ОБЗОР «МАЛЬТИЙСКИЙ СОКОЛ» (1941)
Частный детектив Сэм Спэйд начинает смертельную охоту за таинственно исчезнувшей бесценной статуэткой «мальтийского сокола». Эта реликвия пришла в современный мир из глубины веков и символизирует собою возможность управления людьми, народами, странами. Человечеством, в конце концов. Более-менее подкованному человеку известно, что миром правят секретные ордены и организации, а поэтому интерес к этой теме вечен и непререкаем.
Целая вереница проходимцев высокого полета, не останавливаясь ни перед чем, стремится наложить свои потные лапы на покрытую черной эмалью статуэтку сокола. Частный детектив Сэм Спэйд хочет узнать - почему? И кому это будет стоить жизни?.. Несмотря на то, что картина снята более полувека назад, игра актеров и круто закрученный сюжет держат зрителя в напряжении в течение всего просмотра.
Детектив берет дело убитого партнера - поиск исчезнувшей реликвии статуэтки "мальтийского сокола", которая обладает огромной ценностью. По ходу ее поисков выясняется, что далеко не он один намерен ее найти, а девушка, нанявшая его партнера оказывается не той, за кого себя выдает...
К частному детективу Сэму Спейду обращается Джоэл Кайро. За большие деньги он просит Сэма отправиться на поиски старинной статуэтки - мальтийского сокола. Взявшись за работу, Сэм замечает за собой слежку. Оказывается, за соколом кроме Спейда охотятся уже четверо.
Бриджит О'Шоннесси (Мэри Астор) обращается в детективное бюро Майлза Арчера (Джером Кауэн) и Сэма Спейда (Хамфри Богарт) для того, чтобы проследить за неким Ферсби, якобы бежавшим с сестрой О'Шоннесси. В первую же ночь слежки Майлз Арчер убит из пистолета. Вскоре, Ферсби находят мертвым, и подозрение во втором убийстве падает на Спейда, однако полицейские не готовы предъявлять ему обвинение. Вскоре после ухода полиции Спейда посещает некто Джоэл Кайро (Питер Лорре), человек с десятком паспортов и темным прошлым. Кайро предлагает Спейду контракт на поиск мальтийского сокола - редкой статуэтки, предполагая, что Спейд посвящен в ее тайну. Спейд не имеет представления ни о соколе, ни о его тайне, но догадывается о связи между визитами Кайро, О'Шоннесси и смертью своего партнера, и принимает предложение Кайро. Вскоре за соколом, кроме Спейда охотятся уже четверо - Кайро, О'Шоннесси, Толстяк, перед которым трепещут первые двое, да безликий бандит Уилмер у него на побегушках...
ОСКАР, 1942
Номинации: Лучший фильм, Лучшая мужская роль второго плана (Сидни Гринстрит), Лучший сценарий (Джон Хьюстон).
В этой - третьей по счету - экранизации одноименного романа (1930) Дэшила Хэммета все впервые: первый фильм сценариста Джона Хьюстона в качестве режиссера, впервые появился на киноэкране "мощный старик" - 62-летний Сидни Гринстрит, это первая в истории кино картина в жанре "film noir", наконец, это первая главная роль Хэмфри Богарта на студии "Уорнер Бразерс".
Производственный период: 9 июня - 18 июля 1941, было потрачено менее 300 тыс. долларов.
Хьюстон, получивший свой первый режиссерский проект, со сценарием мудрить не стал; поклонники романа отмечают, что весь фильм - практически дословное, сцена за сценой, повторение литературного первоисточника. Зато он досконально продумал каждую мизансцену, каждый проезд камеры и каждый длинный план. Безукоризненное мастерство Хьюстона и оператора Артура Эдесона можно отметить хотя бы по семиминутному проезду камеры, которая сначала следует за Спэйдом и Гутманом из комнаты в комнату, затем идет вниз вдоль длинной прихожей, чтобы оттуда перебраться в гостиную, затем панорамирует слева направо и останавливается на пьяном лице Спэйда. На репетицию этой сцены ушло два дня.
