МОИ ЧЕРНИЧНЫЕ НОЧИ (2007)
MY BLUEBERRY NIGHTS

Элизабет, молодая женщина, прошедшая через множество разочарований, ищет себя и пытается залечить свое разбитое сердце. По мере того, как заживают сердечные раны, мимолетные встречи с незнакомыми людьми ведут ее к новым и неизведанным страницам жизни. Будь то мечтательный владелец ночного кафе или невезучая девушка-игрок, делающая Элизабет отчаянное предложение, или несчастный полицейский и его непокорная жена - все эти люди помогают Элизабет изменить свои взгляды на жизнь, на взаимоотношения между людьми и, в конечном счете, на саму себя. Постепенно Элизабет освобождается от прошлого и открывает новый путь к глубинам своей души - путь к подлинной любви...

В нью-йоркском кафе «Ключ» подают всевозможные пироги. Самый важный из них для хозяина заведения Джереми (Джуд Лоу) - черничный - его никогда не заказывают, но он всегда должен быть. Все это Джереми объясняет Элизабет (Нора Джонс), девушке с разбитым сердцем, которая приходит к нему поболтать. Как-то раз Элизабет исчезла - для «разбитого сердца» полезен свежий воздух. Америка большая: в Мемфисе она работала официанткой, выслушивая чужие истории о любви, в Неваде - доверилась тощей оторве, профессионально играющей в покер (Натали Портман). А потом вернулась в Нью-Йорк... Американский эксперимент великого гонконгского режиссера, попытка рассказать о любви на чужом языке.

КАННСКИЙ КИНОФЕСТИВАЛЬ, 2007
Номинация: «Золотая пальмовая ветвь» (Вонг Кар-Вай).
ОБЩЕСТВО КИНОСЦЕНАРИСТОВ ИСПАНИИ, 2009
Номинация: Лучший иностранный фильм.
ВСЕГО 4 НОМИНАЦИИ.

Первый англоязычный проект Вонга Кар-Вая.
Вонг Кар-Вай: "Я взялся за этот англоязычный фильм, в сущности, исключительно из-за Норы Джонс. Впервые услышав ее голос, я понял, что она рождена для кино: в нем было что-то волнующее. Она прирожденная актриса, обладающая редкостным эмоциональным чутьем. Я сразу загорелся идеей поработать с ней, но нельзя же было ее приглашать в китайский фильм! В Нью-Йорке мы встретились в баре за чашкой кофе, и она сразу приняла предложение сняться в моем американском проекте. Вторая причина: семья моей жены живет в Нью-Йорке, и я давно вынашивал идею поработать там некоторое время. А жанр фильма - 'дорожное кино' - позволил мне попутешествовать по Америке и лучше узнать эту страну. Я сделал фактически нечто вроде приношения американскому кинематографу. Моя встреча с американскими актерами была очень плодотворной. Меня поразила всецелая преданность своему делу, которую они продемонстрировали. И мы очень сблизились за время съемок. Что же касается еды, о которой много говорят в фильме, то способ ее потребления людьми сам по себе - универсальный международный язык. За весь период съемок мы должны были выпекать до десяти черничных пирогов в день и, в конце концов, Нора взмолилась, чтобы в них вообще перестали добавлять сахар".
Вонг Кар-Вай: "Лоренс [Лоренс Блок - второй сценарист фильма] вначале предложил название 'Стороны Элизабет', потому что основная идея фильма - показать разные стороны Элизабет через ее встречи с другими людьми. Но мне показалось, что это слишком буквально. И раз уж мы решили, что в кафе будут подавать черничный пирог, появилось название 'Мои черничные ночи'. Думаю, это более яркий визуальный образ".
Так-как Кристофер Дойл, постоянный оператор Вонга Кар-Вая, работал с Найтом Шьямаланом над «Девушкой из воды» (2006), режиссер пригласил Дариуса Хонджи (https://fr.wikipedia.org/wiki/Darius_Khondji) снимать «Мои черничные ночи».
Кар-Вай - большой поклонник Норы Джонс, поэтому в главной роли видел только ее, несмотря на отсутствие у певицы актерского опыта.
Бюджет: $10,000,000.
Начало съемок: июнь 2006.
Изначально Кар-Вай планировал снимать фильм в хронологическом порядке, но когда выяснилось, что Рэйчел Вайс (https://en.wikipedia.org/wiki/Rachel_Weisz), которой он предложил роль Сью Линн, беременна, то согласился снимать сцены с ее участием последними. Чтобы дать актрисе время на роды и восстановление перед съемками.
Место съемок: Калиенте, Эли, Лас-Вегас, МакГилл (Невада); Мемфис (Теннесси); Лос-Анджелес (Калифорния); Нью-Йорк (Нью-Йорк).
Транспортные средства, показанные в картине - http://imcdb.org/movie.php?id=765120.
Специально нанятый эксперт Питер Элсон обучал Натали Портман (https://en.wikipedia.org/wiki/Natalie_Portman) игре в покер (https://en.wikipedia.org/wiki/Poker).
Вонг Кар-Вай: "'Мои черничные ночи' - фильм о прощании. Если что-то в твоей жизни тебя не устраивает, ты должен забыть об этом. Для Элизабет - это история о том, как проститься с людьми, которые для тебя когда-то имели значение, и открыть в своей жизни новую главу".
Сцену поцелуя между Джереми и Элизабет снимали с разной скоростью и с разных ракурсов в течении трех дней. Всего потребовалось 150 дублей. Этот поцелуй стал одним из самых красивых в истории кино.
На двери кафе Джереми висит табличка с надписью «КЛЮЧ» на кириллице. Это название заведения.
Кадры фильма: https://www.moviestillsdb.com/movies/my-blueberry-nights-i765120; https://screenmusings.org/movie/blu-ray/My-Blueberry-Nights/; https://www.blu-ray.com/My-Blueberry-Nights/19134/#Screenshots; https://www.cinemagia.ro/filme/my-blueberry-nights-iubire-cu-gust-de-afine-17764/imagini/; https://outnow.ch/Movies/2007/MyBlueberryNights/Bilder/; https://www.moviepilot.de/movies/my-blueberry-nights-2/bilder; https://www.filmdienst.de/film/details/530410/my-blueberry-nights#bilder; http://moviescreenshots.blogspot.com/2010/09/my-blueberry-nights-2007.html.
Нора Джонс: "Я старалась, как могла. Но я же не профессиональная актриса, и рада тому, что мы нашли характер, прошли этот этап. У Джуд и Рэйчел были свои идеи по поводу отведенных им ролей. Кар-Вай же корректировал, 'настраивал' каждого персонажа и находил его. Так же было и со мной, хотя у меня не было предварительных идей о моей героине. Но ведь она получилась очень объемной в конечном итоге?".
Когда заканчивался пост-продакшн «Моих черничных ночей», Нора Джонс написала песню и прислала ее Кар-Ваю со словами: "это мое видение этой истории". И режиссер добавил в фильм песню «The Story» (https://youtu.be/pr3n7ZrLxow).
Саундтрек: 1. The Story - Norah Jones; 2. Living Proof - Cat Power; 3. Ely Nevada - Ry Cooder; 4. Try A Little Tenderness - Otis Redding; 5. Looking Back - Ruth Brown; 6. Long Ride - Ry Cooder; 7. Eyes On The Prize - Mavis Staples; 8. Yumeji's Theme - Chikara Tsuzuki; 9. Skipping Stone - Amos Lee; 10. Busride - Ry Cooder; 11. Harvest Moon - Cassandra Wilson; 12. Devil's Moon - Hello Stranger; 13. Pajaros - Gustavo Santaolalla; 14. The Greatest - Cat Power.
Информация об альбомах саундтреков: http://www.soundtrackcollector.com/catalog/soundtrackdetail.php?movieid=81940; https://www.soundtrack.net/movie/my-blueberry-nights/.
Нора Джонс: "Вонг Кар-Вай дает четкие указания, говорит, что ему нравится, а что нужно поменять. И мне нравится, как он это объясняет. Он никогда не скажет: 'Неплохо, но скажи это вот так'. Он скажет: 'Представь, что ты...' и получит требуемую эмоцию. Это так поэтично".
Цитаты: https://citaty.info/movie/moi-chernichnye-nochi-my-blueberry-nights; http://citaty.vvord.ru/citaty-k-filmu/Moi-chernichnyie-nochi/ и текст фильма: http://cinematext.ru/movie/moi-chernichnye-nochi-my-blueberry-nights-2007/; http://www.vvord.ru/tekst-filma/Moi-chernichnyie-nochi/.
В картине есть отсылки к лентам «Любовное настроение» (2000 ) и «Че Гевара: Дневники мотоциклиста» (2004 https://www.imdb.com/title/tt0318462/).
Премьера: 16 мая 2007 (фильм открывал 60-й Каннский кинофестиваль).
Слоган: «How do you say goodbye to someone you can't imagine living without?».
Трейлер - https://youtu.be/zFWEWwE-hjc.
Официальные сайты и стр. фильма: http://www.myblueberrynightsmovie.co.uk/; https://www.vertigofilms.es/movie/my-blueberry-nights/.
Обзор изданий картины: http://www.dvdbeaver.com/film2/DVDReviews38/my_blueberry_nights.htm; https://www.blu-ray.com/My-Blueberry-Nights/19134/#Releases.
«Мои черничные ночи» на Allmovie - https://www.allmovie.com/movie/v351174.
О картине во Французской синематеке - http://cinema.encyclopedie.films.bifi.fr/index.php?pk=100983 и на сайте AlloCine - http://www.allocine.fr/film/fichefilm_gen_cfilm=111805.html.
На Rotten Tomatoes у фильма рейтинг 46% на основе 128 рецензий (https://www.rottentomatoes.com/m/my_blueberry_nights).
На Metacritic «Мои черничные ночи» получил 52 балла из 100 на основе рецензий 27 критиков (https://www.metacritic.com/movie/my-blueberry-nights).
Рецензии: https://www.mrqe.com/movie_reviews/my-blueberry-nights-m100042915; https://www.imdb.com/title/tt0765120/externalreviews.
Вонг Кар-Вай / Kar-Wai Wong (род. 17 июля 1958, Шанхай) - гонконгский кинорежиссер и сценарист. Подробнее - https://en.wikipedia.org/wiki/Wong_Kar-wai.
Андрей Писков. «6 фильмов Вонга Кар-Вая, которые надо знать каждому киноману» - https://www.timeout.ru/msk/feature/483929.
Нора Джонс / Norah Jones (род. 30 марта 1979, Нью-Йорк) - американская джазовая певица и пианистка, автор и исполнитель собственных песен, актриса. Дочь Рави Шанкара (https://en.wikipedia.org/wiki/Ravi_Shankar). Ее единокровная сестра - Анушка Шанкар. В 2002 году выпустила дебютный альбом «Come Away With Me», который был реализован тиражом свыше 20 млн. экземпляров и побил все рекорды, получив пять премий «Грэмми», в том числе в таких престижных номинациях, как «альбом года», «запись года» и «открытие года». Следующий альбом - «Feels Like Home» (2004) - был почти столь же успешным и принес в ее копилку «Грэмми» за «лучшее женское исполнение популярной музыки», «лучшее исполнение популярной музыки в дуэте» и «запись года» (за «Here We Go Again», дуэт с Рэем Чарльзом). В 2007 выпустила третий альбом «Not Too Late» и стала одним из наиболее успешных музыкантов десятилетия, продав более 16 млн. записей в США и 39 млн. по всему миру. Тембр голоса Джонс и ее эмоциональный диапазон нередко сравнивают с Билли Холидей. Нора Джонс исполнила главную роль в фильме «Мои черничные ночи». Отзывы на фильм и актерскую игру Джонс были различными. Так, газета «New York Post» без обиняков заявила: "Скажем прямо - госпожа Джонс не умеет играть". Вместе с этим, голливудский продюсер Харви Вайнштейн заявил, что был впечатлен дебютом Норы и подыскивает для нее мюзикл. Подробнее - https://en.wikipedia.org/wiki/Norah_Jones. Официальный сайт Норы Джонс - http://www.norahjones.com/.
Джуд Лоу / Jude Law (род. 29 декабря 1972, Лондон) - британский актер театра и кино. Наибольшую известность приобрел после фильмов «Талантливый мистер Рипли» (1999, премия BAFTA за лучшую мужскую роль второго плана), «Холодная гора» (2003, номинации на «Оскар» и «Золотой глобус»), «Близость» (2004), а также «Шерлок Холмс» (2009, номинация на премию «Сатурн»). Подробнее - https://en.wikipedia.org/wiki/Jude_Law.
Cat Power - сценический псевдоним американской певицы Шарлин Мари Маршалл / Charlyn Marie Marshall (род. 21 января 1972, Атланта). Минимализм - это то слово, которым можно охарактеризовать творчество Cat Power. Минимализм в музыке (либо одна гитара, либо клавиши, не очень выразительные ударные), минимализм в текстах. Она известна своим необыкновенно шершавым, хриплым и одновременно магически-чарующим вокалом. Подробнее - http://ru.wikipedia.org/wiki/Cat_Power.

