МЕСТНЫЙ ГЕРОЙ (1983)
LOCAL HERO

Мак (Питер Ригерт) - представитель крупной американской нефтяной компании «KNOX», отправляется в поселок Фернесс на побережье Шотландии для ведения переговоров о приобретении земли под строительство нефтеперерабатывающего терминала. От своего босса - эксцентричного миллиардера Хэппера (Берт Ланкастер), который проходит курс психотерапии у не менее эксцентричного доктора Моритца (Норман Чансер), он получает еще и персональное задание: вести наблюдение за созвездием Девы и сообщать о необычных явлениях в северном небе. Американца очаровывают красоты местных пейзажей и приветливые жители поселка, расположенного вдоль живописного пляжа. Дела идут неплохо: местные рады принять щедрое предложение компании из Техаса и готовятся к обеспеченной жизни, однако Маку уже не ... по душе конечная цель этой командировки...

БРИТАНСКАЯ АКАДЕМИЯ КИНО И ТВ, 1984
Победитель: Лучший режиссер (Билл Форсайт).
Номинации: Лучший фильм (Дэвид Паттнэм), Лучшая мужская роль второго плана (Берт Ланкастер), Лучший оригинальный сценарий (Билл Форсайт), Лучшая работа оператора (Крис Менгис), Лучшая музыка (Марк Нопфлер), Лучший монтаж (Майкл Брэдселл).
НАЦИОНАЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО КИНОКРИТИКОВ США, 1984
Победитель: Лучший сценарий (Билл Форсайт).
НАЦИОНАЛЬНЫЙ СОВЕТ КИНОКРИТИКОВ США, 1983
Победитель: Лучшая десятка фильмов.
ОБЪЕДИНЕНИЕ КИНОКРИТИКОВ НЬЮ-ЙОРКА, 1983
Победитель: Лучший сценарий (Билл Форсайт).

«Местный герой» снят в стиле старых комедий студии Илинг.
Берту Ланкастеру, на момент съемок, было 68 лет.
Вторая и значимая роль в кино Питера Капальди (род. 14 апреля 1958, Глазго; ).
Дэнис Лоусон (роль Уркухарта) знаком поклонникам саги «Звездные войны» по роли пилота Вэджа Антиллеса в классической трилогии, также он - родной дядя Эвана МакГрегора, сыгравшего Оби-Вана Кеноби в трилогии приквелов.
В фильме были задействованы малоизвестные шотландские актеры.
Деревня и береговая линия в фильме на самом деле находятся в разных уголках Шотландии (поселок Пеннан - на восточном побережье, а пляж Камусдарак - на западном). Декорация деревенской церкви была специально построена возле пляжа Камусдарак, а сцены внутри снимали в заброшенной римско-католической церкви возле поселка Локейлорт.
Красная телефонная будка из фильма в поселке Пеннан - .
Место съемок - Великобритания, Шотландия: Абердиншир (Пеннан, Банф); Хайленд (Арисейг, Форт-Уильям, Морар, Хилтон, Лох-Эйл, Лохабер, Локейлорт, Форт-Огастус, Маллай, Моидарт, пляж Камусдарак); Фолкерк (Гранджемут); Северо-Шотландское нагорье; США: Техас (Хьюстон). Фото, инфо (англ.) - .
Транспортные средства, показанные в картине - .
Первый фильм, для которого Марк Нопфлер из Dire Straits написал музыку. «Местный герой» до сих пор популярен у поклонников группы, хотя продажи альбомов с саундтреком принесли больше денег, чем сам фильм.
Билл Форсайт и Марк Нопфлер почти ровесники и родились в одном городе - Глазго (Шотландия).
Саундтрек: 1. The Rocks And The Water (Mark Knopfler, Alan Clark); 2. Wild Theme (Mark Knopfler, Alan Clark); 3. Freeway Flyer (Mark Knopfler, Alan Clark, Hall Lindes, John Illsley, Terry Williams); 4. Boomtown [Variation Louis' Favourite] (Alan Clark, Mike Brecker, Mike Mainieri, Neil Jason, Steve Jordan); 5. The Way It Always Start (Gerry Rafferty, Mark Knopfler, Alan Clark, Neil Jason, Steve Jordan); 6. The Rocks And The Thunder (Alan Clark); 7. The Ceilidh And The Northern Lights (Alan Clark over The Acetones); 8. The Mist Covered Mountains (Traditional Arrangement by Mark Knopfler; Alan Clark, Eddie Gomez over The Acetones); 9. The Ceilidh: Louis' Favourite - Billy's Tune (The Acetones); 10. Whistle Theme (Mark Knopfler, Alan Clark); 11. Smooching (Mark Knopfler, Alan Clark, Mike Brecker, Mike Mainieri, Tony Levin); 12. Stargazer (Alan Clark); 13. The Rocks And The Thunder (Alan Clark); 14. Going Home [Theme Of "Local Hero"] (Mark Knopfler, Alan Clark, Mike Brecker, Tony Levin).
Информация об альбомах с саундтреком: ; ; ; .
Билл Форсайт хотел, чтобы фильм заканчивался сценой: Мак в своей хьюстонской квартире. После того, как съемки были закончены, руководство «Warner Bros» настаивало на оптимистичном финале. В качестве компромисса, режиссер добавил кадры, уже отснятого материала, с видом шотландского поселка и звук звонящего телефона.
Премьера: 18 февраля 1983 (США).
Слоган - «A beautiful coastline... A rich oil man wants to develop it. A poor beach bym wants to live on it. An entire town wants to profit by it. And a real-live mermaid wants to save it... Only one of them will get their way» (США).
Кадры фильма; кадры со съемок: ; ; ; ; .
Трейлер - .
Текст фильма - .
Через 30 лет Билл Форсайт, Дэнис Лоусон и Питер Ригерт вспоминают о создании фильма (англ.) - .
О картине на Allmovie - .
«Местный герой» в каталоге Британского института кино - .
На Rotten Tomatoes у фильма рейтинг 100% на основе 31 рецензии ().
Картина входит во многие престижные списки: «100 лучших британских фильмов» по версии журнала Empire (2011); «1000 фильмов, которые нужно посмотреть, прежде чем умереть» по версии газеты Guardian; «The 1001 Movies You Must See Before You Die»; «500 лучших фильмов» по версии журнала Empire (2008); «301 лучших фильмов» по версии журнала Empire (2014); «100 лучших фильмов» по версии Британского института кино (37-е место); «They Shoot Pictures, Don't They?»; «1000 лучших фильмов» по версии критиков The New York Times (рецензия - ) и другие.
«Местный герой» в пятерке любимых фильмов Кевина Мерфи (Kevin Murphy; род. 1956; ).
Любимый фильм (на 2000-й год) вице-президента США Альберта Гора.
Рецензии кинокритиков: ; .
Астероид (7345) Хэппер назван в честь персонажа Берта Ланкастера, который увлекался астрономией.
«Местный герой» никогда официально не издавался и не шел в прокате СССР, РФ. Единственный вариант перевода / озвучивания (на 2016 год) был сделан телеканалом «ТВЦ».
