ОБЗОР «ДЕНЬ ГНЕВА» (1943)
Старуха Марта, приговоренная к сожжению на костре, как ведьма, проклинает своего судью, преподобного Абсалона, обещая ему скорую смерть.
17-е столетие. Разгар охоты на ведьм. Анна, молодая женщина, жена старика-пуританина, которого она ненавидит, влюбляется в его сына. Вместе они проводит идиллические вечера в лесу... Когда она начинает шептать вслух, как был она хотела смерти своего мужа, вскоре муж умирает, а ее обвиняют в ведьмовсте...
1623 год. В маленькой датской общине показательные процессы над ведьмами поставлены на поток. Женщин, обвиненных в колдовстве, сжигают на костре; процессами руководит преподобный Абсолон Педерссен. Суровая воля пастора лишь однажды дала сбой – когда он пощадил и спас от огня мать своей второй жены, молодой Анны Педерстоттер. Теперь же пастора шантажирует приговоренная к смерти Марта Херлофа – если он не спасет ее, она грозит выдать тайну Абсолона. А жене пастора словно дела нет – она влюблена в его сына Мартина, и близок час, когда тихая, неприметная Анна поднимет бунт против мужа и безжалостной свекрови...
"День гнева" был первым художественным фильмом, поставленным великим Карлом Дрейером после его шедевра 1932 года "Вампир". В картине Дрейер возвращается к ведьмам, религии и спиритуализму, свойственным его раннему, немому шедевру "Страсти Жанны Д Арк" (1928). Действие происходит в разгар охоты на ведьм в 17-ом столетии, а сюжет сконцентрирован на молодой женщине, Анне (Лизбет Мовин), жене старика-пуританина, которого она ненавидит. Она влюбляется в его сына; вместе они проводит идиллические вечера в лесу. Саспенс начинает нарастать, когда она начинает шептать вслух, как был она хотела смерти своего мужа. Вскоре после этого муж умирает, а ее обвиняют в ведьмовсте. Сюжет обманчиво прост и ... однозначно демонстрирует мощь фильма, так как гениальность его лежит в режиссуре Дрейера и безукоризненном изобразительном ряде, который напоминает ожившие работы Рембрандта. В намеренно медлительном темпе он позволяет камере скользить, почти эротически, на образах в ожидании "нужного" выражения лица или движения руки. Исследование добра и зла, подавления и угнетения, сексуальности и понятия вины, "День гнева" действительно возвышенный фильм. Приз за режиссуру на МКФ в Венеции в 1947 году. (Иванов М.)
Съемки фильма шли в годы немецкой оккупации Дании. Неудивительно, что многие прочитали фильм как политическую аллегорию. Однако Дрейер всегда настаивал, что любые аллюзии с политической современностью в его ленте случайны и не запланированы. Поговаривали, что он намеренно выбрал на роль Анны актрису-блондинку, чтобы ни у кого не возникло ощущения, будто охота на ведьм подразумевает истребление нацистами евреев. Подобный факт не доказан, однако стоит отметить, что актриса Лизбет Мовин больше у Дрейера не снималась.
В фильме нет других титров, кроме названия.
Критики оценили работу Дрейера, но многие недоумевали - зачем он поднял такую тему в разгар войны? Похоже, что режиссер искал истину в спирали времени, ведь все повторяется, и личная драма Абсалона найдет свое отражение в кровавых историях нескольких веков. Низкие потолки, давящие стены, рукоделие, которое уже тлеет, даже природа, затаившая дыхание или от страха набравшая воздух в легкие и боящаяся выдохнуть, маленькая лодка, встреча то ли ночью, то ли днем под деревом - все кричит об одиночестве. Нет счастливых финалов, все то, что мы видим на экране, уже кануло. Пора готовиться к своему дню гнева. Потрясающе медленное кино! Ограниченное тьмой ... пространствa, суровые лица судей, говорящие без реплик, главные герои, словно вшитые в рамки своих действий. С самого начала ясно, что все действующие лица обречены. "День гнева" неспроста имеет такой размеренный ритм, зритель, обожающий действие и спецэффекты, уснет через пять минут, а Дрейер расчитывает на то, что мы будем не только думать, но чувствовать холод огня и когти страсти, лезвия предательства и одержимость влечения. Анна - светлое создание во мраке, и мрак этот проникает в ее кровь, горит в зрачках и создает воронку, в которую марионеток сцены, маленьких, двухмерных людей, затягивают слова, выжимаемые, взвешенные, на вес золота, как гвозди в гробы или в кресты. Слова не сгорят, просто обуглятся, а люди будут корчиться и после финальных титров. "День гнева" - один из тех слонов, на которых зиждется мессианское кино с его необузданной потребностью к завершению картины стереть в кровь колени. Всё просто - все составные на месте (грехопадение - вина - боль - искупление - чувство защиты под сенью неба, жестокого, но справедливого). Этот фильм, как и прочие у Дрейера, умиротворяет бунтарский дух современного циника, вознося его к смиренному созерцанию истины. А сам Дрейер - безумный идеалист, к каждой своей картине подходивший как к проекту встречи со Всевышним. В каком-то интервью он проговорился: дескать, кино для него - самая большая и потому, видимо, греховная страсть. Своими фильмами он искупал вину, создавая в истории мирового кино беспрецедентные исповеди.