ИНТЕРВЬЮ С ВОНГОМ КАР-ВАЕМ (02.2008, «Film.ру»)
- На пресс-конференции вы сказали, что, кроме ланча в полдень, съемки в Штатах и с американскими актерами ничем особо не отличались от того, к чему вы привыкли. Но ощущение от американских актеров должно быть все-таки какое-то другое...
- Сначала я думал: ну ладно. Мы смотрели столько западных фильмов о китайцах, и они все такие странные. И я не хочу попадаться в ту же ловушку. Так что я попытался, насколько возможно, приблизиться к американцам. Например, когда мы снимали сцены с поцелуями, я сказал Джуду: «Ну, на самом деле, у меня идея такая: эта девушка пьяна, она засыпает на барной стойке. И ты видишь, первое, что ты замечаешь, - это сливки у нее на губах, и вот каким-то образом тебя влечет к этому персонажу, и грядет поцелуй. Но в моей культуре ты сначала сотрешь пальцем c ее губ сливки, а потом уже поцелуешь». И я сказал: «Так делают китайцы, да? Но я не уверен, что американцы поступили бы так же, поэтому давайте-ка проголосуем». И вот мой осветитель, мой оператор сказали: «Да никогда в жизни. Вот девушка, которая мне нравится? Я поцелую ее немедленно!»
- А сливки подождут!
- Именно. Они, в общем, сказали: «Меня сливки не интересуют!» Ну вот, а потом все девушки-гримеры, и даже сама Нора - все сказали: «Думаю, лучше начать со сливок». Ну, и мы проголосовали, и в результате женщины выиграли, так что мы сделали, как я предложил. И тут я понял, что разницы, в некотором смысле, никакой и нет. Может, в каких-то вещах, ну вот акцент у южан, который я тоже должен был передать. Но человеческий подход, я думаю, очень универсален.
- А по ритму западные и азиатские актеры отличаются? Тони Люн и Джуд Лоу...
- Не вижу разницы. Актеры - как инструменты. Ритм, интерпретация, способ самовыражения, - это все зависит от проекта и режиссера. Они - часть оркестра.
- И на каком инструменте играет Тони, а на каком - Джуд?
- Я думаю, вот у вас есть рояль, вы можете сыграть на нем джаз, а можете классику. Рояль, за которым сидит Глен Гульд, звучит совсем не так, как рояль Дюка Эллингтона, но рояль-то один и тот же.
- Как вы думаете, для американцев любовь - не то же самое, что для китайцев?
- Это очень просто. Двадцать лет назад в Китае, если вы говорили кому-нибудь: «Я тебя люблю», это было непристойно; о каких-то вещах надо сообщать друг другу простым прикосновением, или эти вещи должны быть понятны без слов. А на западе это нормально, если к кому-то серьезно относишься, если любишь, надо сказать об этом.
- Но у вас нет откровенной любовной сцены. Вас не интересуют любовные сцены? Вам, может быть, кажется, что показывать любовную сцену целиком - не очень эстетично? И что вы вообще думаете об откровенных сценах в кино? Нужны они?
- У меня нет никаких проблем с откровенными любовными сценами. Только вот что: оно вам надо? Я не вижу разницы между любовной сценой и эпизодом, в котором вы вместе едите гамбургер.
- А почему вы так любите рестораны, забегаловки?
- Это такое место... В Европе у вас есть эти пьяццы, площади, где люди просто тусуются и общаются. Но если, например, вы едете в Соединенные Штаты, первое, куда вы идете после долгой поездки, когда оказываетесь в незнакомом городе, - это бар, потому что это как раз то место, которое незнакомец может понять. Место, где люди тусуются. Сегодня, если у нас вдруг проблемы, мы не будем говорить с близкими, мы скорее пойдем к незнакомым людям. Так что именно в барах и забегаловках можно частично избавиться от своих проблем.
- Какие у вас взаимоотношения с «объектами»? Я помню, в «Чунгкингском экспрессе» (1994) была девушка, разговаривавшая с мылом, а здесь, похоже, ключи и черничный пирог хотят нам о чем-то рассказать.
- О том, что произошло в кофейне, я думаю. Даже если не будет черничных пирогов, найдется кто-нибудь, кто захочет рассказать об этом. По поводу объектов: когда мне было 17 или 18, я летом работал в кофейне, понимаете... и кое-что заметил. В этих кофейнях видишь очень многое, просто наблюдая за посетителями, потому что это возможность учиться. Изучать их поведение. И иногда они оставляют кучу вещей, не только ключи, но и зонтики, зажигалки, сигареты, темные очки, и я просто заворожен этими мелкими объектами, вот и использую их в фильме.
- Как снять поцелуй красиво? И какие режиссеры с этим справлялись?
- Такие были. Единственное, что делает сцену поцелуя красивой... помните, что сказал Хичкок? Всегда должен быть саспенс или сюрприз! Так что я помню поцелуй Стива МакКуина в «Побеге» (1972), внезапный, это вот был сюрприз. А в некоторых - саспенс, потому что публика очень хочет, чтобы поцелуй случился, и наконец герои целуются.
- Вы сейчас снимаете фильм о Брюсе Ли. Вы его фанат? Почему он вас заинтересовал?
- Ну, я думаю, Брюс Ли, безусловно, очень интересный человек. Не только потому, что он спец по боевым искусствам, а еще и потому, что он полон противоречий: тренировался в Китае, учился на западе, и обладает совершенно уникальной жизненной философией. И я хочу сделать фильм о его учителе, чтобы понять, кто на него повлиял. Я не видел фильмов о школе боевых искусств, а это очень интересная организация, чем-то все это похоже на религию. Учитель и ученики - они очень близки, и это на всю жизнь, а не так, что вот получаешь диплом - и уходишь, нет, это отношения навсегда. Так что проект может получиться интересным.
- Не знаю, может, вам покажется, что вопрос слишком глупый, но мне как-то интересен этот вот ваш фирменный стиль, вы всегда в очках... связана ли с этим какая-то история?
- Никакой. Мы с одним журналистом говорили вчера об этом. Он мне дал очень хороший пример, и я думаю, теперь у меня есть стандартный ответ на вопрос о моих очках: «Это усики Чарли Чаплина».
- Когда вы смотрите «Мои черничные ночи» сейчас, вы чувствуете «Да, это, безусловно, я», или вам кажется, что ваши гонконгские фильмы лучше выражают вашу суть?
- Это я. Это не каникулы и не отход от того, чем я обычно занимаюсь. Все, что я делаю, - главы одного и того же, пусть и на разных языках.

ИНТЕРВЬЮ С ВОНГОМ КАР-ВАЕМ (02.2008, «Парк культуры»)
- В чем для вас разница между съемками фильма в Гонконге и Америке?
- Главное отличие - в сценарии. Обычно я сам пишу сценарии для своих фильмов. Но английский для меня не родной, поэтому мне была необходима помощь. Сценарий к этому фильму мы с Лоренсом Блоком написали вместе.
- Вы сделали «Мои черничные ночи» гораздо быстрее, чем ваш предыдущий фильм - «2046», съемки которого растянулись на целых пять лет. Вам было легче работать над «Черничными ночами»?
- О, это несравнимые вещи. Делая «Мои Черничные ночи», я словно бы снова снимал фильм впервые, - ведь мне пришлось иметь дело совсем с другой системой. В США делать фильмы безумно дорого, к тому же это не студийный, а независимый проект, так что пришлось отчасти его продюсировать. Поэтому надо было действовать четко и рационально, контролировать логистику. Это очень тяжело, и оказалось для меня даже более изматывающе, чем работа над «2046», хотя съемки и заняли меньше времени.
- Вы уже как-то снимали в Аргентине, а это ваш первый фильм в Штатах. Почему вы выбрали США?
- Я снимал «Счастливы вместе» в Аргентине, в частности, потому что мне было ужасно любопытно узнать, что это за страна, как она выглядит. Ведь что мы можем о ней знать в Гонконге, который находится на другом краю земли? А «Мои черничные ночи» снимались в США в большей степени из-за Норы. Она не говорит на других языках, и ей нужно было находиться в Штатах. И раз уж были поставлены такие условия, оставалось лишь наслаждаться процессом. И я подумал: «Вместо того, чтобы снимать весь фильм в Нью-Йорке, почему бы нам не поездить по стране? Тогда у нас будет шанс посмотреть ее и узнать получше...»
- Нора Джонс была очень удивлена тому, что вы пригласили ее сниматься в вашем фильме. Почему вы ее выбрали?
- Думаю, это инстинкт, я просто почувствовал, что с ней будет ужасно интересно поработать, представил, как можно использовать ее возможности, ее данные.
- Должно было быть что-то, что навело вас на эту мысль. Возможно, вы увидели ее клип...
- Нет, я никогда ее прежде не видел. Только на фотографиях. Мое первое впечатление родилось из ее голоса. Честно.
- Вы всегда говорили, что у Норы кинематографичный голос. Что это значит?
- Голос, который вдохновляет. У некоторых людей очень притягательный голос, который хочется слушать, и, когда вы его слышите, у вас возникает визуальный образ этого человека.
- Нора говорит, ей было непросто, ведь это ее первый актерский опыт. А вам как показалось - игра ей легко давалась?
- Не то что бы это было для нее просто, но она очень смелая и умная. И она впитывает как губка. Я замечал это - в первую неделю она работала с Натали и научилась чему-то у нее. На следующей неделе мы снимали с Дэвидом и Рэйчел, и было видно, как Нора растет на глазах и играет все лучше и лучше.
- Было что-нибудь, что она отказывалась делать и говорила «Нет, не могу» или «Нет, не хочу»?
- Единственная проблема с Норой была в том, что она не могла работать 10 часов без перерыва на еду.
- Нора - известная певица. Вы обсуждали возможность использования в фильме ее музыки?
- Сначала речи об этом не было. Я ведь обратился к ней, потому что хотел, чтобы она у меня сыграла, а не потому что она певица. И мы не говорили о ее музыке. Но когда мы уже заканчивали пост-продакшн, она сочинила песню и прислала мне ее со словами: «Я написала песню, и это мое видение этой истории». И я включил ее в фильм.
- В одном из интервью вы как-то сказали: «Слишком многие снимают кино в стиле Кар Вая, поэтому я должен делать что-то другое».
- Да, было дело. Думаю, я сказал это несколько лет назад, когда снимал «Счастливы вместе». Одна из причин, по которой я хотел снять «Счастливы вместе» и «Любовное настроение» заключалась в том, что после «Чунгкингского экспресса» люди решили, что это ужасно модно и актуально - снимать подобные фильмы. Я не воспринимал это как комплимент и, кроме того, это касалось не только меня, но и Кристофера Дойла. Как только появлялся фильм, снятый ручной камерой и с большим количеством музыки - все тут же начинали говорить - это фильм в стиле Кар Вая. Так что мы подумали, что должны сделать что-то другое. А после «Любовного настроения» и «2046» стали говорить, что я всегда снимаю про шестидесятые и женщин в китайских платьях, поэтому я снова подумал - может, пора сделать что-то еще...
- А что дальше?
- Возможно, мой следующий фильм будет про боевые искусства.
- Фильм про Брюса Ли?
- Это история, скорее, не про него, а про его учителя. Самому Брюсу Ли в фильме 14 лет.
- А что вас привлекает в истории про Брюса Ли?
- Это легендарный человек. У него очень интересная история. Я никогда не видел фильма о школе боевых искусств и, мне кажется, это очень интересная тема. Что-то подобное я планирую уже почти 10 лет.
- И в этом фильме будут боевые сцены?
- Да.
- И он будет посвящен отношениям мастера и ученика?
- Да.
- Как вы считаете, «Мои черничные ночи» можно назвать роуд-муви?
- Не думаю.. Ведь в роуд-муви важна дорога, перемещения. А здесь - где бы не находилась Элизабет, ее сердце в Нью-Йорке. Она как бумеранг... уезжает и снова возвращается в это место. Она уезжает, чтобы выкроить время на размышления и принять важные жизненные решения, но она к ним пока не готова. Поэтому Элизабет постоянно пытается найти причины, почему нужно еще немного повременить. Думаю, мы все попадали в такую ситуацию. Будто бы твоя подружка стоит за дверью, и ты собираешься сказать - знаешь, у нас ничего не выйдет, но ты не готов просто выйти и сказать это, поэтому приходится выдумывать всякие поводы, чтобы оттянуть объяснение.
- Как вы считаете, любовь для ваших американских героев значит что-то другое, нежели для китайских?
- В конечном итоге, одно и то же, но добиваются и выражают они ее по-разному. В этом проявляется разница культур.
- Потеря любви - один из основных мотивов в ваших фильмах. Почему это так важно для вас?
- Речь не о потери любви. Вообще, любовь - это нечто универсальное, то, что может понять каждый. Но «Мои черничные ночи» - фильм о прощании. Если что-то в твоей жизни тебя не устраивает, ты должен забыть об этом. Для Элизабет - это история о том, как проститься с людьми, которые для тебя когда-то имели значение, и открыть в своей жизни новую главу.
- Вы оптимист?
- Думаю, да.
- А почему? Когда смотришь на этот мир, видишь тысячи причин, чтобы быть реалистом и воспринимать вещи более пессимистично.
- Но зачем?
- Это помогает подготовиться. К концу света, например...
- То есть вы пессимист? И готовитесь таким образом к концу света? Не думаю, что подобная подготовка может быть полезна.
- Но некоторые ваши фильмы довольно пессимистичны.
- Нет, это не пессимизм. Например, если речь о «2046» - то это эпилог любовной истории, которая уже закончилась. И если в фильме герой приходит к выводу, что ему нужно идти вперед - это очень позитивно.
- Почему вы снимали «Мои черничные ночи» без Кристофера Дойла? Он был занят?
- Да, в тот момент он работал с Найтом Шьямаланом над «Девушкой из воды»
- Чего вы ожидаете от кинооператора?
- Быстроты. И еще он должен ладить с режиссером, ведь их роли взаимосвязаны. Оператор - не только глаз режиссера, но и его лейтенант. Хороший оператор хорош не только с технической стороны, он также умеет управлять командой на съемках, - это должно быть очень тесное сотрудничество.
- По стилистике «Мои черничные ночи» очень похож на другие ваши фильмы. Вы взяли Дариуса Хонджи потому что он снимает в том же стиле?
- Нет, просто я очень жестко контролирую кадр, освещение. С чего бы в таком случае фильму выглядеть как-то иначе?
- Как вы придумали название фильма? Оно звучит как название песни.
- Вообще-то, Лоренс в начале предложил название «Стороны Элизабет», потому что основная идея фильма - показать разные стороны Элизабет через ее встречи с другими людьми. Но мне показалось, что это слишком буквально. И раз уж мы решили, что в кафе будут подавать черничный пирог, появилось название «Мои черничные ночи». Думаю, это более яркий визуальный образ.
- Это правда, что вы не любите черничный пирог?
- Да, я не люблю черничный пирог. Он слишком сладкий.