Билл Форсайт / Bill Forsyth (род. 29 июля 1946, Глазго) - британский кинорежиссер, сценарист и продюсер. Основоположник кинематографа Шотландии, первый выразитель национальных особенностей в этом виде искусства, создатель инфраструктуры киноиндустрии в этой части Объединенного Королевства. Обладатель двух премий Британской академии кино и телевизионных искусств (1981 и 1983). Кинематографист о своем творчестве: "У меня нет какого-то определенного стиля; думаю, весь мой стиль заключается в том, чтобы быть как можно менее навязчивым". Подробнее - .
Марк Нопфлер / Mark Knopfler (12 августа 1949, Глазго) - британский рок-музыкант, певец и композитор, один из основателей группы Dire Straits. Его вокал лучше всего описывается немецким термином «sprechgesang» - не совсем пение, но и не разговор. Он использует гитару так, как будто она является его вторым «голосом». Наибольшую популярность приобрел в качестве автора песен, соло-гитариста и вокалиста группы Dire Straits. До настоящего времени занимался сольной карьерой, а также выступал с другими проектами (например «The Notting Hillbillies»). Работал с множеством артистов, включая Боба Дилана, Эрика Клэптона, Стинга, Чета Аткинса (альбом «Neck & Neck» является самой крупной их совместной работой). Продюсировал альбомы многих музыкантов, среди которых Тина Тернер, Крис Ри, Боб Дилан, Эмилу Харрис. Написал музыку к таким фильмам, как «Местный герой» (1983), «Дневник террориста» (1984), «Принцесса-невеста» (1987), «Последний поворот на Бруклин» (1989), «Плутовство» (1997). Нопфлер - один из лучших гитаристов, предпочитающих пальцевую технику звукоизвлечения. Он занял 27 позицию в списке 100 величайших гитаристов всех времен по версии журнала «Rolling Stone». Подробнее (англ.) - .
Официальный сайт - и фан-клуб Марка Нопфлера (рус.) - .
Крис Менгес / Chris Menges (род. 15 сентября 1940, Кингтон) - британский кинооператор и режиссер. Двукратный лауреат премии Оскар и премии BAFTA за операторскую работу. Потомок выходцев из Германии. Дед - скрипач, отец - композитор и дирижер. Начинал кинооператором документальных и короткометражных лент; сотрудничал с Май Сеттерлинг, Линдсеем Андерсоном. «Кес» (1969) реж. Кена Лоуча стал его первым полнометражным фильмом. Работал с крупными режиссерами в Великобритании и США. Член Британского и Американского общества кинооператоров. В 1981 дебютировал в качестве режиссера. Подробнее (англ.) - .
Крис Менгес в энциклопедии кинооператоров - .
Берт Ланкастер / Burt Lancaster (2 ноября 1913, Нью-Йорк - 20 октября 1994, Лос-Анджелес) - один из самых успешных актеров в истории американского кино, обладатель премий «Оскар» и «Золотой глобус» (1961), призер Венецианского (1962) и Берлинского кинофестивалей (1956). Подробнее (англ.) - .
Питер Ригерт / Peter Riegert (род. 11 апреля 1947, Нью-Йорк) - американский актер, сценарист и режиссер. В 1964 окончил среднюю школу в Ардсли, а позже Университет в Буффало. Актерская карьера Ригерта началась с популярного сериала «Чертова служба в госпитале Мэш» (1972-1983). Питер Ригерт снимался в таких фильмах, как «Оскар» (1991), «Маска» (1994), «Хладнокровный» (1995), «Мы купили зоопарк» (2011). Подробнее (англ.) - .

МакИнтайр (Ригерт), самоуверенный яппи из Техаса, отправляется в шотландскую глубинку: благодаря фамилии (на самом деле фальшивой) руководство нефтяного гиганта послало его выкупить оптом целую деревню, чтобы построить на берегу терминал. Глава корпорации (Ланкастер) дает посланнику особые указания, поскольку больше озабочен астрономией, нежели сделкой. Местные рыбаки уже видят себя миллионерами, но для вида ломаются. Над деревней Фернесс летают истребители, падают метеоритные дожди и распускается северное сияние, море выносит на песок удивительные ракушки и африканские апельсины, туда заплывают русские моряки с водкой и взаправдашние русалки. Американца угощают виски, который старше него, и он на время забывает даже про свой «Порш». К чему ... клонит эта сентиментальная комедия, не лишенная, впрочем, здорового цинизма, понятно довольно быстро. Но персонажи, населяющие ее, настолько живые, их эксцентричность такая ненаигранная, а пороки - такие простительные, что месседж просто растворяется в ткани фильма, как аспирин в воде, из эко­логического или антикапиталистического превращаясь в гуманистический. В лучшие моменты космос просвечивает не только сквозь головокружительные пейзажи, аранжированные меланхоличным саундтреком Марка Нопфлера, но через всю фактуру «Героя», покосившиеся домики, дедовскую посуду, красную телефонную будку на берегу, кролика Труди, в конце концов. И по космической иронии шотландский режиссер Форсайт, до того ставивший в Глазго замечательные комедии про подростков, вскоре устремится вслед за МакИнтайром в США - где, разумеется, потерпит полное фиаско. (Станислав Зельвенский, «Афиша»)

Впервые я посмотрел "Местного героя" лет пятнадцать назад. Тогда, как и сейчас, стояли белые ночи. Фильм показывали поздно, и, когда он подошел к концу, за окном наступило раннее утро. В фильме, в одной из финальных сцен, тоже наступил рассвет, и там тоже было лето, только другое лето, шотландское. Из динамиков телевизора звучала космическая музыка Марка Нопфлера, наполняя собой комнату, и я тогда вдруг подумал, что если бы вдруг мне удалось превратиться в героя "Пурпурной розы Каира" и попасть внутрь фильма - не вудиалленовского, а этого, - то меня ждал бы сюрприз. Я бы с удивлением обнаружил, что музыка Нопфлера звучит ... повсюду: ее слышно над Атлантическим океаном, она разносится над берегом бухты, которую не могут поделить герои фильма, не меняя громкости она звучит над Хьюстоном, где в мгновении ока оказывается главный герой (вот только что он топтал шотландский песок, а вот уже стоит на балконе своей хьюстонской квартиры), словом, это такая музыка сфер, которая пронзает любую звукоизоляцию, повсюду обозначая свое присутствие, которое, несомненно, сродни божественному. То есть, Бог - это перебор струн. В фильме рассказывается простая история о том, как работник американской нефтеперерабатывающей корпорации едет на север Шотландии, чтобы договориться с местными жителями о выкупе бухты. Местные жители потирают ладошки: на них свалилось неожиданное богатство. Деловые переговоры ведет местный бухгалтер, которому односельчане безоговорочно доверяют. Тот тянет время, чтобы набить цену. Американец вместе со своим коллегой из шотландского филиала корпорации "Нокс" несколько дней бродят по окрестностям, проникаясь оху***кой местной природой и знакомясь с людьми. Их работа превращается в отпуск... и вот они уже влюблены в этот уголок, им уже не хочется, чтоб в заливе вознеслись буровые установки, а вместо милого поселения, где живут такие душевные люди, был поставлен индустриальный объект. Естественно, это их новое пожелание идет вразрез с пожеланиями местных жителей. А потом приезжает Самый Главный Босс и разруливает ситуацию. Фильм Билла Форсайта - о "хороших людях". Хорошими людьми здесь являются все: шотландцы, русские, американцы. Говоря "хорошие люди", я сразу вспоминаю "Сонату о хороших людях" из картины Ф. Х. фон Доннерсмарка "Жизнь других", посвященную работнику "штази", в котором проснулась человечность. В случае "Местного героя" мы имеем дело с чем-то вовсе уникальным: вопреки сложившейся кинематографической традиции, Форсайт показывает корпорацию с человеческим лицом. Такого я нигде больше не видел. Тезис "бездушные капиталисты мешают нам жить" неожиданным образом приобретает здесь новое звучание, а то и переворачивается с ног на голову. Фильм сказочный, лирический, трогательный, тонко поставленный, хорошо разыгранный. От слащавости его спасает ирония и чувство здорового юмора. Это определенно одна из тех редких картин, которые делают наш циничный мир лучше. Оценка: 5/5. (Владимир Гордеев, )

