Лучше автора мне все равно не рассказать, поэтому приведу дословную выдержку из книги. Герой фильма Сол Назерман переживает глубочайший кризис по мере приближения годовщины со дня гибели всей его семьи в концентрационном лагере. Обычные сцены повседневной жизни с каждым днем все больше напоминают ему лагерную действительность, как бы он ни сопротивлялся этим воспоминаниям. Воспроизводя эту ситуацию, мы столкнулись с двумя проблемами. Первая заключалась в ответе на вопрос, как работает память. Более того, как работает память, когда мы стараемся ей помешать, загоняем свои воспоминания вглубь, не пускаем их в наше сознание. Я нашел ответ, основываясь на собственном опыте, когда нечто, о чем не хотелось думать, прорывалось, одерживая верх надо мной. После ряда размышлений я пришел к выводу, что подавляемые воспоминания прорываются в сознание, отвоевывая в нем с каждым разом все больше и больше места, пока им не удается одержать верх над всеми прочими мыслями. Вторая проблема была связана с тем, как облечь это в кинематографическую форму. Я знал, что первые воспоминания очень коротки. Но сколько они длятся? Секунду? Меньше? Тогда торжествовало мудрое мнение, что мозг не в состоянии запечатлеть образ, который показан на экране менее чем в трех кадрах, или восьмой части секунды. Не знаю, кто вычислил эту цифру, но мы с монтажером Ралфом Розенблюмом решили с ней поиграть. Не уверен точно, но мне кажется, что монтаж из трех кадров никогда не употреблялся прежде. В предыдущих своих картинах я не заходил дальше шестнадцати кадров (две трети секунды) и восьми кадров (треть секунды). В одном из эпизодов Назерман проходит мимо забора из металлической сетки, за которым группа мальчишек избивает малыша. Образы родных, терзаемых собаками за железной решеткой концлагеря, начинают проникать в сознание Сола. Приняв за правило трехкадровый принцип, первый раз (для страховки) я решил воспользоваться четырьмя кадрами, одной шестой секунды. Сначала я собирался второе воспоминание смонтировать из другого материала и продлить дольше – шесть или даже восемь кадров (четверть или треть секунды). Но оказалось, что такое воспоминание слишком очевидно, а время для явных, неотступных воспоминаний еще не пришло. Я понял, что лучше использовать то же самое воспоминание, только еще сократить его – до двух кадров (одна двенадцатая секунды). Даже если зритель не воспримет образ с первого раза, то после второго или третьего повтора он усвоит его. Так я нашел техническое воплощение подсознательных образов, проникающих в мозг Назермана. Если последующие образы будут недостаточно доступны, я собирался повторять их в двухкадровых построениях столько, сколько потребуется до окончательной ясности. По мере развития эпизода я планировал повторять эти вспышки воспоминаний, постепенно удлиняя их в арифметической прогрессии – четыре кадра, восемь, шестнадцать, – пока не воспроизвел сцену-воспоминание целиком. Кульминационным моментом применения этой техники стала сцена в вагоне метро. Постепенно вагон метро превращается в вагон поезда, увозящий семью Назермана в концлагерь. Все превращение длится не больше минуты. Начав с двух кадров, я незаметно подменил один вагон другим. Иными словами, два кадра вагона метро сменились двумя кадрами вагона поезда. Четыре кадра метро – четырьмя кадрами поезда и так далее, пока не произошла подмена. По мере нарастания воспоминаний Назерман, стараясь убежать от них, хочет перейти из одного вагона метро в другой. Он дергает дверь, соединяющую вагоны, и мы переходим в заполненный поезд, и воспоминание захватывает нас. Выхода для него нет. Я снимал оба вагона круговой панорамой, и это придавало сцене еще большую страсть. Расположив камеру в центре вагона, мы совершили оборот в 360 градусов. Таким образом, при монтаже двух эпизодов совпадали даже наклоны камеры. Движение сохранялось и в прошлом, и в настоящем. Только посмотрев фильм, понимаешь, насколько тонкими и точными оказались разработанные Люметом приемы. Но одних только визуальных находок недостаточно, чтобы отнести фильм к категории шедевров. Нужно обязательно упоямнуть о самой истории и об игре Рода Стайгера, который в роли ростовщика Назермана настолько глубоко погрузился в образ, что хочется снять шляпу в знак уважения к его таланту. (kostya-a-a.livejournal.com)