ИНТЕРВЬЮ С НОРОЙ ДЖОНС (02.2008, «Film.ру»)
- Когда вы впервые увидели себя на большом экране, в готовом фильме, что вы подумали?
- Господи, я была огромной! Никогда не думала, что мое лицо окажется таким большим, и еще эти веснушки! Их гримировали как могли, а я все равно говорила: «Какая огромная веснушка!» Очень забавно и как-то странно. А самое ужасное для меня было слушать свой голос с экрана. Все равно что слушать автоответчик.
- Кар-Вай сказал, почему выбрал вас?
- Он вообще мало говорит.
- Он нам утром сказал, что все дело в геометрии вашего лица. Вы это знали?
- Нет (смеется).
- Вы никогда не хотели, чтобы внешность была вашим главным товаром, но в кино, похоже, внешность гораздо важнее, чем вы думали. Вас это не пугает?
- Нет. То есть, ну кто же не хочет сняться у Вонга Кар-Вая? Посмотрите, какие в его фильме женщины. Он делает их красавицами. Это мне нравится, ну, в смысле, я же не дурочка! Тут все дело в их подходе, Кар-Вая и его помощника Уильяма Чанга. Все должно быть идеально, каждая прядь волос аккуратно кладется так, чтобы казалось, что она выбивается. Кар-Вай делает людей красивыми, неважно, как они выглядят на самом деле.
- Скажите, этот крупный план с пирогом, это была импровизация?
- Нет-нет, множество, множество пирогов неделями ждали, когда же наконец сделают их крупный план. И я все их должна была съесть! Нет, ну не все, но в час ела куска четыре, наверное.
- Вы когда-нибудь еще будете есть черничный пирог?
- Да, но сама готовить не буду, и никогда не закажу в кафе. Мне нравится, что сейчас для меня это что-то ностальгическое. У черники особый вкус. Мне нравится.
- А вот эпизод с поцелуем, он выглядит очень естественно, но снимали его, наверное, много часов подряд?
- У меня шея совсем затекла, потому что голова была так причудливо вывернута, и все лицо у меня было в этих липких сливках, ну то есть, в общем, довольно гадкое ощущение, но сам поцелуй занял немного времени. Это была последняя сцена Джуда, почти в самом конце фильма, так что мы все слегка загрустили, все-таки наконец снимаем последний эпизод... так что, я думаю, мы выплеснули все эмоции, и, вероятно, поэтому все выглядит так естественно. И тут вся съемочная группа такая: «Ах, поцелуй!» Очень они все разволновались. Съемки шли всего лишь несколько часов. Там был еще один поцелуй, ближе к началу фильма, его в конце концов вырезали, вот его мы снимали три дня. Он был гораздо сложнее, в смысле, как кадр. А этот поцелуй - там один и тот же ракурс, мы уже выучили позу, так что все было совершенно естественно.
- Такие кафе есть в Нью-Йорке?
- Эта забегаловка существует. Кар-Вай просто изменил название, добавил неона, но, в общем, не так уж много поменял.
- А что местные, они Кар-Вая узнавали?
- Кто? Местные?
- Ну да, там, куда вы ездили на съемки. Они как его воспринимали, как такого безумца в темных очках?
- Не думаю, что они о нем много знали, но забавная штука произошла в городе Или, в Неваде, это такой малюсенький городок в полной глуши, не знаю даже, есть ли у них артхаусный кинотеатр, где хоть когда-нибудь показывали «Любовное настроение» (2000). И вот одна дама там говорит: «A, Вонг Кар-Вай, я видела один его фильм». Мы были потрясены, что она вообще о нем слышала. Потому что я-то понятия не имела, кто он такой, когда он предложил мне с ним работать.
- Вам не кажется, что музыкант все-таки вкладывает в свою работу больше души, чем актер?
- Я думаю, что мне легче притвориться кем-то другим, чем быть собой. Видимо, так.
- Как вы справляетесь с любовной тоской, любовной драмой, не знаю, как это правильно назвать?
- Я думаю, на разных жизненных этапах люди по-разному с этим справляются. Пьют, плачут. Когда я была моложе, я вела себя в таких ситуациях совсем не так, как, скорее всего, буду себя вести, когда мне будет за тридцать. Но, надеюсь, мне все это не грозит.
- И я еще хотел узнать: вот что вы думаете... В смысле, я это знаю по собственному опыту: многие люди целуются или занимаются любовью под вашу музыку...
- А мне все равно. Ну и что. Странно? Странно - если они мне об этом говорят. Мне вообще говорят наистраннейшие вещи. «Да, я очень люблю лежать в ванне под вашу музыку». «А я дочку родила под вашу музыку». Чего я только ни слышала.
- Это действительно странно.
- Ну да. Помогает - и славно.
- И еще вопрос... Вы когда-нибудь видели Вонга Кар-Вая без темных очков во время съемок? Или он их всегда носит?
- Видела. Я думаю, он почти все время в них, даже на ночных съемках, это забавно.
- А глаза у него есть? В смысле, мы не уверены...
- Да! Честное слово. И очень добрые.

19 сцен поцелуев в кино, которые мы никогда не забудем. Порой очень короткие, а иногда удивительно длинные сцены поцелуев в кино испокон веков продолжают завораживать нас своей красотой. В этом топе мы собрали самые чувственные, яркие, неожиданные и запоминающиеся из них. [...] Вонг Кар-Вай - настоящий мастер деликатных кадров. Его первая «голливудская» работа «Мои черничные ночи» полна лирики и загадочной символичности. Герои переживают настоящее эмоциональное приключение, результатом которого станет настоящая любовь. И несмотря на то, что поцелуй в фильме лишен эмоционального напряжения, он буквально очаровывает своей неожиданно уютной интимностью. [...] (Оля Смолина. Читать полностью - https://www.film.ru/articles/19-scen-poceluev-v-kino-kotorye-my-nikogda-ne-zabudem)

"Мои черничные ночи" - "первый" фильм Вонга Кар-Вая. Вчера вечером, на открытии юбилейного Каннского фестиваля прошел показ фильма - первого среди участников конкурсной программы - «Мои черничные ночи» (2007) Вонга Кар-Вая. Выбор организаторов объясняется тем, что Кар-Вай - давний любимец фестиваля, а в Канне, как известно, не забывают тех, кто однажды уже стал там «избранным». Однако сам режиссер, кажется сделал все возможное, чтобы предстать в совершенно ином образе. Ведь рассказывая о «Черничных ночах» то и дело придется повторять слово «первый». Так уж сложилось, что для Кар-Вая, от которого ждут теплой меланхолии, лента стала во многом нетипичной. Это первый его фильм, снятый на английском языке. Это первый фильм, где задействованы европейско-голливудские актеры - Натали Портман и Джуд Лоу. Это и первый фильм Кар-Вая, где главную роль играет непрофессиональная актриса - центральную роль здесь исполняет популярнейшая певица Нора Джонс. Вдобавок ко всему, «Черничные ночи» стали первым фильмом режиссера, снятым за границей - все съемки проходили в США, съемочная группа работала сразу в нескольких штатах. Съемочный период уместился в несколько недель, что тоже не свойственно Кар-Ваю - другие его фильмы снимались по-восточному размеренно - над «2046» (2004), к примеру, режиссер работал четыре года. Неудивительно, что он часто заставлял отборщиков фестиваля нервничать, срывая сроки подачи материала на конкурс. Еще одна важная деталь: Кар-Вай больше не работает с Кристофером Дойлом - оператором, с которым были сняты все его шедевры за последние 20 лет. За камерой «Черничных ночей» стоял Дариус Хонджи, сотрудничавший ранее c Жан-Пьером Жене («Деликатесы», 1991 и «Чужой 4: воскрешение», 1997) и Дэвидом Финчером («Семь», 1995 и «Комната страха», 2002). (Дмитрий Иваненко, 17.05.2007)