«Ландшафты сновидений. Реальная и воображаемая природа». [...] Кинематограф утверждает, что Шотландия - подходящее место для того, чтобы как следует пошатнуть материалистическое восприятие реальности. Эту традицию поддерживает картина «Местный герой» (Local Hero, 1983, режиссер Билл Форсайт), завязкой которой становится то, что крупная американская нефтедобывающая корпорация, открывающая терминал в заливе у берегов Шотландии, намеревается приобрести прибрежные земли и отправляет для заключения сделки своего человека. Персонаж попадает из мира небоскребов, индекса Доу-Джонса и дорогих автомобилей в мир простых радостей и приятных мелочей и под воздействием ландшафта, характеров людей, местных обычаев и традиций - в точности, как героиня «Арчеров», - пересматривает свои ценности и ... взгляды на жизнь. Бессильный перед зовом морской стихии, он заходит в воду, оставив вещи на камне, но начинается прилив и его электронные часы, сообщавшие о начале совещания в Хьюстоне, оказываются там же, где и расписанный по часам маршрут его предшественницы и ее подвенечное платье. Герою этого фильма случайно досталась фамилия Макинтайр: его венгерские предки, сходившие с корабля, который привез их в Новый Свет, думали, что она американская. У «Арчеров» мотив самоидентификации тоже связан с поисками настоящего дома: согласно одному из вариантов сценария «Я знаю, что делаю!», в финальном титре картина должна была посвящаться «всем истинным шотландцам, где бы они ни жили». Но Билл Форсайт, сам шотландец, хотя бы из скромности должен был заметить, что у каждого свой дом, - наверное, еще, поэтому он включил в свой сценарий заезжего рыбака из Мурманска, который затягивает на местном празднике свою песню, полную тоски по дому. Внешнее представление о Шотландии идеализировано и в этом: Шотландия, как утверждает целый ряд фильмов, обладает удивительной способностью занимать место в памяти и воображении, а пересечение границы с ней необратимо. Американцы из «Бригадуна» (Brigadoon, 1954) по возвращении в мегаполис начинают чувствовать себя в нем чужими и попадают под воздействие механизмов памяти: образы возвращаются, как только какое-то слово в разговоре вызывает у них ассоциацию с Шотландией, пустая болтовня заглушается маршем Go home, и они снова собираются в дорогу. Непреодолимым препятствием для строительства нефтяного терминала становится то, что старик, которому принадлежит пляж, не хочет ни продавать его, ни менять на лучшие пляжи мира. В конце фильма герой - в финальных титрах просто Мак - возвращается домой, выкладывает ракушки из карманов, развешивает на стене фотографии, выходит на балкон и смотрит на огни вечернего города, а в этот момент на набережной его воспоминаний, в телефонной будке, которую трудно не принять за цитату, раздается звонок, и трубку взять некому. (Георгий Дарахвелидзе. Читать полностью - )

Небеса не могут подождать или Яппи в безопасности (о фильме "Местный герой"). "У меня нет какого-то определенного стиля; думаю, весь мой стиль заключается в том, чтобы быть как можно менее навязчивым." Едва ли шотландский режиссер Билл Форсайт мог охарактеризовать свое кино более точно: спокойное обаяние его картин можно просто не заметить, если ждать от них каких-то изначально сильных, броских эффектов. "Это очень по-шотландски, - говорил Форсайт, - подпирать кухонную стену на вечеринках, бросать реплики с обочины. Прятаться в кулисах". Впрочем, в начале 1980-х Форсайту не приходилось жаловаться на отсутствие внимания. Его карьера - представим ее в цифрах - развивалась тогда ... стремительно: если первый фильм был снят всего за шесть тысяч фунтов, то уже третий - Местный герой (1983) - за два с половиной миллиона. В первых двух картинах играли актеры молодежной любительской труппы из Глазго, в третьем была настоящая голливудская "звезда" в роли второго плана - Берт Ланкастер. Слава режиссера на родине была велика - на какое-то время его имя стало синонимичным понятию "шотландское кино", о котором до появления Форсайта вообще едва ли кто-то говорил всерьез. Фабула Местного героя, если описать ее в самом общем виде, незатейлива и даже вторична: успешный, но не очень счастливый американец попадает в шотландскую рыбацкую деревню, где неожиданно для себя обретает внутренний покой - вот, собственно, и все. Бог, конечно, в деталях: фильм, к примеру, населен странными персонажами - здесь есть обаятельный советский моряк, тихонько делающий довольно серьезный бизнес, чернокожий приходской пастор по фамилии Макферсон, неопознанный младенец и красавица-океанолог с задатками русалки. Большинство мизансцен - это до мелочей проработанные микросюжеты. Такой подход был принципиален для постановщика: сознательно аполитичный Форсайт (редкость для британского режиссера того времени) стремился уйти от жестко структурированной английской кинодраматургии - в такой удивительной форме выражался его тихий шотландский протест против метрополии как таковой. Форсайт неспешно коллекционирует красноречивые "моменты", будто втягивая зрителя в настроения персонажей: главный герой, яппи по фамилии Макинтайр (Форсайт специально не дал ему имени, потому что герой, по сути, не знает, кто он такой), соблазнен шотландскими пейзажами, морем и особенно небом - соблазнен и зритель; а когда в ход идет сорокалетний виски с пивом, Макинтайр уже точно знает, что жизнь пошла как-то не так - мало кому не знакомое чувство. Небо его родного Хьюстона было совершенно пусто - до гулкости; здесь же в небесах кипит жизнь - то метеоритный дождь, то северное сияние. Постепенно "Мак" превращается из человека-костюма с электрическим кейсом и болезненным пристрастием к телефонам в небритого философа со здоровой тягой к долгим прогулкам по пляжу. Но не все так просто: у него есть миссия - выкупить бухту, в