ТРИ ЦВЕТА: КРАСНЫЙ (1994)
TROIS COULEURS: ROUGE

Заключительная часть знаменитой трилогии. Рассказ о любви, о порой мучительной власти чувств, которые вершат судьбами людей. Авторы размышляют над темой человеческого одиночества, над тем, как любовь и всепрощение помогают пролагать тропы доверия между людьми в холодном и враждебном мире…

Две абсолютно пустые, одинокие судьбы - добросердечной модели и ушедшего на пенсию судьи, соединились вместе. Заинтригованный поведением модели судья вынужден покинуть скорлупу своей ненависти к себе. Вскоре после работы над этим фильмом, режиссер Кеслевски умер. Манекенщица Валентина, зазевавшись, сбивает собаку. Подлечив ее, она отвозит животное хозяину, адрес которого написан на ошейнике. Тот оказывается пенсионером-затворником, бывшим судьей и к тому же прожженным циником. Со злорадством он признается девушке в своем порочном увлечении - подслушивании чужих телефонных разговоров. Валентина осуждает старика, но снова и снова возвращается к нему, чтобы понять, что он за человек и почему он относится к жизни с таким ... горьким сарказмом.

Студентка Женевского университета Валентина (Ирен Жакоб) случайно сбивает собаку. Ее трогательная забота о раненом животном приводит ее к порогу дома старого судьи (Жан-Луи Трентиньян). Она узнает, что судья подслушивает телефонные разговоры соседей. Судья рассказывает ей историю своей жизни. Валентина сближается с судьей, несмотря на большую разницу в возрасте. Весь фильм построен на тонких полутонах и деталях. Кесьлевский размышляет над темой вечного человеческого одиночества и о том, как любовь, добро и прощение помогают людям протаптывать тропки доверия друг к другу в этом холодном и враждебном мире. (М. Иванов)

Последняя часть трилогии о трёх цветах французского флага, символизирующих свободу (синий), равенство (белый) и братство (красный).
Слоган - «Триумф жизненной силы».
После премьеры фильма в Каннах в 1994 году режиссер заявил о своем уходе из кино.
Картина является последним фильмом умершего в 1996 году Кшиштофа Кеслевского.
Назван в 1999 году вместе с другими частями цикла «Три цвета» шестым в списке лучших польских фильмов XX века.

ОСКАР, 1995
Номинации: Лучший режиссер (Кшиштоф Кесьлевский), Лучший сценарий (Кшиштоф Песевич, Кшиштоф Кесьлевский), Лучшая работа оператора (Петр Собочиньский).
ЗОЛОТОЙ ГЛОБУС, 1995
Номинация: Лучший фильм на иностранном языке (Польша, Швейцария).
БРИТАНСКАЯ АКАДЕМИЯ КИНО И ТВ, 1995
Номинации: Лучший фильм на иностранном языке (Марин Кармиц, Кшиштоф Кесьлевский), Лучшая женская роль (Ирен Жакоб), Лучший адаптированный сценарий (Кшиштоф Песевич, Кшиштоф Кесьлевский), Премия имени Дэвида Лина за достижения в режиссуре (Кшиштоф Кесьлевский).
СЕЗАР, 1995
Победитель: Лучший саундтрек (Збигнев Прайснер).
Номинации: Лучший фильм (Кшиштоф Кесьлевский), Лучший актер (Жан-Луи Трентиньян), Лучшая актриса (Ирен Жакоб), Лучший режиссер (Кшиштоф Кесьлевский), Лучший адаптированный или оригинальный сценарий (Кшиштоф Песевич, Кшиштоф Кесьлевский), Лучший звук (Вильям Флаголле, Жан-Клод Ларе).
КАННСКИЙ КИНОФЕСТИВАЛЬ, 1994
Номинация: Золотая пальмовая ветвь (Кшиштоф Кесьлевский).
ФРАНЦУЗСКИЙ СИНДИКАТ КИНОКРИТИКОВ, 1995
Победитель: Лучший фильм (Кшиштоф Кесьлевский).
КАМЕРИМАЖ, 1994
Победитель: Серебряная премия (Петр Собочиньский).
Номинация: Золотая премия (Петр Собочиньский).
БОДИЛ, 1995
Победитель: Лучший неамериканский фильм (Кшиштоф Кесьлевский).
НЕЗАВИСИМЫЙ ДУХ, 1995
Победитель: Лучший зарубежный фильм (Кшиштоф Кесьлевский /Франция, Польша, Швейцария/).
ВСЕГО 18 НАГРАД И 18 НОМИНАЦИЙ.