Роль Бриджид О'Шонесси предлагали 27-летней Джеральдин Фицжералд. Руководству студии действительно хотелось получить на эту роль малоизвестную актрису. Но Джеральдин от роли отказалась, и по иронии судьбы она досталась кинозвезде Мэри Астор. Другими кандидатками на роль были Оливия де Хэвилэнд, Рита Хэйуорт и Ингрид Бергман.
Для фильма пришлось изготовить две статуэтки Мальтийского сокола - одного из них Богарт уронил во время съемок.
В одной из сцен мелькает порванный плакат к фильму Рэя Энрайта «Покачай свою леди» (1938), в котором главную роль сыграл Богарт.
Финальную ссылку на Шекспира предложил Хамфри Богарт.
Кульминационное противостояние пяти главных героев длится около 20 минут, то есть, одну пятую часть всего фильма. Сцену репетировали целую неделю, за исключение одного дня - съемки выпали на 4 июля.
Классическую фразу Богарта, что мальтийский сокол сделан «из того же, из чего сделаны мечты» Американский киноинститут поставил на 14 место в списке самых запоминающихся цитат в истории кино.
Рабочим названием фильма было «Джентльмен из Фриско».
Эпизодическую роль раненого капитана, который принес статуэтку сокола в офис Спейда, сыграл отец режиссера - Уолтер Хьюстон. За свое появление в кадре он не получил ни цента.
Почти во всех сценах, где появляется героиня Мэри Астор, содержатся визуальные намеки на то, что она окажется за решеткой. То она носит полосатую пижаму, но на нее падает полосами свет от жалюзи, прутья решетки напоминает рисунок на мебели и т.д.
Выход фильма на экраны пришлось отложить по той причине, что ревнители общественной нравственности настаивали на смягчении ругательств, которые вылетают из уст Спейда, а также на притушевывании нетрадиционной ориентации Толстяка, Кайро и Уилмера (на которую недвусмысленно указывается в книге).
Роль макгаффина (ценного предмета, за которым охотятся персонажи) отведена инкрустированной бриллиантами статуэтке сокола. Художник фильма выполнил этот предмет реквизита по образцу кубка графа Книпхаузена из собрания Чатсуорт-хауса (изготовлен в 1697 году). В тексте, с которого начинается фильм, сказано, что этот предмет подарили императору Карлу V рыцари-тамплиеры в благодарность за то, что он выделил в их распоряжение Мальту. Это грубая ошибка: орден тамплиеров был разогнан в 1312 году, а соколов (настоящих птиц, а не статуэтки) к императорскому двору посылали мальтийские госпитальеры.
Роберт Сербер в своих воспоминаниях утверждал, что назвал атомную бомбу, сброшенную на Нагасаки, «толстяком» в честь одного из персонажей «Мальтийского сокола».
В пародийном фильме 1975 года «Черный дрозд» (The Black Bird) Элайша Кук и Ли Патрик вновь сыграли свои роли из «Мальтийского Сокола»
Дэшил Хаммет. Мальтийский сокол - http://lib.kharkov.ua/detektiwy/hemmet/sokol.txt.
Роли дублировали: Рудольф Панков (Sam Spade); Анна Каменкова (Brigid O'Shaughnessy); Ольга Сирина (Iva Archer); Андрей Бархударов (Joel Cairo); Ольга Гаспарова (Effie Perine); Владимир Ферапонтов (Kasper Gutman); Сергей Чекан (Det. Tom Polhaus; Miles Archer); Виктор Петров.
Включен в список ста лучших картин по версии Американского Института Кино.
В 1989 году внесен в Национальный реестр фильмов США.
Цитата из фильма - Каспер Гутман: "Лучшие прощание коротки. Adieu".
Слоган - «He's a Killer When He Hates!»
