ОБЗОР «ЗЕЛЕНЫЙ ТЕАТР В ЗЕМФИРЕ» (2008)
Первый в истории российского кинопроката полнометражный музыкальный фильм, построенный на видеоматериале одного концерта. Это первый опыт Ренаты Литвиновой в музыкальном кино. Актриса и режиссер создала не просто фильм-концерт, но рельефный, неравнодушный портрет певицы. В основе фильма — прошлогодний концерт Земфиры в Зеленом театре. Земфиру поющую дополняет Земфира говорящая. Литвиновой она, по собственному признанию, рассказала больше, чем кому бы то ни было. Помимо филигранно четко смонтированных музыкальных номеров, в фильме звучат монологи Земфиры. Никогда еще Земфира не была перед объективом такой откровенной и одновременно амбициозной («Я влюбляюсь не в человека - в талант...», «Старение меня не парит, я с годами только хорошею...», «Перфекционизм - мой крест...». Кроме десяти профессиональный операторов, концерт снимали еще сотни любителей на камеры своих мобильных телефонов. Это видео, которое выложили в Интернет, Рената Литвинова собрала и тоже использовала в работе. Она считает, что из этого получились самые пронзительные кадры фильма.
Девушка в черном с большим зонтом в руках пересекает на лодке Москву-реку и сходит на берег у Нескучного сада. Через несколько минут она поднимается на сцену легендарного «Зеленого театра» и исполняет дюжину своих лучших песен. Начинает с «Почему?», взрывающейся фантастическим фейерверком, и заканчивает песней «Арривидерчи», во время которой выпускает в московское небо ворон-москвичек. Фильм Ренаты Литвиновой - фактически, хроника двух часов, полных музыки, без которой невозможно представить себе нашу жизнь. Песни, сыгранные Земфирой Рамазановой 8 июня 2007 года в переполненном «Зеленом театре», к моменту концерта уже стали историей. Но певица переписала эту историю заново. Переписала для новой группы, в сотрудничестве с которой создавала альбом «Спасибо». Все песни были исполнены в новых версиях, получили новое, свежее дыхание. В фильм вошло 14 концертных номеров и несколько разговорных блоков – монологи певицы. Один из самых трогательных моментов фильма - песня «Во мне» из нового альбома «Спасибо», снятая сотовым телефоном (причем, и изображение, и звук) неизвестного поклонника во время презентации диска. Это довольно неожиданно, поскольку фильм будут показывать в кинотеатрах, где обычно съемки с мобильного не демонстрируют. Помимо ослепительных кадров из «Зеленого театра» в фильме использованы не доступные ранее широкой публике документальные кадры из европейского турне весны 2007 года и осенних концертов в России.
С детства помню фильм Волшебство Queеn в Будапеште. В то время это была уникальная возможность легально в кинотеатре посмотреть концерт великой группы. В настоящее время можно приобрести практически любой концерт на ДВД диске, но Литвинова с Земфирой решили пойти дальше. Они создали фильм-концерт, который можно посмотреть как дома, так и в кинотеатре. Видимо, вирус создания фильмов концертов посещает не только западных, но и отечественных звезд – Мартин Скорцезе снял фильм Да будет свет на основе двух концертов и архивных записей нестареющих Роллинг Стоунз. О сюжете говорить сложно – это фильм о Земфире. Или фильм в Земфире, как вам больше нравится. Концерт в Зеленом театре, который находится в парке Горького в Москве, снимался двенадцатью камерами, которые были направлены только на Земфиру. Нет крупных планов зрителей, сцены, музыкантов. Есть только Она. Звуковая дорожка фильма великолепно сведена и может быть выпущена отдельным диском. 14 дорожек как раз уместятся на одном диске. “Пробки”, “Почему”, “Прости меня, моя любовь”, “Небо Лондона”, “Хочешь”… практически все хиты в идеальном звучании. Сама Земфира считает данный концерт не лучшим, но с точки зрения звука он был сыгран практически идеально. Фильм Зеленый театр в Земфире не только концерт, но и несколько интервью Земфиры, в которых она рассказывает о себе, о доме, о творчестве и о многом другом. Это скорее не интервью, а монологи на заданную тему, так как Литвинова в кадре практически не появляется. Продюсеры Земфиры ищут новые формы “общения” со слушателем. Предыдущий альбом “Спасибо” продавался как бесплатное приложение к журналу “Citizen K” и в магазинах “Евросеть”. Выход фильма Зеленый театр в Земфире на широкие экраны - еще один необычный маркетинговый ход продюсеров певицы. По мнению Литвиновой, Земфира – это единственная