ПЫЛЬ (2005)
ПЫЛЬ

Пыль - это суета, в которую погружены люди. Пыль - это всеобщие заблуждения, естественная засоренность голов. Пылинки - это то, как воспринимает этих людей ученый (Петр Мамонов), узнавший, как ему кажется, больше других об устройстве вселенной. Он знает, что пылинки вполне исследуемы и излечимы. Ученый не гнушается сотрудничать с ФСБ, благодаря чему к нему на обследование попадает 24-летний инфантильный Алеша Сергеев (Алексей Подольский) - рыхлый и близорукий парень. Побывав некоторое время в крепком здоровом теле, Алеша теперь готов на все, чтобы вернуть свое тело и свою жизнь...

Фильм в жанре арт-хаус. Размышления о человеке, его сущности. Предмет размышления - полнейший лох которого воспитывает бабушка, работает на заводе игрушек и никаких женщин. Так бы все и продолжалось, но однажды для эксперимента спецслужб ему дали на несколько минут почувствовать себя сильным мачо. Ему понравилось и его воспаленное сознание потребовало поменяться на второе «Я».

Фильм-памфлет или современная антиутопия, актуальный ответ фильму «Асса». Герой фильма, Леша, - вялый парень с большим рыхлым телом и однообразной жизнью. Воспринимая свое тело отчужденно, как некую вещь, Леша живет, как будто он уже умер. Мечта об идеальном теле овладевает героем во время странного эксперимента, для которого Алексей был специально отобран. Эксперимент проходил под контролем спецслужб. Для него понадобились особи, не способные ничего понимать и запоминать, неудачники, которых не жалко. Оказавшись в очереди среди этих малопривлекательных людей, Леша еще не подозревает, что пройдет несколько минут и вся его жизнь стремительно ринется под откос. Под воздействием некого излучения, он видит в зеркале вместо себя прекрасного мускулистого красавца. Эксперимент заканчивается, Леша получает свой гонорар, свое тело и свою полу-жизнь. Теперь цель его существования - снова, хоть на минуту, стать тем красавцем. Борьба за тело продолжается.

Трагический недоразвитый толстяк, живущий с бабушкой, рекрутирован агентами ФСБ для секретного эксперимента, в ходе которого ему дают ощутить себя силачом античных пропорций. Любительский по технологиям и качеству актерской игры, но весьма амбициозный по всем прочим параметрам авангардный фильм - едва ли главный любимец критики на последнем Московском кинофестивале. (afisha.ru)

МОСКОВСКИЙ МКФ, 2005
Победитель: Премия российских кинокритиков (Сергей Лобан).
ГИЛЬДИЯ КИНОВЕДОВ И КИНОКРИТИКОВ РОССИИ, 2005
Номинация: Премия «Золотой овен» за лучший дебют (Сергей Лобан).
ФЕСТИВАЛЬ КИНО СТРАН СНГ И БАЛТИИ «КИНОШОК», 2005
Победитель: Приз за лучший полнометражный фильм в цифровом формате (конкурс «Кино без кинопленки») (Сергей Лобан, Михаил Синев).
МФ ФИЛЬМОВ О ПРАВАХ ЧЕЛОВЕКА «СТАЛКЕР», 2005
Победитель: Специальный диплом «За точность диагнозу нашему времени» (Сергей Лобан).
ФЕСТИВАЛЬ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОГО КИНО «КИНОТЕАТР.DOC», 2005
Победитель: Специальный приз фестиваля.

Жанр фильма «Пыль» можно охарактеризовать как фантастический реализм, или же экзистенциальную драму с элементами фантастики.
Герой Петра Мамонова, был назван в честь Дмитрия Пушкаря - врача, предоставившего лабораторию для съемок.
В съемках фильма приняла участие арт-группа «Слепые», представившая образы кошмаров главного героя: Птицы и Стальные Бабы.
Музыкальное сопровождение к фильму состоит из композиций следующих авторов и коллективов: Треп - «Надежда» (использовалась в трейлере); Лисичкин Хлеб - «Шары» (звучит в основном меню DVD-диска); Псой Короленко - «Песня про Бога»; Александр Ночин - «Саша играет ноты»; Многоточие - «Откровения»; Анатолий Кашка - «Черная дыра»; White Hot Ice - «Растаман»; Корабль - «Белые туфельки»; Звуки Му - «Now or never»; Кино - «Перемен!» (на языке жестов исполняет Алексей Знаменский); Оркестр Пакава Ить - «Катя и Оля»; Алла Пугачева - «Ленинград»; Булат Окуджава - «Сентиментальный марш»; София Ротару - «Мало».
Некоторые из исполнителей, например Псой Короленко, Анатолий Кашка, White Hot Ice, Руставели (Многоточие) и оркестр «Пакава Ить», также приняли участие в фильме в качестве актеров.
Бюджет: $3,000.
Премьера: 14 июля 2005.
Слоган - «А что есть желание пылинки... какая-нибудь тупость...».
Фильм представлял Россию в конкурсной программе «Перспективы».
«Пыль» вошла в список «100 главных русских фильмов по версии журнала 'Афиша'».
Официальный сайт - http://dust.kinoteatrdoc.ru/.
Прокат фильма «Кинотеатр.DOC» - http://kinoteatrdoc.ru/.
Интервью с творческим объединением «СВОИ 2000» - http://kut.org.ua/movie_a0106.php.
Интервью с Алексеем Знаменским - http://kino-teatr.ru/kino/person/232/.
Интервью с Псоем Короленко - http://weburg.net/news/19552?fromru=1.
Сергей Витальевич Лобан (род. 3 сентября 1972, Москва) - российский кинорежиссер. Подробнее - http://ru.wikipedia.org/wiki/Сергей_Лобан.
Марина Потапова (род. 15 апреля 1977, Ленинград) - российский сценарист, постановщик, журналист и преподаватель. Подробнее - http://ru.wikipedia.org/wiki/Потапова,_Марина.
«СВОИ 2000» - творческое объединение, вышедшее из художественной группы «за Анонимное и Бесплатное искусство» в 1999-2000 годах. Участники «СВОИ 2000» являются организаторами многих заметных культурных акций и мероприятий, а также авторами и создателями полнометражных художественных фильмов «Пыль» и «Шапито-Шоу». Подробнее - http://ru.wikipedia.org/wiki/СВОИ2000. Официальный сайт творческого объединения - http://swoi2000.ru/. Официальный канал на Vimeo - http://vimeo.com/swoi2000.