«Мальтийский сокол» был культовой классикой в России задолго до того, как само это выражение появилось на свет: не случайно поэт Евгений Рейн посвятил фильму одноименную поэму. Тем, кто не видел эту картины раньше, ее сюжет знаком по роману Д. Хэммета: роковая красавица обращается к частному детективу с просьбой помочь ей и тем самым вовлекает его в смертоносную погоню за черной статуэткой мальтийского сокола. Хэмфри Богарту, его партнерше Мэри Астор и режиссеру Джону Хьюстону удалось превратить детективный сюжет в повесть о любви и предательстве, но главным в «Мальтийском соколе»остается стиль: шляпы с изогнутыми полями, непроницаемые лица мужчин, локоны женщин, холодный блеск пистолетного ствола, тусклый свет фонарей в наплывающем тумане... Вот уже полвека все это с разной степенью приближения копируют эпигоны Film noir. (vedomosti.ru)
Триллер с элементами черного юмора. Трудно поверить в то, что эта классическая американская лента, ставшая практически родоначальницей жанра, который, по иронии судьбы, получил французское определение film noir (дословно - «черный фильм»), оказалась режиссерским дебютом Джона Хьюстона. Правда, ему исполнилось к тому моменту 35 лет, и он успел немало поработать в Голливуде как сценарист. Поэтому неудивительно, что сам Хьюстон взялся за адаптацию романа Дэшила Хэммета, который переносился на экран десятилетием ранее, но без особого успеха, а главное - пришелся тогда не ко времени. Когда же летом 1941 года - в течение всего лишь пары месяцев и за скромную сумму в размере $300 тыс. - была снята новая версия произведения Хэммета, уже признанного в качестве зачинателя литературного триллера (интересно, что «королева детективов» Агата Кристи называла этот жанр «хирургической операцией»), то кинематографический «Мальтийский сокол» сразу превратился в своеобразную икону для поклонников не только Хамфри Богарта. Но, как и «Касабланка» Майкла Кертица, другая знаменитая картина с участием того же актера, первый фильм Джона Хьюстона так и не подвергся позднее почти повальному процессу «римейкизации», хотя и не устоял перед натиском бездумной «колоризации», предпринятой с ведома телемагната Теда Тернера. Что, в принципе, смешно само по себе: смотреть «черный фильм» в раскрашенном виде! Другое дело - попытка воссоздания в иных условиях и с продуманной цветовой гаммой (как, допустим, в «Китайском квартале» Романа Полянского, вовсе не случайно пригласившего Хьюстона на одну из ключевых ролей) характерно мрачной и таинственной атмосферы довольно запутанного действия, участники которого злы, порочны, лживы, двуличны, а в лучшем случае - просто цинично воспринимают окружающий мир и людей рядом с собой. Вот и частный сыщик Сэм Спейд, главный персонаж «Мальтийского сокола», которого не очень-то удобно именовать героем, больше озабочен не тем, чтобы отомстить за убитого помощника, и даже не стремлением избавиться от обвинений в собственной причастности к данному преступлению, и отнюдь не профессиональным любопытством в поиске загадочной статуэтки, якобы принадлежавшей рыцарям Мальтийского ордена. Весьма скоро для внимательных зрителей, если они понапрасну не раздражаются из-за непонятности разветвленной интриги, становится ясно, что тут вообще не следует искать приемлемые ответы на прямо поставленные вопросы из классических детективов. Какая разница: кто кого убил, зачем похищен «мальтийский сокол» и что за ценность он представляет?.. Как и впоследствии в так называемых «ложных детективных конструкциях» Микеланджело Антониони (при всей странности подобного сопоставления, а с другой стороны, именно антониониевский фанат Вим Вендерс вполне закономерно обратился к личности Дэшила Хэммета в ленте «Хэммет»), сюжетные перипетии постепенно перестают иметь особое значение, а куда важнее обстоятельства и фон происходящего, какие-то отступления от фабулы. Но, прежде всего, характеры персонажей, которые зачастую малоприятны или руководствуются двойной моралью, раскрываются при помощи мелких деталей, жестов и, конечно же, в своей речи, причем она лишь при очень точном и искусном переводе оказывается пронизанной специфическим черным юмором. В конечном счете, это кино про то, что все мы - в разной степени заложники весьма путаной ситуации под названием «жизнь». (Сергей Кудрявцев)
