ОБЗОР «ЖИВЕТ ТАКОЙ ПАРЕНЬ» (1964)
Киноповесть (по мотивам рассказов Василия Шукшина) о простом алтайском шофере Пашке Колокольникове, бесконечно влюбленном в жизнь, веселом, добром и отзывчивом, который, рискуя жизнью, предотвращает пожар бензовоза.
Фильм рассказывает об обычном парне Пашке (Леонид Куравлев), мечтателе, беспартийном шофере-механике второго класса, который водит машину ГАЗ-51, каждый день встречается и расстается с большим количеством людей. У него есть одна особенность: он счастлив, когда всем другим вокруг хорошо. Ради других он может многое совершить...
У шофера Паши Колокольникова всегда душа нараспашку, всегда наготове шуточка или розыгрыш. Окружающим трудно воспринять этого простого паренька всерьез. Но как бы между делом, балагуря и развлекаясь, он устраивает чужое счастье. А в серьезной опасной ситуации Паша тоже оказывается на высоте.
История про молодого алтайского шофера Пашу Колокольникова, который, рискуя жизнью предотвращает пожар бензовоза. Шукшин создает фильм, главный герой которого ассоциируется с самым лучшим, что было в социализме. Хорошие люди есть и сейчас, но таких уже не будет - ушла эта эпоха, и грустно немного. Бескорыстность и доброта по большому счету, любовь к людям и жизни, желание сделать так, чтобы всем вокруг было хорошо. Балагур с набором пошловатых, провинциальных присказок и выраженьиц, он любит розыгрыш, любит распустить хвост, приврать, пошутить и поприкалываться, но может и подвиг совершить. Он и смешной, и трогательный одновременно. А главное, он очень и очень живой. С замечательным юмором и наблюдательностью поставлен этот фильм. Вспомните хотя бы показ мод в деревенском клубе! "Костюм для полевых работ". (М. Иванов)
МКФ В ВЕНЕЦИИ, 1964
Победитель: Главный приз «Золотой Лев Святого Марка» (Василий Шукшин).
ВКФ, 1964
Победитель: Приз «За жизнерадостность, лиризм и оригинальное решение» по разделу художественных фильмов (Василий Шукшин).
Полнометражный режиссерский дебют Василия Шукшина.
"Я хотел сделать фильм о красоте человеческого сердца, способного к добру. Если мы в чем-нибудь сильны и по-настоящему умны, так это в добром поступке. Пашка не лишен юмора и всегда готов выкинуть какую-нибудь веселую шутку. От доброго сердца" - Василий Шукшин (1965).
"В кинотворчестве В. Шукшина «Живет такой парень» - самая солнечная, самая простая и жизнерадостная картина." - Ирина Шилова.
Владимир Плотников, "Василий Шукшин. Все, как парадокс срОстки" - http://kino-teatr.info/kino/art/kino/711/.
Цитаты: - В коммунизм такого не берем, верно бабоньки?; - Тебе тошно, а ты улыбайся. Вот тогда будешь интересная женщина. Ходи, вроде тебя ни одна собака сроду не кусала. Голову кверху, грудь вперед - и улыбайся. Только не хохочи. Это дурость.; - Баба побежала в огород выгонять свиней, и о чем нам это говорит? - Баба побежала в огород выгонять свиней и что? - Пошел вон - «пирамидон» проклятый. - Ну и что из этого, что баба побежала в огород выгонять своих свиней - А дело в том, что никаких свиней у нее нет… Просто она женщина…; - Раз-два, и пирамидон; - Выписать ей пирамидону. 500 грамм; - А-ля франсе пирамидон; - Пирамидон, норзульфазол. Пуркуа, норзульфазол? А чего ты обижаешься, я ж тебе в нос говорю?; - Вот ржет-то. Может разбудить его, сказать, что у него дом сгорел?; - Очень я думать люблю!; - Нее, баб с собой брать не надо, они ж воды боятся.; - Костерок потрескивает, огонечки отскакивают, а ты лежишь и думаешь об чем-нибудь.; - Как же это ты на парашюте прыгал, когда там воздуха нет?