Студентка Женевского университета Валентина (Ирен Жакоб), подрабатывающая фотомоделью, случайно сбивает овчарку старого судьи (Жан-Луи Трентиньян). Так она знакомится со старым циничным человеком, ведущим довольно замкнутый образ жизни. Он прослушивает телефонные разговоры своих соседей. Очень скоро судье удается очаровать молодую женщину, между ними возникает симпатия, несмотря на разницу в возрасте. Параллельно повествуется об Огюсте, соседе Валентины (Жан-Пьер Лори), который учится на юридическом факультете. Они постоянно встречаются, но при этом до сих пор не знакомы друг с другом. Лишь во время поездки в Англию судьба сводит их вместе: из-за шторма тонет паром, лишь немногим удается спастись, среди них - Огюст, Валентина и главные герои двух первых частей трилогии, Доминик и Кароль (Три цвета: Белый) и Жюли и Оливье (Три цвета: Синий).

Заключительная часть трилогии Кшиштофа Кесьлевского, притчеобразно толкующей символику триколора: свободу, равенство, братство. В каком-то смысле этот сюжетно наименее содержательный фильм подводит итоги всему замыслу. 'Мы можем быть свободны, можем брататься и даже сравняться, но какой ценой?..' - как бы спрашивает нас режиссер. В данном - наиболее мирном - случае ценой сочувствия, любви и мудрости. А может быть, только мудрости, которая не обязательно приходит с годами. Ее дарит опыт, приносят с собой испытания. Только понимание человека человеком, - а оно невозможно без сочувствия и любви к ближнему, - одно оно может уравнять одного человека с другим, одну личность с другой, мир ... и мир. А еще все мы равны, все мы братья и сестры, нет, пожалуй, не во Христе, а в одиночестве и в конечности существования. Мысль, как всегда у Кесьлевского, высказана не впрямую, равно как и трактовать идею фильма можно, вероятно, по-другому. Отличные актерские работы, великолепная камера, неожиданно врывающаяся пронзительная мелодия, заключительные кадры, в которых перед зрителем проходят чудом спасшиеся в морской катастрофе все главные герои трилогии, провожаемые умудренным взором уходящего из этого мира старика... Прощание, прощение. Последний поклон жизни великого и такого молодого гения кинематографа... (Виктор Распопин)

Экзистенциальная драма. Заключительная часть трилогии польского режиссёра Кшиштофа Кесьлёвского, созданной, в основном, благодаря усилиям французского продюсера Марина Кармица, как бы соответствует понятию «братство» в девизе liberte, egalite, fraternite. И можно считать, что тесное человеческое братство обретают не только случайно встретившиеся друг с другом девушка-манекенщица Валентина и Жозеф Керн, стареющий судья в отставке, но и четверо главных героев из предыдущих двух историй, которые спаслись, как и Валентина, в числе семерых счастливчиков на потерпевшем катастрофу пароме в проливе Ла-Манш. Однако «Красный», подобно предшествующим лентам «Синий» и «Белый», всё-таки в большей степени является рассказом о любви, порой мучительной власти чувств, которые как раз ... и вершат судьбами людей, сводя и разводя их на перекрёстках жизни. А сам постановщик, словно демиург, испытывая персонажей на терпение, точнее - страстотерпие, уже в финале трилогии, любя их и прощая, избавляет от смерти, хотя не может не осознавать, что это будет выглядеть нарочито декларативно. Стилистика скерцо не без иронических пассажей, которая свойственна второй части, вновь сменяется на более явную и даже иногда чрезмерную метафорическую манеру, пусть и лишённую холодности и подавленности настроения в первой «главе» единого повествования. Кесьлёвский, заявляя об общеевропейском менталитете, схожести психологических проблем, которые ощущаются людьми и на Востоке, и на Западе нашего континента, всё же, что называется, нутром не чувствует жизнь за пределами Польши и вынужден прибегнуть к помощи символических деталей и искусственных композиций, не растворённых в повседневности, как это было в его польских работах. Или удачно сошлось в картине «Двойная жизнь Вероники» (кстати, тоже с участием французской актрисы Ирен Жакоб, более естественно обитавшей в экстерьерах Кракова, нежели в окрестностях Парижа), которая знаменовала поворотную точку в творчестве режиссёра, вынужденного принять на себя бремя международной славы и работать в расчёте как бы на вненациональную аудиторию. Драма большого художника, уже не желавшего творить, ссылаясь на собственную усталость и утраченное терпение, на самом-то деле, впрямую соотносилась с судьбой одинокого судьи из «Красного», который навсегда лишился того, что он любил, хотя на миг и приобрёл интерес к существованию на этом свете именно после встречи с Валентиной. Кшиштоф Кесьлёвский, пожалуй, не мог не предчувствовать, что его время внезапно - как-то одномоментно - ушло. И поразившая всех смерть польского постановщика незадолго до его 55-летия, примерно в точке «золотого сечения» жизни, стала, как это ни печально, закономерным, хоть и обескураживающим итогом. (Сергей Кудрявцев)

