ОБЗОР «КОНЦЕРТ ПО ЗАЯВКАМ» (1967)
"Концерт по заявкам" ("Концерт желаний"). Третий фильм режиссера Кшиштофа Кесьлевского. Проишествие на отдыхе у молодой пары.
Компания молодых людей отдыхает на природе. Они пьют, курят, слушают рок-н-рол, мусорят. Рядом с ними двое влюблённых, путешествующих на мотоцикле убирают палатку и собираются уезжать. Когда они уже едут по дороге, то теряют палатку и паспорт девушки, который находился внутри. Весёлая компания подбирает её. На что придётся пойти главному герою, чтобы вернуть паспорт…
Вероятно, самая известная короткометражка знаменитого выпускника Лодзьской киношколы, в которой, помимо Кислевского, учились также Вайда и Полански.
РЕЖИССЕР ОЛЕГ ДОРМАН О КШИШТОФЕ КЕСЬЛЁВСКОМ. В девяносто четвертом году, представляя зрителям трилогию "Три цвета: Синий, Белый, Красный" Кшиштоф Кесьлёвский, сказал, что больше не будет, не хочет снимать кино. Причин своего решения он не называл, и ему отказывались верить. После недавнего всемирного успеха его фильма "Декалог", после "Двойной жизни Вероники" слава Кесьлёвского была в зените. Как замечательного режиссера его знали и прежде - и не только в родной Польше. С середины шестидесятых годов, закончив лодзинскую киношколу, он снимал документальные фильмы, они получали отклик зрителей и призы на международных фестивалях – порой, главные. Один из первых его художественных фильмов, "Кинолюбитель", получил главную награду Московского фестиваля. И следующие художественные ленты Кесьлёвского никогда не проходили незамеченными - если только польские власти не клали их на полку. Но появление "Декалога" - и это стало ясно почти сразу - было событием в культуре, равным появлению, скажем, Сикстинской капеллы. А первый фильм новой трилогии, "Синий", подтвердил, что с тех пор как Феллини и Бергман сняли свои последние кадры, в мире не было режиссера, равного Кесьлёвскому. В пятьдесят два года, когда весь мир ждет твоего слова, когда ты полон сил, - не уходят. Но Кесьлёвский ушел, а через два года заболел и после неудачной операции на сердце его не стало. И, как бывает, оказалось, что даже те его ранние картины, которые были замечены, не были увидены по-настоящему. Кесьлёвский научил нас видеть их, и теперь эти фильмы идут по миру на всех языках, выходят на дисках, сегодня их посмотрят и российские телезрители. "Трудно жить в мире, который не описан". Кесьлёвский говорил, что именно это простое желание описать польскую жизнь, какая она есть на самом деле, а не в коммунистической пропаганде, руководило им в съемках документального кино. Само собой, фильмы запрещали, пытались резать, Кесьлёвский никогда не изменил своему пониманию правды. Но он также не изменил ему ради успеха у публики. Никогда - ни в документальном, ни потом в художественном кино - он не повысил голоса. Он ждал не успеха, а отклика. Пределов документального кино он достиг быстро. Он обнаружил, что чем ближе пытаешься подойти к герою, тем сильнее он закрывается. Что есть этические границы, которых никогда не переступит - ни в отношении героев, ни зрителей. Что документальные съемки - это вмешательство в судьбу человека. Что прямо запечатленная реальность не раскрывает своей тайны. Тайны, ради которой и делается настоящее кино. Первые игровые фильмы были похожи на документальные. И в них тоже, казалось, герои слишком погружены, слишком связаны с общественной жизнью. Но это и была правда. Кесьлёвский не мог делать вид, что жизнь человека в коммунистической стране - это жизнь человека вообще. Он видел, что прежде всего самое интимное, самое частное и важное искажено системой жизни. Герой его фильма "Шрам" пытается построить завод, чтобы людям стало жить лучше, - но это оказывается невозможно. Герой следующего фильма, "Покой", не пытается ничего улучшать, он мечтает о самой малости: доме, семье, покое. Но и это оказывается недостижимым для человека, не лишенного сердца и совести. Герой следующего фильма Кесьлевского не улучшает жизни и не бежит от нее: он пробует просто ее запечатлеть. Он - кинолюбитель. Наблюдатель. Чем это кончится, мы сейчас увидим. Политика - это реальность, но только часть правды. После "Кинолюбителя" Кесьлёвский сделал фильм "Случай", главная тема которого: в какой степени жизнь человека зависит от внешних об-стоятельств. Вопрос, которой решал Кесьлёвский, решала и вся Польша, даже если сама еще не знала об этом. Следующую картину, "Без конца", Кесьлёвский снял после военного положения, о жизни во время которого идет там речь. В фильме немало политики. Однако этот трагический фильм не приняли ни левые, ни правые. Кесьлёвский видел духовный распад зорче многих, он не отводил от не-го глаз, но на этот раз говорил о том, что остается человеческой душе, для которой любые обстоятельства - исторические, общественные и обстоятельства судьбы - всего лишь предлагаемые обстоятельства, и единственно важно как она отвечает на них. О том, что является подлинной жизнью души. И то, что Кесьлёвский как будто пренебрег общественным, было колоссальным поступком для какой-то общей победы - и свидетельством этой победы. Возможность говорить о душевной жизни человека означала, что такая жизнь - есть. Что она не погублена историческими обстоятельствами, что человек - жив. "Короткий фильм об убийстве", который нам покажут в завершение ретроспективы, - это киноверсия пятой части десятисерийного "Декалога". Именно она первой из фильмов Кесьлёвского буквально потрясла мир. Это единственная серия "Декалога", прямо связанная с политикой: связанная для того, чтобы показать самую сущность политики. И это выдающееся произведение искусства имело прямые политические последствия: фильм сыграл важную роль в европейской дискуссии о запрете смертной казни, а в Польше, возможно, - решающую роль. Если определить свойства фильмов Кесьлёвского простыми словами, то это, во-первых, умные фильмы. Фильмы, автор которых умнее нас, зрителей. Фильмы, полные смысла. В эпоху, когда люди стали сторониться смысла, боясь его, как школьник - завуча, Кесьлёвский не подался соблазну хаоса и пустозвонства. Как и соблазну проповедничества и морализаторства. Самый драматичный сюжет его увлекательнейших фильмов - не приключения героев, но развитие сложной, трудной, глубокой и внятной мысли автора. Этот смысл воздействует художественно. Он делает умным сердце. Фильмы Кесьлёвского интимны. Он обращается не ко всем, а к каждому. Не к "вы", а к "я". Они о том, что важно нам по-настоящему, но о чем мы не говорим публично, что отделяет каждого от каждого. И это единственное, что есть у нас общего, единственный путь к сближению. Кесьлёвский рассказывает не о том, чего не бывает в жизни обычного человека. Но о том, чего мы не видим в ней. Увидеть себя со стороны – куда большее чудо, чем встретить летающую тарелку. Что не описано, того нет. Кесьлёвский так описывает человека в этой обычной, иногда постылой, жизни, что мы начинаем уважать себя. Мы обнаруживаем, что наша жизнь - приключение, и что она имеет смысл. Кесьлёвский никогда публично не объяснил, почему больше не хочет снимать кино. Шутил и уклонялся. Но однажды сказал об этом студентам Кембриджа, считая, что обязан ответить молодым людям. Он сказал: "Это связано с состоянием культуры. А еще - с моим пониманием того, куда она идет, а вернее катится". Может быть, нынешний показ его фильмов на российском телевидении дает маленькую надежду на то, что он ошибался. (Олег Дорман)