Я хотел сделать фильм о красоте чистого человеческого сердца, способного к добру. Мне думается, это самое дорогое наше богатство - людское. Если мы в чем-нибудь сильны и по-настоящему умны, так это в добром поступке. […] Так серьезно я думал, когда мы приступали к работе над фильмом. А теперь, когда работа над ним закончена, я в полном недоумении, ибо выяснилось, что мы сняли комедию. О комедии я не думал ни тогда, когда писал сценарий, ни тогда, когда обсуждались сцены с оператором, художником, композитором. Во всех случаях мы хотели бы быть правдивыми и серьезными. Все - от актеров до реквизиторов и пиротехника. Работа ладилась, я был уверен, что получится серьезный фильм. Нам хотелось насытить его правдой о жизни. И хотелось, чтоб она, правда, легко понималась. И чтоб навела на какие-то размышления. Я очень серьезно понимаю комедию. Дай нам бог побольше получить их от мастеров этого дела. Но в комедии, как я ее понимаю, кто-то должен быть смешон. Герой, прежде всего. Зло смешон или по-доброму, но смешон. Герой нашего фильма не смешон. Это добрый, отзывчивый парень, умный, думающий, но несколько стихийного образа жизни. Он не продумывает заранее, наперед свои поступки, но так складывается в его жизни, что все, что он имеет, знает и успел узнать, он готов отдать людям. И еще: он не лишен юмора и всегда готов выкинуть какую-нибудь веселую штуку - тоже от доброго сердца, потому что смех людям необходим. И все равно он не комедийный персонаж. […] Нам хотелось, чтобы за полтора часа нашего фильма зритель не накопил в себе заряд ядовитой тоски на неделю. Не все, конечно, хорошо в жизни, но все-таки унывать не надо. Не все хорошо и в Пашке, но это еще не самый главный рассказ о нем. Это еще не история, это предыстория. […] Один упрек, который иногда предъявляется нашему фильму, беспокоит и, признаюсь, злит меня: говорят, что наш герой слишком примитивен. […] Пашка Колокольников не поражает, конечно, интеллектом. Но ведь мы снимали фильм не о молодом докторе искусствоведческих наук. Мы снимали фильм о шофере второго класса с Чуйского тракта. […] Я понимаю, что дело тут не в докторе и не в шофере - в человеке. Вот мы и пеклись о человеке. И изо всех сил старались, чтобы был он живой, не «киношный». […] (В. Шукшин. Слово о «малой родине», 1989)
Когда его [Шукшина] спросили о фильме "Живет такой парень", сморщился, ответил презрительно: "Больно благополучный"... [...] Фильм этот появился в 1964 году и особо сильного впечатления не произвел. [...] Скромная комедия, традиционная по форме, довольно узкая по теме, совершенно равнодушная к модным проблемам дедраматизации и дегероизации, отнюдь не склонная ни к взвинченной экспрессии кадра, ни к неожиданным ракурсам съемки. Позиция Шукшина по отношению к переменам или капризам кинематографической моды была всегда независимая, едва ли не равнодушная, и он у многих учился, никому тем не менее не подражая. Никогда не страшился показаться старомодным. Отчасти как раз поэтому фильм "Живет такой парень" воспринят был критикой доброжелательно, однако с прохладцей. [...] Сценарист и режиссер Шукшин делал вид, что, дебютируя, он доказывает одну только свою профессиональную грамотность, с него, мол, и этого довольно. Форма дышала невинной кротостью. Автор притворялся, якобы его единственное желание - выглядеть не хуже людей. Кто знал Шукшина, тот догадывался, сколь напускное это смирение. Но его тогда немногие знали. Сейчас "Живет такой парень", вопреки презрительному отзыву автора, воспринимается как лента на удивление свежая. [...] В фильме "Живет такой парень" эти курьезные взаимоотношения между правдой и вымыслом выражены и сценарно, и сюжетно с веселой определенностью. Можно было бы даже упрекнуть Шукшина в чрезмерной наглядности противопоставления двух ипостасей героя: Пашка Колокольников - деревенский ловелас, пустозвон и болтун, нахватавшийся каких-то модных словечек и с их помощью стремящийся проторить себе дорожку к "идеалу", Пашка, который морочит голову девушкам, всем подряд, и бог знает что про себя плетет - это, как сказать, внешность и видимость. А суть - иная, суть в том, что Пашка способен, все так же шутя и балагуря, устраивать чужое счастье, может и подвиг