певица, ради которой зритель готов пойти в кинотеатр. Режиссеру удалось сделать уникальный фильм в истории российского кино. Обычно, фильмы о певицах снимались на основе какого-то сюжета, фильм Душа с Софией Ротару или Женщина, которая поет с Аллой Борисовной Пугачевой развиваются по определенному сюжету, где музыка и песни являются неким дополнением, а не основой фильма. Зеленый театр в Земфире снят именно так, чтобы его можно было смотреть как единое целое – это не набор клипов, это именно концерт как единое целое. Литвинова, пожалуй, единственный режиссер (ее наиболее известные работы Небо. Самолет. Девушка, Богиня) кому под силу сделать подобный фильм с Земфирой, которая с огромным трудом идет на контакт с журналистами. При всей парадности, по-моему, это очень камерный фильм. Не знаю, будут ли фанаты Земфиры петь в кинотеатрах, но этот фильм лично мне бы хотелось посмотреть дома на хорошо настроенной аппаратурой и без хруста поп-корна на соседнем кресле. (Владимир Ермаков)
Когда выяснилось, что смонтированный Литвиновой концерт Земфиры в Зеленом театре собираются прокатывать в кинотеатрах, я сначала удивился, а потом вспомнил первый собственный опыт просмотра концерта в кино. Это был фильм «ABBA», на сеанс которого мама почему-то взяла маленького меня. Много позже я узнал, что режиссером снятой в 1977 году хроники австралийских гастролей шведского квартета был Лассе Халльстрем. И хотя в ленте даже был немудреный сюжет о незадачливом репортере, гоняющемся за ABBA по всему континенту, главное впечатление на грани шока произвела на меня музыка Фриды, Агнеты, Бенни и Бьорна. Современный мальчик, вернувшись домой, немедленно скачал бы их из Интернета. Ребенок 70-х начал мечтать о том, что когда-нибудь у него будет магнитофон, и тогда он придет в кинотеатр и запишет на микрофон все эти волшебные песни. Прошло более 25 лет, прежде чем подросший мальчик еще раз пришел в кинотеатр смотреть концерт. И «Волшебство Queen в Будапеште», и десятки других знаковых и не очень шоу за это время было просмотрено по ТВ, VHS и DVD, пока не появился продукт, увидеть который действительно лучше в кино. В «Зеленом театре в Земфире» все компоненты достойны друг друга и складываются в нечто большее, чем фильм-концерт – что, конечно, не помешает поклонникам Земфиры петь хором на сеансах в цифровых залах; даже журналистам на пресс-показе сложно было сдержаться. В центре ленты – прошлогодний концерт Земфиры, ставший последним перед выпуском престранного альбома «Спасибо». В Зеленом театре музыканты уже новые, а программа еще старая, состоящая практически из одних хитов, очень выигравших от того, что к их исполнению приложили руку импульсивный клавишник Дмитрий Шуров и трубач Константин Куликов. Концерт получил не менее трех эмоциональных кульминаций – с фееричными вставками из Deep Purple и «Шизгары», с земфириной классикой, исполненной в другой тональности; не зря в одной из строчек «Пробок» певица спела «все, наверно, могло быть иначе, если б не эти аранжировки». «Почему», «Прости меня, моя любовь», «Небо Лондона», «Ракеты», «Доказано», «Девочка созрела», «Брызги», «Анечка» (перед ней Земфира осталась в маечке), «Шкалят датчики», «Хочешь» - для полного счастья не хватает только «Ромашек». Ну и – такую живую и пластичную Земфиру вряд ли видели даже постоянные посетители ее концертов. Обилие крупных планов обнажает ее эмоции, которые оказываются глубокими, разнообразными и ничуть не наигранными, даже когда она начинает песню «Доказано» с выражением лица, более приличествующим солисту группы «Дюна». Земфира красива и счастлива на сцене – и наблюдать за этим одно удовольствие: она улыбается, кривляется, носится, танцует – и все это выглядит очень уместным. В этом, конечно, заслуга не только певицы, но и Ренаты Литвиновой, которая смонтировала все с невероятной любовью. Фальшь первых минут, когда певица картинно подплывает к парку Горького на катере и общается с фониатром, забывается, как только она начинает петь. Голос звучит, слышно каждое слово, шкалят датчики, и Литвинова сдержанными спецэффектами добавляет правильных мазков. Главный спецэффект здесь – это отсутствие клипового монтажа с судорожной сменой планов, почти убившего жанр телеконцерта. Но и остальные ненавязчивые режиссерские ходы усиливают впечатление – будь то вовремя сделанный стоп-кадр, смена резкости или льющийся прямо в камеру дождь.