Гарри Поттер и что бы похавать: 13 фильмов о еде и рецепты из них. Еда как неотъемлемая часть жизни любого человека прочно вошла в кинематограф, и чистокровными кулинарными фильмами, и бытовыми сценами из жизни. Семейный завтрак, написание книги рецептов, мечта открыть свой ресторан или первое свидание - у приема пищи множество функций, методов, способов воздействия или поводов для коммуникации. В подборке ниже далеко не исчерпывающая энциклопедия киногурмана, но несколько вариантов ролей, которые режиссеры поручили еде в кадре. [...] 4. Знакомый вкус как точка на карте. «Мои черничные ночи» - первый англоязычный фильм гонконгского режиссера Вонга Кар-Вая. Кинематограф Кар-Вая - это прежде всего настроение, ощущения, чувства и мелодика пространства и времени, так и здесь кафе с русскоязычным названием «Ключ», где история начинается и заканчивается, - это атмосфера. Неоновые вывески, блики на стеклах, тесно поставленные столики, очаровательный хозяин (Джуд Лоу) и его самокрутки, а главное, черничные пироги. Они не хуже и не лучше других, но почему-то не так любимы посетителями, как остальные. Именно эти пироги стали поводом (или предлогом) вернуться сюда для Лиззи (певица Нора Джонс), объехавшей половину Америки в поисках себя, дома и близких. В глазах смотрящего даже пломбир, тающий на ягодной начинке, может стать поэзией и настоящим искусством. Смотреть еще: «Любовное настроение» (2000): один фо бо на двоих. Рецепт настоящего черничного пирога вы найдете тут https://lit-gotovka.blogspot.com/2018/07/blog-post_17.html?m=1. [...] (Настасья Горбачевская. Читать полностью - https://www.film.ru/articles/garri-potter-i-chto-by-pohavat)

В своем первом англоязычном фильме Вонг Кар-Вай вернулся к неоновым лампам, фаст-фуду, романтичным стюардессам и патрульным полицейским с разбитым сердцем. Элизабет (Нора Джонс) бросает бойфренд. Девушка, рыдая, забредает в нью-йоркский кафетерий, где на нервной почве уплетает никем не востребованный за день черничный пирог под сочувствующим взглядом бармена Джереми (Джуд Лоу). От черники печаль становится светла, а поступки - решительнее: Элизабет покидает Нью-Йорк и пускается в трип по Штатам, подрабатывая официанткой в барах и в казино, где разыгрываются душераздирающие сцены с участием Натали Портман, Рэйчел Вайс и Дэвида Стрэтэйрна. Другая сцена разыгрывается в нью-йоркском кафетерии, где бармен, бросая на витрину с черничным пирогом все более мечтательные взгляды, строчит письма черничной незнакомке, ускользнувшей в черничную же ночь... После пятилетней эпопеи с «2046» (2004) Вонг Кар-Вай решил больше не испытывать терпение спонсоров экспериментами со временем и снял «Мои черничные ночи» с невиданной для себя производительностью - всего за несколько недель. Похоже, что и порядком подрастраченный на «2046» кредит зрительского и фестивального доверия он тоже решил восстановить самым надежным способом, вернувшись в классические декорации «Падших ангелов» (Duo luo tian shi, 1995) и «Чунгкингского экспресса» (Chung Hing sam lam, 1994): «Ночи» населяют девушки из кафетериев, неуловимые стюардессы и патрульные полицейские с разбитым сердцем и мерцающие неоновые трубки в явно избыточных количествах. В родном Гонконге неон подсвечивал разлитую в кадре меланхолию холодным потусторонним светом. В Америке он потеплел и стал черничным стараниями Дариуса Хонджи, весь фильм втиравшего индиго и циан в кодаковский целлулоид и, кажется, поставившего задачу перещеголять фирменного карваевского оператора - Кристофера Дойла. Тем, кто любит «Экспресс» и «Ангелов», «Ночи» покажутся сплошным режиссерским самоповтором, немножко слащавым и немножко граничащим с пародией. Тем, кто карваевскую классику эпохи 90-х не смотрел, черничный пирожок с неоновой подсветкой станет отличной затравкой для дальнейшего знакомства. (Даниил Смолев)

Элизабет (Нора Джонс) уличила своего парня в измене. В кафе с кириллической вывеской «Ключ» она знакомится с Джереми (Джуд Лоу), хозяином заведения. Он кормит ее черничным пирогом, пытаясь скрасить горечь расставания. Влюбив в себя еще одного мужчину, Элизабет отправляется в большое путешествие по Америке, подрабатывая в забегаловках. В одном из баров она станет свидетелем и невольным участником семейной драмы полицейского Арни (Дэвид Стрэтэйрн), от которого ушла жена (Рэйчел Вайс), что привело служителя закона к продолжительной депрессии вкупе с бесконечным запоем. Позже судьба сведет ее с королевой покера Лесли (Натали Портман), видящей своих соперников по карточному столу буквально насквозь. Все это время Элизабет будет писать задушевные письма Джереми, рассказывая о своих приключениях, а тот каждый день будет печь черничные пироги, мечтая о новой встрече... Главным в «Черничных ночах» является, конечно, не сюжет как таковой, а возможность воочию понаблюдать за прибытием гонконгского варяга на гостеприимные брега США, шире - англоязычного кино. Ведь и до просмотра было ясно, что Кар-Вай на радикальную смену излюбленного и опробованного сюжетосложения не пойдет, не решится. Интереснее другое: как быть, когда вокруг не любимые Мэгги Чун с Тони Люном, а американская поросль талантов? Сей нюанс не просто важен, а принципиален, ради него все, в общем-то, и затевалось. Асфальтовые джунгли Гонконга уже давно обжиты, по кар-ваевским фильмам можно городской путеводитель выпускать, а тут задача поамбициозней - столица мира, родовое гнездо равновеликих Вуди и Марти. В данном компоненте Кар-Вай схитрил, Нью-Йорк в фильме не более чем точка отсчета. Явление под названием Америка было решено изучать из-за барной стойки, за которой можно и пить беспробудно, и сладости вроде черничных пирогов вкушать. От каких-либо диагнозов режиссер открещивается и не претендует, но через подобные мелочи все же хочет за «кулисы» проникнуть. Еще одна особенность, не упомянуть о которой просто преступно - операторская работа Дариуса Хонджи, сменившего верного соратника режиссера (11 совместных работ!!) Кристофера Дойла. Хонджи оператор, что и говорить, выдающийся. Настоящий мастер. Но не Дойл, что применительно к фильмам Кар-Вая - фактор существенный. Когда Дариус по собственным лекалам работает - все прекрасно, но как только стилистику КД перенять пытается - на экране сплошная фальшь и неправда. Очевидно, есть творческие союзы, которые лучше (лучше для обоих) не разрушать. Ожидаемого откровения не случилось. Кар-Вай старательно выложил почти все свои козыри, но оказалось, что контекст может продавить форму. «Мои черничные ночи» - пример прекрасной идеи, которая не нуждается в воплощении, а будучи реализованной, бесконечно проигрывает первоначальному замыслу. В итоге, вместо фирменной утки по-пекински мы получили прожаренный стейк. А то, что Вайс и Портман обворожительны и прекрасны было ясно и без Кар-Вая. (Станислав Никулин, «Киномания»)

Молодая американка Элизабет (Нора Джонс), которую бросил бойфренд, вечерами ест черничный пирог в нью-йоркском кафе «Ключ» (так по-русски и написано «Ключ») и чешет языком с его хозяином - лохматым и ужасно симпатичным англичанином (Джуд Лоу), подозрительно хорошо осведомленным в вопросе разбитых сердец. Потом Элизабет, так и не сообразив, отчего она заснула на стойке с измазанными кремом губами, а проснулась уже с чистыми, бросает все и уезжает на запад, чтобы забыться. В Мемфисе днем работает официанткой в закусочной, ночью - в баре: тут роли меняются, и вот она уже по другую сторону стойки слушает пьяные тирады пожилого полицейского (Дэвид Стрэтэйрн), у которого фатальные нелады с фатальной женой (Рейчел Вайс). В Неваде устраивается в казино - и интересная девушка с крашеными волосами (Натали Портман), отвлекшись от игры в покер, делает ей выгодное предложение. Какая досада, что в Америке нельзя курить. Подобно, например, Вендерсу, который сперва снимал Германию, увиденную через призму голливудских фильмов, а потом отвез свою Германию в настоящую Америку, Кар Вай снимает США, как Гонконг, который, в свою очередь, является слепком США. Это искажающее двойное наложение способно, как мы знаем, давать причудливые результаты, но в отличие от Вендерса китайцу, кажется, на саму Америку наплевать: Америка - это сон, California dreaming. «Мои черничные ночи» - гонконгское кино, зачем-то снятое по-английски и с европеоидными актерами; экспортный авторемейк, прямые поставки романтической меланхолии из тех краев, где все делают быстрее, дешевле и не хуже. Вместо Кристофера Дойла - Дариус Хонджи, не менее заслуженный в принципе оператор иранского происхождения, которого Кар Вай заставляет притворяться Дойлом. И проносятся в ночь поезда метро под сладкое постанывание Норы Джонс, и тают в расфокусе фонари, и чуть медленнее, чем обычно, склоняются головы, и видоискатель маниакально ищет любые стеклянные поверхности, будь то витрина, стакан или аквариум с ключами, хранящими истории разлук. Вместо взявших себе заморские имена Тони, Магги или Лесли - взаправдашние Джуд, Нора, Дэвид. Почему это не работает, почему этот краткий путеводитель по творчеству главного, быть может, режиссера 90-х выглядит таким искусственным, таким приторным и неубедительным - бог весть. Может быть, дело действительно в Дойле. Может быть, в том, что субтитры скрадывают фальшь, и Кар Вай всегда на самом деле звучал именно так: наивно, претенциозно, плоско, а вовсе не так чудесно, как нам казалось. Может быть (но вряд ли), потому что Нора Джонс оказалась актрисой не такой хорошей, как певицей, и когда на экране появляются сперва Вайс, а потом еще и Натали Портман, на это не получается закрыть глаза. Хотя, может быть, все и не так, может быть, Вонг остался прежним, а это зритель вырос, как неизменно и, наверное, несправедливо вырастал в свое время из многих по-настоящему важных поколенческих историй, будь то Сэлинджер или, допустим, Хемингуэй. Факт остается фактом: после просроченных консервированных ананасов от всех этих десертов, которые сейчас Кар Вай снимает на крупных планах с эдриан-лайновским сладострастием, слегка подташнивает. (Станислав Зельвенский, «Афиша»)