совершить, не придавая ему никакого значения. Однако наивная простота взаимоотношений между сутью и видимостью - всего лишь необходимое условие игры, которую затеял Шукшин, к этой простоте фильм не сводится. Ибо с хвастовством и вычурными фантазиями Пашки изящно и тонко соотнесены мотивы эрзац-культуры и пошлости, вторгающейся по недавно проторенным, но уже избитым дорожкам в деревенскую жизнь. Саркастически поданный эпизод демонстрации моделей женской одежды в деревенском клубе обозначает начало темы, которая будет впоследствии завершена в "Калине красной" в сцене выступления самодеятельного хора. Тут фальшь, что называется, бьет в нос. Руководительница, развязностью и напористостью напоминающая опытную бандершу, заставляет жеманных манекенщиц одну за другой в кокетливых нарядах выходить на сцену. Пока они проделывают свои заученные эволюции, руководительница бойко выпаливает вздорный текст о "Маше-птичнице", которую "маленькие пушистые друзья" сразу узнают "в этом простом, красивом платьице". Весь этот пустой набор слов нагловато звучит на фоне кадров, являющих нам то салонные, замороженные улыбочки манекенщиц, то четкие, отработанные взмахи их ручек и твердые шажки их точеных ножек, то ленивые, скучливые физиономии добросовестных "лабухов" из оркестра. Параллельно Шукшин монтирует кадры, запечатлевшие лица зрителей: ухмыляющихся парней, разинувших рты, грубоватых деревенских девок, стыдливо опускающих глаза. Злость автора ощутима в некоторой затянутости эпизода: он чуть-чуть длиннее, чем надо бы. Другой эпизод из того же ряда снят спокойнее и, по видимости, беззлобно. Городская женщина, которую Пашка подвез, горячо втолковывает ему, что деревенские жители устраивают свой быт совсем некрасиво. ("Это же пошлость. Элементарная пошлость", -говорит она.) Давно пора вместо никелированных кроватей с шишечками обзавестись тахтами, убрать все эти ужасные "подушечки, думочки", дурацких слоников... Стоит только повесить современные репродукции, купить торшер, поставить на стол какую-нибудь изящную вазу, и получится красивая жизнь. Тут Шукшин иронию прячет. У городской женщины - хорошее открытое лицо, видно, что говорит искренне. Слова ее падают на благодатную почву: Пашка слушает как завороженный. Машина его мчится по шоссейной дороге вдоль реки, дорогу обступают леса. А Шукшин будто усмехается из-за кадра и вдруг показывает нам, какие картины возникают в этот миг в воображении восхищенного Пашки. Пашка-то, оказывается, уже видит себя во фраке, в цилиндре и с тросточкой! Городские представления о красивой жизни его душа с восторгом принимает и тотчас шаржирует, доводит до абсурда. Авторская интонация отчетливо меняется и утрачивает ласковое дружелюбие в сценке Пашки и Кати Лизуновой. Судьба Кати обычна, и беда ее открыта настежь: муж бросил, одна с ребенком, легче легкого понять, каково ей жить. А Пашка с апломбом обличает как признак дурного вкуса ее вышивки, на Катин комод, где, само собой, стоят неизбежные слоники, укоризненно тычет пальцем и вещает: "Это же элементарная пошлость"... Вот тут он вдруг напоминает предводительницу манекенщиц, и становится стыдно за него. Бледная Катя сидит на никелированной кровати, в глазах ее стынет горе, она слушает Пашку молча. Вообще Пашкиной вздорной и напыщенной фразеологии, его апломбу и его позерству красноречивее всего в фильме Шукшина возражает молчание. Молчат поля. Молчит река, где гуси плавают. Молчат деревья. Молчат деревенские избы. В молчании складывается перед нами и перед Пашкой бесхитростный натюрморт на столе у старика и старухи: пузатый луженый, давно уже не чищенный самовар, грубые фаянсовые чашки, стеклянная вазочка с вареньем, сахарница, белая булка. Весь этот скромный стол говорит не о бедности, нет, только о достоинстве: чем богаты, тем и рады. Понять этот выразительный язык Пашка не в состоянии - что просто, он того не видит. Однако же не только претенциозность Пашки, но и душевность его отчетливо Шукшиным обозначена. Попытавшись отбить у инженера библиотекаршу и потерпев фиаско, Колокольников сам привозит девушку к сопернику и говорит ему с подкупающей откровенностью: "А ко мне зря приревновал. Мне с хорошими бабами не везет". Не умея найти