которой находится деревня, для строительства нефтеперегонного завода. Вопреки ожиданиям, неподдельно душевные поселяне, живущие сплоченной общиной, с радостью соглашаются продать свою деревню со всеми ее потрохами и уже начинают подсчитывать, сколько ящиков скумбрии влезет в роллс-ройс. "Пейзажем сыт не будешь", - объясняет разочарованному Маку русский. В одном из романов Джона Б. Пристли художник-шотландец сетовал, что родные края убили в нем пейзажиста: ландшафты Шотландии настолько живописны, что картины всегда оказывались слишком пошлыми. Форсайт в этом смысле постоянно ходит по краю - но он умеет справиться и с чрезмерной красотой тех самых ландшафтов, и с сюжетом, который при других обстоятельствах легко скатился бы в слащавость. Сентиментальность в Местном герое отстранена вкусом Форсайта к слегка сюрреалистичным и эксцентрическим деталям, его игрой с ожиданиями публики и невозмутимостью интонации. Характерный диалог: "А где дверь? - Двери нет. - Как можно вести бизнес с человеком, у которого нет двери? - Ну, этика та же". На отстраненность работает и саундтрек - холодноватая, "космичная" музыка Марка Нопфлера, которая, кажется, больше подошла бы научной фантастике, вносит в настроение некую непокойную, тревожную ноту. В Местного героя можно с легкостью "вчитать" множество громких смыслов: городское бытие как пространство разорванных связей, близость природе как ответ на страхи цивилизованного мира, уникальность против унификации и т.д. Однако лучше этого не делать: на тонкую ткань вешать ярлыки опасно. Возражал против этого и сам Форсайт: "Не хочу, чтобы вы думали, будто в фильме было заложено некое намеренное послание. Вы говорите о сюжете - а он там был? Люди оглядываются назад и говорят - о, это ранний фильм об охране окружающей среды или чем-то таком, но все было не так - а если и так, то абсолютно случайно". Местный герой собрал шесть миллионов долларов только в американском прокате (крупный успех для не слишком амбициозного фильма из Британии, для шотландского же - невиданный), а позже вошел в сотню лучших британских фильмов всех времен по версии Британского киноинститута. Форсайт перебрался в Америку, хотя, как ни странно, изначально не ждал от этого ничего хорошего - и оказался прав: карьера, стремительно шедшая вверх, чуть медленнее пошла вниз и фактически завершилась фиаско. Кому-то явно лучше оставаться местным героем. (Ксения Косенкова, «Синематека»)

Море нефти! Фильм, снятый по лекалам "Моря виски". Дело не только в месте действия (и там, и там - север Шотландии, берег моря); повторяются мотивы и целые важные сцены. Ну вот, навскидку, то, что видно сразу. В обоих фильмах есть несколько действующих лиц из местных и из приезжих (среди которых один моряк), а все остальные местные составляют одно действующее лицо. Что соединяет местных, что связывает их в единый организм? Нетрудно сказать. В обоих случаях какой-нибудь порок. В случае "Моря виски" - жажда к, собственно, алкоголизму, в случае "Местного героя" - жажда к деньгам. То, что местные объединяются в какую-то человеческую ... многоножку, в обоих фильмах дает довольно большую часть комического эффекта (т.е. лулзов). Далее, кульминационная, но довольно бессмысленная сцена - это местный праздник с традиционными кельтскими напевами. Далее, очень похожи декорации - такой шотландский городишко, состоящий из одной улицы. Далее еще, может быть, что-то, но сейчас лень вспоминать. В общем, поверьте на слово, фильмы похожи, это дает мне основания их сравнивать не только с сюжетной, но и с кинематографической точки зрения и всяких частностей. А с кинематографической точки зрения этот фильм гораздо хуже. Он гораздо длиннее и не такой забавный. Единственное, в чем он хорош - в том, что здесь очень хорошо чувствуется запах моря, соленый ветер на губах, капли на лице, зелень травы и вся такая хуйня. Я бывал в подобных местах, я знаю, о чем говорю, все так и есть, да. Из частностей - есть смешные шутки, например, в сцене с церковью, или с кроликом, или неплохой повторяющийся гЪг - всякий раз, как гость выходит на единственную в городке улицу, его чуть не сбивает с ног проносящийся мимо мотоцикл, так, что в итоге гость к нему уже привыкает. Все остальное расстраивает. Фильм очень вялый, нет конфликта. Из ста четырнадцати минут ничего не происходит в течение первых примерно восьмидесяти. Ну, то есть, чуваки приезжают покупать землю у местных, они хотят ее купить, местные хотят ее продать, казалось бы, все желания совпадают. Фильм не обманывает интуиции зрителя, желания действительно совпадают. На восьмидесятой какой-то минуте все подписывают контракт и пляшут на танцах. В этом месте зритель чувствует, что его наебали. Потому что - ради чего он тогда смотрел эти восемьдесят минут? Потом конфликт все-таки намечается (т.е. полтора часа все-таки являются сетапом к последнему получасу). Находится старичок, который не хочет подписывать контракт, и его все уговаривают, даже прилетает глава фирмы из самой Америки. Но то, как разрешается этот конфликт - это стыдоба, мелодрама и похабство, лучше бы он никак не разрешался, было бы экзистенциально - вечные переговоры в хижине на берегу моря, в этом было бы что-то от Беккета. (В фильме 1948-го года, замечу в скобках, и шутки тоже смешные, и конфликт сразу же обозначен, и абсурда побольше). Самое главное - фильм 1948-го года не устарел и, наверно, долго еще не устареет, а фильм 1983-го года устарел безнадежно. А все потому, что фильм 1948-го года не пытался изобразить "реальную жизнь" и не претендовал ни на что большее, чем быть просто комедией, а фильм 1983-го года был как бы "реалистичным". Но реалии меняются. Суть фильма в том, что нефтяная компания посылает чуваков купить для строительства НПЗ землю у бедных шотландских рыбаков. Для людей нашего времени давно понятно, как делаются такие дела - нефтяные компании плюют на права аборигенов и просто захватывают землю - так было и в Нигерии, и на Сахалине, и в Ханты-Мансийском автономном округе. Также для людей нашего времени немыслимо представить, чтобы компанией управлял один человек, чтобы он принимал стратегические решения без согласования с советом директоров, при этом только бы и делал, что сидел в своем кабинете, принимал психологов, смотрел в телескоп и мечтал о звездах. Да, ходил бы без охраны, спонтанно менял свои решения и бухал со стариком с пляжа. Ситуация фантастичнее, чем соблюдение шотландцами субботы. Такого нет ни сейчас, ни, конечно, такого не было в 80-е. Эта многочисленная ложь могла быть оправдана тем, что изначально никто и не собирался снимать правду. Типа, фильм изначально не претендовал на правдивость. Однако это неправда: довод разбивается правдоподобностью, хотя и некоторой абсурдной преувеличенностью, других сцен - ну, там всяких танцев в местном клубе, соленого ветра на губах и прочей хуйни. В общем, ситуация с ложью тут ровно такая же, как она описана в моем отзыве на "Страну приливов" - при всей несхожести антуражей, сюжетов и пр. Мне лень писать про все остальное - это же разделка, в конце концов, авось кто-нибудь напишет и про музыку Нопфлера, и про туман, который, являясь равновесным состоянием между двумя или тремя агрегатными состояниями одного вещества, предшествует многим инициациям (кстати, моей недавней в том числе; или вот можно вспомнить "Знак обнаженного меча" Джослина Брука (но перевод говенный, читайте лучше оригинал)) - а если не скажет, то и ладно. Самое важное-то я уже сказал. Оценка: 3/5. (А. Ботев (и Сладкая N), )