ПРЕССА О ФИЛЬМЕ
В этом фильме есть брожение умов и очень хорошо выражена идея разлада с действительностью. Видно, что у нас появляются "новые рассерженные". Мне эта картина глубоко симпатична. Странно, что эти люди до сих пор никак не задействованы в кино. (Петр Шепотинник, директор по связям с общественностью ММКФ)
Это совершенно новый подход к самому факту делания фильма - из чего он делается, как он делается, как к этому относятся люди, которые там снимаются, каким образом он намеренно выпадает за пределы профессионального кинематографа. Открывает совершенно новые пласты кинематографической выразительности и с точки зрения некоей такой упрощенной линейной сюжетности, и с точки зрения неожиданных ходов по стилистике исполнения. В принципе это картина, которая раскрывает нашу жизнь в совершенно неожиданном и достаточно подлинном ракурсе. (Кирилл Разлогов, председатель отборочной комиссии ММКФ)
...Одна из самых громких летних премьер, фильм «Пыль» Сергея Лобана, - неожиданно плодотворная попытка перенести андерграундное, параллельное кино на большой экран. У фильма очень интересный бюджет - три тысячи долларов; в ролях снимались друзья и знакомые немногочисленных членов съемочной труппы (в их числе Петр Мамонов). По сути это некий капустник, только на удивление осмысленный. ...«Пыль», участвовавшая в Московском кинофестивале в конкурсе «Перспективы» и получившая там приз жюри ФИПРЕССИ, - хороший пример того, как надо правильно осваивать бюджет: от трех тысяч долларов здесь куда больше пользы, чем в «Статском советнике» - от всех его миллионов. (Всеволод Бродский, «Эксперт»)
...Зритель остается на недостижимом горизонте, но не на необитаемом же острове, в самом деле! Не так он и глуп, зритель. В тех же безнадежно-летних условиях в большом зале «35 мм» меньше месяца назад запустили фильм Сергея Лобана «Пыль». На столь же немногочисленных сеансах, как и «Удаленный доступ» в «Фитиле». Фильм был снят любителями, на его производство потратили около трех тысяч долларов. На рекламную раскрутку тоже не было денег, и вряд ли можно считать такой уж рекламой участие в параллельном конкурсе ММКФ «Перспективы». Зато о «Пыли» написали практически все критики. И все похвалили. Потому что фильм - хороший, а денег на подкуп критиков у его авторов тоже не было. По предварительным подсчетам, «Пыль» окупилась примерно в семь раз. Залы были переполнены, и никто не жаловался на скверное качество проекции. Наверное, если бы тот же фильм осмелились взять другие залы, сборы были бы еще внушительнее. Рецепт до обидного прост: делать хорошее кино. И не гнаться за горизонтом. (Антон Долин)
Мысль фильма в принципе тоже вполне ясна: все люди пылинки, которые практически ничего не значат в этой жизни, но для достижения своей цели, даже самое ничтожное существо пойдет на все, превращаясь в монстра. Честно говоря, судя по отзывам о фильме я ожидал гораздо большего. Фильм не плох, но не гениален. И единственный по-настоящему прекрасный момент - это конец. Когда песню группы Кино «Перемен» на жестовом языке исполняет Алексей Знаменский. Это сильно. Это взрывает Ваш мозг... а все остальное, лишь черед моментов: довольно понятных и снятых уже много раз... (Игорь Даровский, relax.com.ua)
...странная, неровная, но щемяще-честная «Пыль» Сергея Лобана. Никто не ожидал, что первая же серьезная работа ребят из группы с эпатажным названием «СВОИ 2000» окажется столь интересной и по форме, и по содержанию. ...Авторам удалось схватить за нерв очень тонкую материю, шелковый зазор между действительностью и идеалом. Это история о том, как человек воспринимает себя и как его воспринимают люди. О грустной зависимости от чужого мнения. О недовольстве своим местом в жизни. Своим телом и делом. Эта раскованная и одновременно простодушная картина об абсурдности времени и бессмысленности агрессии. Этот смех по сути, у зеркала. (Наталья Боброва, «Вечерняя Москва»)
Сюрпризом в «Перспективах» оказалась российская картина «Пыль» Сергея Лобана, снятая под явным влиянием "параллельного" кино. Финал «Пыли» снят в сознательной перекличке с финалом соловьевской «Ассы», где внезапно появляется Виктор Цой с ошеломительной песней «Мы ждем перемен». Тогда это было грозное ожидание реальных политических сдвигов, уничтожающих власть геронтократии, теперь - ожидание невозможной "революции тела", которая могла бы вселить страждущие души в желанные им телесные оболочки. (Виктор Матизен, «Новые известия»)
Этот фильм - один из самых необычных за последнее время. В нем главную роль играет (практически, самого себя) непрофессионал, а в некоторых эпизодах заняты такие известные личности, как Псой Короленко и Федор Лясс. Но вся прелесть в манере подачи материала. При кажущейся простоте кадра и диалогов нам повествуют о борьбе Добра и Зла в маленьком человеке. Этот тюфяк, ходячий "живой труп" и "человек в футляре" постепенно погружается в тьму, и вскоре его личность перестает существовать. Потрясающе сыграна роль профессора Петром Мамоновым, а в сцене на Поклонке блестнули ребята из шоу-театра «Синематографъ». (Макс Милиан, kino-teatr.ru)
Постсоветская культура, с одной стороны, увлечена образами суперменов, одинаково охотно проецируя их на ментовскую и бандитскую жизнь. С другой - актуальной темой становится разрыв всяких связей с обществом конкуренции и наживы. Лузеры и аутсайдеры выражают не менее важную правду об эпохе и ее ценностях. Можно даже поспорить, какой из этих образов ближе к идеалу положительного героя нашего времени. Впрочем, авторы «Пыли» никак не идеализируют Лешу. Как раз в силу его полной чистоты и непорочности им легко манипулировать и производить над ним всяческие опыты. Он - пылинка мироздания, которую вроде бы ничего не стоит сдуть и пустить по ветру. Однако та же пылинка, попав в шестеренки природного механизма, способна влиять на ход событий и даже менять его. Так что темой фильма оказывается хоть и пассивное, но сопротивление враждебной среде. (Андрей Плахов. Про пылинку мироздания. Коммерсант Weekend, 2005)
Практически безбюджетную «Пыль» подняли режиссер Сергей Лобан, сценарист Марина Потапова и оператор Дмитрий Модель, образующие экспериментальное творческое объединение СВОИ 2000. Их кредо - «освоение» окружающей действительности путем обнаружения в любом, даже самом безнадежном занятии элемента креативности. «Пыль» как раз и рассказывает о том, что подобные порывы свойственны не только творческим натурам, но и самому жалкому существу, давно вроде бы превратившемуся в овощ. […] В принципе даже самую тупую и монотонную работу можно при желании каждый день делать чуть-чуть по-другому, чтобы пыль повседневности не лежала ровным толстым слоем, а стояла столбом и в луче света можно было наблюдать нервное движение растревоженных пылинок. (Лидия Маслова. Непыльная работа. Коммерсант, 2005)
«Пыль» - очередная протестная глава андеграунда. Ответ «Ассе» спустя 18 лет. Мы ждем перемен. Не слышащие нас, следите за руками! […] Простим фильму неприкрытые сбои в интонацию капустника. Движение «Свои-2000» провело первый в России уличный праздник карнавального сопротивления street party. Главная идея - фамильярное отношение к городскому пространству, колонизированному офисами, бутиками и «Макдоналдсами». «Пыль» - фамильярное отношение к традициям киноискусства. Проход развинченной подростковой походкой street party по экрану, колонизированному блокбастерами и гламуром. Главный лозунг street party - «Круто освоимся!». Радостная карнавальность шествию обеспечена. Самодеятельность? Еще бы! Паранойя? Конечно! Сценарная расхлябанность? А как же! Шитая белыми нитками игра непрофессионалов? Единственный профессионал в фильме - старый скоморох Петр Мамонов, который борозды ни одному шествию не испортит. Вспоминается созданный им балет «Мыши, мальчик Кай и Снежная королева» с человеком-яйцом и гражданином с лыжей. В фильме Мамонов и есть самый настоящий Кай, до старости пытающийся из «пыли» составить слово «вечность». (Лариса Малюкова. Вечность пахнет «Пылью», Новая газета, 2005)
Интересная вещь получается. Пока, стало быть, критики ноют и печалятся по поводу архаичности отечественного кино, не способного придумать ничего нового, где-то там, на задворках кинопроцесса, вдруг обнаруживается нечто оригинальное. Вот, скажем, группа молодых да ранних - «СВОИ 2000», придумавшая множество проектов, в которых эти самые «свои» куражатся как хотят. Устраивают концерты (где Петр Мамонов выступает в паре с… глухим), снимают фильмы и даже продвигают в Думу некоего депутата, который живет в… скворечнике. Смешно, весело, прикольно, как говорит молодежь. Никакого «папиного кино», старых прогнивших ценностей и унылого морализаторства по поводу и без повода. То бишь всего того, чем грешит наш кинематограф, живущий в большинстве своем исключительно прошлым. И вот что еще вдохновляет. Для ребят из группы «СВОИ 2000» эпатаж - не главное, хотя, разумеется, имеет место быть. Главное, как это ни смешно, - искусство. […] «Пыль» Сергея Лобана, снятая по сценарию Марины Потаповой, представляла программу «Перспективы» на Московском фестивале и получила лестные отзывы прессы. И не только. Фестивальные киноманы, обычно такие строгие к отечественному кино, просто заходились от удовольствия, вопрошая всех подряд: «А вы "Пыль" видели?» (Диляра Тасбулатова. Все СВОИ. Итоги, 2005)