свое счастье, свой "идеал", Пашка очень решительно и смело пытается связать судьбу в общем-то почти посторонних ему Кондрата и Анисьи. "Трепач", "пирамидон проклятый", неутомимый и неудачливый сельский ловелас, он, в сущности-то, мы видим, и человечен и добр, только свои истинные достоинства и в грош не ставит. Ближе к концу фильма, в больнице, Пашка, никак не желая просто и толково отвечать на вопросы журналистки, которую сыграла у Шукшина Белла Ахмадулина, все время порывается "сказать речь". У него тут одно желание: произвести впечатление на красивую, нежную, интеллигентную женщину, вдруг оказавшуюся рядом, присевшую возле его койки, поразить, ошеломить. Результат получается, естественно, обратный: то, что удивляло деревенских девушек, эту, городскую, смешит. А когда журналистка уходит и Пашка засыпает, во сне он видит себя в генеральском мундире, осыпанном орденами. Генерал Колокольников окружен свитой восторженных девиц. Среди них - все те, за кем Пашка волочился, все те, кто ему приглянулся, - даже модельерша "Маша-птичница". Тут, во сне, Пашка дорывается наконец до трибуны и произносит энергичную сумбурную речь. "Генеральский сон" Пашки (откровенная и веселая цитата из феллиниевского фильма "8 1/2", шукшинская вариация на тему "гарема") напоминает о том, каким вздором начинена эта шальная голова и после того, как бедовый шофер совершил подвиг. Однако сосед по больничной палате, глядя на спящего Пашку, замечает с ласковой ухмылкой: "Шебутной парень! В армии с такими хорошо". Эта реплика - в каком-то смысле итоговая, к ней в конечном счете выруливает движение комедии, позволившей нам увидеть всю амплитуду колебаний Пашки Колокольникова между придуманной ролью и подлинной его человеческой сутью. [...] [...] "Живет такой парень" - все-таки очень хороший, непринужденный, свободно разыгранный фильм, полный жизни и лукавого шукшинского юмора. [...] ( К. Рудницкий. Проза и экран / О Шукшине, Экран и жизнь, 1979)
Василий Макарович Шукшин родился в 1929 году на Алтае, в крестьянской семье. Мальчик безвыездно жил в деревне, работал в колхозе. О военной страде, сверхчеловеческом напряжении сил своих земляков вспомнит Шукшин позже в своих литературных произведениях. Колыхнется прошлое болью и в фильме "Калина красная" 1974 года: Егор Прокудин рассказывает, как жестоко прокололи вилами брюхо их корове Райке - она по весне зашла в чужую ограду и, голодная, пристроилась там к стожку. Это было одним из тяжких впечатлений детства самого Шукшина. Нужда выгоняла людей из деревни. Шукшину шел семнадцатый год, когда ранним утром он уходил из дому. В неведомый мир, где ни одного человека родного или просто знакомого. Мать осталась с дочерью, младшей сестрой Шукшина. Разнорабочий, такелажник, ученик маляра, грузчик - вот послужной список молодого Василия. Четыре года отданы службе на флоте. Двадцатипятилетним Шукшин поступил во ВГИК. Защита диплома - режиссер представил короткометражный фильм по собственному сценарию "Из Лебяжьего сообщают" - прошла в 61-м году. Получил пятерку, хотя аплодисментов не было. Этот скромный черно-белый фильм показал будничный, рабочий день сельского райкома партии в жаркий период жатвы. Актер Леонид Куравлев, закончивший ВГИК одновременно с Шукшиным и снимавшийся в "Лебяжьем", вспоминал о картине с благодарностью: "Люди, любящие Василия Шукшина, могли увидеть и понять истоки его творческого пути". Сеня, с его заиканием, обаятельной, открытой улыбкой, есть, конечно, эскиз к образу Пашки Колокольникова. Живет на селе такой добрый парень... Режиссеру Шукшину возможность снимать полнометражную картину на студии имени Горького предоставилась к лету 1963 года. Сценарно-редакционная коллегия высоко оценила написанный им же сценарий "Живет такой парень". Одновременно вышел первый сборник шукшинской прозы - "Сельские жители", включивший в себя девятнадцать рассказов. Книга заслужила читательский успех: проза Шукшина была зрима, диалогична, пронизана светом. Мир под писательским пером предстал во всем его просторе, многоцветье. На страницах книги было выведено немало молодых героев, открывающих для себя жизнь. Проза Шукшина 60-х годов имела прямое отношение и к его фильмам. В основу сценария "Живет