Вот классический пример комедии, в которой не хватает смеха за кадром. Причем, знаете, вовсе не потому, что фильм плох, или в нем нет шуток. Нет, шутки в нем есть и довольно неплохие - хотя я лично засмеялся лишь один раз, когда главный герой спросил "Чей ребенок?", и все стали недоуменно переглядываться. Смеха за кадром не хватает потому, что это единственное, что не даст зрителям уснуть. Честно должен признаться: я понятия не имею, из какой бабушкиной шухляды Вова умудряется доставать эти шедевры старины глубокой. "Местный герой" - очень странная картина. Сюжет закручен вокруг деревушки на шотландском побережье, которое хочет выкупить крупная ... нефтяная компания, чтобы построить там наливной терминал. Компания посылает мужика с фамилией "МакИнтайр", чтобы он, как свой, шотландец, договорился с "местными" (мужик на самом деле не шотландец, но в сюжете это практически никак не обыграно). Мужик приезжает в деревню вместе с недотепистым напарником, и начинает переговоры с ушлым бухгалтером, который от имени всех жителей поселка старается набить цену. Первые полчаса фильм вполне пристоен, в нем целый набор практически сюрреалистических эпизодов, хорошие повороты, смешные, непопсовые шутки. Но дальше, после того, как главный герой начинает торговаться с бухгалтером, фильм вдруг замирает. За всю последующую картину в картине произойдет аж три события, которые можно было бы назвать частью сюжета. Все остальное - наблюдения за суровой шотландской природой и диковатым комедийным бытом суровых шотландских жителей. Практически полтора часа история стоит на месте. Смотреть это совершенно невозможно. Начиная с какого-то места, я начал нервно ерзать на стуле (я, вообще-то, лежа смотрю, но вы поняли идею), и поминутно смотреть на часы. Давно не помню, чтобы время тянулось так медленно. У меня было искреннее ощущение, что стрелки часов меня дурачат: идут вперед, когда я на них смотрю, и, как только я отвожу взгляд, начинают быстро откручиваться назад, как электросчетчик моего соседа с первого этажа, в который тот засунул мощный магнит. В фильме умопомрачительное количество просранного потенциала - шуток, которые должны были бы быть в этом месте, но их не вставили, или вставили слишком простые в месте, где можно было бы вставить сложные, или где должны были бы быть красивые повороты, но вместо этого - ничего... Обидно. Мог получиться шедевр. Обижался с вами за неполучившиеся шедевры Дядька Димка. P.S. Отдельно скажу про музыку Марка Нопфлера. У Нопфлера вмегде ох**нно получалась ненавязчивая музыка. В этом фильме она настолько ненавязчива, что я вообще не заметил, была в фильме музыка или нет (кроме одного момента, на празднике), и узнал о ней из титров. Оценка: 3/5. (Дмитрий Савочкин, )

Фильм про человека, оторвавшегося от бизнеса в шотландской глубинке, который должны смотреть люди лет так сорока, я же для него чувствую себя слишком буйной. Вова анонсировал "Местного героя" как комедию, но вот что интересно - в фильме вообще нет ни одного открыто смешного момента. Т.е. там есть немного абсурда, немного "милых" чудаковатых граждан, немного стариковской попытки показать эксцентричность, но всего этого недостаточно, чтобы вызвать хотя бы тень улыбки. Особенно пахнет нафталином эдакая простонародная озабоченность сопровождающего героя глуповатого парня. Для меня "Местный герой", несмотря на красиво снятое побережье, чересчур старомоден, пуст и скучен. Сюжет таков - молодой представитель нефтеперерабатывающей компании приезжает ... в небольшое поселение на берегу моря, чтобы выкупить землю у владельцев. На земле собираются построить крупный завод. Герой выполняет свою работу, жители уже готовятся стать богатыми, но дело запинается о старика, который пляж продавать не хочет. К тому же и сам герой, выпав из рабочего ритма на побережье, собирает раковины, наблюдает за людьми, разговаривает с рыбаками и перестает относиться к делу так уж серьезно. Параллельно владелец конторы тяготится своим положением и хочет открывать кометы. На мой взгляд, его линия вообще лишняя. "Местный герой" - это один из тех фильмов, которые мы никогда бы не посмотрели, если Вова не вытащил его из небытия. А, там снимается Берт Ланкастер, но что нам Берт Ланкастер. Оценка: 2,5/5. (Мор, )

«Жив-Человек» (к столетию Берта Ланкастера). Ко времени своего дебюта в кино Бертон Стивен Ланкастер успел прожить целую жизнь. Он родился в 1913 году в Нью-Йорке и был одним из пяти детей в семье почтового служащего Джеймса Ланкастера и его жены Лиззи, «самой красивой пары Восточного Гарлема». В школе увлекся баскетболом, был принят в Нью-Йоркский университет, рассчитывавший на спортивную звезду, но вскоре бросил учебу и удрал с цирком. Ему было девятнадцать, когда вместе с приятелем Ником Краватом они придумали и начали вместе работать над акробатическим номером «Ланг и Крават» (как это выглядело, можно примерно представить себе по фильму «Красный корсар», где ... их дуэт выполняет разнообразные «пиратские» трюки: маленький, верткий и забавный Крават работал «верхним». Это происходило уже в следующей жизни Берта Ланкастера, в 1952 году. Он не имел привычки бросать друзей). В двадцать два Ланкастер в первый раз женился - разумеется, на циркачке, воздушной гимнастке, «единственной женщине в Америке, которая умела делать в воздухе горизонтальные трюки». Бог весть, что он на самом деле имел в виду. Успешная цирковая карьера драматически оборвалась в 1939-м из-за серьезной травмы руки. Ланкастер успел поработать официантом и продавцом в крупном универмаге (и этот опыт окажется впоследствии очень и очень не зря), а когда началась война, попал в одну из тех бригад, что были призваны поддерживать высокий моральный дух американских войск. В 1944-м, судя по всему, вместе с Пятой армией будущий «леопард» впервые побывал в Италии. К 1946 году демобилизовался, развелся, женился вновь, получил небольшую роль в провальной бродвейской постановке (играть не пытался, но он по тогдашним меркам высокий - метр восемьдесят пять, такие на сцене всегда пригодятся), был замечен скромным голливудским агентом Гарольдом Хектом, попал на