Разговорные же вставки выводят ленту за рамки жанра «фильм-концерт для фанатов». Собственно, очень многое про Земфиру можно понять просто по ее крупным планам, однако монологи, иногда превращающиеся в диалоги с Ренатой, добавляют мировоззренческих моментов и, как ни неожиданно, юмористических. «Чего-то ты какое-то тупое интервью у меня берешь, как для журнала. Мяса давай!» - после чего идет пресловутая съемка с мобильника, где все музыканты и сама Земфира стягивают с себя майки. Стейдждайвинг певицы тоже зафиксирован только в адском мобильном качестве – и страшно за артистку куда сильнее, чем если бы это снимал профессиональный оператор. Из разговорных вставок можно также узнать, что Земфира с годами только хорошеет, что у нее дома есть рыбки и что петь она собирается долго и хорошо. «Главный критерий – время. Надо дождаться и посмотреть, как все будет» - «Прям с небес, что ли?» - уточняет Рената Литвинова, и ответом ей служит веселый смех. (Алексей Мажаев)
За спиной Земфиры тот самый «Зеленый театр». Если бы не нашла певица эту летнюю эстраду, то не было бы прошлогоднего концерта и нынешнего фильма.
Земфира, певица: «Когда мы в „Зеленом театре“ были счастливы. Это хорошее место с историей. Здесь Цой про перемены пел».
Земфира — бескомпромиссный художник и болезненный максималист. Были в ее жизни и концерты более грандиозные, но ни один не остался на видео. Муза ждала своего летописца.
Земфира, певица: «Я наша своего режиссера. Не вижу никакой причины прыгать в поисках кого-то еще».
Рената Литвинова, режиссер: «Земфира такой мятежный дерзкий автор, который один против всех. Может быть, можно сказать, что двое против всех. Это как у Родригеса».
Это фильм-концерт. Жанр хорошо знакомый на Западе и совсем забытый в России. К зарубежным примерам не обращались, потому что бюджеты все равно не сравнимы. Фильм снимали не на чужие деньги, а на свои. В 1 час и 15 минут экранного времени вошла дюжина песен и откровенные монологи героини. Трепетный режиссер-собеседник остается за кадром.
Земфира признается, что на себя экранную крупным планом смотреть тяжело, но таков уж был уговор.
Земфира, певица: «Я была не довольна какими-то монологами, но в какой-то момент я поняла, что я не имею право вмешиваться в это. Потому что когда человек вылизывает, вылизывает, то получается что-то такое совсем стерильное».
Режиссер Литвинова обращается к жанру документального портрета только тогда, когда уверена в масштабе своих героинь. В прошлый раз с ней откровенничали выдающиеся дивы советского кинематографа.
Рената Литвинова, режиссер: «У меня был опыт такой с Ноной Мордюковой. Я испытывала такое же потрясение. Ведь такие фигуры тебя просто завораживают. Начинают идти какие-то мурашки по коже. Они начинают быть какими-то повелителями ветров, богами».
Кроме десяти профессиональный операторов, концерт снимали еще сотни любителей на камеры своих мобильных телефонов. Это видео, которое выложили в Интернет, Рената Литвинова собрала и тоже использовала в работе. Она считает, что из этого получились самые пронзительные кадры фильма.
Фильм «Зеленый театр в Земфире» снят на цифру. Показывать картину будут только в некоторых кинотеатрах, у которых есть подходящая техника. Но касса и обороты — слова не из этого кино. (Айрат Шавалиев)
Рената Литвинова сняла "Зеленый театр в Земфире" — полуторачасовой фильм-концерт, перебивающийся задушевными разговорами о творчестве и жизни. Корреспондент "Фильма.Ру" встретился с режиссером в кафе и поговорил о Земфире, Скорcезе, "Роллингах" и кровавом монтаже. Рената Литвинова была одета в каракулевую папаху, норковую шубу и пила зеленый чай.