После "Вампира" Дрейер снова вернулся к близкой для него теме религии, взяв за основу нового фильма историю об охоте на ведьм. Для меня "День гнева" стал в определенном смысле открытием, потому что я уже начала ассоциировать Дрейера с экстатическими и подчеркнутыми крупными планами "Страстей Жанны Д'Арк", эта же картина прозрачна, геометрически выверена, кристально чиста, а характеры взяты в крайнем, но аптекарски взвешенном своем проявлении, оставляя возможность развития лишь для главной героини. Молодая жена в окружении старого мужа, увлеченного богом и ведьмовскими процессами более, чем ею, его молодого и красивого сына от умершей женщины и властной, жесткой свекрови, — закрытая, совершенная ... система, в которую проникает жалкая, перепуганная старушка, желающая спастись от костра. От пламени ей спастись не удается, но зато удается посеять сомнение, семена гнева, которые произрастают и дают всходы. Не стоит думать, что "День гнева" порадует длительными процессами, пытками и разговорами о дьяволе. Дрейера занимает совсем другое — таинственный расцвет веры в собственную испорченную мощь у кроткой и терпеливой прежде Анны. Она узнает о том, что ее мать тоже обвиняли в колдовстве, о том, что та могла едва ли не разговаривать с мертвецами и привораживать любого, кого ей хотелось, и с молодухой происходят настоящие трансформации. Режиссерская власть Дрейера проявляется в том, что ты, хоть и понимаешь лживость обвинений в ведьмовстве, смотришь в лукавые, хитрые, полные насмешкой и ненавистью глаза прежде такой тихой, почти незаметной Анны — и почти готов признать пробуждение ее женского нутра за колдовство, овладевшую женщиной черную магию. Во времена охоты на ведьм существовал любопытный феномен — многие оговаривали себя, придумывая жуткие вещи, связанные с дьяволом и оргиями, которых в реальности просходить не могло. Это не касается показаний, полученных под пытками инквизиции, после которых даже немой начал бы живописать свои сношения с Сатаной. Во многих случаях оговаривали себя именно женщины, приписывая себе огромную темную силу. Корень этого лежит в бесправности женщины, ее подчиненном положении, которое в тяжелых случаях и провоцировало признание себя чернокнижницей, владеющей тайными знаниями, способными подчинить других. В "Дне гнева" происходит нечто подобное: выданная без ее желания за старого пуританина Абсолона Анна попадает в чужой дом, где правит властная мать Абсолона, существование которой составляет благополучие сына. Хозяйка дома прекрасно прозревает опасность — молодая жена и полный жизни сын/не родственник при наличии мужа, увлеченного лишь своей задачей по искоренению ереси, а потому относится к Анне в высшей степени неприязненно. Но все это терпеть можно только до тех пор, пока душой не овладевает влечение, любовь, — и главная героиня, попавшая в тяжелую, неразрешимую ситуацию, постепенно увлекается идеей собственной избранности, которая и даст ей возможность преступить правила, преступить лживенькую мораль, заставляющую совеститься секретного блуда с сыном мужа. Чем дальше, тем сильнее Анна начинает верить в свою ведьмовскую силу, правящую людьми, а влюбленный в нее Мартин подтверждает ее манию. Многие хвалят Дрейера за построение фильма, работу с тенями, за рембрандтовский кадр, но, на мой взгляд, лучшее в "Дне гнева" не это. При первом просмотре он кажется слишком уж простым, теперь так не делают, но спустя время прозреваешь ужас надвигающейся бури и мрачных предчувствий в доме, где происходит дуэль взглядов между суровой свекровью и потерявшей страх невесткой. Финал блистателен, это триумф. Женское, страстное, любовно-трепетное постепенно перерастает в желание самостоятельно решать, а вместе с пониманием бездеятельности и слабости любовника видоизменяется в абсолютно независимую от обстоятельств уверенность в себе. Анна больше не хочет быть игрушкой, ее даже не смущает предательство любовника, ведь она — ведьма. Даже так — Ведьма, которую ничто не способно сломить. "День гнева" можно трактовать как своеобразное возрождение женского начала на фоне общего мракобесия и бесправия. Каково время, таково и "начало" — пробуждение скрытого прежде гнева женщины. (Жанна Пояркова)