Главный герой Алексей - пассивный молодой аутсайдер с обрюзгшим телом и плохим зрением. Занимается однообразной работой на государственном предприятии ЗАО «Прогресс». Ведет по сути растительный образ жизни, ни к чему не стремится, ничего не желает, ничем не интересуется. Досуг свой проводит за склейкой пластиковых моделей самолетов, что почти соответствует его рабочей деятельности. Родителей нет, возможно, погибли. Живет вдвоем с бабушкой - старой женщиной, которая души во внуке не чает, одевает его в секонд-хенде на свой вкус. Бабушка, по-видимому, католичка, в моменты отчаяния призывает Мадонну, а кроме того, завербованная врачом, ходит на религиозные собрания. Однажды, когда Алексей находился на рабочем месте, его приглашает в свой кабинет директор, где сотрудники ФСБ предлагают ему «помочь отечественной науке», приняв участие в секретном эксперименте в качестве подопытного. В процессе общения они спрашивают его: «А ты Родину любишь? Готов для нее подвиг совершить?» В результате склоняют его к участию в сомнительном эксперименте. Он, не понимая даже, что это за эксперимент - соглашается. Пока главный герой направляется по указанному сотрудниками ФСБ адресу - он встречает автоугонщиков на похищенной «Ауди», которые спрашивают, как проехать до Гнездниковского переулка. Он не может объяснить, садится к ним, чтобы показать дорогу. Автоугонщики высаживают Алексея и уезжают. Комната, где непосредственно производится эксперимент, обладает эффектом, создающим у добровольца иллюзию исполнения самых сокровенных желаний, но только временную - на время эксперимента, ограниченного несколькими минутами. Для Алексея этим желанием становится сильное и красивое тело. После завершения эксперимента у Алексея только одно желание - снова ощутить единожды испытанные ощущения, когда он увидел себя преображенным.

Как-то Мамонов пришел выступать на одну телепередачу (что уже редчайшее событие), общался со зрителями и с телеведущим, исполнял свои песни / камлания под аккомпанемент одутловатого человека с отсутствующим взглядом просидевшего на стуле всю программу. Ведущий спрашивал Мамонова: "Представьте вашего спутника, будьте добры". Мамонов отвечал: "Да он и не спутник вовсе. Он - олицетворяет". Тот же самый спутник продолжает олицетворять, и снова на пару с Мамоновым, в этом полнометражном псевдофантастическом фильме, снятом на цифру творческим объединением "СВОИ 2000". Что же он, герой по имени Леша, олицетворяет на этот раз, в безразмерной майке с серым котенком из секонд-хенда, мечущийся по пустынной в своей монструозности Поклонной горе и бормочущий несуразности себе под нос? Герой фильма - неуклюжий неудачник, потрясающий русский Бивис то испуганно кивающий, то лепечущий: «я эт самое…» Бивиса и Бадхеда постоянно за кого-то принимают, берут у них интервью, вербуют в организации, проповедуют, пропагандируют политкорректные идеи, в то время как герои пусты, чисты, и от того неподвластны внешним воздействиям. Нашего Лешу тоже постоянно принимают за кого-то, кем он не является. «Эх! Завидую я им! Свободное выросло поколение» - говорит правозащитник кивая на аутичного героя. Леша пассивен, Леша инфантилен, Леша - никто. Все, что происходит с ним - вариант классической «трагедии маленького человека», никому не нужного, никому не симпатичного, жалкого и отвратительного даже самому себе. Попытки научиться снимать отечественное жанровое кино привели к засилью мутного невыразительного образа благородного супермужика, - иногда супермента, иногда супербандита. Вкупе с бесконечными разговорами о необходимости национальной идеи, ответственности художника перед массами, все потуги на «настоящее кино» кажутся сродни психотерапевтическому сеансу нейро-лингвиста: «Мы - великий народ, народ супер-мужиков, супер-героев…». Однако, слишком сильная воля извне приводит к внутреннему обезволиванию. И логично, что куда более близкая идентификация для многих - лузермен, жертва цепи несчастных случайностей. Фильм говорит о том, что будущего нет. По крайней мере, нет никакого объективного будущего, так же как нет толком никакой объективной реальности: «Сигареты в руках, чай на столе - эта схема проста, И больше нет ничего - все находится в нас…» Круг замыкается, все остается как есть, и, тем не менее: «Перемен требуют наши сердца…» Герой - даже не герой, и его желания - тупость, но его сердце и пульсация вен, тем не менее, чего-то требуют, заставляют куда-то бежать, к чему-то стремиться. А это и есть жизнь. Желание перестать быть пылинкой, сором, полным ничтожеством - это и есть желание перемен. Бурление конца 80-х начала 90-х имели характерное название «Перестройка». Перемен ждали от правительства, от окружающей действительности - от внешнего мира. Здесь, в 2000-х, мы утратили трогательную наивность. Мы уже не можем мыслить такими категориями, мы можем мечтать лишь, об экзистенциальном прорыве сквозь мутную повседневность, мы можем думать о том, как вынырнуть из этого потока и вдохнуть свежего воздуха. Как переродиться из «овоща» в кого-то еще? Мы можем стремиться к переменам, сознавая, что все - ничто, а ничто ничего не значит. Но желания пылинки - в конце концов, важный природный механизм. (dust.kinoteatrdoc.ru)

«Пыль» доказывает, что для творчества, даже в такой высокотехнологичной области, как кино, достаточно умения снимать, желания снимать и осмысленного взгляда на мир. Не нужны ни миллионные бюджеты, ни порхающие из фильма в фильм звезды. Цифровую камеру на плечо - и вперед. Сергей Лобан и сценаристка Марина Потапова, ранее входившие в радикальную группировку «За анонимное и бесплатное искусство» (ЗАиБИ), свистнули друзей-сообщников и сняли под маркой экспериментального творческого объединения «Свои-2000» умную, очень смешную и поднимающуюся в финале до трагических высот притчу. «Пыль» можно назвать софт-версией другого полнометражного дебюта, нашумевших «4» Ильи Хржановского, в том смысле, что оба фильма говорят об одном: о подчиненности, зависимости человека от безличных властных сил. Человек и есть пыль. Не важно, лагерная или нет, но пыль. Эту истину вдалбливает в финале в голову героя профессор-мизантроп, сыгранный Петром Мамоновым с мхатовской мощью, даже несколько неадекватной фильму, снятому в манере хеппенинга. Отличие от «4» в том, что у Ильи Хржановского власть размножает подданных делением, клонирует, а в «Пыли», как кажется герою, отнимает у них идеальные тела. […] К «Пыли» подходит затрепанное определение «энциклопедия русской жизни», только любое столкновение с жизнью заканчивается для Леши обломом: его никто не слышит. Его третируют «братки», ищущие дорогу в Гнездниковский переулок, - там располагается, очевидно, противное режиссеру Госкино. Сектанты умильно подвывают пастору, бесподобно сыгранному Псоем Короленко. Одни совершенно неадекватные правозащитники переодевают бедолагу, спасая от слежки, в женское платье, другие именно из-за этого платья принимают за сумасшедшего. Но это не капустник: Сергей Лобан находит несколько точных символов неадекватного и глухого мира. Друг Леши размораживает холодильник при помощи топора. Загробная жизнь - это вечный просмотр телевизора с приплясывающим Петросяном. А на финальных титрах некто исполняет песню Виктора Цоя «Мы ждем перемен» на языке глухонемых. Круг замкнулся: «Асса» Сергея Соловьева, превратившая эту песню в гимн, открывала эпоху иллюзий, «Пыль» смешивает с пылью вчерашние надежды, порождая новую - надежду на существование в России свободного и ни от кого не зависимого кино. (Михаил Трофименков. Уникальное опыление. Коммерсантъ. Санкт-Петербург, 2005)