Это очень старомодный фильм. Сейчас уже так не снимают. Бег времени настолько ускорился, что сейчас уже не только оттенки чувств, но и сами чувства мало кого интересуют. Трудно замедлить бег времени, поэтому трудно, вырвавшись из жизни современной и сев перед экраном, изображать интерес к нюансам чувств. Поэтому можно сказать, что Кесьлевский со своей трилогией "Три Цвета" - безнадежно устарел. Да, он умело обыгрывает Красный - это и цвет куртки бывшего любовника, с которой спит Валентина, скучая по отстутсвующему любимому, это и цает машины, начинающего юриста, с которым Валентина, как бы на миллиметры постоянно расходится в Женеве, чтобы уже встретиться на ... тонущем в Ла Манше судне, это и цвет огромного плаката с изображением юной модели Валентины. Но всё это не то - нет прямолинейности, свойственной лирическим фильмам 60-х - "Шербурским зонтикам" и "Мужчине и женщине", а все эти мимолетности, прохождения по касательной, попытка зарифмовать то, что не рифмуется - не играет. Стиль Кесьлевского устарел, не успев родиться. Новое время уже не терпит недомолвок и недоговоренностей (за которыми в общем-то нет ничего кроме пустоты). Откровенное обыгрывание названия "Красный" и символа его - "Братство" во французском флаге скорее раздражает, чем удовлетворяет. Одиночество героя Трентиньяна уже не новость в подлунном мире, чтобы снимать об этом фильм. Одиночество распространилось по Европе со скоростью эпидемии, и оно скучно, как в жизни, так и перенесенное на экран. И попытке режиссера протянуть нити между людьми не веришь, она неестественна и поэтому не затрагивает какие-то струны души, которые и ответственны за слияние зрителя с фильмом. (ameli_sa, )

