ОБЗОР «ВЕЧЕР ШУТОВ» (1953)
Несколько дней из жизни артистов бродячего цирка, «самых веселых людей на свете». Они стремятся обрести свободу и стабильность, вырваться из тисков нищеты и бродяжничества, но общество не хочет принимать их, встречая в лучшем случае отстраненно-холодно, а в худшем - насмешками, презрением и издевательствами...
Альберт Йоханссон, владелец цирка, одинаково привязан к своей подруге Анне и беспорядочной жизни в цирке. А еще, он очень озабочен возвращением к своей безопасной, спокойной буржуазной жизни с некогда покинутой им женой. Противоречивые эмоции и желания постепенно сводят Альберта с ума...
Мелодрама из жизни артистов бродячего цирка. Начальная сцена кошмарного сна задает тон повествованию об одном дне жизни цирка в небольшом городке. Владелец цирка пытается наладить отношения с женой, но одновременно связан со своей бывшей любовницей и ее новым возлюбленным. И даже обладая недюжинной силой, он не в состоянии разрубить этот гордиев узел обстоятельств... Бродячие циркачи, шапито, акробаты, жонглеры, фокусники и шуты - театр! А разве вся наша жизнь - не театр, и мы в ней - не актеры?
Швеция, начало ХХ века. Караван маленького, довольно нищего цирка приближается к городу. Кучер одной повозки рассказывает хозяину цирка Альберту (Оке Гренберг) случай, произошедший несколько лет назад: коверному Фросту (Андерс Эк) пришлось сопровождать свою жену Альму (Гудрун Брост), которая выступала нагишом перед артиллеристами на маневрах. Эта утомительная и уникальная затея, своеобразная крестная мука, довела Фроста до истощения. Фрост и Альма и сейчас живут вместе, тесно связанные одной судьбой, и разлучить их, несомненно, только смерть. Возводится цирковой шатер. Во время недолгого пребывания в городе Альберт и его молодая любовница Анне (Харриет Андерссон) переживут параллельно два приключения, и каждое завершится не самым лучшим образом...
Премьера: 14 сентября 1953.
Слоган - «Desperately they fought the desires, the passions that dragged them down deeper and deeper into... The Naked Night».
Страница фильма на сайте Ингмара Бергмана - http://ingmarbergman.se/page.asp?guid=9993421A-AF59-432E-B14C-4D327B77A0D4.
Рецензия на сайте Can't Stop the Movies - http://cantstopthemovies.com/2010/11/ingmar-bergman-sawdust-and-tinsel-1953/.
Вечер шутов - тринадцатый фильм Ингмара Бергмана и четвертый, попавший во французский прокат. После Корабля в Индию (1947), не замеченного никем, и Лета с Моникой, открытого лишь крохотной горсткой зрителей, словно откровением явились Улыбки летней ночи, а затем и Вечер шутов, снятый на два года раньше Улыбок (1953), который подкрепил значение Бергмана в глазах французской критики и публики. Для Бергмана это очередной образ семейного ада на двоих (но прежние образы в то время были неизвестны), раскрытый в стиле тяжеловесного барокко, с назойливой театральностью и довольно замшелым экспрессионизмом, кульминация которого наступает в полукошмарном эпизоде мучений клоуна на пляже, подчеркнуто важном месте повествования. Если декорации заставляют на мгновение задуматься о внешнем и тематическом сходстве между Бергманом и Офюльсом, стилистически разница между двумя режиссерами огромна: тяжелая поступь шведа сильно отличается от волнующих пируэтов ссыльного венца. Фабула фильма построена на взаимоотношениях директора цирка Альберта и его молодой любовницы Анне (длинная семейная сцена в духе Стриндберга). К этой ведущей сюжетной линии присоединяются, иногда довольно искусственно, другие символические линии: мечты о безвозвратно утраченном покое стабильной семейной жизни в случае Альберта, увлеченность роскошью и блеском театральной жизни в случае Анне, обоих героев приводящие к неприятным переживаниям. Эти чувства только подчеркивают для них невозможность убежать от себя, то есть, прежде всего - из тюрьмы собственных отношений. Семейный ад оказывается клаустрофобным, монотонным, унизительным (унижение - главная тема фильма); он постепенно убивает все желания персонажей и лишает их жизненных сил. И все же в финале смирение перед старой (и единственной) любовью может быть истолковано как дорога к покою. По прихоти прокатной судьбы будучи противопоставлен относительной легкости и изящности Улыбок летней ночи, Вечер шутов открыл для французской публики новое направление в творчестве режиссера, обманчиво схожее с Офюльсом и более тесно связанное со Штернбергом. Двух этих фильмов, отличающихся почти