У фильма есть недостаток. Он в чрезмерной заданности его понимания. Про то что герой - вариант Акакия Акакиевича, авторы фильма объявили заранее. Все так: это фильм о маленьком человеке в новой ситуации. Пыль - это он. Слово тоже не случайное. Было понятие «лагерная пыль». Он - пыль житейская. И вы знаете, его безумно жаль. В современной ситуации главенства мажоров, точнее, тех, кто отчаянно делает вид мажоров, он никак не уместен. Правда, возникает мысль, что из-за пассивности таких, как он, в обществе и происходят гадкие вещи. Но скорее я готов согласиться с коллегой-критиком: такой вариант существования, как у героя, есть бессознательное сопротивление враждебной среде. Тут мы, однако, переходим к тому, что в заданности фильма есть прекрасные пробелы. Во-первых, замечательно изобразительное выражение абсурда, возникающего в сознании главного героя, когда он вдруг понимает, что жизнь могла бы сложиться иначе. Фактически это визуальное изображение ломки. Во-вторых, в «Пыли» ощутима неповторимая муратовская интонация: Кира Муратова тоже всегда снимает про обычных людей. В-третьих, на мой взгляд, это не стебная, а серьезная картина. Возможно, первый раз в отечественном кино мы видим картину задворок современности. Мы миллион раз смотрели кино про братков. Но то не задворки. В своем мажорном мироощущении мы даже не готовы допустить, что жизнь на подавляющих территориях страны - другая. «Пыль» замечательна тем, что доказывает: большое количество людей обитает в ситуации безвременья. Концептуально, что действие происходит не в провинции, а в Москве. Безвременьем считается эпоха застоя - 70-е. По «Пыли» для многих людей сейчас тот же застой. В результате «Пыль» оказывается актуальной политической картиной. Сам режиссер такому утверждению, возможно, удивится. Между тем можно ли расценить вне политики фильм, один из выводов которого в том, что все тебя используют? Якобы патриоты и якобы антипатриоты, эфэсбешники и диссиденты (фильм ироничен по отношению и к тем, и к другим), новые церкви, начальнички на работе, собственная тоталитарная бабушка, ТВ (тут, правда, опять штамп - символом коллективного одурачивания выглядит г-н Евгений Петросян. А с другой стороны, лучший символ разве найдешь?). (Юрий Гладильщиков. Мы ждали перемен. Ведомости, 2005)

[...] У Сергея Лобана вряд ли возникало когда-нибудь непонимание со сценаристкой Мариной Потаповой, принадлежащей его поколению. Название творческого объединения СВОИ-2000 следует понимать буквально, тут вправду все свои, но при этом нет налета одиозной тусовочности; каждое появление персонажей контекстуально оправдано и за счет внекинематографических отсылок юмористически окрашивается, уводит за пределы фильмического пространства. Достаточно вспомнить Псоя Короленко в роли "американского брата", исполняющего сектантский гимн. Если считать удачей взаимное соответствие замысла и его реализации, то "Пыль" Лобана вполне удалась. Это история локальная, даже камерная, сделанная на маленькие деньги. Это цифровое видео, снятое ручной камерой и слегка даже стилизованное под любительское кино, но твердая авторская рука тут чувствуется. "Пыль" нарочито аскетична, можно сказать, примитивна; эффект безыскусности усугубляется черно-белым изображением, дрожащей время от времени камерой, фронтальной проекцией, почти всегда одинаковой - на уровне среднего или общего плана - дистанцией. Видео теряет свою "домашнюю" природу, становясь то холодно-отстраненным, то лиричным регистратором интимных мгновений чужой жизни. Даже если есть в фильме длинноты (в монологе "доктора" Петра Мамонова, например), в целом Лобан знает, что и зачем снимает. История неуклюжего дебиловатого толстяка, в ходе фантастического эксперимента "ради родины" встретившегося со своим идеалом и погибающего, не в силах дальше жить в прежней оболочке, - подспудно выводит к тотальной кафкианской абсурдности существования. Подслеповатый Алеша в дурацкой футболке с котенком на груди совершает личную одиссею, проходя через все слои постсоветского общества: от новорусских бандитов, циничных эфэсбэшников и продажных медиков - до накокаиненных тусовщиков, лицемерных правозащитников и романтичных шестидесятников, поющих про комиссаров в пыльных шлемах. Как главные знаки эпохи в фильме поданы монумент Победы на Поклонной горе и шоу Евгения Петросяна на телеэкране. Диагноз этой эпохе поставлен жестко и точно: бессмысленная суета, агрессивное бездушие, тупое насилие, перетирающее в пыль то, что уже изначально "ничто", из чего "нет проку", как говорит полубезумный профессор. В финале - только человек, оставленный наедине с самим собой. Слабый, беззащитный в оплывшей плоти, одинокий, как труп на прозекторском столе - перед своим смертельным зазеркальем. И перед монтажным стыком с пародийно исполненной песней Виктора Цоя "Мы ждем перемен". Он - объект не сочувствия, но иронии, черной комедии. И оттого - лишь более жалок. (Н. Цыркун. Девятый вал / Сеанс, 2005)