Валентина, студентка Женевского университета и, по совместительству, фотомодель, случайно сбивает на дороге собаку. Забота о раненой твари приводит ее в дом пожилого судьи, который коротает дни и ночи напролет за прослушиванием телефонных разговоров соседей. Несмотря на огромную разницу в возрасте, Валентина постепенно все теснее сближается с судьей. Ее чистота и непосредственность возвращают к жизни старого мизантропа, проводившего свои последние годы у подслушивающего устройства… Мудрый философ Кесьлевский вновь произносит архаичную, как мир, проповедь о том, что в этом холодном мире вечного одиночества именно любовь помогает найти людям дорогу друг к другу и способствует преображению человека. Кесьлевский, как никто другой в конце ... века, смог разглядеть и обнажить нерв самых актуальных внутренних конфликтов, облачив их в форму современных притч, бытовых и бытийных одновременно. И именно этот, последний, фильм великого польского режиссера наиболее явно выражает один из ключевых мотивов его творчества - о преодолении некоммуникабельности и разобщенности между людьми. В одном из интервью Кесьлевский признался, что нигде не видел людей более разобщенных, чем в Швейцарии (там он снимал последнюю часть «Триколора»), где все весьма зажиточны, но невероятно одиноки. В каком-то смысле это кино является своеобразным примером экранизации «телефонной книги», с переводом ее содержания в плоскость чистой метафоры. Разговоры двух людей, соединенных друг с другом лишь проводами, рефреном проходят через большинство последних лент режиссера. Но именно здесь телефонное общение приобретает смыслообразующее значение. Неслучайно фильм начинается со стремительного движения камеры, будто пытающейся соревноваться со скоростью звука, что мчится по телефонному кабелю и утопает, в конце концов, в Ла-Манше. Вербальное общение – не что иное, как «выхолощенный симулякр» (извините), удобная подмена, способствующая лишь еще большему разобщению девушки Валентины с ее мнимым возлюбленным. То же самое и их сексуальная связь – это лишь «осязаемость (видимость) контакта». В финале картины режиссер сводит всех главных героев трилогии вместе: именно они становятся единственными спасенными пассажирами затонувшего парома, курсирующего через пролив между Англией и Францией. Даруя второе рождение своим персонажам, Кесьлевский материализует свою последнюю заповедь о спасении, к которому, по большому счету, каждый должен прийти своим собственным путем проб и ошибок. Этот фильм можно расценивать как завещание одного из самых мудрых религиозно-философских художников ХХ века. Исполнив свое предназначение, Кесьлевский объявил, что навсегда уходит из кино, но сделал это слишком буквально. Дав обет творческого молчания, он не смог прожить без кино и двух лет, после чего просто взял и умер. А что другое можно было ожидать от человека, всегда следовавшего «закону провидения»? (Малоv, )

"Три цвета: красный" - последний фильм знаменитого и, на мой взгляд, гениального польского кинорежиссера Кшиштофа Кесьлевского. Кроме того, это и заключительный фильм трилогии "Три цвета". Трилогия начиналась "Синим", символизирующим свободу, была продолжена "Белым", в комедийных красках рассказавшем о равенстве. "Красный" - символ братства. И это не случайно. Если "Синий" проводил героиню Жюльет Бинош через испытание свободой, и в итоге дал понять, что абсолютная свобода не только не достижима, но и губительна. Если в "Белом" Кесльлевский развенчал равенство как идею, абсолютно не воплощенную в жизни, и в поведении человека. То "Красный", в отличие от других картин трилогии, не отвергает идею, положенную ... в его основу. Да и не может отвергать, поскольку Кесьлевский был достаточно религиозным режиссером, и идея братства была ему близка. Собирая всех своих героев в одном месте, спасшихся в кораблекрушении, он тем самым утверждает некую общность между ними. И только в рамках этой общности и возможна свобода и равенство. Только братство оправдывает существование идеи свободы и равенства. "Красный" неимоверно эмоционален и искренен. Ирен Жакоб (показавшая актерскую игру на высочайшем уровне) играет молодую девушку. Эта девушка, в отличии от героини Жюльет Бинош, олицетворение самой доброты, света, божественного откровения, полной открытости миру. Нет, она не наивна, она человек, осознавший все боли и ужаса мира, и при этом, сохранивший то, что делает человека человеком. Она верит. Герой Жан-Луи Трентиньяна наоборот потерял эту веру. Веру в человека, без которой невозможна никакая самоидентификация и братство между людьми. Кесьлевский как никто другой способен раскрыть актера, создать образ многослойный, не распознаваемый, создать тайну. Наша жизнь – эта тайна. Человек, вписанный в эту жизнь таинственен не меньше. Не случайно, выбор режиссера пал на Ирен Жакоб, актрису способную магическим образом отразить непознаваемую таинственность женского образа. "Красный" также рассматривает тему одиночества, как следствие отсутствия взаимопонимания между людьми. Режиссер бросает гневный упрек современному миру, погрязшему в эгоизме и псевдо индивидуализме. Он рассуждает над темой любви, любви в христианской культурной традиции, основанной на всепрощении, на "милости". Я плачу, следовательно, я люблю. Любить другого значит самоотрекаться во имя него. Если мы думаем о себе значит мы не любим другого, мы любим себя. И тогда братство невозможно. Необходимо "раствориться" в другом и полюбить его, и только тогда мы станем…братьями. Основываясь на самоотречении, Кесьлевский в определенной степени вступает в оппозицию современной западной культуре. Это оппозиция человека скорбящего. Как однажды написал Жан-Поль Сартр: "Весь человек, вобравший всех людей, он стоит всех, его стоит любой". Таким человеком является Кесьлевский, такой является героиня Ирен Жакоб (своего рода альте-эго режиссера в "Красном" и в "Двойной жизни Вероники"). Картина представляет собой образец поэтического кинематографа великой Европы. "Три цвета: красный" настоящее произведение искусства и лучший фильм завершающей кинотрилогии последнего гуманиста двадцатого века Кшиштофа Кесьлевского. (denton, )