Режиссерский дебют Джона Хьюстона, прежде - талантливого сценариста, автора двенадцати сценариев, из которых в абсолютном большинстве случаев получились увлекательные картины, снятые Эдвардом Л. Каном, Флори, Уайлером, Дитерле, Уолшем, Хоуксом и т.д. В первые же дни проката Мальтийский сокол имел огромный успех, который ничуть не угас за последующие десятилетия. Почти всем своим участникам фильм принес огромную популярность. Не лишним будет напомнить, что это третья экранизация романа Дэшиэлла Хэмметта, выпущенная студией Warner. Сравнение этого фильма с первой версией помогает точнее определить вклад Хьюстона и природу его работы. Первый Мальтийский сокол снят в 1931 г. Роем Дель Рутом с Рикардо Кортесом в роли Сэма Спейда. Сюжет, за небольшими исключениями, близок тому, что возьмет за основу Хьюстон (даже намеки на так называемую "отеческую дружбу" между Гутманом и Уилмером содержатся уже в первом фильме). Однако Хьюстон придаст каждой роли выразительность, блеск, сочность и юмор, бесконечно превосходящие первую версию (хотя актерская работа Биби Дэниэлз уже наметила очертания роли Мэри Эстор). Так что совершенно напрасно в пятидесятые годы некоторые упрекали Хьюстона в том, что он зря замахнулся на режиссуру вместо того, чтобы оставаться блестящим сценаристом. Уже из его дебюта становится ясно, что Хьюстона гораздо больше интересуют атмосфера, декорации, персонажи и актеры, нежели механика самого действия (которая у него ближе к фабуле Хэмметта, чем в фильме 1931 г.); и эта черта будет только усиливаться в дальнейшем. В Мальтийском соколе № 3 - при том, что его сюжет можно назвать мрачным, камерным и многословным (конечно же, хьюстоновская версия - самая болтливая из трех) - весь блеск и сила исходят от выбора актеров и тонкой и изобретательной работы с ними. Например, в перерывах между дублями Хьюстон заставляет Мэри Эстор совершать пробежки, чтобы добиться от нее сбивчивой, беспокойной и умоляющей интонации в голосе. В роли, отвергнутой Джорджем Рафтом (который раньше уже отказался от роли в Высокой Сьерре), Богарт становится подлинным героем Хьюстона - или героем в общем смысле слова, после множества злодеев, которых ему довелось играть прежде. Его персонаж - жесткий, ироничный, лишенный иллюзий, но не такой продажный циник, каким хочет казаться, - хоть и живет в беспокойном и материалистическом мире, однако мораль на его стороне; или, вернее, он со скромностью и изяществом выступает на стороне морали. Весь фильм, как и роман, построен с его точки зрения, и его персонаж присутствует в каждой сцене (кроме сцены убийства его напарника). Элайша Кук создает незабываемый типаж, а дуэт Питера Лорри и Сидни Гринстрита (театрального актера, для которого этот фильм стал дебютом в кино) настолько искрометен, что оба актера снялись позднее вместе еще в семи фильмах (среди них - Касабланка, и Маска Димитриоса). Намеки на гомосексуальность всей троицы у Хьюстона более отчетливы, чем у Роя Дель Рута. (Жак Лурселль)
Сочинение литературных сериалов - самый торный путь к быстрому успеху. За энное количество томов и читатель, и автор привыкают к тому, что у героя в галстуке неизменно булавка с синтетическим рубином, а на кухне нет сырного ножа, что двадцать лет назад у него умерла в далеком провинциальном городке невеста, а на правой руке не хватает большого пальца, поэтому именно на ней он и носит часы. Давно знакомые детали убаюкивают и позволяют сочинителю не слишком отвлекаться на сюжет, стиль и язык - все равно все ждут, когда персонаж наконец-то начнет заикаться. В такой литературе жестко работает телевизионный механизм ожидания очередной части похождений - и именно поэтому из таких книг выходят одни только телеэпопеи и никогда не получается стоящее кино. Дэшил Хэммет написал про частного сыщика Сэма Спейда один-единственный роман. В этом есть какая-то даже не душевная щедрость, а барское такое, безразличное расточительство. Другой бы, ловкий, давил такого удачного персонажа по капельке, тянул бы его, как каучук, в разные стороны - Спейд на бейсболе, Спейд на скачках, Спейд в Голливуде, Спейд на Манхэттене, Спейд