"День гнева" Карла Теодора Дрейера, снятый в оккупированной немцами Дании, переносит зрителя в атмосферу 17 века - охота на ведьм, жесткие церковные догматы, патриархат, пуританство. в основе пьеса Ханса Виерса-Йенсена «Анна, дочь Петера». Фильм начинается с охоты на пожилую женщину Марту Херлофс, которая действительно изготовляла зелье из трав собранных под виселицей. она скрывается от погони в доме старика-инквизитора Абсолона и его молодой жены Анны, чью мать Абсолон спас от костра. Не смотря на уговоры и шантаж Марты Абсолон с церковниками приговаривает Марту к сожжению. Марта проклинает инквизиторов и у Абсолона начинается депрессия. Тем временем у Анны возникает роман с недавно ... вернувшимся сыном Абсолона Мартином. Светлое романтическое увлечение вызывает в молодых людях подъём духа, впервые за долгие годы в доме слышен смех Анны, что вызывает неудовольствие суровой матери Абсолона. Абсолона вызывают к умирающему инквизитору и когда он, угнетённый, в сильную непогоду возвращается домой Анна сообщает ему о связи с Мартином. Абсолон умирает от разрыва сердца. Мартин начинает сомневаться в невиновности Анны, желала ли она смерти его отцу. Около гроба Абсолона его мать обвиняет Анну в ведьмовстве. Сидя у гроба невероятно напряжённая Анна признается в том, что она околдовала Мартина и убила Абсолона. Однако столь драматичный финал вовсе не означает, что Дрейер верил в ведьм. "День гнева" по сути гимн человеческой свободе, о том как можно изуродовать жизнь человека принуждением. Абсолон никогда не задумывался любит ли его молодая жена. Мать Абсолона ждала от невестки лишь покорности. Залитые солнцем поля под высокими деревьями, где гуляют молодые возлюбленные, противопоставлены Дрейером подвалам инквизиции. А человеческая магия, личностное обаяние - букве закона и традиционного уклада. Даже религия подаётся у Дрейера неоднозначно - пока Абсолон разговаривает с Богом, Анна цитирует Песнь песней: "Как яблоня среди лесных деревьев, Возлюбленный мой среди юношей." Да, в каком-то смысле Анна была ведьмой - она очаровала Мартина и излила своё раздражение на нелюбимого мужа. Дрейер следует в трактовке "охоты на ведьм" ряду исследователей, которые рассматривали этот социальный феномен с точки зрения психоанализа, как попытку сдержать женскую эмансипацию. Обычно отмечают замедленный ритм фильма. Однако в нем очень высок градус саспенса, интрига держит зрителя за горло. Фильм является интересной вариацией на тему романа Кейна "Почтальон всегда звонит дважды", убран лишь меркантильный подтекст в поступках героев. В лучших традициях немецкого экспрессионизма и фильмов-нуар проведена работа со светом. Обстановка места действия и погодные условия как нельзя лучше подчёркивают суть конфликта. Особо стоит отметить актрису сыгравшую пожилую ведьму.
Долго не могла я определиться с интонацией, которая бы подошла рассказу о фильме Карла-Теодора Дрейера. Что это должно быть? Восторг, ирония, грусть, раздражение? Написала несколько раз фамилию карандашом на чистом листе бумаги: Д' ре-й-ер – споткнувшееся о "д" "ре", мягко отражающееся в "й" - получился какой-то деревянный, чуть треснувший крест :-) Может, вот она, нужная интонация - простой деревянный крест на холодной каменной стене - стоишь ты, смотришь на него и думаешь, что же он все-таки значит? А теперь, собственно, о фильме :-) День гнева наступил где-то в середине 17 века в небольшой деревушке на северном краю земли. Замкнутый протестантский ... мир, населенный беспощадными священниками, ослепленными страхом прихожанами, неистребимыми ведьмами и невинными детками, распевающими гимны под треск костра. Но это все аннотации и мои домыслы, а в кадре – холодный стерильно-чистый дом с железными решетками, в котором обитают всеми уважаемый праведный пастор Абсалон, его покорная молодая жена Анна, в огромных глазах которой можно увидеть Бога и дьявола, и набожная, ненавидящая "неформатную" невестку мать. Гнев обрушивается на дом проклятием старухи Марты, которую объявили ведьмой и приговорили к сожжению на костре. Когда-то давно, точно также к костру была приговорена и мать Анны – тогда ее спас Абсалон, заполучив себе Анну в обмен. Проклятие ведьмы молотом сокрушает правильный мир Абсалона, и заставляет лишенную молодости, детей и любви Анну поверить в унаследованные от матери сверхъестественные способности, и впервые в жизни совершить выбор, пусть даже и обернувшийся потом смертью и самопожертвованием. В общем, как не старайся – получается не деревянный крест, а довольно банальный и пафосный пересказ. Но фильм совсем не такой! Проигрывая без грамма эмоции (!) полную гамму от фанатичной веры до всеотрицающего безверия, он придает одинаковую силу заповедям и заклинаниям, страху и мужеству, ненависти и любви и представляет персонажей одновременно святыми мученниками и страшными грешниками (знаете, примерно, как в "Рассекая волны" - только запихните весь надрыв вовнутрь). Что еще? Фильм известен своей "картинкой" (мягкий серые тона, белый свет, черные тени, лица без грима) и "длинными планами" - камера тоже вычерчивает свой крест – длинную-предлинную горизонталь, периодически пронзаемую вертикалью двери, прутьев решетки или лестницы, на которой взлетает на костер приговоренная ведьма. (Grasieli)