съемки фильма «Убийцы» - и начал еще одну, новую жизнь. Ему было уже тридцать три. И он еще все успеет. Если в принципе можно «начать» сниматься в нуаре (а не материализоваться внезапно из ниоткуда на темной улице под фонарем, прикуривая сигарету), то «Убийцы» - идеальный вариант. Эрнест Хемингуэй, Роберт Сиодмак, Энтони Вейлер (сценарист) и примкнувшие к нему Джон Хьюстон и Ричард Брукс, а также начинающая Ава Гарднер в качестве «медовой ловушки». Опытный Сиодмак обставил выход нового героя со всевозможной торжественностью: Ланкастера презентовали по частям, выхватывая светом из черноты то изящно упавшую кисть руки, то атлетический торс в предусмотрительно белой майке. Занавес над будущей звездой поднимался едва ли не под барабанную дробь: могучие плечи, запрокинутое лицо закрыто руками, монументальный крупный план (ему прямо сейчас умирать, а ведь мог бы жить и жить, такой красавец!), взгляд вверх - и наконец, глаза, и что-то такое с неизбежностью подсказывает вам, что эти глаза - голубые. Злые языки поговаривали, что Сиодмак «прятал» дебютанта на средних и дальних планах, как только тому приходилось играть (чего он еще, якобы, не умел), но кто же им поверит. Ланкастер вошел в кадр главной загадкой (в том числе и просто по сюжету), в порыве поруганной страсти честно и шумно пытался выкинуться из окна, грозно нависал пышным чубом над мелкотравчатыми гангстерами, а увидев внезапно предъявленную ему поющую Аву Гарднер, чуточку умирал где-то глубоко внутри. Кадр: Гарднер, Ланкастер и нарядная хрустальная лампа между ними - «визитная карточка» фильма. Нет, ничто здесь не является предметом дизайна. Даже лампа. В сиодмаковских гангстерских драмах (после «Убийц» будет еще практически неотличимый от них «Крест-накрест», 1949), в «Грубой силе» Жюля Дассена (1947), «Извините, неверный номер» (1948), «Целуй кровь с моих рук» (1948) герои Ланкастера повиновались классическому принципу нуара: «Однажды я оступился». Оступался он обычно из-за женщины, по причине чрезмерного благородства и тонкой душевной организации, от невезения или не к добру разбуженной звериной алчности (богатая наследница Барбара Стэнвик рискнула и проиграла) - а исправлял положение (если уж доводилось) каким-нибудь крупным подвигом. В «Грубой силе» практически в одиночку боролся с фашистом Хьюмом Крониным, штурмовал оскорбительно и бесчеловечно возвышающуюся над людьми тюремную башню и, будучи уже смертельно раненым, подняв над головой, сбрасывал доморощенного фюрера вниз. Антифашизм (во всем его тайном многообразии) рано стал отдельной темой актера. Персонажи Ланкастера постоянно отличались личным превосходством - но лишь однажды ему самому выпало сыграть героя, возвышающегося за счет унижения других. Его собственная сила никогда не была грубой. Дебютировавший в черно-белом кино, Берт Ланкастер словно был создан специально для него. Крупные черты лица, бычья широколобость, острый прямой нос - несоответствие фаса и профиля (массивной мощности первого неожиданной аристократической утонченности второго) открывало возможность самых изощренных игр со светотенью. Его киногении, как и положено, был присущ имманентный драматизм - даже когда взгляд был еще совсем блестящим и вопросительно-телячьим. На неподвижном лице актера «сами по себе» скользили волны эмоций. В молодости действие любовной сцены могло происходить просто в тени его ресниц. Чем старше он становился, тем очевиднее оказывалось: это уже не мимика. Это почти погода. Не случайно в 1988 году, уже очень больной и ослабевший, Ланкастер присоединится к самым трогательным на свете бойцам - Джимми Стюарту и Джинджер Роджерс, протестовавшим против богатой идеи Теда Тернера раскрасить понаряднее черно-белую голливудскую классику. Ему было, что терять. Ланкастер «в цвете» - это совсем другой актер. В солнечную багряно-охристую гамму фильмов 50-х он добавлял насыщенности, иногда доводя и без того темный загар - на фоне которого ярко светились глаза и зубы - до совсем уж ядреных гуталинных тонов в неожиданном «Апаче» (1954). Гарольд Хект, приведший его в кино, уже с 1948 года становится продюсером ланкастеровских фильмов, потом они вдвоем организуют собственную независимую компанию, а еще позднее к ним присоединится сценарист Джеймс Хилл. Компания «Хект-Хилл-Ланкастер Продакшн» весьма успешно просуществует до 1960 года, выполняя основную задачу: подавать свою главную звезду с максимальным блеском и разнообразием. «Цветной», жанровый Ланкастер - в основном, продукт именно этой компании. Начиная с невменяемо-энергичного «Пламени и стрелы» (1950), продолжая «Красным корсаром» (1952), «Вера Круз» (1954), «Трапецией» (1956) и «Непрощенной» (1960), а позднее в «Профессионалах» (1966) - Ланкастер щедро демонстрировал атлетические навыки («Как было бы славно, если бы все мои актеры были акробатами!» - обмолвился как-то Марк Хеллингер, продюсер «Убийц»), эффектно скалился на фоне мексиканской пустыни (получив характерное прозвище «Мистер Мускулы и Зубы»), азартно лазал по мачтам в полосатеньких штанишках, покорял красоток, дрался, скакал на лошадях, не без задней мысли нянчился с Одри Хепберн, учил Тони Кертиса тройному сальто, вращал Лоллобриджиду на канате и позволял свалить себя с одного удара только Гэри Куперу. В общем, со вкусом жил и редко, но трогательно умирал. Однако фирменным трюком Берта Ланкастера в итоге оказались вовсе не цирковые сальто и не ковбойские штучки. Его главным «номером» стало всепобеждающее, совершенно неотразимое и страшно заразительное одобрение жизни. Не робкое благоговение, не сентиментальное умиление перед ее «прекрасностью» - одобрение. На равных. Его герои ходили по земле легко, ступали мягко, вкрадчиво, поскольку сила должна быть вежливой (он до старости так двигался), на знаменитые плечи уверенно ложился любой груз, и земной шар пристроился бы, как тут и был, но Ланкастер редко щеголял титанизмом - а вот в удовольствии понаблюдать за некрупными людскими особями со стороны никогда себе не отказывал. Как бы ни был плотно сам включен в происходящие события. Можно забыть, как Ланкастер отстреливается от индейцев, жадно грызет куриную тушку на королевском балу или кувыркается в пене прибоя с Деборой Керр, но забыть, как он смотрит на Монтгомери Клифта, играющего на трубе («Отсюда и в вечность», 1953), или на то, как девица в шапке с красным помпоном охмуряет парнишку («Продавец дождя», 1956), или на дивно предприимчивую старушку, бесплатно летающую на самолетах («Аэропорт», 1970) - вот это куда труднее. Жизнь удивляла и восхищала его героев - оттого и улыбались они до последнего патрона. «Разве такого парня что-нибудь, остановит? А почему? Потому что дело не в том, что ты есть, дело в твоей улыбке, в обаянии, в личных связях. В этом удивительная особенность нашей страны, ее чудо. Человек у нас может