Американский дебют гонконгского гуру Вонг Кар Вая вызвал у публики, впервые смотревшей фильм на открытии Каннского фестиваля, смешанные чувства. «Мои черничные ночи» показались критикам и слишком сладкими, и на удивление поверхностными, хотя реплики типа «мастерство не пропьешь» тоже слышались постоянно. Узнаваемая манера Вонга - с закадровым голосом, бесконечными рапидами и ядовито-яркими огнями неоновых вывесок - покрылась здесь таким плотным слоем глянца, что мэтра начали обвинять в тяге к голливудскому мейнстриму. Обвинения не по адресу: во-первых, в числе производителей числятся Китай и Франция, но не Америка (хотя снимался фильм там), во-вторых, подобное кино в Штатах считается причудливым арт-хаусом и никаких надежд на относительно широкий прокат или большие кассовые сборы не имеет. Презирать Вонга за то, что он сработал в чистом жанре, сняв качественную мелодраму, тоже глупо. В конце концов, лучшие и самые известные его картины - «Чунгкингский экспресс», «Счастливы вместе» и тем более «Любовное настроение» - иначе как мелодрамами назвать трудно. Молодая жительница Нью-Йорка Элизабет после болезненного разрыва с бойфрендом решает отправиться в путь, убегая от воспоминаний, - и проезжает через всю Америку, встречая очень разных (по преимуществу несчастных) людей. Людей этих играют известные артисты: пьющего молчуна-полицейского - Дэвид Стрэтэйрн (нам он памятен по главной роли в фильме Джорджа Клуни «Спокойной ночи и удачи»), его непутевую жену - Рэйчел Вайс, богатую бездельницу, подсаженную на покер, - Натали Портман. Однако все чаще героиня вспоминает оставленного в родном городе друга - задумчивого бармена (Джуд Лоу), накормившего ее перед самым отъездом превосходным черничным пирогом. Интереснее всего то, что Вонг, с которым мечтают поработать десятки первосортных голливудских звезд, выбрал некоторых из них лишь на второстепенные роли, а в главной занял дебютантку - многократную лауреатку «Грэмми» и дочь Рави Шанкара, джазовую певицу Нору Джонс. Причем настаивал на своем выборе с самого начала: не будет Норы - не будет фильма. Это, конечно, выбор принципиальный, и дело не только в том, что Нора Джонс - симпатичная девушка не без актерских данных. Ведь она воплощает собой ту легкую, ненавязчивую, мелодичную и интеллигентную музыку, для которой не находится обычно места на MTV и в ротациях популярных радиостанций и которая тем не менее всегда востребована - в точности, как и тот продукт, который изготовил на сей раз Вонг Кар Вай. Забавно и то, что музыка самой Джонс в фильме не звучит (хотя одна ее новая песня включена в аудиоверсию саундтрека), ибо ей ретроман Вонг предпочел Отиса Реддинга и Рэя Кудера: зато он перенес на экран именно то «любовное настроение» на американский лад, которое принесло невероятный успех уже первому альбому Норы. «Мои черничные ночи» вообще фильм во всех отношениях концептуальный. Много лет Вонг готовился к своему magnum opus'у, эпической фантасмагории «2046» - и был жестоко разочарован, когда его картину попросту не поняли в Каннах; потом по требованию продюсеров он даже смонтировал более доступную ее версию, окончательно угробив труд всей своей жизни. В новой работе устами Джуда Лоу Вонг сетует на консерватизм потребителей: «Черничный пирог хорош, но на него низкий спрос». Потому он и снял «Мои черничные ночи» - реакционное отступление от революционных поисков, отдохновенный фильм-перекур, злорадное «нате» непонятливой публике. По сути, не что иное, как десерт, поданный вместо основного блюда. Любите сладкое - получайте. (Антон Долин)

Черноглазая красавица Элизабет (Джонс) узнает о неверности бойфренда и топит печаль в ночных разговорах с малознакомым лохматым экспатом-англичанином Джереми (Лоу), владельцем и единственным сотрудником прилизанного нью-йоркского кафе. Тот угощает расстроенную девушку черничным пирогом, рассказывает ей патетические истории о несложившихся чувствах и несчастной любви, а сам потихоньку на нее западает. Одна такая ночь завершается робким поцелуем в губы и немедленным утренним отъездом Элизабет в американскую глушь. Там она будет работать официанткой по две смены в сутки, встречать интересных людей (вроде жестко пьющего полицейского Дэвида Стрэтэйрна, его истеричной бывшей жены Рэйчел Вайс и разодетой под трэшрейвершу 90-х Натали Портман в роли потомственного покерного шулера) и, как водится, искать себя. Джереми будет терпеливо ждать и получать в качестве награды редкие открытки то из Мемфиса, то из казино в невадской пустыне. Предполагалось, что после расставания Вонга Кар-Вая со своим вечным оператором Кристофером Дойлом, ушедшим на вольные хлеба (см. «Параноид Парк» Гаса Ван Сента), культ главного гонконгского режиссера прошлой декады будет стремительно развенчан. Сомнения в таланте автора таких безусловных шедевров, как «Чунгкингский экспресс» и «Дикие дни», стали нарастать после «2046» - такой невнятной и размытой картины, что пересказать хотя бы ее сюжет, не говоря об извлечении какой-то смысловой составляющей, совершенно не представлялось возможным. «Мои черничные ночи» - англоязычный дебют Вонга с англоговорящими же актерами - сомнения эти в основном оправдывают. И дело тут даже не в том, что без Дойла все эти взгляды из-за занавесок, поцелуи сквозь оконное стекло и сигареты, выкуренные на фоне бесконечных облаков, сильно потеряли в обаянии (хотя предъявить какие-то осмысленные упреки Дариусу Хонджи, тоже гениальному оператору, довольно сложно). Скорее, резко девальвировались все составляющие карваевских картин. Здесь диалоги написаны и произносятся на таком плохом английском, на каком не говорят нигде в мире. Пресловутые кадры с наложением дополнительных поверхностей раздражают. Общий настрой настолько сентиментален, что кажется удушающим. Нора Джонс, прекрасная, в принципе, девушка, которая занимается духовными исканиями, всю дорогу фиксирует на лице печальное недоумение. Да и Джуд Лоу все-таки не Тони Люн, чтобы адекватно смотреться в клетчатой рубахе за стойкой. При всем этом «Мои черничные ночи» не настолько плохи, как может показаться из всего вышесказанного. Это отличное кино для того, чтобы, например, привести на него девушку в День святого Валентина. Здесь масса приятных мелочей: певица Cat Power в минутной роли бывшей зазнобы Джереми - Лоу, надпись кириллицей «Ключ» на двери его кафе, та же Портман. Другое дело, что вместо решения подобных локальных задач «Ночи» могли бы передавать куда более важные эмоции. Ведь, по сути, Вонг был одним из немногих, кто умел без приторности рассказать о значительных, пускай и банальных вещах: невозможности взаимных чувств, тяжести потерь, проблесках вечной любви в случайных встречах, о том, как кто-то, чтобы не плакать, ходит бегать на стадион. Он был китайским киновариантом Эллиота Смита, портлендского поэта-героинщика, тоже считавшего, что все беды от любви (со скидкой на восточное смирение вместо американской тяги к саморазрушению). Зачем вместо развития темы Кар Ваю заниматься ее утрированием и приспособлением к американскому рынку (тут ведь есть и дежурные трагедии, и даже хеппи-энд), непонятно. В любом случае, ругать китайца невыносимо трудно - это примерно то же, что за глаза оскорблять бывшую возлюбленную. Последнее дело, если честно. 3/5. (Денис Рузаев, «Time Out»)

Цвет надежд - черничный. "Мои черничные ночи" Вонга Кар-Вая - попытка разглядеть новый волнующий мир, не снимая темных очков. Выходя из зала, и пытаясь понять, насколько черничные ночи получились у Вонга Кар-Вая, хорошо бы так как-то запустить себе в живот руку, ухватить там скользкую вялую рыбу разочарования, да и шмякнуть ее об стенку. Чувство это лишнее - пустое и бестолковое, глупое и прожорливое. Без него вообще лучше, а в этом случае и подавно - не испытывать же разочарования от того, что огонь какой-то неправильно красный, а вода скучно мокрая? В нью-йоркском кафе "Ключ" (по-русски) подают всевозможные пироги. Самый важный из них для хозяина заведения Джереми (Джуд Лоу) черничный - его никогда не заказывают, но он всегда должен быть. Все это он объясняет Элизабет (Нора Джонс) - девушке с разбитым сердцем, которая приходит к нему иногда поболтать. Поводов для разговоров много: банка с ключами, которые оставили их владельцы, записи камер наблюдения - личный дневник Джереми, какая-то русская, кого-то бросившая (интересно, кого бы это?), черничный пирог. Как-то раз Элизабет исчезла - для разбитого сердца полезен свежий воздух. Америка большая - в Мемфисе она работала официанткой, выслушивая чужие истории о любви, в Неваде - доверилась тощей оторве (Натали Портман), профессионально играющей в покер. И как-то ночью вернулась в Нью-Йорк. Черт его знает, что он вообще видит под своими вечными черными очками, этот Вонг Кар-Вай. Может случиться, что и вообще ничего - ведь не снимает их даже на ночных съемках. Его странствие в Америку казалось плохим знаком, идея взять Нору Джонс на главную роль выглядела и того хуже. Казалось, что он вынужден все читать со словарем - переводить банки с ананасами из "Чунгкингского экспресса" и супчик с лапшой из "Любовного настроения" в черничные пироги, прихотливые огни ночного Гонконга, схваченные оператором Кристофером Дойлом в американский неон, застигнутый с поличным оператором Дариусом Хонджи. Чужая грамматика, чужая интонация, смешные имена, все сквозь стекло и через отражения - улыбчивый Джереми, Элизабет в шапочке, револьвер в руке Арни (Дэвид Стрэтэйрн), полицейского из Мемфиса, чье сердце разбила Сью (Рэйчел Вайс). Чистота цвета, пляска огней. Любовь. Пустые слова. Тринадцать лет назад Тарантино плакал на "Чунгкингском экспрессе" - просто от того, что может быть на свете нечто столь прекрасное. На "Черничных ночах" никто не заплачет. А может и не надо? Кажется, что Кар-Вай никогда не снимал кино, просто ему нужно было куда-то деть свои банки с ананасами - мечты, сновидения, быстрые сны, грезы в метро. Мы ко всему этому имели весьма отдаленное отношение, но были счастливы вместе. Теперь ничего не изменилось - просто с обратной стороны его очков появился новый узор. Уже в "2046" стало казаться, что он мучительно пытается разглядеть нечто, что отказывается обрести ясные очертания. В "Моих черничных ночах" он снова вглядывается в темноту, в сполохи огней и пытается разглядеть там какой-то новый мир. Имеем ли мы к нему отношение? Трудно сказать - возможно, больше, чем раньше. Все сказанные в фильме банальности намного ближе к той чепухе, что мы говорим каждый день. Важно ли это? Кажется, нет. "Мои черничные ночи" - не столько фильм, сколько попытка, мысли вслух, произнесенные на языке стекла и света, записки путешественника, не знающего где он окажется завтра, кто все эти люди и в котором часу подадут завтрак. Удачная попытка или нет - кому судить, ввязываться в разборки Кар-Вая с тем, с чем он разбирается (временем? неистощимым изумлением от того, что есть такая штука как воспоминания? возможностью близости?) дело дурацкое. Быть может, неудачная. Но пока он высматривает свой новый, возможно, невыразимый мир - хочется просто постоять рядом. (Антон Костылев, «Film.ру»)