— Я прежде всего хочу вас поблагодарить — посмотрел только что "Зеленый театр в Земфире" на студии, где она репетирует, и был очень впечатлен. Скажите, пожалуйста, насколько этот фильм для вас важен?
— Я его расцениваю, как подарок. Я бы никогда в жизни не решилась сделать его. Это, вы понимаете, такое детское решение, красивый жест — снять концерт, с десяти камер... Это довольно круто. А потом это такое полуторачасовое концертное кино, которого в нашей стране вообще не существует, у нас нет такого опыта.
— Вообще получилась дико актуальная история. Сейчас в Берлине самый главный фильм — концерт "Rolling Stones", который снял Скорсезе, а в Москве выходит ваша "Земфира". Это случайно так совпало?
— Знаете, я совсем не знала, что Скорсезе в свои солидные годы... хотя он и про таких же солидных парней снял. Они так круто зажигают... вообще моложе молодых. Непонятно, как в живых остались.
— А вы были на последних концертах "Роллингов"?
— Нет, вы знаете, это же было в Петербурге... Но товарищи были и остались в восторге. Ну а как Кит Ричардс, который в свои семьдесят лет с пальмы падает? Зачем он вообще туда полез, на эту пальму? И то, что все они на героине сидели — какие-то невероятно крепкие организмы. У нас уже нет таких биографий. У нас ведь кто — одни мелодекламаторы. Я не знаю, про кого вообще можно было бы снять фильм, кто еще держал бы аудиторию полтора часа экранного времени.
— Кроме Земфиры?
— Она, если ее запереть в комнате, выйдет из нее с готовой пластинкой — сама напишет, сыграет на всех инструментах, аранжирует, споет, запишет. Она исполнитель, который, кстати, никогда не поет под фонограмму, она музыкант и поэт. Многое дано, наверно, поэтому так многое с нее беспощадно спрашивается.
— Я так понимаю, что она принимала очень большое участие в работе над фильмом. Трудно было с ней работать?
— Ну да, она соавтор, она сопродюсер, она занималась звуком вместе со своим многолетним соратником звукорежиссером Колей Козыревым — он вообще один из лучших. Она человек очень благородный, масштабный, дерзкий, как грузинский подросток иногда. Работать с Земфирой — счастье, потому что она никогда не предаст, если договорились, и идет до конца. Воин, она даже ест очень быстро, а ведь так всегда, ну в древности, проверяли бойцов — кто долго ковыряется — не жилец.
— А вообще тяжело было снимать этот фильм? С какими трудностями вы столкнулись — кроме той, что раньше у нас таких фильмов не делали.
— По первачу я недооценила все масштабы — десять камер... в монтаже десять версий каждой песни, которые нужно держать в голове и выцеплять лучшие планы... А трудности все самые странные, начиная с концерта, когда боролись со складками на декорациях и организаторами с их железными заборами, и заканчивая толстым оператором, который возил тележку с камерой и все время попадался в кадр. Сколько я из-за него настрадалась и не взяла красивых и, главное, нужных мне планов. Он на какой-то момент превратился в моего самого главного врага, много раз я ему пожелала похудеть, раз десять порывалась позвонить, улавливая его физиономию в материале.
— А аудитория...
— Все. Кроме старичков и старушек, но их видимо дети не пустили, чтобы не задавило в толпе. А так — и дети и солидные такие... в випах особенно, но випы я вырезала из материала, они же там сидячие... некинематографичные, хотя и они повскакивали потом. Были у меня и любимчики — один все время играл в барабан воображаемый, второй постепенно раздевался и оказался в конце концов... в брючках он оказался. Блондин такой. Самый мой любимый зритель, очень плясал, как солнце.
— Но в вашем фильме так мало крупных планов именно зрителей. В других киноконцертах аудитории бывает гораздо больше.
— Да, я была сконцентрирована на Земфире, все операторы не могли иной раз уйти с ее крупного плана, несмотря на наши указания снимать... ну кого-то еще снимать... у нас же были рации, но операторы именно зависали и засматривались на Земфиру — такой она магнит. Это факт. Короче, операторы часто снимали только того, кто им был люб. А люба им была Земфира.
— А про что в результате кино получилось? Это, конечно, некорректный вопрос, но на него всегда можно ответить.
— Это фильм-портрет. Это уже документ, наш фильм. Пройдут годы, и все положится на полки, распределится и осознается, но мы зафиксировали выдающуюся исполнительницу и музыканта в превосходной форме. Земфиру Рамазанову, которая писала песни про нас, жителей конца и начала 21 века.