бальзаковскими обилием и сочностью персонажей, хватило, чтобы закрепить за Бергманом славу режиссера с мощным творческим вдохновением. Даже если мысли, которые он выражал, зачастую были банальны, разносторонность его стиля, очень литературного и при этом очень точного, непременно производила впечатление. С другой стороны, надо мысленно перенестись в то время, когда выходили на экран его фильмы, чтобы понять, какое воздействие на зрителя оказал плотский, грубый и чувственный образ Харриет Андерссон. Будучи важнейшим экспонатом в обширной бергмановской коллекции женских образов, она воплощала тот тип женщин, которому не было места в кинематографе, особенно в том амбициозном, литературном и интеллектуальном кинематографе, к которому тяготел Бергман. Отметим красноречивое признание в любви, адресованное ей мимолетным любовником: "Ты пахнешь конюшней, скверными духами и потом; и я вылижу тебя, как собака". (Жак Лурселль)
Историческая арт-драма. Это, безусловно, первое вершинное достижение кинематографа Ингмара Бергмана. Хотя ему пришлось ждать ещё несколько лет до всемирного признания, в данной картине 35-летний шведский автор приблизился к ясности и совершенности своего творчества. Внешняя простота и безыскусность истории, всерьёз принятой многими в момент выхода ленты на экран за народную байку, своего рода лубок о странствующих циркачах, на самом-то деле обманчива. В этом плане бергмановский «Вечер шутов» перекликается с фильмом «Дорога» Федерико Феллини, снятом почти одновременно. Заурядна и заунывна «жестокая мелодрама» о живущем в начале ХХ века циркаче Альберте Юхансоне, которого не очень радует жизнь с молодой женой Анной, вдобавок изменяющей ему с дамским угодником Франсом, актёром провинциального театра. Уставший скитаться по свету шут вполне готов бросить цирк, вернуться к прежней жене Агде и детям, завести счёт в банке и стать обыкновенным мелким буржуа, добропорядочным обывателем. Но высокий талант Бергмана превращает бытовое, заземлённое, даже низменное - в бытийно-трагическое, философско-безысходное и, вопреки всему, поэтически-одухотворённое, очищающее. Сама живая реальность, мучая людей и калеча их судьбы, всё-таки примиряет и умиротворяет, даёт хоть призрачную надежду на избавление и прощение. Шведского режиссёра, протестанта по воспитанию, одержимого поисками Бога или Сверхистины, трудно заподозрить в пантеизме. Между тем, начиная с картины «Вечер шутов» (а потом в целом ряде лент - «Седьмая печать», «Земляничная поляна», «Девичий источник»), «неравнодушная природа» оказывается последним пристанищем для отчаявшихся душ, внося покой и свет в истерзанный и сокрытый во мраке грешный, разуверившийся мир. Ингмар Бергман, несмотря ни на что, верит в жизнь и человека (как бы банально это ни звучало!). И спасительным прибежищем, по его мысли, может остаться искусство, даже если оно столь грубо, простонародно, площадно, пахнет потом и опилками, как жалкий цирк из фильма «Вечер шутов». Кстати, в американском прокате он назывался «Опилки и блёстки». В оригинальном же названии угадывается ещё что-то евангельское с намёком на «тайную вечерю» блаженных мира сего. Как считает Йёрн Доннер, один из тонких исследователей творчества шведского мастера, Бергман «никогда не прикасался столь ощутимо к некоему символу веры, своего рода Евангелию, различаемому у него за всей грязью, пошлостью и унижением». (Сергей Кудрявцев)
Этот, наверное, лучший фильм раннего Бергмана повествует об унижении, бергмановском пунктике и, если угодно, ключе ко всему его творчеству. Он повествует об унижении человека вообще и, в частности, артиста, долгое время считавшегося человеком низшего сорта, наконец, циркача как артиста низшего сорта. Действие происходит в 1900 г. Ранним утром, когда чернота неба только-только начинает уступать синеве, в пригород въезжает бродячий цирк. Его директор Альберт, пожилой, усталый здоровяк просыпается в драной кочевой кибитке и, обняв сладко спящую молодую жену Анну, выбирается на улицу. Холодно. Сквозь туман просвечивают редкие звезды. Мужчина взбирается на козлы и вступает в разговор с худющим и длинным, как Пат, клоуном Фростом, который рассказывает ему историю из собственного прошлого. Мы оказываемся в пространстве сюжета как бы из немого кино. Стареющая жена клоуна Альма, подзуживаемая солдатами расположившейся на берегу моря роты, соглашается раздеться догола и искупаться вместе с гогочущими головорезами. Местный