Ягодные разговоры. Черничный пирог - никакая не еда. Символ, страсть, сверхидея, американская мечта, американское разочарование, песочное тесто, начинка из черники (голубики), муки, апельсинового или лимонного сока, сахара, специй, можно влить чуть-чуть рома. Выпекать минут сорок, подавать с шариком мороженого. Про пироги нельзя говорить "пустяки, дело житейское". Про черничные - особенно. Черничные пироги - это сама суть человеческой природы, мягкая пародия на человека. Оболочка из теста, внутри которой - жидкая, горячая, приторная фиолетовая глупость: душа. Blueberry pie, черничный пирог, - главный герой нового фильма Вонга Кар-Вая «Мои черничные ночи» (2007). Почему именно черника? Ну, строго говоря, blueberry - это и не черника вовсе, а разновидность голубики, растущая только в Северной Америке. У нее и цвет не совсем такой, как у черники, и на вкус она более пресная. Но в любом случае, это очень, очень американская ягода. Именно она была любимой ягодой американских индейцев задолго до того, как на континент прибыли ценители яблочных пирогов. Яблочный же пирог - самозванец, ставший популярным в Америке лишь в XIX веке. Черника - вот настоящий символ Америки, наряду с бейсболом, статуей Свободы и белыми буквами, составляющими слово "Hollywood". Во время Второй мировой войны журналист New York Times Джон Херси брал интервью у американских солдат, воевавших в Европе, и один из солдатиков на вопрос, за что он воюет, ответил: "Господи, я бы отдал все на свете за кусок черничного пирога". Черничный пирог во время войны был для солдат синонимом дома. Позже, в военной драме 1949 года "Поле битвы" Уильяма Уэллмана, этот разговор повторился почти дословно: - Мои сны все лучше и лучше. Я был дома в Балтиморе, поглощал крабы и пиво. - Сон не по уставу, рядовой. Ты знаешь, что снится нашим парням вдали от дома. - Мамин черничный пирог? - Ну конечно. За это мы и воюем. К сожалению, настолько значимые кинороли доставались черничному пирогу не очень часто. [...] Черничный пирог не врет, его очень сложно подделать, он основательнее меренги, он мрачен, он очень плохо отстирывается. Именно таким и должен быть символ Америки. Мы выбрали пять главных фильмов, раскрывающих суть черничных пирогов: «Майкл» (Michael, 1996), «Останься со мной» (Stand By Me, 1986), «Чарли и шоколадная фабрика» (Charlie and the Chocolate Factory, 2005), «Криминальное чтиво» (Pulp Fiction, 1994) и, наконец, «Мои черничные ночи» (2007). В каждом из этих фильмов у черничного пирога собственная гордость, каждый эпизод прибавляет к его сладкому образу что-то новое. Попробуйте заменить его в этих картинах клубничным или шоколадным кексом - и вы получите пошлость или гадость. Лимонным пирогом с меренгой - получится уродство. Расстегаем с рыбой - получится глупость. [...] «Мои черничные ночи». Вонг Кар-Вай, как всегда, говорит об одиночестве. А что может быть более одиноким, чем пирог, всегда остающийся на витрине забегаловки в конце дня? - Что не так с черничным пирогом? - Все с ним в порядке, просто люди всегда выбирают что-то другое. Нельзя винить в этом черничный пирог, просто... его никто не хочет. - Подожди! Дай мне кусочек. Что не так со всеми одинокими людьми этого мира? Да ничего, все с ними в порядке, просто их никто не хочет. Кар-Вай своим фильмом закрыл киноэпопею о главном американском пироге, сказав о нем всю правду: слишком сладкий, слишком горячий, на него возлагают слишком большие надежды, а потом... потом всегда выбирают что-то другое. Так что на самом деле, название фильма Кар-Вая "Мои черничные ночи" следует читать как "Мои американские ночи": этот фильм - путешествие китайского режиссера по американским символам и страстям. Черничный пирог - никакая не еда. Символ, страсть, сверхидея, американская мечта, американское разочарование, песочное тесто, начинка из черники (голубики), муки, апельсинового или лимонного сока, сахара, специй, можно влить чуть-чуть рома. Выпекать минут сорок, подавать с шариком мороженого. (Ксения Рождественская. Читать полностью - http://www.film.ru:81/articles/yagodnye-razgovory)

Из Вонга Кар-Вая посыпался сахарный песок. Если предположить, что "Мои черничные ночи" не сознательное издевательство Вонга Кар-Вая над собственными стилистическими пристрастиями и излюбленными приемами, а досадная неудача мастера, то тогда в этой неудаче должно было хоть изредка проскальзывать что-то настоящее, какие-то рудименты художественной честности. Однако "Мои черничные ночи" представляют собой такой безупречный, монолитный эталон пошлости, что трудно поверить в случайность появления этого фильма-штруделя, в котором люди буквально просвечивают сквозь друг друга в двойной экспозиции, а мелодраматические ситуации воспроизводятся по спирали. В центре этой спирали расположена круглосуточная нью-йоркская кондитерская, которой придают романтический ореол типично кар-ваевские размытые неоновые огни и надпись на стеклянной двери кириллицей "Ключ" - она для режиссера, наверное, выглядит так же загадочно и эзотерично, как для нас самый обычный из иероглифов, обозначающий, например, стакан. Ключ, правда, вмещает в себя больше символического содержания - одинокий хозяин заведения (Джуд Лоу), увлекающийся коллекционированием ключей в стеклянной банке, замечает как-то тоном человека, знающего жизнь лучше других: "Иногда, даже если ключ в руках, дверь открыть невозможно". И никогошеньки не находится среди многочисленных персонажей фильма, кто бы объяснил бедняге, что для открывания двери ключ надо не держать в руках, а как минимум вставить в замок. Однако солоноватое слово "вставить" никак не вписывается в рецептуру "Моих черничных ночей", где ингредиенты подобраны по принципу "смерть диабетика" - черничный пирог, мороженое и Джуд Лоу с наисладчайшим выражением прекрасного лица и слегка отпущенными волосами, которые человеку с такой рекламно-плакатной внешностью неизбежно придают вид законченного гомосексуалиста. Но как ни странно, гомосексуализмом герой не балуется, а ограничивается изготовлением пирогов, среди которых черничный каждый вечер оказывается неликвидным по непостижимым причинам. Когда герой, затуманившись и явно имея в виду не только пирог, но и самого себя, объясняет, что пирог не виноват, просто его никто не хочет, - единственное, что можно ответить на эту метафору: "Мужчина, а вы поменьше сахару сыпать не пробовали?" - и заодно переадресовать этот вопрос режиссеру. Тем не менее главная героиня (джазовая певица Нора Джонс), явившаяся в кафе заедать, а главное, забалтывать измену своего бойфренда, мгновенно узнает в пироге себя, такую же никому не нужную, и требует кусок побольше. Отвалившись наконец от выпечки, она сыто засыпает за столом, не успевая даже обтереть салфеткой неопрятно измазанный рот, а поутру просыпается уже чистенькая, облизанная каким-то неизвестным доброжелателем (кто бы это мог быть?) и отправляется в путешествие якобы с целью развеяться и избавиться от своего прошлого. На самом деле в пресс-релизе с подкупающей честностью написано, что просто снимать весь фильм в Нью-Йорке было небюджетно и из экономии пришлось запустить девушку с романтическим "чесом" по стране. В каждом новом локейшне она устраивается официанткой и наблюдает душераздирающие случаи. Кажется, в Мемфисе ей встречается плачущий полицейский (Дэвид Стрэтэйрн), которому разбила сердце бросившая его роковая растрепанная жена с вороной прядью, постоянно свисающей на глаза (Рэйчел Вайс), а в Лас-Вегасе попадается картежница (Натали Портман), которая берет у героини взаймы все сбережения, чтобы отыграться в покер, и у которой тоже впоследствии обнаруживается весомая причина для рыданий. Когда дальше ехать некуда и в прямом, географическом, смысле, и в переносном, в смысле предельной сентиментальности, героиня разворачивается и берет курс на черничный пирог, который преданно поджидает ее на том же месте. А режиссер только и поджидает удобного момента, чтобы повторить свой любимый кадр, ради которого он, возможно, и снял весь фильм: белые сливочные струйки талого мороженого текут по темно-бордовой начинке, у кого-то вызывая эротические ассоциации, а кому-то напоминая те самые молочные реки и кисельные берега, которые в русской традиции служат квинтэссенцией сказочного вранья. (Лидия Маслова, «Коммерсантъ»)

Засахаренная черника. Каннский фестиваль угостил блюдом вкусным, но приторным. Это очень чуткий, по-моему, человек, снявший такие шедевры, как "Любовное настроение", "Павшие ангелы" и "Счастливы вместе". Но очень ненадежный. Когда три года назад его картину "2046" включили в конкурс, он все не мог завершить этот пятилетний труд - вплоть до критического момента, когда доставить копию в Канн к началу объявленного сеанса было уже невозможно. Ее мчали поверх всех расписаний частным самолетом, и полиция перекрывала дороги, когда фильм под охраной кортежа мотоциклистов следовал из Ниццы в Канн. Это вообще характерно для гонконгского режиссера: он не признает кино индустрией и творит как художник - по наитию и вне графиков. Снимает, как правило, без сценариев, все импровизируется на ходу, причем актеры понятия не имеют о своих ролях, и эти роли лепятся на монтажном столе из того сырья, который они наиграли на съемках. В своем первом американском фильме Вонг Кар-Вай наступил на горло собственной песне - написал сценарий, разработанный до деталей, и великолепно существовал в условиях индустриального производства, отстреляв все за два месяца. Свое желание снимать в Америке он объясняет тем, что это самая далекая по отношению к Гонконгу точка Земли, а его интересуют расстояния и способность вписаться в принципиально другую реальность. Кроме того, американские кино и литература оказали большое влияние на его становление как художника, и этот фильм - его дань уважения к великой стране. Он сменил оператора. Его предыдущие ленты снимал Кристофер Дойл, эту - француз иранского происхождения Дариус Хонджи, обеспечивший картинку еще более поэтичную, чувственную, интеллигентную. В общем, все говорит о том, что "Мои черничные ночи" обозначают для Вонга Кар-Вая некий рубеж. Этот фильм, да еще поставленный во главу фестиваля, заставил также думать об окончательном утверждении эры космополитического кино: гонконгский китаец делает фильм в США на английском языке, где один из главных героев - владелец кафе с названием, написанным по-русски, - "Ключ". Картина, таким образом, продолжает намеченную тенденцию: десять лет назад вот так же снял свой первый американский фильм "Брат" японец Такеши Китано, обогатив новым опытом обе национальные кинематографии, а Энг Ли и вообще остался в США. Восток - дело тонкое, но и Запад - немногим толще. Выбранные Вонгом Кар-Ваем англо-американские актеры играют в его фильме восхитительно - от дебютантки на актерском поприще певицы Норы Джонс до Джуда Лоу, все более набирающего мастерство и обаяние, и неожиданного Дэвида Стрэтэйрна, знакомого нам по фильму "Доброй ночи и удачи". Режиссер подтвердил свою репутацию "мастера настроений": кадр всегда красив и чувствен, эмоциональный тонус задает музыка. "Ночи" в чем-то сродни "Изгнанию" Звягинцева. В обеих лентах каннского конкурса бытовой реализм подчинен воле автора, конструирующего свой поэтический мир. В обеих главный сюжет - душевное состояние человека в крайности, человека перед трагическим выбором. Обе передают высоковольтный "гул жизни". Героиня Норы Джонс цементирует своим присутствием разнородные новеллы, разделенные расстоянием: пережив некую душевную травму, она путешествует по знаменитой дороге N 66 (помните песню Route 66?), все более удаляясь от Нью-Йорка и встреченного там симпатичного хозяина кафе Джереми (Джуд Лоу), угостившего ее черничным пирогом. Пересекая штаты Теннесси и Неваду, она работает то официанткой, то крупье в казино, и новые встречи убедят ее, что ее травмы - только цветочки перед людскими катастрофами. Ведущая тема фильма - "счастье - это когда тебя понимают", и посторонние друг другу персонажи, приникшие друг к другу в ощущении общей боли, - его лейтмотив. Первая половина фильма заставляла думать, что перед нами верный победитель конкурса (лучше, казалось, не бывает), но потом все стало резко проседать, красота кадра - казаться чрезмерной. Красота женщин вызывала воспоминания о подиуме, актеры слишком хорошо знают, что они красивы, и слишком охотно выстраивают из себя композиции. И все выдает иностранца в Америке - восторженно изумленного пришельца. Весь этот проект вырос из 8-минутного фильма, который должен был войти в задуманную Вонгом Кар-Ваем трилогию "Три истории о пище", - от нее остались следы в виде черничного пирога, разговоров о бифштексах и остатков пломбира на губах героини. Самое забавное, что и режиссер, и его актеры терпеть не могут черничный пирог - слишком сладкий. Боюсь, что это "слишком" пересластило и сам фильм, и в критических рейтингах он получил двойку. [...] (Валерий Кичин, «RG.ру»)