такой парень" взяты два рассказа из "Сельских жителей" - "Классный водитель" и "Гринька Малюгин". Ранняя шукшинская проза скупа по письму, лишена пышнословия. Так же он начал и снимать - без всяких претензий на формотворчество. Традиционный в своем строении изобразительный ряд фильма соответствовал содержанию показанной истории, сотканной по большей части из повседневных и достоверных житейских ситуаций. "Живет такой парень". Уже само название киноповести предупреждает, что мы увидим на экране молодого героя, который словно бы не придуман автором, а просто списан с кого-то из реальных людей. Вот он: Колокольников Павел Егорович, беспартийный, шофер-механик второго класса, водит машину ГАЗ-51 по Чуйскому тракту. Холост. В рассказе Шукшина "Воскресная тоска" один из персонажей дельно говорит: "Надо писать умнее, тогда и читать будут. А то у вас положительные герои такие уж хорошие, что спиться можно". "Примерных" героев Шукшин избегал. В его первой книге оживают невыдуманные кузнецы, шоферы, неспешные деревенские старики, шорники, заботливые, хлопотливые матери, ребятишки. У прозаика не жесткой заданности - стремления непременно возвысить реальное до идеального. Проза его полнена юмором, что уравнивает персонажей со всеми смертными, исключая в их описании малейшую патетику. Таков и экранный Пашка Клокольников. "Присутствовал юмор, были какие-то намеки на характеры" - так оценит позже свой режиссерский дебют с позиций накопленного в дальнейшем опыта. И в самом деле, в первом фильме Шукшин находился лишь на подступах к объемному постижению многомерного содержания русского национального характера. Пока он подчеркивал прежде всего уверенность в себе своего героя-трудяги. Но, симпатизируя рабочему человеку, он, не скрывая, подсмеивается над ним же. Пашка обаятелен в своей раскрепощенности, искренности, непосредственности. Он легко сходится с людьми. "Пашка вообще в жизни "свой", - настаивал режиссер. Из эпизодов-встреч с разными людьми и соткан сюжет фильма. В общении с Пашкой открываются характеры директора совхоза, сельской библиотекарши, москвича-инженера, директора нефтебазы, Пашкиной знакомой - Катерины. Фильм снимал опытный оператор Валерий Гинзбург. Шукшин познакомился с ним на съемках картины Льва Кулиджанова "Когда деревья были большими", в которых оба принимали участие. С Гинзбургом, ветераном студии, Шукшин сделает три своих фильма. При первом разговоре с Шукшиным относительно изобразительного решения фильма "Живет такой парень" оператор хотел было высказать свои соображения, но режиссер предложил ему сначала съездить на места будущих съемок. Увиденное в поездке по Чуйскому тракту потрясло Гинзбурга. Оператор предложил, чтобы своенравная красавица река Катунь вошла в картину изобразительным лейтмотивом. Шукшин согласился. Фильм "Живет такой парень" открывается видом обычного рабочего поселка. Круговая панорама, единый кусок. Грузовики, бензовозы, чайная, куда заходят намотавшиеся на тракте шоферы. И шагают к машинам двое - молодой Пашка и дядя Кондрат... Словно новый человек, ненароком попавший в поселок, камера оглядывает дальние горы, степные предгорья, немолчную Катунь. Алтайский сын, Шукшин помогал и зрителям оценить красоту его родины. "Катунь, Катунь - свирепая река!" - воскликнул поэт Николай Рубцов. Шукшин "выкладывает" фильм кадрами любимой реки, как драгоценными камнями. Вот сидят у костерка на каменистом бережку дядя Кондрат и Пашка, поминают погибшего недалеко отсюда товарища-шофера. Журчит чистая водица, думается о хорошем, о рыбалке на заре, хочется людской теплоты. Чуйский тракт - рабочая трасса Алтая, - вторая постоянная тема фильма. Здесь во время съемок на натуре Шукшин увидел жизненные ситуации, которые включил в сюжет фильма. Шукшин до боли возмутился, увидев, как строился деревянный мост. Работали женщины, а бригадир-мужчина прохаживался мимо да покрикивал на них. Режиссер "отомстил" лентяю и хаму: в фильме свидетелем подобной сцены стал Пашка, вдосталь поиздевавшийся над бригадиром. Случайная встреча на съемках с цыганами, гнавшими скот, превратилась на экране в комическую сценку: Пашкина машина застревает в кудряво-блеющей отаре, и бестолковые овцы никак не хотят расчистить