заработать алмазные россыпи, если у него есть обаяние!» - так говорилось в «Смерти коммивояжера», великой пьесе, в которой он, как ни странно, так и не сыграл. А ведь «алмазные россыпи за обаяние» - одна из важных ланкастеровских тем. Авантюристы, проходимцы, мошенники и прочие «принцы торговли» куролесили в его фильмах не со зла, а от избытка сил и любви. Шарлатан и поэт в «Продавце дождя» сбывал «торнадоотводы» туповатым фермерам и за походом продал немножко женского счастья старой деве Кэтрин Хепберн. У него был арлекиновский фургончик, искрящий бенгальскими огнями, и улыбка, говорящая, что если уж девушка захотела получить все неприятности мира, то она точно не пропустит ни одной. Этот наглый тип мог продать деревенским идиотам что угодно, хоть дождь с неба. И дождь пошел. Тот, кто продал дождь, знал, что он шарлатан. Краснобай Элмер Гентри (в одноименном фильме Ричарда Брукса, 1960), бродячий проповедник, «врун, болтун и хохотун», тоже думал о себе всякое. Но молился так, что Богу, похоже, было все равно, что он там о себе думает. «У Иисуса любви были полные горсти!» - грохотал Ланкастер, потрясая сжатыми кулачищами, ни на одном из которых татуировка «Ненависть» просто не прижилась бы. Только «Любовь». Он, грозно подбадривая окружающих, во всю глотку распевал гимны про землю Ханаанскую, встряхивая курчавой головой, радостно отрекался от дьявола и всех дел его и вдохновенно рекомендовал Христа как лучшего куотербека. И люди рядом с ним, болтуном-шарлатаном, принимались петь, радоваться, отрекаться, любить Христа и бейсбол. Обаяние такого рода и такого масштаба - верный путь не только к «алмазным россыпям», но и непосредственно к «небу в алмазах». В этот отчетливо «цветной» период Берт Ланкастер сыграл несколько великих ролей - и все они (за исключением Элмера Гентри) были черно-белыми. Серьезно относиться к нему как к актеру начали после роли трогательного интеллигентного алкоголика в драме «Вернись, малышка Шеба!» (1952). В 1957 году он сыграет могущественного зловещего манипулятора-газетчика в фильме «Сладкий запах успеха» - улыбка улыбкой, но, помимо «зубов и мускулов», Ланкастер славился «самым леденящим взглядом» во всем Голливуде. Сыграл он виртуозно, публику напугал так, что фильм страшно провалился - и после этого провала фирма «Хект-Хилл-Ланкастер» так и не оправилась. «Запах успеха» оказался горек, но это на самом деле был успех - он доказал, к задачам какого масштаба готов бывший акробат. В 1961 грянул «Нюрнбергский процесс», где Ланкастеру довелось сыграть трагическую роль в политическом фильме: бывший судья Эрнст Яннинг молчал в течение всего заседания (но из многочисленных ланкастеровских «погод» на лице царила одна - шекспировская «буря»), а потом вышел в монолог: «Мы не знали, потому что не хотели знать!», - переоценить который до сих пор трудно. В «Птицелове из Алькатраса» (1962) сошлось сразу несколько важных для Ланкастера мотивов. История «реального» пожизненно заключенного Роберта Страуда - это не столько романтизированный байопик, сколько философская притча о свободе и воле к жизни. «Не соблюдающий правила» герой обречен на одиночную камеру, но и в «ореховой скорлупке», оказывается, человек, в котором есть что-то от Берта Ланкастера, сумеет выпрямиться во весь рост. Один спасенный воробей, а потом и огромный импровизированный «птичник» в камере - и вот уже герой, сам сидящий за решеткой, заглядывает за маленькие решетки птичьих клеток: каждый из нас заперт по-своему, но вот свободны все одинаково. Молодой Джон Франкенхаймер (они с Ланкастером сделают вместе семь фильмов) не боится ни суперкрупных планов актера, ни нижнего ракурса - герой Ланкастера куда больше своей клетки. «Он возомнил себя центром мира!» - возмущается тюремное начальство. Ну, в общем, да. «Жизнь - слишком ценный дар, - говорит этот старый зэк молодому, поднявшему самоубийственный бунт в Алькатрасе. - Наш долг - жить», - и закутывается в тюремное одеяло, как в трагический плащ. В этом фильме не очень много типичной ланкастеровской витальности, зато есть главное: с его крупным планом спокойно можно смонтировать длинный эпизод рождения птенца, со всеми стадиями освобождения от скорлупки и трепыханиями голого слепого тельца, - и это будет иметь смысл. Животворящее начало - либо есть, либо нет. Иногда оно называется сексуальностью. Но чаще не нуждается в именах. Тем парадоксальнее и важнее выбор следующей роли. В 1963 Берт Ланкастер снимается в «Леопарде» Лукино Висконти. На роль князя Салины первоначально предполагался Лоренс Оливье, но тот был слишком занят. «Ковбой» пришедший ему на смену (впрочем, это определение принадлежит самому Ланкастеру, а не Висконти) должен был, прежде всего, обеспечить широкий американский прокат европейского фильма. Ланкастеру закрутили вверх концы бровей - и для завершения образа царственного хищника этого оказалось довольно. «Гарибальдийцы пытались научить нас хорошим манерам. Но тщетно, ведь мы - боги!» Князь Салина в исполнении Ланкастера, кажется, лишен слабостей, в нем нет изъяна, нет ущерба, нет пресловутой трещины в «золотой чаше» - «леопард» даже, в сущности, не слишком постарел. В нем нет особой горечи по поводу неизбежной утраты былого могущества или разрушительных последствий глобальных изменений, которые когда-то были допущены, «чтобы ничего не менять». Нет зависти к молодости и пошловатой предприимчивости юного Танкреди Алена Делона - одно сплошное любование. Нет особой печали в танце с прекрасной, хотя и несколько вульгарной героиней Клаудии Кардинале, - это просто вальс, хотя так больше никто и никогда не сможет станцевать, потому что князь танцует со смертью. Он все понимает, ничему не сопротивляется, и только в самом конце позволит себе заплакать. Боги не сопротивляются. Просто на балу слишком душно, нечем дышать. Смерть, которая ждет князя где-то за поворотом, уже после того, как пройдут титры, - не оставляет следов. Леопард уходит добровольно, оставляя землю шакалам. Через десять лет Висконти позовет Ланкастера в «Семейный портрет в интерьере» (1974). Старый профессор, чей дом переполнен книгами и картинами, ненароком оказывается вовлечен в личные дела отменно современного семейства, варварски нарушившего все допустимые границы. В герое Ланкастера вновь нет ни тени слабости - лишь непостижимый отказ от сопротивления и аристократическое достоинство. Взаимоотношения культуры и времени именно таковы - и в Италии это известно, пожалуй, лучше всего. «Мы говорим на разных языках. - Это смешно? - Это трагично». Однако странная, неверная, мерцающая связь, неожиданно возникшая между профессором и дивно прекрасным криминальным типом, сыгранным Хельмутом Бергером, революционером-альфонсом, как оперная тема, пробившаяся сквозь эстрадные шумы, - последняя нить, связывающая времена, - это ведь тоже Италия. В