Фильмы Вонга Кар-Вая производят со зрителями одну простую вещь: превращают их в машины для воспоминаний. Вот этот кадр я буду помнить всегда. Вот эти зеленые, синие, красные огни законсервированы во мне, и срок их годности - вечность. Вонг Кар-Вай - это недосказанность, уход от темы, воздух, заполняющий пустое место. Все его фильмы - это вот что: как будто хочешь сказать нечто очень важное, а вместо этого болтаешь о чем попало, вертишь в руках мелкие ненужные вещи, какой-нибудь ключ, пустую сигаретную пачку, монетку. Но собеседник все равно все поймет, потому что интонация важнее слов, атмосфера важнее действий. Вонг Кар-Вай - это недосказанность; если же придется говорить о нем, можно довольствоваться паузами. Главное - вздыхать и смотреть в окно, так, будто за окном сияет неоновое солнце, и фастфудочная на углу открыта круглосуточно. Вонг Кар-Вай - это не слова, а ощущения. Примерно вот такие. ОДИНОЧЕСТВО. Герои Кар-Вая существуют в мегаполисе, огромном муравейнике, где о смене времен года можно догадаться по летней полицейской форме, а вечер оказывается светлее дня, потому что огней становится больше. Жизнь здесь течет быстро, но при этом ничего в ней не меняется. А если и меняется, никто этого не замечает. Некоторые не замечают изменений, потому что живут здесь и сейчас, другие - просто ходячие банки с воспоминаниями, вечно тоскующие по кому-то другому, не тому, кто рядом с ними. Но все они проживают каждую минуту так, как будто точно знают, что когда-нибудь они будут о ней вспоминать. Пытаются законсервировать свои ощущения. Надеются, что срок годности любви - вечность. «Выходит, все одинокие люди одинаковы», - говорит один из героев «Счастливы вместе» (Chun gwong cha sit, 1997). Это действительно так. А все консервы портятся. ВАВИЛОН. В 1984 году Британия объявила, что Гонконг будет возвращен Китаю в 1997 году. Это сделало Гонконг пограничной, сумеречной зоной, существующей между двумя империями. Кар-Вай переехал в Гонконг из Шанхая в пятилетнем возрасте, с родителями, и стал одним из представителей гонконгской «новой волны» - но его фильмы невозможно понять, не зная о том, какое место в его жизни занимает Шанхай. Гонконг - Вавилон, где говорят на разных языках, и во всех фильмах Кар-Вая звучит этот вавилонский говорок. Китайский мешается с английским, диалекты сталкиваются, люди не понимают друг друга. ФАСТ-ФУД. В одном интервью Кар-Вай сказал, что люди не всегда понимают саму суть еды. Сам он, безусловно, понимает, и на вопрос, кем бы он был, не стань он режиссером, отвечает «поваром или барменом». Его герои постоянно едят, - это самый интимный процесс, который может происходить на людях. Еда становится способом признаться в любви, вылечиться от депрессии, забыться. В «Чунгкингском экспрессе» (Chung Hing sam lam, 1994) герой винит в своем разрыве с возлюбленной рыбу и картошку-фри, а другой герой скупает консервированные ананасы, срок годности которых истекает 1 мая. Если его возлюбленная не позвонит до 1 мая, у их отношений тоже закончится срок годности. Герой «Падших ангелов» (Duo luo tian shi, 1995) наблюдает, как готовит его отец, герои «Любовного настроения» (Fa yeung nin wa, 2000) едят лапшу, в «Моих черничных ночах» (2007) пирог оказывается метафорой ненужности. Глупая рекламная фраза «иногда лучше жевать, чем говорить», - это, безусловно, о героях Кар-Вая. ТРАНС. Почти все свои фильмы (кроме, собственно, «Моих черничных ночей») Кар-Вай снимал с оператором Кристофером Дойлом. Результат больше всего напоминает то, что видишь, когда перестаешь следить за окружающим миром: цветные пятна, сполохи, чьи-то лица, на долю секунды выныривающие из ниоткуда и вновь погружающиеся в пеструю черноту. Так чувствует себя человек, вздыбленный адреналином - или, наоборот, впадающий в кому от скуки или депрессии. Если долго наблюдать за этим ритмом - то нарочито замедленным, то рваным, - организм начинает ощущать себя крайне странно. Торжественная сдержанность «Любовного настроения» физически замедляет биение сердца, окуная зрителя в вечное «сейчас». Лихорадка погони в «Чунгкингском экспрессе» заставляет кровь бурлить, а легкие - сжиматься. Мелькание неоновых пятен в «Падших ангелах» вводит в транс. Сам Кар-Вай объясняет, что визуальные эффекты довольно часто - результат случайности. «Недостаточно места для того, чтобы двигать камеру, - замени обычный объектив широкоугольником... Цвета не совпадают - скрой этот недостаток, сделай эпизод черно-белым». ЛЮБОВЬ. О фильмах Кар-Вая можно говорить долго - и не сказать ничего. Как рассказать о счастье? Как объяснить, почему ты его ощущаешь? Надо ли вообще об этом рассказывать? На самом деле, о чем бы Кар-Вай ни снимал кино, он производит со зрителями одну простую вещь: превращает их в машины для воспоминаний. Вот этот кадр я буду помнить всегда. Вот эти зеленые, синие, красные огни законсервированы во мне, и срок их годности - вечность. Вот это чувство поднимается во мне всякий раз, когда я вижу хотя бы минуту, хотя бы несколько секунд из любого фильма Кар-Вая. Вот это чувство, которое я никак не могу назвать. Все, что вообще может быть сказано, может быть сказано ясно; о чем невозможно говорить, о том следует молчать. (Ксения Рождественская)

Отличницы тоже поют блюз. В саундтреке "Моих черничных ночей" встретились великий продюсер и гитарист Рай Кудер, певица-отличница Нора Джонс и Мевис Стэйплс - блюзвумен, гражданская активистка и подруга Боба Дилана. Вонг Кар-Вай снял блюзовое дорожное кино - ну, почти. На гитаре там никто не играет, но за кадром звучит какая надо музыка, а, кроме того, и по настроению, и по сюжету это вполне в рамках традиции. Это, как мы понимаем, очень серьезная заявка. Иностранец, к тому же китаец, входит в культуру, возраст которой исчисляется десятилетиями, в которой есть свои культы и свои законы, армия поклонников жанра, привыкшая думать двенадцатитактовыми квадратами, фракции внутри этой армии - как правило, люди, которые любят фильм "Перекресток", испытывают стойкое отвращение к "Братьям блюз", или, в лучшем случае, считают его приколом, несерьезной поделкой. Мало того, и те, и другие ненавидят фильм "Перекрестки" с Бритни Спирс в главной роли - и, право, есть за что: почему в блюз-роуд-муви главным героем оказывается щекастенькая блондинка? Почему она при этом мечтает петь попсу, поет попсу, и будет это делать после хэппи-энда? Почему, в конце концов, в роли отца главной героини выступает Дэн Эйкройд, безумно растолстевший и обрюзгший Элвуд из "Братьев Блюз", человек, который даже в тюрьме не снимал черной шляпы и черных очков? А тут - китаец из Гонконга. Собственно, этим текстом мы из последних сил пытаемся разжечь пламя какой-никакой розни. Потому что есть хороший шанс, что фанаты блюзового кино "Мои черничные ночи" просто не заметят - все-таки аудитория дорожных мюзиклов и аудитория китайского артхауса почти не пересекаются. А зря. Саундтрек этого фильма хоть, конечно, в подметки не годится ни одному из культовых, все же заслуживает места на полке. Достаточно рассмотреть трек-лист: одна песенка Норы Джонс, парочка - Рая Кудера (он же был продюсером пластинки и автором музыки к фильму), Кассандра Уилсон, Густаво Сантаолалья и борющаяся за права черных со сцены с шестидесятых годов Мевис Стэйплс... Выдыхаем, разбираемся по порядку. Нора Джонс, мультиплатиновая лауреатка многих "Грэмми", внебрачная дочь Рави Шанкара и возможно, лучшая молодая джазовая и блюзовая певица наших дней - ну, во всяком случае, самая успешная. Этот статус заставляет ее часто петь на сборниках с какими-нибудь крепкими стариками (самый удачный пример - "Here we go again" на "Genius Loves Company", альбоме дуэтов, записанный Рэем Чарльзом). Увы, часто сравнение бывает не в ее пользу: Нора всегда поет как круглая консерваторская отличница, что блюзовой певице не полагается. И это даже несмотря на то, что отличницей она не была, из фортепианного класса сбежала, чтобы петь в кабаках... короче говоря, странное несоответствие биографии оторвы и манеры исполнения самой старательной девушки шоу-бизнеса. Для Рая Кудера блюзовые фильмы - хлеб и вино. Ведь это именно он играл на гитаре в "Перекрестке" и дрался на гитарной дуэли со Стивом Вэем - агентом Легбы, Сатаны, Старины Скрэтча, как бы не звали лукавого в мире блюза. Он же спродюсировал всю музыкальную часть "Buena Vista Social Club", документального фильма Вима Вендерса, который заново открыл гениальных кубинских стариков и вернул моду на кубинскую музыку - моду, которая продержалась по крайней мере первые пять лет нового века. Но и это еще не все. Кассандра Уилсон поет любовную песню "Harvest Moon", благостную и покойную, о стариковской верности. Сантаолалья - аргентинский кинокомпозитор, лауреат "Оскара", живший в шестидесятые в коммуне йогов и придумавший "национальный рок", неразрывно связанный с национальной же традицией. Тут, правда, этот рокер выдал эдакий благостный наигрыш на гитаре, светлый и печальный. Вообще светлая печаль для блюза не очень свойственная, эта музыка сначала символизировала сопротивление подавлению, потом протест и бунт, а потом и вовсе жестокую веселую пьянку. Но есть и исключение - оно вообще всегда должно быть, а тут еще оно же и является очевидной кульминацией. Это песня Мевис Стэйплс "Eyes on the Prize", классический гимн времен борьбы за равные права для цветных Стэйплс уже под семьдесят, она дружила со всеми великими музыкантами шестидесятых, записывалась с Бобом Диланом, а самостоятельно играла все эти годы блюз и соул с социальными текстами. На этой пластинке у нее одна спродюсированная Раем Кудером песенка, которая напоминает нам, что же такое настоящий блюз: музыка мрачноватая, со светом в конце туннеля и жестко-энергичная. Ее совершенно мужской низкий голос и манеру исполнения можно сравнить с рокотом двигателя очень большого мотоцикла на холостом ходу - все довольно тихо, аккуратненько и гармонично, дико красиво, но при необходимости может вырасти в громы небесные, адский выброс мощности и крутящего момента. И тут можно конечно говорить о том, что блюзмену полагается если уж не продать душу Старине Скрэтчу, то хотя бы всерьез посвятить себя какому-то делу, но это будет неинтересный разговор. Интереснее то, что саундтрек - вещь все-таки служебная, и редко получается, чтобы такой диск оказался бы драматургически выстроенной историей, важной и яркой и без воспоминаний о фильме. "Моим черничным ночам" это явно удалось - стараниями Норы Джонс, яростью Мевис Стэйплс и безупречным блюзовым вкусом Рая Кудера. (Семен Кваша)

Все цвета Вонга. Режиссер, сценарист и просто гений Вонг Кар Вай подарил кинозрителям очередной шедевр. В фильме нет секса, насилия, экшна, компьютерной графики - значит, большой кассы не было. И не надо. Но любителям кино - смотреть обязательно. Поскольку это одна из немногих картин, которая обогащает зрительскую душу и интеллект и дает простор воображению. Причудливое сплетение человеческих судеб представлено по высшему разряду. Исключительно точным был выбор актеров. Нора Джонс, впервые снявшаяся в кино, да еще в главной роли, показала себя с самой лучшей стороны. Конечно, она не могла переиграть Портман и Джуда Лоу, которые выступили великолепно, но такой задачи и не могло стоять. Главное, что Джонс смотрелась совершенно органично, как будто сниматься ей было не впервые. Думаю, в этом особая заслуга режиссера, который вообще вытянул из каждого актера по максимуму. Кар Вай снял фильм на американский сюжет, но у него вышла картина в его собственном, неповторимом стиле - это, в общем, совершенно восточное кино. Отсутствие внешней аффектации, упор на внутренние переживания. Мастерски выдержанные паузы. Короткие фразы, вес которых увеличивается обратно пропорционально количеству. Богатый философский подтекст, которым выстланы, казалось бы, самые обычные сцены. Блестяще выполнена операторская работа, за нее не жаль дать любую престижную награду. Благодаря многообразным приемам и ухищрениям, помноженным на мастерство съемки, особенно установки кадра, получилась невероятно красочное, утонченно-красивое полотно, от которого киноман получит истинное наслаждение. Музыка была подобрана исключительно по месту и с большим вкусом. В целом фильм поражает своей гармонией и общим, безусловно жизнеутверждающим эффектом. (tsyrt)