путь. На роль Пашки режиссер не зря пригласил именно Леонида Куравлева, хотя немало актеров, ныне известных, хотели сыграть эту роль. Но Шукшин даже не пробовал никого из них. Худсовет студии восторга не выказал. Сергей Герасимов, председатель совета, спросил Шукшина: "Веришь этому актеру?" - "Верю!" - "Ну тогда снимай. Только учти: по первой картине будут судить о тебе как о режиссере". Куравлев благодарно признавался позже: "Режиссер Шукшин учил меня правде". Помимо других качеств хорошего актера Куравлев владел юмором, без чего роль попросту бы не состоялась. Симпатично в своей доброй улыбке чуть округлое лицо Пашки, простодушное, но с лукавинкой, с неглупыми глазами. Сидит он за баранкой чуть небрежно, даже картинно. Рабочая одежда обычная: старенькая ковбойка или растянутый, захватанный свитер, пиджачок с пятном бензина на плече или ватник. На ногах - солдатские сапоги. А вот когда Пашка идет в клуб или к знакомой, надевает светлую рубаху с узором, военную фуражку, которую не иначе стибрил в армии. Из-под козырька выпускает чуб. Любит парень малость пофорсить. Но сколь бы ни был обаятелен этот добряк и фантазер, прозванный "Пирамидоном", история о нем неблагостна Пашка самоуверенно ведет себя только в роли волокиты, да и то недолго. Что-то точит этого парня, и в каждом эпизоде главным становится некое томление его души. Пашка врет много, а знает мало, как аттестует его в одной из заключительных сцен сельский учитель. Однако течение всего фильма как раз и подтверждает, что одной городской образованности и внешних навыков культуры отнюдь не достаточно, чтобы определить смысл жизни и обрести гармоничное состояние души, чего взыскует Пашка. С каким наивным доверием вслушивался он в претенциозный лепет "культурной" гражданки, которую ему довелось подвезти в своей кабине. И какое разочарование он испытал, услышав ее мужа, походя и высокомерно оскорбившего всю разъезжающую по тракту "шоферню". Как охотно идет Пашка в Дом культуры на показ мод, устроенный приехавшим в глубинку коллективом Дома моделей. И какой невыразимой пошлостью веет, как убеждается зритель фильма, от демонстрации моделей "рабочей одежды" "для птичницы Маши" и купальников для нее же. "Ну чем, чем я хуже его?" - мучается Пашка, обнаружив, что молодая библиотекарша, в которую он влюбился, предпочитает заезжего инженера, который в свою очередь не считает ее себе ровней. Весь фильм Шукшина, отвечая на этот вопрос, подтверждает, что Пашка не "хуже". Когда к Пашке, угодившему с переломами в больницу, приходит корреспондентка газеты, студентка-практикантка из Ленинграда, не он, а она терпит в глазах зрителей фильма полное фиаско. Девицу в брючках и "хемингуэевском" свитере крупной вязки играла поэтесса Белла Ахмадулина, чьи характерные интонации и жесты в простонародной и шутейной стихии сцены нечаянно обернулись жеманством ее героини. Журналистка загодя написала стандартно-высокопарный текст о "подвиге", ей нужно было только уточнить кое-какие детали. Но она не предполагала, что наткнется на героя, который то впадает в смешливое словоблудие ("Я в-волнуюсь, мне трудно г-говорить"), то искренностью своих ответов невольно обнаружит цену ее профессиональному, казенному пафосу. На ее вопрос: "Что вас заставило броситься к горящей машине?" - он высказывается просто: "Дурость, я же мог п-подорваться". Зритель-то знает, что Пашка и на самом деле настоящий герой. Когда все в ужасе закричали при виде загоревшегося на территории нефтебазы грузовика, он один рискнул приблизиться к машине, отогнать ее подальше от склада горючего и выскочить на ходу из кабины как раз перед тем, как машина, нагруженая бочками с бензином, кувыркнулась с обрыва. Но чем истиннее выказанная им отвага, тем ценнее неосознанность и естественность его героизма, отсутствие в Пашке хотя бы задним числом горделивости и хвастовства. "Если мы в чем-нибудь сильны и по-настоящему умны, так это в добром поступке", - писал Шукшин. И в этом именно смысле Пашка Колокольников, шоферюга с шестиклассным образованием, по-настоящему умен. Любопытно, что и сам Шукшин решает "героическую" сцену в своем фильме без канонической патетики, даже делая смешным ее финал. Какая-то бабка полощет в реке