гамен, нагло ухмыляясь, сообщает об этом мужу. Тот сначала отказывается поверить, затем выбегает на берег и видит картину унижения собственными глазами. С трудом он добирается до купающихся и выносит на берег замерзшую немолодую женщину. Актерская игра здесь, - пишет шведский критик Йорн Доннер в книге "Лицо дьявола", посвященной творчеству молодого Бергмана ("Ингмар Бергман. Статьи. Рецензии. Сценарии. Интервью". М.: Искусство: 1969. С. 56 - 57), - "сверхотчетлива, пантомимна. Кадры гротескно преувеличены. Эпизод... напоминает кошмары... Бросается в глаза удивительная подробность реалистических деталей, экспрессионистское преувеличение решающих моментов действия. Фрост раздевается и в буквальном и в символическом смысле. Ему приходится идти по острым камням. Это усиливает ощущение муки. Настоящий крестный путь... Фрост унижен, Альма унижена... Виновники затеи - солдаты и офицеры. Но Альма своим вызывающим поведением сама навела их на эту мысль. Труппа сохраняет иронический нейтралитет. Для артистов эта сцена - спектакль. Они уже не способны различать, где игра в трагедию, а где настоящая трагедия. Ведь Фрост - клоун". Такова была жизнь артиста. Но такова она и сегодня. Директор, оказывается, привел труппу в свой родной город, в город, где живет его жена с двумя маленькими сыновьями. В утреннем разговоре с нынешней спутницей выясняется, что артисты обнищали настолько, что им не в чем давать представление нынче вечером. Однако у директора и его спутницы кое-что еще осталось, и они, прихорошившись, направляются в местный театр в надежде выпросить у его руководства казенные костюмы напрокат. Пройдя ряд унижений, они, точнее молодая миловидная женщина, привлекают внимание руководителя театра и, выслушав столь же унизительную нотацию о том, как надо жить, получают желанные костюмы. Красотку замечает театральный премьер, герой-любовник с ухватками полусветского льва, и недвусмысленно предлагает ей рандеву. Возвратившись в кибитку, циркачи ссорятся: директор собирается посетить дом бывшей супруги, а его любовница закатывает по этому поводу сцену ревности. На самом деле они давно устали друг от друга и от жизни, которую им приходится вести. Мужчина хотел бы вернуться в семью, а женщина... Чего хочет молодая симпатичная женщина, успевшая утратить иллюзии? Альберт уходит на встречу с женой, а его любовница, разодевшись, направляется в театр и становится свидетельницей финала генеральной репетиции, где несколькими часами ранее предложивший ей переспать премьер предстает во всем блеске. Правда, спустя несколько минут, когда персонажи оказываются в его конуре, мишура слетает - герой-любовник всего лишь артист заштатного театришки. Но для Анны и такая жизнь представляется райской. В это же время директор шапито встречается со своей семьей. Жена починяет ему видавший виды сюртук, под которым обнаруживается ночная рубашка. Женщина предлагает бывшему мужу деньги, но тот гордо отказывается лишь затем, чтобы почти тут же обратиться к ней с просьбой о возвращении. Он предлагает ей себя остепенившегося, помогающего по работе в лавке и небольшую сумму, которую он сможет выручить, продав свой цирк. Увы, Альберт получает вежливый и печальный отказ. Тем страшнее он в очередной раз унижен. Меж тем театральный премьер покупает ласки циркачки, посулив ей драгоценный кулон, якобы некогда подаренный ему влюбленной поклонницей. Технически, да и по самой конструктивной идее эти эпизоды показаны с замечательной выразительностью. Вновь процитирую Й. Доннера: "Действия Альберта и Анны являются выражением одного и того же внутреннего состояния - желания сбежать, изменить. Посещение Альбертом его жены Агды показано в два приема, в промежутке - рассказ об Анне". Трижды на протяжении этих эпизодов в кульминационных моментах наплывают друг на друга лица Агды и Анны, совмещаясь и вновь разделяясь, как бы замещая одно другим. Этот прием станет основным в одном из вершинных фильмов Бергмана, в "Персоне", но и здесь он сообщает картине неожиданную выразительность и психологическую глубину. По окончании рандеву женщина направляется в ювелирный магазин: по словам любовника, она может прожить на вырученные за кулон деньги целый год. О, тогда она оставит надоевшего старика, да и сам этот вонючий цирковой шатер! Вновь увы: кулон - грошовая подделка, более того - несолоно хлебавший циркач, возвращаясь из дома жены, наблюдает маршрут любовницы. Далее следует семейный скандал все в