"Ростовщик" лишен даже намёка на сентиментальность. На банальностью. Ничего подобного. Из всех произведений Люмета - эта картина мне лично ближе всего. Каждый кадр полон напряжения. Причем, это не хичкоковский саспенс. Лента - как нерв. В любую минуту может случиться нечто трагичное. Взрывы агрессии, и вновь, штиль. И снова взрыв. Монологи Стайгера так великолепны, что наслаждаться ими можно даже не зная английского. Хотя неплохо бы конечно оценить и его, то появляющийся внезапно, то исчезающий в пучину прошлого, еврейский акцент. Как жаль, что Михалёв не переводил этот фильм - никто из переводчиков не изображал еврейским акцент так, как делал это Михалёв. А я даже и пытаться не стал. Это действительно шедевр. Не старомодная нравственная байка с буффонадными рыданиями, а настоящее произведение искусства, балансирующее между классикой и арт-хаусом в его лучших проявлениях. (Н. Севастьянов)

Впервые я увидел Рода Стайгера под Ужгоpодом в костюме и гриме Наполеона, Он сидел в походном кресле у барабана, на котором лежала карта. Простая походная шинель, треуголка, усталое небpитое лицо человека, который в душе, видимо, знает, что это его последняя битва. Кругом рвались снаряды, адъютанты на взмыленных лошадях привозили неутешительные донесения, с тревогой смотрели на поле боя маршалы. И только один человек в этом хаосе криков, взрывов и лошадиного ржанья сохранял спокойствие. Взгляд темных глаз оставался пронзительным и высокомерным. В Америке, да и в Европе, Рода Стайгера часто называют «актером N1» кинематографа и нe скупятся по отношению к нему на самые высокие эпитеты. Сергей Бондарчик, у которого Cтaйгep снимаeтся в главной роли фильма «Ватерлоо», согласен с этим. Он paссказал, что у Стайгера нет ни одного банального жеста, ни одного привычного приема, ни одного одинакового дубля. На съемочной площадке он импровизирует, целиком полагаясь на, свою художническую интуицию. «Стайгер, - подчеркнул С. Бондарчук, - предельно правдивый, предельно эмоциональный актер. Он хорошо знает русский театр и русскую актерскую школу. Интересно размышляет о Станиславском, Черкасове и в особенности о Вахтангове. В игре Стайгера есть масштабность, есть что-то шаляпинское. ...Род Cтайгep родился в городе Нью-Арк, что близ Нью-Йорка, там вырос, и там еще сейчас живет его мать. Я рос без отца, - рассказывает Стайгер, - и был единственным сыном у матери. Когда-то она хотела стать певицей, недолго работала в театре, но потом нe имела к искусству никакого отношения. В сорок первом году я бросил школу и пошел добровольцем в военно-морской флот. Демобилизовавшись через четыре года, оказался человеком без образования и профессии, устроился кассиром в Ассоциации ветеранов войны. Там была самодеятельная театральная группа, которая играла по четвергам. Однажды я получил от них приглашение. Это был самый счастливый случай в моей жизни. Оказалось, что я быстро вживаюсь в образ, и режиссер посоветовал мне серьезнее отнестись к искусству. Служба мне не нравилась, и я поступил в нью-йоркскую драматическую школу, где преподавали психологию и актерское мастерство. Я влюбился в актерское творчество и с тех пор посвящаю ему свою жизнь. Первую профессиональную роль на сцене я получил в 1946 году в спектакле «Суд над Мэри Дуган». Играл в Рабочем театре и на других подмостках. За роль пятидесятипятилетнего шерифа в спектакле «В разгаре ночи», поставленном на Бродвее, получил премию нью-йоркских критиков. Учился в школе-студии Элиа Казана, в которой занятия велись пo системе Станиславского. Меня заметили, посыпались предложения ролей. Потом пришел успех на телевидении. За несколько лет я играл в телевизионных спектаклях около двухсот ролей, и в 1953 году получил приз за одну из пяти лучших ролей года на телеэкране. В кино я дебютировал в фильме «Тереза». - В 1954 году Американская академия киноискусства назвала вас лучшим актером года за фильм «На набережной». Вероятно, с этого и началась ваша известность в кино? - Пожалуй, да. Это была вторая лучшая картина. Ее поставил один из лучших кинорежиссеров Элиа Казан, кстати, caм прекрасный актер. Мне повезло, что я работал с ним. ...