Какой цвет способен рассказать целую историю чувств, запрятанных глубоко в душе, так глубоко, что порой и память подводит? От бледно-розового, до алого. Какой цвет может так ярко, так чётко, так болезненно-правдиво вытащить на поверхность даже самые потаённые страхи, годами копившиеся обиды, обнажить самое сокровенное? Тёмно-красный, бордо… Красный. Цвет лютой ненависти, цвет настоящей любви, цвет безудержной страсти и цвет глубокого одиночества, как бы странно это не прозвучало. Кроваво-красный. Он привлекает своей силой, но этим же и раздражает, порой зачаровывает, а порой - сводит с ума. Красноватый, с оттенками рыжего, ржавого. Он - это сама жизнь. Цвет жизни. Той самой «странной штуки», ... которую пытаются понять годами, веками, тысячелетиями, до тех пор, пока не приходит осознание того, что понять её невозможно в принципе. Можно только догадываться, прослушивая телефонные звонки соседей, удивляться, увидев знакомую девушку на огромном плакате на улице, радоваться, сбивая красным шаром все кегли на дорожке. Можно грустить, случайно сбив чью-то собаку, а можно - перестать дышать, когда понимаешь, что надеяться не на что и нечего больше ждать. Можно просто жить - как живут герои картины «Красный», завершающей трилогию Кшиштофа Кесьлёвский «Три цвета», эти выдуманные персонажи, порой так напоминающие нас самих. Тихую умиротворённость, помноженную на непоколебимое жизнелюбие «Синего», едкую ироничность, скрещённую с робкой мечтательностью «Белого», венчает поистине королевский «Красный». Здесь балом правит его величество Случай (или всё же Судьба?), сплетая в клубок жизни разных людей. При всей их внешней и внутренней непохожести, вдруг обнаруживается, что перед вами настоящие герои-двойники, персонажи-отражения друг друга. Так странно, так знакомо. Три героя, три жизни, один цвет. Красный, как сама красота, как тяжёлый комок переживаний - молодая модель Валентина. Прекрасная, как снаружи, так и внутри, открытая людям и миру. Но вот незадача - краткие разговоры по телефону с кем-то, кто так и не появится в кадре - вместо любви. Проблемы младшего брата, которые она готова принять за собственные и чувство вины, что проводит мало времени с матерью - вместо семьи. Постоянные фотосессии, показы, занятия хореографией - типичный распорядок дня. И одиночество - вместо жизни. Красный, как обида и совесть - это пожилой одинокий мужчина. Судья. Не важно, что он давно уже вышел на пенсию - профессия накладывает свой отпечаток. Он слишком требователен к людям, но ещё более строг к себе. Он не может простить, не может отпустить прошлое, освободив себя от его оков. Его одиночество - это старый заброшенный дом и преданная собака. Красный, как энергия и ревность - начинающий юрист Огюст, влюблённый, трудолюбивый. Быть может, чуточку слабый. Готовый целыми днями заниматься, лишь бы получить возможность стать тем, кем он хочет. Готовый любить, но не желающий прощать. Не способный причинить боль тем, кого он любит или любил когда-то. Возможно, из него выйдет настоящий Судья - справедливый. И вместо одиночества его ожидает счастье. Два одиночества сойдутся в этой ленте за одним столом: за рюмкой грушевой настойки и разговорами о прошлом и будущем. Одинокая Красота и ещё более одинокая Совесть. Говорить о настоящем они не будут - зачем? О настоящем надо не говорить, им надо жить. Другое дело - прошлое и будущее - воспоминания и мечты… А третье одиночество всё время где-то рядом, однако встреча с ним произойдёт лишь по воле Случая. Или Судьбы. Все оттенки красного, мельчайшие полутона чувств, чудный букет из простого житейского волшебства, удивительной красоты кадра, восхитительной музыки и робкого желания сделать этот мир лучше - вот что такое «Красный». Универсальная лента, одновременно поражающая своей глубиной, обманчивой простой, лёгкостью и дарящая зрителю самое главное - надежду. Последние минуты ленты - как финальный аккорд ко всей трилогии. Кшиштоф Кесьлёвский как истинный создатель любит своих героев. Он дарит им самое бесценное. Он делает своего зрителя счастливым. Сама красота и сама жизнь пропитали эту картину полностью, наполнив её тем самым едва уловимым ароматом сказки и подарив зрителю веру в чудеса, которые, к счастью, существует. (Macabre)