— А можете сказать, где она настоящая? На сцене или за сценой?
— Ну, она везде настоящая, только разная. Я не могу ее упрекнуть в неискренности.
— А почему фильм снят на "цифру"?
— У меня никогда бы не было столько денег, как у режиссера, чтобы все это снять на пленку и остаться независимой. Думаю, Мартин Скорсезе — у него же был громадный бюджет, он ездил с группой Rolling Stones по всему туру, столкнулся с этой проблемой — он отвечал за потраченные деньги перед теми, кто их дал, и кто хотел впоследствии их приумножить. Куча обязательств и несвобод и против шерсти. У нас была роскошь делать, не подстраиваясь и не пытаясь отбить деньги.
— Примерно о каком бюджете идет речь?
— Это очень скромный бюджет, но траты еще продолжаются. Но это бюджет независимых киношников.
— Реклама?
— Мы же не планируем какого-то громадного проката. Хочется, чтобы это была картина для тех, кто знает. Хотя нас — миллионы, ну, тех, кто знает. Наших зрителей. И не на пять минут, а на столько... ну сколько проживет человечество еще. Сколько ему осталось?
Есть же такая схема проката — у нас мало копий, но идет картина многие месяцы при полных залах, так как, например, "Наука сна" или вот, прокатчики говорили, что "Настройщика" Киры Муратовой снимали через две недели с показа при полных аншлагах, потому что в очередь были поставлены другие картины и это неправильно.
— Как вы думаете, как могла сложиться такая ситуация, что у нас опять на экранах появилось большое документальное кино? Можно вспомнить и Майкла Мура, и "Господина Неприкасаемого", и вот еще теперь ваше кино...
— А мы никак себе это не представляем. Мы просто его сняли и предложили кинотеатрам.
— Но ведь этого много лет просто не было.
— А не было исполнителя. Вообще это никому не было нужно. Вы же видели наши концерты на ТВ. Это же кошмарно снято и кошмарно смонтировано. На самом деле ничто ведь не предвещало. Вот на какого еще музыканта вы бы пошли в кинотеатр?
— Я, может быть, на Шнура пошел бы.
— Я не пошла бы, даже если бы он там разговаривал. Ну а если бы он пел? Шнура нельзя назвать музыкантом, можно, я не знаю, "бардом", но не музыкантом.
— Хорошо. А если мы говорим не о фильмах-концертах, а вообще о документальном кино? Есть громадный успех "Птиц", есть громадный успех Майкла Мура...
— Ну да, потому что там социалка такая... снять по-настоящему выдающееся документальное кино трудно, потому что это очень кровавая история.
— Ну да, как заставить человека говорить правду на камеру...
— У тебя нет сценария, а потом, нужно постоянно подсматривать за окружающей действительностью, передавать ее максимально... Мне кажется, это намного труднее, чем снимать художественное кино. А при монтаже — это настоящий ад. Кстати, вы посмотрите, сейчас у американцев, даже у совсем немолодых режиссеров, появился этот ужасный мелькающий монтаж, вдруг стали подделываться под эту молодежную эстетику. Я вот даже не смогла смотреть фильм Тони Скотта "Домино", ну, про женщину, которая охотилась за преступниками. Мало того, что там была какая-то странная химическая цветокоррекция, так еще и этот монтаж. У меня просто не получилось это смотреть, болели глаза.
— Можете что-нибудь рассказать о "Поколении Пи" и "Сезоне дождей" — фильмы, в которых Вы снимаетесь?
— Ничего не могу вам рассказать о "Поколении Пи". А он выходит?
— Вроде летом выходит...
— Там ключевые сцены еще не сняты... "Сезон дождей" — это господин Дебижев, я его знаю, как художника питерского, и я просто согласилась у него сняться в небольшом камео, достаточно скромном. Там все так накручено, какая-то мистика... может, не надо разглашать чужие секреты?
— Вы уже определились с новым своим проектом? Это будет документальное или игровое кино?
— Игровое. Вообще, я не хочу становиться документалистом. Ну, таким, которые потом монтируют кроваво. У меня прямо сердце порвалось. Я много занималась монтажом игрового кино — в "Небо. Самолет. Девушка", в моем фильме "Богиня: как я полюбила", это было не так трудно. А тут десять камер. (Семен Кваша)