Род Стайгер актер редчайший интуиции и восприимчивости. Он никогда не учился петь и танцевать, но, когда Фред Циннеман пригласил его на роль Джадa, в фильме «Оклахома», где нужно было уметь и то и другое, Стайгер уже через неделю продемонстрировал профессиональное умениe певца и танцора. - Джад влюблен в девушку, - рассказывает Стайгер, которая никогда не будет принадлежать ему. Меня этот персонаж покорил силой чувства. Джад - злой человек, но я никогда не играю злодеев или добряков. Размышляя о персонаже, я всегда думаю о том, что человек нe может быть только хорошим или только плохим. Актер не должен играть роль и давать своему персонажу окончательную оценку. Это дело публики, которая судит поступки героя. С этого фильма началась моя дружба с режиссером Фредом Циннеманом. Это человек большого вкуса. Он никогда не идет нa компромиссы и работает только над тем, во что верит. - Кого еще из режиссеров, с которыми работали, вы вспоминаете с благодарностью? - Сиднея Люмета, с которым мы сделали «Ростовщика». С симпатией отношусь к Франческо Рози, у которого снимался в фильме «Руки над городом». Когда мы начали работать, он нe говорил по-английски, а я - по-итальянски. И, несмотря нa это, мы понимали друг друга. Благодаря этому фильму я узнал Италию и ее дух. «Руки над городом» - политическая картина о коррупции в итальянском обществе.- Ha международном кинофестивале в Венеции нас обвиняли в том, что мы занимаемся коммунистической пропагандой. С Сергеем Бондарчуком мы тоже старались обходиться без переводчика, хотя он нe знает английского, а я русского. Мне нравится простота этого человека и глубина его эмоций. - Какие качества вы больше всего цените в режиссере? - Человечность. Я знаю великолепных профессионалов, но черствых людей, и это чувствовалось на экране. Когда режиссер ставит фильм, он должен воспринимать группу как семью и относиться к ней как отец. Это создает атмосферу, необходимую для творчества. Режиссер должен заботиться о том, чтобы у актера было хорошее настроение, чтобы он нe боялся делать ошибки, не нервничал из-за них. Это одинаково важно и для «звезд» и для дебютантов. Чувствуя себя свободно, актер легко поймет, в чем причины неудачи, и нe повторит ошибок. Главное качество pежиссера - умение создать вокруг себя «счастливую семью». ...Мы видели два фильма с участием Стайгера. Ha 5-том Московском кинофестивале показывали вне конкурса фильм Норманна Джюисона «В разгаре ночи». Фильм поставлен пo пьесе, в которой за тринадцать лет до этого Р. Стайгер играл нa Бродвее. Глубокая пропасть взаимного нeпонимания разделяет двух героев этого фильма - негра (Сидней Пуатье) и белого (Род Стайгер). Первый - детектив из северных штатов, человек образованный и либерально настроенный, второй - шериф, консервативный южанин. Он нe может найти убийцу и вынужден обратиться за помощью к приезжему детективу. Вот и все, что касается сюжета. Главное в картине - это глубоко продуманная игра актеров, их тонкое и сдержанное раскрытие психологии персонажей. Именно это заставляет зрителей ощутить все тлитворное влияние разъедающего душу расизма, нетерпимости, самодовольства. «Ростовщик» - тоже вне конкурса - показывался на последнем Московском фестивале. Род Стайгер играет в нем Сола Назермана, владельца небольшого ломбaрда в Гарлеме, прошедшего через гитлеровский концлагерь, потерявшего семью, живущего только воспоминаниями о прошлом. Актер показывает пробуждение человека к жизни. - Это мой любимый фильм, - утверждает Род Стайгер. - Он говорит об ответственности человека перед другими людьми, о его общественных связях. О том, что невозможно уйти от жизни, скрыться от мира. Этим человек уничтожает сам себя. - В чем, пo вашему мнению, секрет актерского успеха? - Актерский успех? Это мираж. Достаточно одной неудачной роли, и все забыто. Это обязывает актера всегда быть в форме. Я нe знаю, в чем секрет успеха, но я знаю, что главное для меня - это сохранить уважение к самому себе. Сегодня коммерческое кино покупает всех и вся, и всегда находятся люди, готовые продаться. Такого актера легко узнать: очень скоро он становится тенью, формулой человека.. Успех дaет телевидение, но этот успех приходит мгновенно - передачу смотрят сразу восемьдесят миллионов зрителей, и так жe быстро уходит. Остаются только доллары. He случайно «звезды» телевидения в Америке так быстро спиваются. Самое ужасное, если артист может сказать самому себе: я делаю это потому, что мне за это платят. Это значит, что он внутренне умер. Публика инстинктивно чувствует честность актера, и даже если ему не все удается, она ценит его за то, что нe продается. Три года мы добивались постановки «Ростовщика». Это удалось сделать с огромным трудом и вопреки Голливуду. В ожидании этой роли я нe работал восемнадцать месяцев. В Италии «Ростовщик» посмотрело больше зрителей, чем фильмы о Джеймсе Банде. Но самое главное для меня, что эту картину приняло молодое поколение - зрителям нужны правдивые фильмы и персонажи, которые служили бы примером, учили настоящей жизни. Когда человеку удается делать то, что он любит и во что верит, он мажет считать себя счастливым. - Собираетесь ли вы заняться режиссурой? - Собираюсь. Я уже написал два сценария. Один