той же кибитке, директор, унижаясь сам и унижая циркачку, вытягивает у нее признание и подробности измены. Стоя у зеркала, он собирается пустить себе пулю в лоб, но в последний момент поворачивает револьвер и расстреливает собственное отражение. Унижения еще не кончены. Во время выступления циркачки пришедший на представление премьер нагло оскорбляет женщину. Директору не остается ничего иного, как оскорбить его в ответ. В кулачном бою, пользуясь запрещенными приемами, артист избивает директора. Эта, последняя, капля унижения толкает Альберта на преступление - он убивает старого медведя, любимца потертой дрессировщицы. Унизив слабейшего, униженный как бы обретает почву под ногами, сворачивает шапито, и поздним вечером этого во всех смыслах плохого для персонажей дня труппа вновь отправляется в путь. Последние кадры показывает нам Альберта и Анну, взявшихся за руки и идущих в ночь, вслед за теряющейся во тьме кочевой кибиткой. "Кинолубок" - так определил жанр фильма сам режиссер. Действительно, драматургически он сделан с нарочитой простотой, даже кажущейся примитивностью, однако глубокая драма человеческой жизни, изложенная художником просто и доступно самому неподготовленному зрителю, на поверку оказывается настоящей трагедией бытия, и она тем трагичней, чем проще, тем безысходнее, что рассказывает о простых, "маленьких", едва ли не бессловесных людях. Что же касается технической стороны картины, то она, напротив, чрезвычайно сложна, даже изощренна. "Реквизит и вообще все оформление "Вечера шутов" отмечено... печатью прихотливого барокко. Изображение персонажей и самого действия дано опосредованно, при помощи сложной системы зеркал и отражений... Новаторство Бергмана в том, что он сумел творчески воплотить в жизнь теории о глубоко осмысленном монтаже изображения и звука в кино - в направлении, предсказанном еще Эйзенштейном... Звуковые эффекты предваряют или же являются отзвуком происходящего, связывают значительные моменты. Натуралистические эффекты в соединении со скупой простотой музыкальной структуры создают богато оркестрованное звуковое сопровождение. Ритмическое равновесие удивительно - в полном соответствии с преобладающе мрачной архитектоникой..." (Там же. С. 65). И все же лубок как жанр предполагает некий оптимизм... Пусть в данном случае не оптимизм, а стоицизм: "Хоть тяжко жить, друзья мои," Но все же жить еще возможно". Этот-то стоицизм, в конечном счете, определяющий долголетие "Вечера шутов", человеческую и художническую суть его создателя, роднящий Бергмана с крупнейшими мастерами кинематографа и при жизни возводящий его на кинематографический Олимп, в наше время, может быть, единственный способен оказать реальную психологическую поддержку почти поголовно униженным гражданам некогда великой страны. Тоже, кстати сказать, северянам и почти атеистам. (Виктор Распопин)
Познакомился наконец с творчеством Бергмана. Давно хотел, но все как то не решался. Знакомство оказалось весьма приятным. «Вечер шутов» произвел на меня те же впечатления, что когда то произвела «Дорога» Феллини, тем более что оба фильма повествуют о жизни циркачей. :) Этот фильм, однако, не представляет нам цирк в яркой оболочке, где все красиво и бесподобно, этот фильм скорее показывает закулисье - нищета, голод, клопы и блохи и все подобное. И хоть закулисье цирковой жизни в кино не ново, но все равно, фильм произвел сильное впечатление именно показами этих сцен. Кроме того фильм, конечно же, рассказывает о любви, которой, как оказалось, в фильме нет. Директор цирка любит артистку, но ненавидит цирк и скучает по родному дому. Эта самая артистка вроде бы тоже любит директора, но ей также опротивел цирк, а еще за ней приударивает симпатичный артист, но артистка его ненавидит и по ходу фильма будет понятно, почему. Эта картина повествует о том, как легко все потерять, тем более то, чего так долго добивался. Главные герои не хотят жить, потеряв любовь - то единственное, что хоть как то скрашивало их нудную и бедную жизнь в цирке. Действительно, гениальная картина, которую стоит посмотреть каждому. Актеры играют в высшей степени гениально. Я, к сожалению, не знаю их имен, пока, но я думаю, что они снимались еще в фильмах Бергмана, запас которых у меня большой и эта картина убедила меня, что стоит посмотреть его работы. В итоге я получил яркую картину о бедной жизни, о лицемерии, о худших сторонах человеческого характера и о хрупкости любви. (Monk Iron)