в Белом доме. Он мог бы принести Хэммету изрядное богатство, а принес одну лишь всемирную славу. И то - не столько сам роман, сколько фильм Джона Хьюстона. Сериала про Сэма Спейда не вышло - зато получилось великое кино. Это, кстати, была уже третья за десять лет экранизация хэмметовского сюжета (писатель вообще с самого начала карьеры много работал для кинематографа, и ни одна его книга не избежала быстрой - и, как правило, не слишком успешной - адаптации). Первые две ныне бесповоротно похоронены в энциклопедиях, никто их толком не видел, не будем о них сегодня говорить и мы. Потому что римейк получился не только чистым шедевром, не просто дистиллированным образцом жанра. Хьюстон снял кино, которое не просто нужно и можно, но и чрезвычайно интересно смотреть и шестьдесят лет спустя. А сделать это, пожалуй, потруднее, чем шедевр. «Мальтийский сокол» - эталонный пример детектива, развязку которого смотрящий первый раз зритель не угадает ни за что. При этом Хьюстон не прилагает для того, чтобы запудрить зрителю мозги, никаких специальных усилий, ставших столь популярными (и изощренными) теперь: криминальная канва скроена самим Хэмметом на совесть, хотя избыточной оригинальностью сюжет не отличается. Сэм Спейд впутывается в дурацкую историю по прихоти роковой красавицы Бриджид О'Шоннеси, охочей до старинного сокровища - целиком отлитой из золота статуэтки в виде сокола. Сокол, естественно, баснословно дорог, само собой, имеет еще и историческую ценность (подношение от Мальтийского ордена испанскому королю) и вызывает всеобщее умоисступление. Вокруг Спейда начинает виться толпа инфернальных типов с горящими глазами, включая гениального Питера Лорре, лучшего континентального киноактера всех времен. Трупы громоздятся, интрига ветвится и не вянет, за каждым углом Спейда ждет новая опасность, а зрителя - новый поворот сюжета. И когда фильм заканчивается, человек выходит из кинотеатра (выключает DVD-проигрыватель) с тем самым чувством, добиться которого - мечта каждого режиссера: недоумением от того, что все вдруг закончилось. Здесь как раз хорошо бы рассказать о том, как Джон Хьюстон этого достиг. Привести историю мучительных поисков достойного сюжета и нескончаемых кастингов на главную мужскую роль. Обозначить несколько революционных режиссерских ходов. К сожалению, ничего не выйдет. История создания «Мальтийского сокола» скучна, как правила дорожного движения. Роман Хэммета взяли потому, что у продюсеров были на него права. Хэмфри Богарт в тот момент был уже большой и беспроигрышной звездой (для начала попробовали было Джорджа Рафта, которому еще предстояло уступить Богарту место в «Касабланке», но быстро завернули). Дебютант Хьюстон постановочными находками мир поразить и вовсе не тщился. Получилось, однако, то, что получилось, - и ответ на вопрос «как» есть очень важная вещь, потому что она помогает понять, что представлял собой Голливуд времен его золотого века. А представлял он собой место, где провокация и эпатаж не стоили ничего, зато ценилась крепкая ремесленная хватка. Где мало понимали в современном искусстве, зато хорошо умели считать деньги. Где ничего нельзя было добиться с помощью экстравагантных манер, зато мужчины целовали в кадре женщин так, как мечтал это делать любой, кто на них смотрел. Где высокий стиль вызывал ухмылку, зато в ходу была хлесткая запоминающаяся реплика. Одним словом, это было место, где стремились понравиться не историку кино далекого будущего, а зрителю, и прямо сейчас. Ну а то, что эти самые историки до сих пор заходятся от восторга, - так это их личное дело, мы к этому никакого отношения не имеем. «Мальтийский сокол» выдвигался на «Оскара» в номинации «Лучший фильм», но наградой отмечен не был. Впрочем, Хьюстону вряд ли стоить жалеть об этом: среди других неудачников этого года был «Гражданин Кейн». (Алексей Королев)