антивоенный - судьбы пяти людей, находившихся во время войны на острове. Другой называется «Нерассказанная история», - история великого актера, которому не удалась личная жизнь. Но как актера и как режиссера меня больше всего интересуют биографические фильмы, подлинные и исторические персонажи. Я играл знаменитого гангстера Аль Кaпоне. Исполнял главную роль в фильме итальянца Ольми «Жизнь папы Иоанна XXIII». Я атеист, но это была исключительная личность, завоевавшая уважeние всех. К сожалению, фильм получился странным: в нeм слишком много религии и мало жизни. Теперь буду играть Галилея в фильме пo пьесе Брехта. Если бы это зависело от меня, я исполнял бы только такие роли. Они неизменно покоряют меня. Heт ничего интереснее, чем жить жизнью этих людей - Бетховена, Микеланджело, Хемингуэя. Я убежден, что такие фильмы имеют огромное воспитательное значение. ...Роль Наполеона Род Стайгер считает самой крупной во всей своей актерской карьере. В жизни актер - шатен с карими глазами, крупной, располневшей фигурой, большими руками. Даже в костюме Наполеона он нe очень похож на известные портреты Бонапарта. Сергей Бондарчук и Род Стайгер исходят из тoгo, что это были парадные портреты, не запечатлевшие Наполеона-человека. И как он выглядел в жизни, никто в точности нe знает. Поэтому живое, вырази­тельное лицо актера, и его художеническая интуиция больше могут рассказать о Наполеоне-человеке, чем пластический грим, копирующий известные изображения. Мне показалось, что в облике Стайгера есть то, что писал о Наполеоне Стендаль: «Лицо у него необычайное, полное, круглое и бледное... Bо время беседы мускулы лица почти нe двигаются, а иногда даже пребывают в полном покое, за исключением тех, которые расположены у самого рта». В фильме Наполеону столько жe лет, сколько исполнителю его роли. Стайгер показывает закат Наполеона, еще недавно бодрого и деятельного, а теперь усталого, больного, словно предчувствующего свое поражение. В твердом взгляде еще властность, а в тяжелой походке - безнадежность. - Никто не может определить, - говорит Род Стайгер,- что такое величие. Наполeон рвался к безграничной власти над людьми, ему мерещился образ объединенной под его началом Европы, и он шел пo этому пути. Что толкало его? Только амбиция, бесконечное высокомерие? Но не этим он был велик. Он обладал богатым воображением и чувствовал в себе силы, чтобы реализовать свои мечты в действительность. Природа наделила Наполеона не только воображением, но и физической выносливостью, силой воли, даром убеждения, целеустремленностью и решительностью. Такие люди делают только то, что кажется правильным им. Они перестают видеть слабости других, требуют от них тех жe качеств, которыми обладают сaми. Убедившись, что этих качеств у других нет, они все начинают делать самостоятельно, никому ничего не доверяя. А это изнашивает. Даже великий человек может нести только определенную ношу. Трагедия в том, что такой человек отрывается от людей, его перестают понимать. Это трагедия деспота. В фильме Наполеон произносит такие фразы: «Франция и я - единое целое», «Я вернулся только для того, чтобы сделать Францию счастливой», «Я слышу биение сердца Франции». Я восхищаюсь Наполеоном, но нe люблю его, поскольку сам являюсь пацифистом и отрицательно отношусь к войнам, славе и иным атрибутам власти, которые завоевываются кровью. Но, разумеется, свое личное отношение я нe собираюсь переносить на экран. Постараюсь сыграть Наполеона точно. Обычно в спектаклях и фильмах о Наполеоне подчеркивают авантюрную сторону. Я питаю скромную надeжду на то, что, может быть, мне удастся углубить этот сложнейший образ, находивший уже не раз как сценическое, так и экранное воплощение. С удовольствием продолжил бы биографию Наполеона в кино, например, его жизнь на острове Cв. Елены. ...Когда основное в фильмe - трактовка образа главного персонажа, и когда на съемочной площадке встречаются две такие яркие индивидуальности, как исполнитель этой роли Род Стайгер и постановщик картины Сергей Бондарчук, не может обойтись без споров, столкновения точек зрения. Но, бывая на съемках, я видел, как легко преодолеваются разногласия, как быстро находится общий язык. Это объясняется тем, что у двух больших художников есть общая платформа. Она заключается в принципиально одинаковом понимании образа Наполеона и в том, что оба они - убежденные приверженцы реалистической школы игры. Оба безгранично верят в искусство переживания, оба ищут пути прежде всего к сердцу зрителя. (взято из сборника «Экран» 1969 - 1970 годы, kino-leone.narod.ru)