Старуха Мойра в красной судебной мантии, не отставая от своих престарелых сестер-богинь, плетет странный жизненный узор. В ее руках несколько нитей. Жизнь юной девушки, Валентины, красавицы, умницы и фотомодели, жизнь пожилого судьи и жизнь молодого мужчины, только-только ступившего на путь постижения юриспруденции. Размеренная и привычная жизнь Валентины изменилась, когда она случайно ночью сбила на машине овчарку с грустными глазами. Будучи нормальным человеком с сердцем и душой, Валентина пытается вернуть раненую собаку владельцу, весьма неприятному типу, тут же отказавшемуся от своей питомицы. Девушке ничего не остается, как самой отвезти Риту к врачу, который, оказав собаке первую помощь, сообщил Валентине, что пострадавшая ... ждет щенят. И наша героиня, долго не раздумывая, забирает будущую маманю к себе домой. С этого и начинается история Валентины. Встреча с неприветливым хозяином раненой собаки оказалась встречей, изменившей ее жизнь. Судьба в лице Риты, убежавшей к прежнему хозяину, вновь сталкивает ее с этим человеком. И тут Валентина случайно узнает неприглядные подробности из жизни этого странного замкнутого ехидного старика. И начинается их диалог. Разговор юной девушки и мрачного, обиженного на весь мир, судьи в отставке. В начале беседы этот тип кажется ей просто омерзительным, а все его поступки отвратительными. «Вы думаете, что я сволочь?» - спрашивает старик. «Да… К Вам можно испытывать одну лишь жалость…» - честно отвечает Валентина. Но затем этот человек начинает открываться ей с других сторон, она начинает понимать его мотивы. А судья в лице девушки обнаруживает тот необходимый ему глоток кислорода, доброты и искренности, который он уже в своей жизни и не надеялся встретить. Валентина оказалась для него той самой ниточкой Ариадны, ухватившись за которую, старик выкарабкался из многолетнего мрачного анабиоза. Благодаря своей новой знакомой он вспомнил, что есть нормальная жизнь за пределами его участка, обнесенного забором. Споря, стараясь доказать свою правоту и порой обижая друг друга, эти двое пытаются найти истину о том, ради чего стоит жить? Какова природа людей? Имеем ли мы право судить других людей и выносить приговоры за их ошибки и проступки? И благодаря этим разговорам, жизнь обоих собеседников наполняется новым смыслом и новыми эмоциями. А что же, вы спросите, с юным юристом? Его жизнь идет параллельно жизни Валентины. Они живут в соседних домах, ходят в одни и те же магазины и кафешки, даже иногда они встречают друг друга в городе, но еще не знают друг друга. Молодой судья Огюст пока в шоке от своих собственных личных проблем и о том, что на свете существует такое Чудо, как Валентина, он еще не догадывается. Но для этого и существует судьба и старухи Мойры, которые одним взмахом руки, одним движением пальцев могут изменить всё раз и навсегда! И они это делают. Финальные кадры трилогии потрясают! Человеческая жизнь - оказывается настолько хрупкой и тоненькой ниточкой, что прервать ее может даже непогода… И как бы не старались тысячи людей, оказавшихся вместе в неудачном месте в неудачный час, как бы не копошились и не пытались чего-то добиваться, что-то доказывать, один поворот судьбы, один щелчок костлявыми пальцами, и всё будет напрасно. И ниточки порвутся. Это фатализм. Это своего рода предопределенность жизни и смерти, которая выносится за общие рамки трилогии… Но пока мы слышим хороший сон: «Вам было 50 лет. Вы были счастливы. Вы проснулись и улыбнулись