Второй по значению конкурс ММКФ открылся российским фильмом "Пыль" - первой полнометражной лентой Сергея Лобана, снятой на цифровом видео ручной камерой, судя по всему, за символические деньги и с единственным профессиональным актером - Петром Мамоновым, да и то в эпизодической роли. Этой картиной уже заинтересовались отборщики Каннского фестиваля, но что-то сорвалось с переводом, и Канн ее не увидел. Фильм остроумно придуман (сценарий Марины Потаповой) и любопытен как срез мозговой ткани и температурный график постсоветского общества. Его герой - 30-летний толстяк Алеша со зрением минус шесть, который еще не вырос из детских распашонок и ходит под присмотром хлопотливой бабушки. Начало картины, когда большому ребенку покупают "интеллигентную одежду" с котенком-унисексом на груди, трудно назвать иначе, чем упоительным: здесь смешно все, от реплик до ракурсов. И при этом все работает на характер и тему: котенок на груди делает большого ребенка беззащитным. Это только цветочки - ягодки переведут действие в регистр почти кафкианского абсурда. Фабула придумана лихо: приходят люди из "органов" и призывают нашего толстяка немного послужить родине, приняв участие в секретном научном эксперименте. В ходе эксперимента возникает побочный эффект: большое рыхлое тело героя вдруг на миг становится стройным и мускулистым. Алеша, разумеется, всегда предполагал, что родился не в своем теле, и теперь он в течение всего фильма будет пытаться вернуть этот волшебный миг, когда он - настоящий. В ходе этой суеты он попадет к сектантам, правозащитникам, гинекологам и романтичным шестидесятникам с их песней о комиссарах в пыльных шлемах. Он встретится с КГБ, которое "никуда не делось", столкнется с новорусскими бандитами и их телками в "Мерседесе", с компанией слабослышащих (звук фильма выключат, и мы будем смотреть язык жестов с субтитрами) и подобием маскарада у памятника Победе. Лейтмотив фильма - постоянно мельтешащий на телеэкране любимец домохозяек Петросян, который и доводит всю эту фантасмагорию до клинической фазы идиотизма. Те, кто уйдут, завидев финальные титры, пропустят песню Цоя "Мы ждем перемен" в исполнении слабослышащего с сурдопереводом. В картине есть провисы и сбои ритма. Она несовершенна по технологии и часто напоминает талантливую любительскую ленту. Но это все и есть приметы того нового кино, которое если и не идет на смену индустриальному кинематографу, то, по крайней мере, его основательно теснит. Это кино родилось вместе с эрой цифрового видео, оно теперь доступно каждому талантливому (и бездарному тоже), и породив груды графоманских опусов, уже дало нам довольно много свежих по мысли и языку фильмов. "Пыль" - из таких. Эта картина сознательно не стремится походить на "большое кино", зато в ней есть художническая раскованность, простодушная дерзость и умение в частной и к тому же фантастической истории показать абсурдность времени, не щадя при этом никого, включая самих авторов. Перед нами прошел мир, полный кипучей и совершенно бессмысленной деятельности, агрессивный и неспособный родить ничего, кроме тупого насилия. Это мы. (Валерий Кичин)

Алеша Сергеев, 24-летний тюфяк с пружинками волос вокруг преждевременной лысины, носит пластмассовые очки, работает сборщиком пластмассовых пистолетиков и слушается бабушку, с которой делит брежневскую «двушку». Однажды на Алешин завод приходят два фээсбэшника и предлагают ему за 10 тысяч рублей и 4 дня оплаченного больничного принять участие в государственной важности эксперименте. Алешу помещают в темную камеру, и тучный Алеша становится ладным атлетом - или так ему очень сильно кажется. Когда в камере вспыхнет свет, Алеша снова станет Алешей, но те две минуты ощущения силы и красоты родят в нем острую зависимость: как тяжелый психбольной, потерянным колобком болтается Алеша по Москве во все более шизоидных потугах вернуться в то бодрое тело. Снятая за 3 тысячи долларов на цифровую камеру и разыгранная непрофессиональными (за исключением Мамонова в символической роли профессора) актерами, «Пыль» оказалась самым адекватным киновысказыванием о Москве - рыхлом, расплывающемся мегаполисе в судорожных попытках обрести форму. Трудно не прочесть этот фильм - с его фантастическими экспериментами, спецслужбами и проч. - метафорически; все же трактовки родятся потом: по ходу просмотра включается не столько разум, сколько нервы. Экран транслирует шизофрению в чередовании агора- и клаустрофобий: Алешу то бросают в монументальных парках, где он перебегает между группками отдыхающих, как человек в предынсультном состоянии, то запирают в советской комнатушке с ее настенными коврами и диванами-кроватями, откуда жизненно необходимо рвать, как если бы скрутил приступ астмы. «Пыль» действует на соматику не в последнюю очередь благодаря любительской съемке, которая не содержит дистанции по отношению к увиденному. В любительстве же оказалось скрыто противоядие от главной беды постсоветского кино, которое, как сама Москва, не может встать в фокус, не может, как ни старается, поймать верную интонацию, - от фальши, ощущения, что так не говорят, не одеваются, не водят машину и вообще все не так, не правда. А «Пыль», чуждая кинематографическим формальностям и этике, пришлась кстати городу без формы и этикета: чего у кино не отнять, так это взаправдашности. (Алексей Васильев)

Абсурдно-фантастическая драма. Когда только стало известно о включении независимого, параллельного, супермалобюджетного (говорят, что съемки обошлись всего лишь в три тысячи долларов!!!) российского фильма «Пыль» Сергея Лобана в конкурс «Перспективы» Московского международного кинофестиваля, этот неожиданный выбор можно было списать на счет порой экстравагантных культурных пристрастий председателя отборочной комиссии Кирилла Разлогова. Тем более что он в качестве создателя телепередач для канала «Культура» ранее посвятил один из ее выпусков различным видеоэкспериментам Лобана и его нынешней творческой группы «Свои 2000» (а прежняя не может быть названа по причине неприличности звучания). Но на редкость дружный восторг критиков, которые встретили чуть ли не как манифест нового поколения и объявили почти откровением фактически любительскую ленту, снятую и разыгранную по большей части коряво и небрежно, заставляет отнестись к «Пыли» без приличествующего ситуации снисходительного равнодушия и вполне понятного желания отмахнуться от ерунды. Помимо того, что тут происходит довольно опасное размывание границ профессионального кинематографа (теперь ведь каждый может взять в руки видеокамеру, заснять все, что заблагорассудится, и попытаться выдать это за новаторское слово в искусстве!), с экрана внушается навязчивая мысль о «схваченности» всех нас, оказавшихся под колпаком у соответствующих органов - и даже тело отныне перестает принадлежать человеку. Главный герой, ленивый и безвольный молодой толстяк Леша, естественно, не может отказаться от настойчивого предложения двух «людей в штатском» принять участие в секретном эксперименте, а потом сам уже рвется назад в какой-то подвал, чтобы еще раз испытать счастье узреть внутри себя наличие идеальной спортивной фигуры. И это становится для обладателя большого пуза и дряблых мозгов своеобразным наркотиком, ради чего он готов на все. Многие из превозносивших «Пыль» (вот уж точное определение для подобного кинографоманства!) зацикливались на обыгрывании песни Виктора Цоя из финала «Ассы» Сергея Соловьева по поводу перемен, которые мы, как выяснилось, совсем напрасно ждали. И вроде бы никто не подчеркнул явную перекличку с «Иглой» Рашида Нугманова, где впервые снялся абсолютно культовый персонаж, человек-оркестр Петр Мамонов, лидер группы «Звуки Му», сыграв некоего странного типа - «Доктора», поставщика наркотиков. А спустя 17 лет он изобразил в картине Сергея Лобана наиболее профессионально (пусть и с перебором по части глубокомысленных бесед о том, что люди - лишь бесчисленные песчинки и просто бесполезная пыль)… профессора-гинеколога, который занимается в свободное от лекций время упомянутыми манипуляциями с человеческим сознанием, когда на свет рождается на краткий миг столь желанное «иное тело». То есть вместо инопланетян можно было бы говорить о появлении «инотелян». А на самом деле, это напоминает настоящие наркотические бредни - типа «любительских видений», которые мелькают в лихорадочных представлениях субтильного (не в пример Лехе с отвисшими, как у немолодой женщины, грудными сосками) парня по прозвищу Бананан в названной «Ассе», или же настоящую ломку наркоманов в «Игле». Только в «Пыли» вся окружающая реальность трансформируется в сюрреалистическую фантазию будто «наширявшихся» авторов, которые по-другому и не воспринимают мир подле себя. Действительность вообще оказывается мнимой и несуществующей, а куда более подлинными и словно осязаемыми - призрачные мечты русского бескультурного идиота об эффектной фигуре культуриста, что стоило бы, пожалуй, сравнить с арийской тоской по идеальному телу в фильмах немки Лени Рифеншталь. (Сергей Кудрявцев)