семидесятые годы герои Берта Ланкастера - уходящая натура, профессионалы-динозавры. За «динозавров» они и выпьют вместе с Полом Скофилдом в «Скорпионе» (1973) - два старых шпиона, чей класс и стиль уже никому не нужен, «только эффективность». В «Буффало Билле» Роберта Олтмена (1976) Ланкастер назван «Сочинителем легенд» - ему снова наливают виски, он поднимает тост за Пола Ньюмена: «Буффало Билл! Очень рад, что я тебя придумал! Увидимся в аду!» - наденет шляпу и перемахнув верхом через ограду, исчезает в ночи. Его выход в «Перекрестке Кассандры» будет сопровождаться торжественным шепотом: «Он здесь?!» Он здесь - и он разруливает пренеприятнейшую историю с одним поездом и вирусом чумы. Чума побеждена, Ланкастер надевает шляпу и исчезает. Эта череда прощальных тостов и элегантных шляп, буксуя на одном месте, могла длиться сколь угодно долго - актер и время уже «говорили на разных языках». Но Ланкастер был серьезно болен. В 1980 году он совершит небольшой подвиг, снявшись в «Атлантик-Сити» Луи Маля. Старый гангстер-неудачник по кличке «Тупица», остаток нищей и жалкой жизни посвятивший службе у вздорной старухи, подруги славных лет, и ее мерзкой собачке, каким-то чудом не утратил за годы ни стиля, ни чувства собственного достоинства. Старая школа. Крохотный шанс - и полубезумный (хотя и отменно хитрый) старик, никогда в жизни не убивавший, расстреливает в упор двух вульгарных бандюганов, прибирает денежки, покупает отменный костюм, сбегает с молоденькой Сьюзен Сарандон и - что куда точнее характеризует настоящий стиль, нежели любой костюм, - находит в себе достаточно великодушия, чтобы отпустить эту дуреху с деньгами в ее несуществующий Париж. Возвращается в Атлантик-Сити и любуется океаном: «Как жаль, что вы не видели океан в мое время!» За оставшиеся годы он еще успеет сняться в нескольких эпизодах и телефильмах - в ролях совершеннейших патриархов. Последней ролью в кино станет Ювелир в малозаметном фильме по сценарию Кароля Войтылы «Ювелирная лавка» (1989). У этого старого ювелира в предвоенной Варшаве были такие особые весы, обручальные кольца на которых весили ровно столько, сколько весили жизнь и любовь их обладателей. «Это не вес металла, но истинный вес человеческого существа». От пьесы Папы Римского трудно было бы ожидать меньшего. И от героя Берта Ланкастера - тоже. В финале фильма он, переживший половину персонажей, закрывает лавку и уходит вдоль по улице - своей знаменитой мягкой кошачьей походкой. Вперед, к земле Ханаанской и океану прежних времен. (Лилия Шитенбург. «Сеанс», 2013)

Очень простой, интересный и крайне душевный фильм Билла Форсайта (который, впрочем, славится своими простыми и вместе с тем чрезвычайно глубокими фильмами). [...] (nick67nick)

Американский нефтяной магнат по имени Феликс Хэппер (Билл Ланкастер) осматривает мир в плане потенциальных месторождений и останавливает свой взгляд на небольшой деревушке в Шотландии на самой окраине моря. Обеспечить все детали и решить все юридические проволочки туда отправляется молодой его помощник Мак (Питер Ригерт). Проблем, в принципе, возникнуть не должно - судя по всему, местные спят и видят, как бы подороже продать свой кусок земли и убраться отсюда в более приятные для проживания места. Все, кроме единственного человека - Бена Нокса (Деннис Лоусон), который живет как раз на ключевом для разработки месте и владеет весьма важным участком. Ничего продавать Бен ... не хочет и задачей Мака, а также его местного помощника Данни (Питер Капальди), становится попробовать уговорить мистера Нокса пойти на сделку, тем более, что все жители деревни тому уже чуть ли не угрожают. Впрочем, всему этому мешает одержимость Маком северным сиянием, а Данни - местной представительницей нефтяной компании девушкой Мариной, настоящей русалкой практически. Постепенно страсти накаляются. Несколько небританский, скорее более импортный, британский фильм, который мог бы быть чем-то милым и аутентичным, вроде сериала «Док Мартин», если бы палочка, которую перегибает режиссер, в некоторых местах не хрустнула. Выбросить бы отсюда все сцены, связанные с американским офисом компании и убрать персонаж Берта Ланкастера за кадр - было бы идеальным решением, если бы стояла задача снять уютный британский фильм. Проблема не в Ланкастере, играет он отлично, да и сам его персонаж, очень эксцентричный и забавный, доставляет истинное удовольствие, но это переключение контекста постепенно выбивает из фильма всю камерность, всю хрупкость, все обаяние. Ведь основные плюсы и достоинства ленты сосредоточены именно в том небольшом, обычном шотландском городке, полном столь шикарных, живых, прямо-таки даже живописных персонажей, которые скромно проходят через сцены фильма, превращая их в бурлеск юмора и трогательности. Кроме уже упомянутой постоянной попытки смешать разные кинематографические миры, прямо противоположные друг другу по духу, слабина фильма заключается еще и в сценарии. Точней, в его направлении, слишком предсказуемом. Картин и сериалов, в которых крупная компания пытается скупить мелкий бизнес, пытаясь задавить природу, в том числе и человеческую, большими деньгами и деловыми проектами, но наталкивается на кажущийся маленьким, но непреодолимый участок из отдельного, не склонившего колени, гордого человека, полным полно. И, конечно, ведомый акулами финансов маленький человек превратится в большого местного героя, кто-нибудь в кого-нибудь влюбится, а местность, предназначенная для уничтожения, настолько очарует зрителя, что тот будет сжимать кулаки от любого упоминания вероломных воротил. И некоторые не попадающие в шаблоны моменты, вроде радостного населения, готового продать деревню, картину несколько оживляют, но сам сюжет от предсказуемости спасают слабо. Тон картины расположен где-то между доброй комедией (животики тут, чего уж там, не надорвешь, до стандартов высококлассных британских комедий не тянет). Персонажи фильма хороши, но те, которые на подхвате явно выглядят выигрышней и интересней главных героев - персонаж Капальди, при всей его простоте, гораздо интересней развивающегося и сложного персонажа Ригерта, к которому, впрочем, претензий никаких нет. Впрочем, Форсайт особо на героев и не полагается, предпочитая снимать в основном природу, красоты небесных явлений, размах побережья и бесконечные горизонты морских волн. И кто его осудит, в принципе, если даже сам фильм рассказывает, в том числе и о том, что ничто в мире, никакие богатства, дорогие особняки, роскошные машины, шикарные пенсии, не могут заменить природной красоты. Хотя бы в этом Форсайт оказался убедительным. А-то, что для настоящих поклонников британского кино, фильм может показаться открыткой, так это нормально, зато остальные зрители останутся счастливы тем, что увидели нечто аутентичное и оригинальное. (M_Thompson)