Этот жанр (нуар) был порождением того короткого отрезка времени, и навсегда исчезло с этим временем. Экшен убил нуар. Если обратить внимание на "Мальтийского сокола", то там ни одного положительного персонажа, но при этом ни одного трупа на экране, а теперь - на экране море трупов, а при этом чуть ли не все симпатяшки. Одним словом, Тарантино убил Хьюстона. В фильме "Мальтийский сокол" в кадре не звучат выстрелы, потому что каждый выстрел - это разрядка напяжения, а в фильме "нуар" умело нагнетается атмосфера, душная атмосфера, в которой невозможны искренние чувства, да и вообще невозможны никакие чувства, где все балансируют, постоянно просчитывая свою выгоду, и боясь просчитаться, и где любовь является только одной из козырных карт, в этой игре. Таким образом, режиссер фильма "Мальтийский сокол" умело, уклоняясь от экшена (вечер, разговоры, угрозы, встречи, намеки, наставленные пистолеты, деньги, взгляды, слова о юбви при полной невозможности этой любви, поцелуи, снова разговоры и снова деньги) добивается создания особой атмосферы, душноватой атмосферы цинизма и расчета, соблазна и потерь. Все происходит, как в театре, практически в замкнутом пространстве и в короткий временной промежуток, но при этом фильм "нуар" начисто лишен театральности, это есть чистое порождение кинематографа, и, наверное, поэтому этот жанр мог появиться только в 40-е годы, когда кино уже сумело вырваться из пеленок театральности. Практически, фильм - бенефис Богарта, нельзя не признать, что только актер такого уровня может быть на экране почти на протяжении всего фильма, удерживая внимание зрителя. Хотя и остальные актеры хороши, все невероятно колоритны. При всем цинизме всех участников этого фильма, жанр "нуар" не позволяет спуститься ниже некоторой грани. И фраза, сказанная в конце героем Богарта о том, что нельзя оставлять безнаказанным, когда убивают твоего партнера, очень точно характеризует весь жанр - существует расчет, жажда наживы, но есть правила игры, которые нельзя нарушать, даже, если они и невыгодны в краткосрочном масштабе. (ameli_sa)
На днях посмотрел фильм, который считается классикой нуара - Мальтийский сокол. Если этот фильм действительно лицо этого жанра, тогда я вообще запутался в понятии нуар. И так о характеристиках: каждые пятнадцать минут фильма появляются либо новые персонажи, либо разговоры о них, и постоянно путают переходом от фамилий к именам, в одном разговоре говорят о человеке по его фамилии, а через пять минут уже по имени и вообще перестает быть понятным о ком и о чем речь, плюс вечные трактовки событий и прочее, ну это скажем еще по-нуаровски. Как мне казалось нуар - это постоянное нагнетание, а мне Мальтийский сокол показался даже очень легким и ироничным фильмом, где открытым текстом смеются над гангстерами, изображая их серьезными придурками, которые в сущности запутались в своих мечтах и их амбиции не серьезней клоунских, даже появляющиеся убийства не добавляют серьезности. Очень мне понравился вежливый злодей Каиро, который меня веселил весь фильм, очень колоритный персонаж, сцены с его участием просто феноменально искрящееся и вообще он всей этой шайки придал вид бродячего цирка. Не могу удержаться от того, чтобы не сказать пару слов о героине этой картины, которой Хэмфри (невозмутимый Хэмфри) жертвует ради правды, ради того, что бы свершилось правосудие; режиссер как специально подобрал на эту роль страшненькую, не первой свежести женщину, ведь если бы это была какая-нибудь Ава Гарднер, то Богарт наверно пожертвовал скорей полицией и не сдал бы ее правосудию. Что я увидел в этом фильме нуаровского, так это каша в сценарии, как не посмотрю нуар, так это точно будут громкие пафосные реплики и взгляды недоумевающих героев, «неужели мы это сказали». Очень импонирует, что в этой картине главный герой предстает магом ситуативного мышления, не пользующемся оружием, а не стреляющим направо и налево рымбо. (Peter)