Фильм Петра Мамонова «Пыль» - это эксперимент над зрителем, не менее жестокий, чем тот, которому подвергся главный герой Леша Сергеев. Леша Сергеев - это Акакий Акакиевич Башмачкин из гоголевской «Шинели», вечный маленький человек, обретший маленькую убогую мечту и потерявший ее. И пусть вас не смущают внушительные габариты героя. Кто сказал, что маленький человек непременно должен быть субтильным? В свои двадцать три года Леша не то чтобы уродлив. Он безобразен. Уродливый человек страшнее безобразного, но вроде бы куда меньше виноват. Безобразным Лешу сделали плохое общество, глупая бабушка и он сам. Идеал Леши убог, но, извините, каков уж герой, таков и его идеал. Акакию Акакиевичу тоже не Эльдорадо и райские кущи мерещились, а его собственный материальный предел - шинель как символ вершины чиновного муравейника. Внешне рыхлый, заторможенный Леша скорее напоминает другого героя из русской классики - Обломова. Как и Обломову, ему дали немножко побыть не собой, а героем из сказки, и это убило в нем все жизненные соки окончательно. Отныне вся жизнь превратилась в бессмысленную гонку и за своей тенью и за той волшебной комнатой, в которой из уродов делают звезд Голливуда. Для отца русского андеграунда Мамонова шокировать зрителя не ново. Поражает другое. За все два часа, которые длится «Пыль», мы ни разу не видим сцен насилия, не видим льющейся крови, выстрелов, трупов, наркоманов и проституток. Здесь нет ничего, что изобильно есть в нынешнем чернушном кинематографе. Но мрачность при этом беспросветная. Мамонов решил показать нам нас, но гораздо страшнее, чем мы есть на самом деле. В некоторых эпизодах он даже использует эффект кривых зеркал, изменяя своим персонажам лица, придавая этим лицам форму груши. Ржущие и жрущие, пьющие и рыгающие клубные вышибалы, бессмысленно покатывающиеся девки-мочалки в такси, сально хихикающие продавщицы секонд-хэнда. Все это - наша родина, говорит Мамонов с экрана. Алеша Сергеев становится в картине «Пыль» воплощением абсолютной никчемности, но и олицетворением беззащитности. Алеша кажется даже умственно отсталым, так он заторможен и немногословен. Уродливо толстый и уже начинающий лысеть в свои двадцать три года, этот герой выглядит на все сорок и проводит свои чудовищные по пустоте и однообразию дни в обществе, приближающемся к кошмару. Назойливая и глупая наседка-бабушка; безликие работники цеха, вяло штампующие никому не нужные пластмассовые пистолетики; трусливо потеющий директор игрушечной фабрики; набегами приходящий пожрать приятель-фрик. Вот круг Лешиного общения. Собственно, фрик в фильме Мамонова не только этот друг-пружинка, расхлябанный и неврастеничный, но и вообще все, кто встречается герою на его пути. Бедняга обречен на убогое и безнадежное существование в мире тотального ужаса. Ужас - это ведь не обязательно триллер или мистический ужастик типа «Дозоров». Это по-нашему еще и треш, причем треш не американский, бертоновский - с желтенькими домиками и зелененькими крышами, - а наш отечественный, с заплеванными подворотнями, вихляющимися придурками, врачами-сектантами и агентами ФСБ, говорящими деревянными голосами. Агенты ФСБ - единственная условность в фильме Мамонова. Они нужны лишь для того, чтобы втравить беднягу в эксперимент, скорее психологический, нежели физический. На первый взгляд, его даже не назовешь бесчеловечным, он ведь не повредил Лешиному здоровью. Но наш герой и те трое, которые вместе с ним ожидают эксперимента в коридоре, словно отобраны специально для того, чтобы над ними поиздеваться: все они - дно общества, уродливые и жалкие, неуравновешенные и беспомощные. Герой подходит агентам по всем параметрам - он зауряден, безобиден и безответен, ничем серьезным не болен, и даже имя у него среднестатистическое - Алексей Сергеев. Сергееву делают укол, и на несколько мгновений он становится почти Шварценеггером - мускулистым самцом с пронзительным взглядом. Эксперимент длится всего минуту, но Леше хватает и этого. С той минуты он становится сам не свой - во всех парнях на улице ему видится мускулистый самец - мечта девчонок, а темная комната и даже некомфортабельный фээсбэшный подвал превращаются в предел мечтаний героя. Апатичный и унылый покой в жизни Леши закончился, наступает пора апатично-агрессивного амока в погоне за чудом. Впрочем, ощущения полного абсурда и маразматической бессмысленности окружающего не покидает зрителя с первой до последней минуты - то есть еще до злополучного эксперимента. Секонд-хенд (Мамонов снимал известный магазин «Фрик-фрак» у метро «Октябрьская») изображен до того жутким и помоечным, что это выглядит утрировкой. Продавщицы в нем исключительно хамки. Купленная бабушкой майка с огромным котенком на груди делает Лешу еще более безобразным и нелепым. Бабушка вызывающе некрасива, нудна и тупа; даже пластмассовые пистолетики, которые Леша лепит днем, и картонные аэропланы, которые он клеит ночью, это квинтэссенция безобразия, потому что этим вещам невозможно найти применение. Мусор - люди вокруг, мусор - вещи. И вообще вся жизнь напоминает большую свалку. И тут мы невольно возвращаемся к названию. «Пыль» - а нам ничего иного и не обещали. «Пыль» - это то, что хотел сказать автор, а потом и сам, не выдержав, произнес открытым текстом, нарядившись в костюм врача-психиатра. Но даже «Пыль» звучит здесь как стыдливый эвфемизм. Потому что точнее - «Свалка». Россия - свалка: эта мысль звучит без переходов и околичностей. Жуткие эпизоды безысходности сменяются только мгновениями операторского перехода в черный экран, которые становятся все реже. Вообще, это дробление эпизодов черным все время наводит на мысль о любительской съемке. Мир Москвы странен, ибо даже привычные, с детства знакомые улицы здесь плохо узнаваемы. Они - те и не те одновременно. Примерно так их должен видеть глухонемой и полуслепой человек. Глухонемые здесь, в самом деле, присутствуют. Они нужны хотя бы для того, чтобы подчеркнуть степень Лешиного социального падения. Что его оскорбляют хулиганы в автомобиле неудивительно. Но когда глухонемые (то есть, понимай, ущербные и по-своему угнетенные люди) оскорбляют здорового героя - это уже диагноз. Они нужны еще для одного дела, но об этом чуть позже. Мамонов собрал в своей картине редкостную кунсткамеру из всевозможных уродов, у которой две вершины - придурок Леша в исполнении Алексея Подольского и Евгений Петросян в исполнении самого Петросяна. Дабы не оказаться неправильно понятыми, заметим - Петросян, конечно, себя не играет. Он появляется в картине дважды. И в первый раз Леша с дружком-фриком лениво наблюдают его по телевизору. Второй раз наступает в самом конце картины. До этого Леша встречается с дурой-практиканткой из института психологии. Она вполне мила с виду, она даже казалась бы нормальной, если бы скуки ради не запускала по конторке щелкающих челюстями пластмассовых людоедов. Похоже, у этой собравшейся замуж девушки тоже не хватает винтиков в голове. Девицу посадили на телефон, якобы помогать таким, как Леша - пострадавшим от эксперимента. Но она может сделать только хуже, потому что ничего в этом деле не понимает. Потом герой терпит побои от агентов ФСБ, которым, наконец, надоела его одержимость экспериментом и его длинный язык. Но Лешу и это не смущает, он уже привык к побоям, его жирная фактура совершенно не воспринимает тычки и тумаки. Куда хуже с бабушкой, вообразившей, что он стал наркоманом и связался с дурной компанией. Ее причитания и оханья становятся столь невыносимыми, что Леша отваживается на совершенно непривычный для себя поступок, почти подвиг - посылает ее «в жопу». Бабушка от ужаса «подсаживается» на свою «иглу» - начинает посещать религиозный кружок, где кучка таких же фриков, называющих себя «братьями» и «сестрами», водят хороводы, держась за руки и распевая псалмы. При этом создатели фильма показывают нам, что сама жизнь перекрывает герою все реальные способы изменить свое существование. Из спортивной секции его изгоняет чокнутый тренер-культурист. Девушка-психиатр, заманив Лешу в паутину флирта и обнадежив радостями жизни, в последний момент сворачивает все свое обаяние и покидает квартиру героя. Случайные знакомые в танцевальном клубе обзывают его психом. Даже приятель-фрик оказывается способным лишь выговориться, но не выслушать. У Леши просто не остается иного выхода, как искать счастье в забвении, в иллюзии. Последним этапом Лешиной гонки становится уставший от жизни, циничный профессор в исполнении самого режиссера. Профессор-протагонист и произносит ключевой монолог: «Вы знаете, кто вы такой? И вообще, кто вы все такие? Вы хоть раз задумывались всерьез?.. Вы - ничто! Пыль! Атомы! И я могу вам это научно доказать!... Я врач, я клятву дал. Не навреди. А не навредить невозможно… Я убил бы вас на месте. Ни пользы, ни вреда. Вы - яд. Вы и едите как мухи. Вы даже друг друга не замечаете. Проку от вас нет. Впрочем, и от меня проку нет. Вся наука - разрушение. Чем больше человека уважаешь, тем больше он из себя ничего не представляет. Все клятвы - бред!» Очень важной становится, пожалуй, одна фраза профессора: «Жизнь прожить можно очень качественно». Слово «качественно» сразу расставляет акценты, потому что оно эмоционально бедно. А стало быть, профессор не более богат духовно и душевно, чем осуждаемый им Леша. Впрочем, «качественно» - обычное словцо из медицинского, технического лексикона. Да и другого протагониста нам автором фильма не дано. Он произносит герою то, что видим и мы сами: «Вы - тупой! Тупая скотина! Мне даже вас ничуть не жаль!» На протяжении всего фильма зритель мается этим сакраментальным вопросом - жаль ему безобразного героя или все-таки нет. Перелом в этих размышлениях наступает в тот момент, когда профессор принимается рассуждать о своей семье, которую противопоставляет Леше. С профессиональной точки зрения он не имеет на это права: каждый человек нуждается в сочувствии. Если у Леши нет проблем профессора, то это еще не значит, что Леша счастливее и беспроблемнее. Но шоковая терапия, как известно, более действенна в психиатрии, чем оптимистическое успокаивание, на это и рассчитывает профессор, смешивая героя с грязью. Однако Леша слушает все эти слова вполуха, он готов терпеть и не такое ради одного - возможности любыми средствами попасть в ту комнату. И профессор, в буквальном смысле припертый к стенке Лешиным животом, соглашается предоставить взбесившемуся герою эту возможность. Герой блаженно расслабляется в кресле, улыбка счастья расползается на его губах. Но тут зрителя подкарауливает новый шок. Вместо ожидаемого мускулистого секс-символа на черном экране возникает все тот же Петросян со своими мимическими этюдами. Он заполоняет собой все. Он вездесущ, он непобедим. Это и есть сам рок, предел нашей жизни, поскольку именно он являет собой единственное воплощение культуры в фильме «Пыль». Но Мамонов на этом не остановился. Его кредо - это все-таки не монолог профессора о пыли, а финальная песня Виктора Цоя «Перемен»: «Перемен требуют наши сердца! Перемен требуют наши глаза! Мы ждем перемен!» Мамонов безоговорочно подписывается под этими словами поэта, и фильм превращается в его крик о помощи. Техника исполнения песни Цоя - это тоже эксперимент, и весьма оригинальный: сопровождаемая азбукой глухонемых, рок-песня неожиданно трансформируется в рэп. И мы получаем двойную пользу: с одной стороны, это приближает фильм к молодому поколению, с другой - мы обретаем метафору: общество больно немотой и глухотой. И это тоже своего рода открытие. Никто и не утверждает, что фильм Мамонова легок для восприятия. Другой вопрос, что при всех своих художественных достоинствах, призах и регалиях, он достаточно дискуссионен. И невольно снова тянет к русской классике, которая словно нарочно по этому случаю выдала нам парочку вопросов. Нет, не «что делать?» и «кто виноват?», если вы об этом подумали. Совсем другие вопросы - «Над кем смеетесь? Над собой смеетесь!» и «А судьи кто?» (Марианна Сорвина, театровед, преподаватель РГГУ, 2006)
Комментарий: "Фильм Петра Мамонова"... Зачем врать-то? Мамонов сыграл одну из ролей, работал всего два съемочных дня. А авторы вот: Режиссер: Сергей Лобан; Автор сценария: Марина Потапова... (Андрей, Москва)