кому-то, кто был рядом с вами…» - этот сон про будущее Валентины, рассказанный ей старым судьей обязательно сбудется! Будущее Валентины и кого-то, кто предназначен ей судьбой (а вдруг это будет наш молодой Огюст?), должно быть светло и безоблачно. И мы будем в это верить! Символика цвета в этом фильме очень выразительна. Даже, как мне показалось, слегка излишне. Красный цвет и сам по себе очень ярок, и все эти цветовые пятна бьют в глаза. Но, если подойти к этому, как к выразительному завершающему аккорду режиссера, то тогда всё встает на свои места. И ярко-красный свитер Валентины и пухлая алая куртка ее молодого человека, и красненький джип, на котором раскатывает по городу Огюст, и хореографический зал, где занимается танцами наша героиня, и театральный зал, где проходит показ мод, и даже маленькое одеяльце, лежащее в собачьей коробке, и конечно же огромный рекламный плакат с тревожным лицом Валентины над улицами города… Красный цвет в фильме наполняется глубоким смыслом, стоит только вспомнить, что в Христианстве он символизирует кровь Христа, пролитую ради спасение людей, а, значит, - и его любовь к людям, а, следовательно, и ЛЮБОВЬ в-целом. Кроме этого, красный цвет издавна у людей считается цветом тревоги и беспокойства. И я с этим соглашусь, хотя, противореча мне, Гёте рассматривает чисто красный как гармоничное соединение полюсов тепла и холода, чувств и разума, и поэтому глаз находит в этом цвете «идеальное удовлетворение». Ну, как говорится, Гёте видней. Красный (кармин), по его словам производит впечатление серьезности, достоинства, прелести и благоволения. Более темный символизирует старость, а светлый - юность. Говоря о пурпуре, Гете указывает, что он - любимый цвет правителей и судей, и выражает серьезность и величие. Но если рассматривать окружающий пейзаж через пурпурное стекло, то он предстает в ужасающем виде, как в день «страшного суда». И в этом я с ним полностью согласна. А вам, смотревшим этот фильм, слова Гёте ни о чем не напоминают? Подводя итоги всей трилогии про цвета, скажу, что Кислевский - Гений, каких мало! Каждый из трех фильмов уникален по-своему! Открывающий трилогию «Синий» несет в себе невероятную глубину восприятия и ощущений через звучащую потрясающую музыку, через потрясающую игру Жюльетт Бинош, через символический мистический синий цвет. Второй «Белый» фильм более легок в восприятии, даже в чем-то немного комичен, благодаря абсолютно чудесному актеру Збигневу Замаховскому. Я к концу фильма просто влюбилась в него! Этот фильм светел, и прозрачен! Главная идея - чистота помыслов и смена жизненных этапов заключена в Белом цвете. Третий, завершающий фильм «Красный» несет в себе настоящую Любовь к людям, к жизни через главную героиню Валентину, девушку с огромным сердцем и прекрасной душой. Идея серьезности отношений с обществом и его законами, идея справедливости судей и правоты приговоров донесена до зрителя устами старого судьи, великолепно, сыгранного Трентиньяном. Я просто потрясена его игрой в этом фильме! И есть то, что объединяет все три фильма: это Судьба. И это фатализм режиссера. Говоря о выставленных оценках, скажу, что я совсем не хочу выискивать какие-то слабые места и выбирать, какой фильм мне более дорог. Все три фильма поразили меня до глубины души. Какой-то фильм чуть больше, какой-то чуть меньше, но они все прекрасны! Буду смотреть каждый из них еще не раз, потому что уверена, что в «Трех цветах» я найду для себя еще много удивительного! (Murlyka)