стираное, вдруг - с обрыва впереди нее падает адская, объятая огнем машина, гремит взрывами. Бабка роняет белье, пятится задом, как от нечистой силы, потом бежит прочь. Любопытно, что, когда в 1964 году картина вышла на экраны, Шукшин пытался объяснить, что "не комедию делал". Однако зрители, которым фильм очень понравился, находили его уморительно смешным. И не зря. В нем многое окрашено тем "русским комизмом", в котором Томас Манн некогда оценил "правдивость и теплоту". Характерный пример тому - эпизод сватовства. Одинокая тетка Анисья, которую играет Нина Сазонова, просила Пашку "присмотреть" ей хорошего пожилого мужика. А старшему напарнику Пашки - дяде Кондрату (Николай Балакин) - одинокому человеку, осточертело по чужим домам постояльцем болтаться. Вот Пашка и предложил ему "вариант". Все нравится Кондрату в гостях у Анисьи - и сама приветливая, хлебосольная хозяйка, и прибранная, уютная ее горница. Но он смущается до потери дара речи и дрожания рук от неуклюжих Пашкиных попыток поторопить ход событий, вынудить застенчивых пожилых людей моментально прийти к решению и объявить его. Анисья, спасаясь от Пашкиного балабольства, прибегает к обману: выходит из избы под выдуманным предлогом - присмотреть за свиньями. Но свиней-то у нее нет, и это служит Пашке еще одним доводом в пользу его рассркдений о прихотях женского характера, и, следовательно, необходимости со стороны уже оцепеневшего от стыдливости Кондрата активных атак на Анисью... Великолепный этот эпизод, легко и выразительно исполненный актерами, был снят как бы играючи, за одну смену. В финале Пашка, поправляющийся в больнице, глядит в окно. Идет снежок, пришла зима. Опять томит нашего героя смутное желание как-то изменить свою жизнь. Опять он задается вопросом, не больше и не меньше чем - что такое счастье?" Это еще не история, - заверил Шукшин после съемок, - это предыстория, а история впереди, ибо сам Пашка не унывает, живет и помаленьку учится". И в самом деле, конфликты в последующих фильмах Шукшина станут глубже, острее, а герои по возрасту перешагнут безоблачную пору молодости. Первый же фильм останется свидетельством душевной авторской влюбленности в свою малую родину, в ее людей, в жизнь. "Есть такой режиссер!" - отозвался на дебют Шукшина один из ветеранов отечественного кино - Марк Донской. И был прав. (Юрий Тюрин)
Один из моих любимых фильмов. Снят в чистом творческом стиле Шукшина о простых людях с утонченным юмором и незамысловатым сюжетом. Герой Леонида Куравлева, изумительно справившегося с ролью, только на первый взгляд прост и бесхитростен. Как он уловил отношения инженера и библиотекарши, сумев перебороть свою страсть, поняв, кто здесь лишний третий и проявив высокую чуткость, примирив их обоих? А как он сумел очень деликатно позволить женщине, которую подвозил из города, выйти из затруднительного положения, отправив ее с ведром якобы за водой? Сцена со сватовством напарника просто гениальна, сколько раз смотрю и столько же раз чувствую всю натянутость ситуации, всю неловкость пожилого человека, решившего покончить со своим одиночеством, но в то же время боящегося разговора тет-а-тет с героиней Сазоновой. Геройство для Пашки Колокольникова и вовсе не является геройством - обыкновенный поступок, которые в огромное количество совершают неприметные герои всех времен. Они и сами иногда не понимают, почему их причисляют к героям, пожимая плечами: «А что такого я сделал, на моем месте поступил бы так каждый». Из эпизода в больнице больше всего запоминается монолог одного из лечащихся пациентов про журналистов: «Я ему три часа рассказывал про свою жизнь, а он мне даже бутылки не поставил». Я не знаю, как оценивает фильм люди, родившиеся в постсоветскую эпоху. Им видимо трудно будет понять простые и человеческие отношения между людьми и даже переманивание Паши на перевозку леса не деньгами, а просто отношением в хозяйстве вызовет скорее всего недоумение. Но тем и хорош фильм, что дает возможность увидеть, как жили люди в то, уже далекое время и может быть почерпнуть оттуда толику человечности в отношениях друг с другом. Для меня же этот фильм - золотое достояние советского киноискусства, над которым неподвластно время. (ВВП)