«Ибо тайна бытия человеческого не в том, чтобы только жить, а в том, для чего жить.» «Выбирай жизнь. Выбирай работу. Выбирай карьеру. Выбирай семью. Выбирай большие телевизоры, стиральные машины, автомобили, компакт-диск плэйеры, электрические консервные ножи. Выбирай хорошее здоровье, низкий уровень холестерина и стоматологическую страховку. Выбирай недвижимость и аккуратно выплачивай взносы. Выбери свой первый дом. Выбирай своих друзей. Выбери себе курорт и шикарные чемоданы. Выбери костюм-тройку лучшей фирмы и самого дорогого материала. Выбери набор «Сделай сам», чтобы было чем заняться воскресным утром. Выбери удобный диван, чтобы развалиться на нем и смотреть отупляющее шоу. Набивай свое брюхо всякой всячиной. Выбери загнивание в конце всего и вспомни со стыдом напоследок своих дружков-подонков, которых ты заложил чтобы выкарабкаться. Выбирай будущее. Выбирай жизнь. Но зачем мне все это? Я не стал выбирать жизнь…» «Пыль» - это отличный, смелый и качественный фильм, который в очередной раз доказывает нам, что миллионный бюджет и звездный актерский состав не являются залогом поистине стоящего кино. В «Пыли» мы не увидим красочных голливудских картинок или новомодных спецэффектов, не будем созерцать популярных актеров с модельной внешностью, внутреннее содержание фильма с легкостью заменит нам все внешние атрибуты. Может быть, тема фильма и не блещет новизной, но при этом она очень актуальна и касается каждого из нас. Это кино порождает много вопросов, заставляет нас задуматься, возможно, о главных вещах в нашей жизни, прежде всего о нашей свободе, о выборе, который все мы делаем или который делают за нас. «Пыль» в очередной раз доказывает нам, что человеку очень сложно жить с чувством свободы, ему гораздо легче и, может быть, даже нужнее найти что-то или кого-то, кто бы мог взять на себя ответственность за принятия всех его решений, освободить его от тяжкого самостоятельного выбора в познании добра и зла. На каждом шагу нас зомбирует пресса, телевидение, государство, превращая нас в бессознательных роботов, лишенных индивидуальности и способности анализировать происходящее и принимать собственные решения. Мы становимся однородной серой массой, пылью, идеальным материалом для воплощения чужих идей. Этот круговорот настолько сильно нас затягивает, что выбраться из него почти невозможно, но даже тогда, когда мы хотим вырваться оттуда, мы начинаем изменять не внутреннее содержание, а внешнюю форму, как это делает главный герой картины. Не менее важной в фильме является тема «глухоты» людей по отношению друг к другу. Вместо того, чтобы понять причину, почему человек ведет себя определенным образом, попытаться вместе с ним разобраться в его проблемах, гораздо легче просто поставить на нем крест, назвав его геем, сумасшедшим или наркоманом, тем самым, продемонстрировав абсолютно роботское поведения, лишенное всяких человеческих чувств. Фильм «Пыль» отрезвляет нас и заставляет многое переосмыслить. Конечно, очень сложно признаться самому себе, что эта картина в той или иной степени про каждого из нас, но не сделать этого, наверное, не получится. И, видимо, пока мы не научимся самостоятельно выбирать свой путь: что нам смотреть, куда идти, во что верить, мы так и останемся всего лишь ни на что неспособными пылинками. (Frangetta)