Это - именно классика в самом лучшем смысле слова. Пусть даже снятая по роману Дэшила Хэммета, родоначальника `жестокого детектива`, в котором нет нежных слабых женщин, которых надо спасать от злодеев и благородных рыцарей. На поверку нежные слабые дамы оказываются закоренелыми преступницами, хитрыми манипуляторшами, а благородные рыцари - блюдущими свою выгоду безжалостными мужчинами, готовыми растоптать даже собственные чувства. Потому что они знают, что нет ничего вечного на земле. Все это прекрасно показано и снято в фильме `Мальтийский сокол`. Хэмфри Богарт как нельзя лучше подошел на роль Сэма Спейда с `волчьей улыбкой `, умного, очень жесткого и неимоверно крутого детектива. На нем одном держится весь фильм. Как он играет! Даже терпя поражение, он не может не вызывать восхищения. Завязка банальна - приходит в частное сыскное агентство очаровательная молодая женщина и просит найти сестру. Позднее оказывается, что это все выдумки, ей нужно на самом деле проследить за своим партнером, который кинул ее, забрав фигурку мальтийского сокола. Бриджид О `Шоннеси хороша собой и платит немалыми наличными. Этого для Сэма Спейда достаточно, чтобы работать с ней. Однако его раздражает ее притворство, когда она пытается изображать из себя жертву, прикидываясь невинной овечкой. Постепенно мы видим, как невинная овечка оборачивается настоящей хищницей. Сюжет вовсе не плох. О нет. Он даже хорош. Однако требует предельного внимания и сосредоточенности, потому что он как матрешка - откроешь одну, а там другая. И в конце остается одна-малюсенькая матрешка - Истина. И истина эта ужасна. Маски спадают с лица Бриджид, одна за другой, так же, как сюжетные матрешки появляются одна из другой. Погоня за мальтийским соколом, золотой фигуркой, инкрустрированной драгоценными камнями, оказалась бесплодной и напрасной, в которой было уничтожено множество жизней. И все из-за алчности. Жаждет денег Бриджид, жаждет денег толстый Гэтман, жаждет денег Кэйро, и даже Сэм тоже жаждет денег. Но даже жажда денег не заставит его отступиться от своих принципов. Даже любовь. Потому что он реалист и стоит двумя ногами на земле. А реальность такова - любовь убийцы - не та любовь, которой можно верить. И все же в конце он произносит одну фразу, которая делает этот фильм просто шедевром. `Из чего сделана фигурка?` - спрашивает полицейский Том, крутя поддельную фигурку сокола из свинца, ради которой полегло столько людей. `Из того же материала, что и мечты` - отвечает Сэм. (Herbst)
Фильм - нуар, также известный как «черный фильм», можно считать одним из самых почитаемых и, в то же время, самых часто хоронимых жанров в американском, да и в последствие в мировом кино, вместе с пребывающим в перманентном состоянии коллапса жанром вестерна. Нельзя с точностью сказать, что стало отправным точкой noir, но многие теоретики отдают «пальму первенства» выдающемуся «литературному триллеру» Дэшиэля Хэммэта «Мальтийский сокол» (1930), принесшему автору признание и во многом обозначившему развитие детективов в будущем. Успех и новые грани для самовыражения не остались незамеченными для американских кинематографистов. Впрочем, оперативно созданная одноименная лента Роя дел Рута и лента Уильяма Детерле «Сатана встречает даму» большого успеха не имели, хотя и бездарными их назвать никак нельзя. Возможно, они просто не пришлись ко времени. Но на каждую историю найдется свой пророк. Для «Сокола» таким стал Джон Хьюстон. На сценариста, пошедшему в режиссеры, всегда смотрят с некоторым скепсисом. И, что интересно, чаще всего этот скепсис вполне закономерен. Из многих знаменитых «мастеров пера и пишущей машинки» выходили довольно посредственные постановщики (Стивен Зэллиан, Роберт Таун, с некоторой натяжкой - Кристофер Хэмптон). К решению Хьюстона, к тому времени уже уважаемого кинодраматурга, наибольшего успеха добившегося с «Высокой Сьеррой», в третий раз экранизировать известный роман, сначала тоже отнеслись с заметным недоверием. Но, как показало время, зря. «Мальтийский сокол» стал не только одним из самых знаменитых явления в кино 40-вых годов, но и ознаменовал начало карьеры поистине выдающегося постановщика, возможно, став вершиной его творчества. Здесь не заметишь обычной для постановщика скованности, или наоборот, излишней тяги выделиться любыми способами. Это - работа расчетливого мастера, просто сменившего ставшее тесным амплуа, но не утратившего даже толики таланта. Итак, вступительные титры и занавес поднят. Небольшой офис частного детективного агентства и двое партнеров, с нескрываемым интересом смотрящим на молодую привлекательную женщину, просящую детективов проследить за некоим Фэрсби, якобы сбежавшим с ее сестрой, за которую она очень волнуется. Неплохие деньги за вроде бы нетрудную работу, тем более что один из мужчин явно наложил