«Что наша жизнь?…» - щепотка соли, с любовью брошенная на рану, ароматные мандариновые корочки на новогоднем столе, старый альбом с выцветшими фотографиями, сигаретные окурки в янтарной пепельнице, чужие мысли, выведенные корявым почерком в толстой записной книжке. И только. Набор милых сердцу пустячков, чья-то глупая шутка, крошечный промежуток, во время которого мы пытаемся раскрасить посредственную серость нашего существования всеми цветами радуги. А может, просто - пыль? Не так поэтично и не так красиво. «Пыль» - это не фильм. Это эксперимент, это любопытное исследование сущности целого класса людей на примере конкретно взятого индивида, это поиски смысла, это абсурд, быть может, гениальный, а может никчемный, одним словом, что угодно, только не фильм. «Не-фильм». Любительская съемка, дрожащая камера, неоправданно крупные планы, вместо декораций - натурные съемки, вместо актеров - почти одни дилетанты, вместо музыки - набор странных звуков, отличающихся крайней немелодичностью. Все настолько неправильно, что в результате смотрится вполне гармонично. Пыльная история - ни одного яркого кадра, ни одной красивой, в общепринятом значении этого слова, сцены, ни одного приятного глазу героя, вызывающего не то чтобы глубокую симпатию, хотя бы просто банальное сочувствие или даже интерес. Только унылая правда и грязь нашего мира, та самая непраздничная изнанка, о которой не хочется вспоминать и о которой, по большому счету, редко у кого возникнет желание смотреть кино. Скучно, убого, чуть-чуть тревожно, капельку страшно, немного «по-умному», слегка необычно и правда - как-то пыльно. Все претензии «Пыли» на звание гениального кино сперва вызывают у зрителя поддержку, разумеется, лишь у той части зрителей, которые, выдержав первые пять минут, все же решаются досмотреть сию ленту до конца. Однако стоит стряхнуть пыльное наваждение и понимаешь, что за всей этой кустарной простотой скрывается ничто иное как…кустарная простота. И больше ничего. Фильм не гениален, это факт. Он - как лакмусовая бумажка для всего нашего кинематографа, да и для жизни в целом. Необычная съемка позволяет отнести картину к арт-хаусу, любить который нынче модно как никогда. Спорить не буду - авангардно, необычно, слова «сюрреализм» и «модерн» так же отчасти употребимы в отношении этого «не-фильма». Но и что с того? Сатира на современное общество вышла какая-то неубедительная, «беззубая», совершенно не острая и совсем не смешная. Сложно определить, где заканчиваются визуальные и смысловые почти гениальные эксперименты и начинается откровенная чушь. «Пыль» балансирует где-то на грани, то и дело рискуя оказаться ближе ко второму. Говоря об идейной составляющей картины нельзя не упрекнуть создателей в том, что они допустили серьезнейшую ошибку, вложив в уста героя Петра Мамонова во время его финального монолога фактическое толкование названия, а соответственно и смысла всей истории. Нехорошо как-то получается. На протяжении всей картины зрителя заставляют смотреть на происходящее с умным видом, а затем вдруг берут и разъясняют то, что уже и без этого было понятно, словно зритель - несмышленый пятилетний ребенок. За исключением Петра Мамонова, кажется, никто из актеров не слышал о Станиславском и вряд ли имеет хотя бы поверхностное представление о природе актерского мастерства. Но это не страшно, потому как не-актеры в этом не-фильме смотрятся настолько органично, насколько это вообще можно себе представить. Сюжет картины прост. Это история о неудачнике Леше, жалком, тихом Леше, который нашел свое счастье не в деньгах, не в любви, не в друзьях, а в участии в сомнительном эксперименте. Ему, этому странному «чепушиле», предложили сделать хоть что-то полезное, и он согласился, потому что… Не потому что от таких предложений не отказываются, а потому что он - всего лишь Леша, неудачник, бесхарактерный, безыдейный, беспомощный. Один из многих - стоит лишь оглянуться по сторонам. А может, будет даже достаточно одного короткого взгляда в пыльное зеркало в собственной спальне? Банальная история крошечной пылинки, «маленького человека», образ которого не способен вызвать никакого более-менее сильного чувства, кроме жалости. Не сочувствия, не сожаления, не понимания, а именно - жалости. Был никем - стал ничем. Растворился во вселенной, превратился в ничто. В пыль. Современный продолжатель пушкинско-гоголевской традиции режиссер ленты Сергей Лобан не стал изобретать колесо заново, положив в основу картины жизнь самого ничтожного и неприглядного человечка на свете. Как и положено, он не богат, не красив, не умен и глубоко несчастен. Более того, как этого требуют правила, он и сам себя считает «маленьким» и, не желая как-то что-то менять в своей жизни, он предпочитает обрести жалкое подобие другой реальности. И вроде бы все мы, так или иначе, пытаемся изменить окружающий нас мир, приспособить его под себя, а если не удается - ищем другой, во снах, в мечтах, в дурмане. Мы играемся с реальностью. Правда порой игра становится чем-то большим. Заменяет жизнь и вот - ты растворяешься в этом выдуманном мире, становишься его частью - крошечной невесомой пылинкой. Но никто не заметит твоего перевоплощения, и даже лучший друг смахнет тебя-пылинку с рукава черного пальто и забудет. Вот и все. Разве вы этого не знали? Не знали, что та самая жизнь, которая вас окружает - это всего лишь набор бессмысленных ситуаций, случайных событий. Странные люди - попутчики и пассажиры - это лишь тени, миражи, копии. Никакой жизни там, за поворотом, в комнате за дверью, за завесой - нет. Что любые изменения нужны нам лишь для того, чтобы поверить в собственное существование, эту эфемерную хрупкую жизнь, чей-то глупый эксперимент. Разве вы до сих пор этого не поняли? Что ж, совет тем, кто отказывается слушать и смотреть, и уже успел разучиться слышать и видеть - не пропустите титры. Порой они - это самое ценное, что вам способны продемонстрировать создатели картины. Но, к счастью, это не тот случай (хотя титры пропускать все же не стоит). Не-фильм «Пыль» - неуютное, некрасивое зрелище. Оно не подарит ощущения катарсиса, не откроет в вашем сердце старую рану, оно не способно развлечь, удивить, свести с ума. Но оно, как и Леша, просто есть, не важно, понравилось оно вам или нет. Скорее второе, чем первое. И как бы вы не хотели поскорее его забыть - не выйдет. Такие картины способны надолго засесть в голове, даже вопреки нашему желанию. Когда-нибудь оно обязательно сотрется из вашей памяти. Когда-нибудь все кинопленки превратятся в пыль. Игра закончится. (Macabre)