глаз на красотку. Но обычное задание оборачивается совсем не так, как предполагалось, проливается кровь, а частный детектив Сэм Спэд оказывается в очень неприятной ситуации. Вскоре к нему наведается странная личность с явно темным прошлом, полдесятком паспортов и заряженным пистолетом, которая, вернее, который предложит Сэму заманчивый контракт на поиск золотой статуэтки Мальтийский сокол, которая, вероятно, раньше принадлежала покрытым множеством тайн Мальтийскому ордену. Вскоре за «птицей» начнется охота со многими неизвестными, конец которой никто из участников сего театра силуэтов предугадать не сможет. Мрачная, медитативная атмосфера, до самых краев заполненная фатализмом, граничащим с безысходностью и цинизмом. Суровые, циничные люди, не боящееся вида крови, для которых понятие «преступление» - анахронизм, не стоящий особого внимание. Жестокие красотки, для которых люди - лишь инструменты для достижение им одним известным целям. Ночь, с переменным успехом соревнующееся с тусклыми фонарями за право обладать улицами. Недружелюбный поземный мир, с насмешкой названный городом. Все это - лицо «черного фильма», его товарный знак, который так любят использовать во всякого рода пародиях и стилизациях. Но они утвердились далеко не сразу. И «Мальтийский сокол» в становлении этих стандартов сыграл роль указателя, во многом просто очертив будущие пути и приемы, но то еще были только штрихи, достигнувшие своего апогея через 17 лет другим злым гением, Орсоном Уеллсом в своем последнем шедевре «Печать зла». Впрочем, как пример основной нуар-концепции, а именно противопоставление себя голливудской моде 30-тых - 40-вых изображать мир со счастливой улыбкой идиота, «Сокол» прекрасно справляется. Легкая мизантропия и ницшеанские аллюзии с легкостью читаются в вроде бы обыкновенном сюжет о Большом Криминальном Деле. Зритель, ожидающий стандартной детективной интриге, скорее всего, почувствует себя обманутым, ведь здесь нет системы «вопрос - ответ», а связь с реальным миров реализуется путем полутонов, актерских жестов, смысловых образов, но уж никак не прямым саспенсом, который, без сомнения, тоже присутствует, но не является аж никак самоцелью. К визуальной стороне фильм даже при желании трудно придраться. Кстати, картина оказалась в грустном списке «перекрашенных», то есть зачем-то переделанных в цвете, классических лент, благодаря порочному энтузиазму медиамагната Тэда Тэрнера. Трудно сказать, какие адские силы овладели разумом этого человека, но «осовремененная» версия больше всего похожа детскую размалевку и зрителя, знакомого с оригиналом, вгоняет в ступор. Сильная постановка, интересные актерские роботы, прописанные персонажи, хотя это скорее заслуга Хэммэта, а не Хьюстона, лирическая, правда, серьезно диссонирующая как с формой, так и с содержанием картины, музыка, обязательная интрига, метафорические смыслы - все это делает фильм хорошим, даже отменным. Но есть кое-что, делающее «Сокола» неоъьемленной частью культурного наследия, и имя этому фактору «Х» - Хамфри Богарт. Один из величайших актеров ХХ-того столетия вполне мог застрять в образе «плохого бандита», но все таки смог вырваться из навязанного клише. Его Сэм Спэйд - герой неоднозначный, внешне холодный и циничный, но твердо хранящий свои принципы. От сдержанной игры Богарт веет настолько мощным магнетизмом, что оторвать от него взгляд практически невозможно. Воистину, его харизма - стержень фильма, без которого лента, скорее всего, просто бы распалась, как карточный домик из-за неосторожного движения своего строителя. Но это не случается. «Мальтийский сокол» остается поразительно цельным полотном, настоящим произведением искусства. Самое бредовое, что можно сказать про этот фильм, это то, что он якобы устарел. Нет, такие вещи не устаревают, а просто приобретают свой неповторимый шарм. «Мальтийский сокол», вместе с другими шедеврами Джона Хьюстона и Хамфри Богарта, намертво врос в мировой кино и опровергать его статус попросту бессмысленно, да и желания такого нет. Данное кино должны посмотреть не только любители ретро, а любой уважаемый себя киноман, да и, честно говоря, просто образованный человек, ибо «Сокол» - вечен. (Green Snake)