Черничные ночи и лимонные полдни. Говорят, что если фильм не цепляет в первые 15 минут, то его стоит бросить... Хозяин «Черничных ночей», обладающих изысканным вкусом, - фантастический саундтрек - не позволяет сбежать, он схватывает и не отпускает до конца фильма и еще чуть-чуть потом... Это нежнейшее, чувствительное и трогательное собрание гениальных произведений похоже на шарик ванильного мороженого на черничном пироге. Будь на нем шоколадное, или клубничное, или персиковое мороженое, пирог бы потерял всю свою прелесть. Будь в «Моих черничных ночах» другой композитор, другие песни, фильм бы растерял всю свою утонченность. А утонченность картины в ее красоте: в неоновых размытых красках, в тающем мороженом, в жизненно-мудрых мыслях, в трагических, но восхитительных историях героев, в умопомрачительной Вайс, в нежных поцелуях Джереми на барной стойке. Не хватает только соблазнительного запаха черничного пирога, который, наверняка, присутствовал в рассказе Кар Вая. Зато сравнение откровенных черничных ночей и натянутых лимонных полдней так доступно выразилось в жгучих, жгущих цветах, что сложно дождаться тьмы, чтобы, наконец, раскрыть уставшие глаза и открыть истомившуюся душу, как это сделали героини сногсшибательной Рэйчел Вайс, натурального Дэвида Стрэтэйрна и нереальной Натали Портман. «Как можно попрощаться с тем, без кого не можешь жить?» - сколько раз мы задавались этим вопросом, прощаясь с любимыми, и все равно уезжали? Тихо уходили, не оставляя записок, не говоря прощальных слов. Сбегали. А после оказывалось, что уехать, убежать, скрыться очень легко. Но как вернуться, как восстановить, как воротить былое? Нам отвечают: «Все зависит от того, кто ждет тебя на той стороне», - да, верно, все именно так. И у Кар Вай Вонга это показано столь же ярко, сколь неоновые вывески бара «Ключ». Но что, если на той стороне никто ждет? Тогда: - Может просто не тот человек? - Может просто не те чувства? Да... Кар Вай прав. Просто нам слишком часто встречаются не те чувства. А еще прав в том, что лучше уйти, чтобы измениться. И в том, что «иногда лучше написать». В том, что влюбленные всегда вернуться туда, откуда начали. Вонг прав в том, что все-таки заставил простоватого Джереми дожидаться на одном берегу, а заболевшую хрупкостью сердца Элизабет вернуться обратно. В том, что, наконец-таки, снял свои «Черничные ночи». В том, что позволил Сью произнести сумасшедшую по своему смыслу фразу: «Вкус у этой штуки ужасный, но, думаю, пьют ее не за приятный вкус»... Ведь так же и с любовью... Точно так же... P.S. Желаю, чтобы вас всегда ждали на той стороне. (Влюбленный в кино)

Как избавиться от ненужной любви, которая перестала быть счастьем? Молодая, но глубоко одинокая красавица Элизабет (джазовая певица Нора Джонс) находит свое решение: она, проклиная всех и вся, вбегает в небольшую нью-йоркскую забегаловку, где оставляет на хранение ключи от квартиры неверного бойфренда. «Что мне передать их владельцу?» - спрашивает общительный бармен Джереми (Джуд Лоу). «Скажите, что он - козел!» - и в сердцах хлопает дверью. Через несколько дней - снова она. Неприкаянно интересуется, ничего не забрали ли. В ответ - небольшой, но громоздкий рыбий аквариум, на дне которого десятки ключей, как осколки разбитых сердец, тщетно ожидают своих хозяев. Еще в тот вечер от горя она скушала кусочек черничного пирога - он оказался хорош не столько вкусом, сколько приятным воспоминанием. Когда девятый полнометражный, но первый, снятый на английском языке, фильм Вонга Кар Вая открывал конкурсную программу юбилейного 60-ого Каннского кинофестиваля, никто не мог предположить, что культового гонконгского режиссера толпы строптивых кинокритиков не то чтоб начнут ругать, а так, пристыдят для приличия. Причем, что характерно, каждый из них не упустил случая тоном учителя, схватившего за ухо нашкодившего ученика, подчеркнуть, что Вонгу «эта выходка не должна сойти с рук». Под «выходкой» подразумевались смена места дислокаций; замена японца Шигеру Умебаяши, написавшего музыку к «Любовному настроению» и «2046», на британского композитора-блюзиста Рэя Кудера; рокировка Кристофера Дойла на оператора фильма «Амели» Дариуса Хонджи, и просто то, что место хороших актеров азиатского кино заняли голливудские звезды. Но по сути - ничего не изменилось. Сказать, что Вонг своим англоязычным дебютом пытался влезть в те же «штанишки» - значит забыть, что на протяжении нескольких лет он из них не вылезал. Сказать, что его «Черничные ночи» не что иное, как просто голливудская погремушка - значит признать, что все эти годы мы имели дело не с печальным творцом тончайших переживаний, а с наглым графоманом-перфекционистом. С некоторой степенью определенности это было бы даже отличной версией, что стиль подмял под себя автора. Но, по-моему, дело тут в другом - Кар Вай, изменив родному Гонконгу, 90-ым, своим азиатским любимчикам и все этой восточной многозначности, не изменил самому себе. Он - все такой же одинокий, свободный, рассеянный поэт, рассказывающий с идеальной кинематографической зримостью простые, как жизнь, истории. И то, что фильм выполнен в жанровом формате дорожного приключения, делает любовный карваевский очерк еще более живым. Главная героиня, измученная любовью девушка, путешествуя по штатам, пытается найти умиротворение в работе, но по сути становится непосредственным свидетелем крушения несколько судеб: сначала femme fatale доводит своего бывшего мужа-копа «до ручки», затем - везучая покерша фактически убивает отца своей чрезмерной подозрительностью. Первую играет Рашель Вайс и снимают ее здесь так, как это не делал даже ее муж, Дэррен Аронофски, а вторую - Натали Портман, которая тут словно нимфетка, причем какого-то сугубо тарантиновского толка. «Люди бегут от любви, потому что боятся быть отвергнутыми», - находит в себе силы признать Элизабет. После чего - она все же вернется на место, где не так давно пыталась избавиться от любви, и встретит все того улыбчивого бармена, который однажды предложил ей кусок большого черничного пирога, навевающего особое настроение. Затем - сон за барной стойкой, кусочки черники на губах, дыхание, мгновение, поцелуй. Ну а где-то за окном, скорее всего, уже тронулись ночные электрически, уносясь в городские дали. Как ни парадоксально, Кар Вай свободно дышит даже в мейнстриме. (kabal-51.livejournal)

Мои неоновые сны. Навеяно музыкой «Try A Little Tenderness» - Огромный город дарит нам свои огни, Нас много в нем, но мы совсем одни... Мы смотрим в нем неоновые сны... (с) не знаю кто, но кто-то хороший... Ты ведь тоже знаешь, каково это, когда тебя предают? Вдруг, внезапно, без каких-либо видимых причин? Измена бьет тебя, как обухом, по голове, ведь твой любимый даже не смог сказать «Извини, дорогая, но ты мне больше не нужна». И ты просто закрываешь дверь, и остаешься одна на улице. Одна. Совсем одна. Ты стоишь в полном отупении, тебе больно и тошно, хочется кричать, но нет голоса. Ты пытаешься дышать, но нет воздуха. Ты долго-долго ходишь по городу, а вернуться домой нет сил, ведь там все напоминает о нем. И еще висит его футболка на стуле, и стоят в коридоре его тапки, а его уже нет и никогда не будет здесь... И сегодня ты впервые попробовала валокордин и поняла, что значит выражение «сердце колет»... А впереди долгие бессонные дни, за которые ты изучишь каждый камушек возле его дома, запомнишь все люстры и шторы в окнах его многоэтажки... ведь каждую ночь с отчаянным мазохизмом ты будешь стоять неподалеку в тени дерева и наблюдать за тем, как зажигаются и гаснут его окна... Ты почувствуешь, каково это - сходить с ума от того, что... «Извини, дорогая, но ты мне больше не нужна»... Извини, дорогая... Не нужна... Ты больше мне не нужна... Дорогая, не нужна ты мне больше.. извини... Как именно он должен был сказать эту фразу, чтобы сейчас тебе не было так больно? А однажды, возвращаясь полумертвой от дома, в котором светятся окна и пульсирует его жизнь, ты зайдешь в приоткрытую стеклянную дверь кафе, приветливо звякнет колокольчик, и... впервые с того момента, как убили твою любовь, ты уснешь, сидя у барной стойки... Тебя никто не потревожит, твой сон будет тихим и спокойным... И здесь тебе приснится самый странный в мире черничный поцелуй... а когда ты проснешься, тебе нальют кофе и отрежут кусок пирога... без расспросов и жалости, и ты будешь курить на улице у стеклянной двери, беседуя с милым парнем-барменом и ежась от пронизывающего ветра... Грусть и сигареты, что может лучше? Лучше, чем это? (с) Земфира. И ты придешь сюда еще и еще... и будешь есть черничный пирог с полурастаявшим ванильным пломбиром, и бармен будет занимать тебя разговорами и отвлекать от мыслей о Нем. Для тебя это кафе станет убежищем от мыслей о Нем. Эта стеклянная дверь со светящейся вывеской, странный парень с добрыми и отчего-то очень грустными глазами, запах кофе... тебя будет тянуть сюда по ночам, когда твое одиночество особенно остро будет напоминать о том, что где-то есть ярко светящиеся окна, за которыми ты никому не нужна. И однажды ты оставишь здесь ключ... и почувствуешь, что снова жива, и сердце бьется, и легкие дышат... и ты, как собачонка, которая выкарабкалась из хозяйского ошейника... и впереди целый мир... И хоть тебе еще долго зализывать раны, и еще долго следы от добровольного ошейника будут саднить от воспоминаний о Нем, но главное - ты жива! И ты уйдешь... уйдешь отсюда далеко-далеко... уедешь в другие города, туда, где тебя никто не знает, где можно будет начать все с нуля, где никто и ничто не напомнит о Нем и его окнах... Там, в чужих городах, будут другие улицы, другие неоновые рекламы, другие окна и двери, и даже желтые фонари будут светить иначе... Все будет по-другому, и ты сможешь быть сильной, и у тебя будут спрашивать совета, и на твою помощь будут надеяться совсем незнакомые люди. И твое слово будет услышано, и тебя будут уважать как человека... И в твоей душе найдется место для чужих проблем и сердечных травм... и порой в голову будет приходить крамольная мысль, что у тебя-то еще не все так плохо, как могло бы быть... Потому что - у других людей еще хуже, еще ужаснее, еще глубже, острее, больнее... Пусть ты не случился, я не жалею, я привыкаю... (с) Земфира. А дальше открытки с теплыми словами, с видами разных городов, со всевозможными марками... Приветы издалека тому, кто однажды, когда было больно, не оттолкнул, с крохотной надеждой, что долетят... Дальше дорога, убегающая все дальше и дальше от стеклянной двери с синей неоновой вывеской... Дальше... От тебя до меня - лишь окно с погасшим светом. От меня до тебя сорок тысяч километров... (с) Чичерина. Уже утро, но я не хочу просыпаться и уходить из этого сна... Мне легко оттого, что я знаю, что когда-нибудь вернусь домой, ведь все дороги, тропинки, шоссе, автобаны и трассы рано или поздно приходят к своему началу... И ты тоже рано или поздно вернешься к той стеклянной двери, откуда ты вышла... к маленькому кафе, где при входе звякает колокольчик, где стоит большая банка с ключами от чужих сердец, где играет тихая «Try A Little Tenderness» и вкусно пахнет кофе, где можно уснуть, положив голову на руки, сидя у барной стойки, не боясь, что тебя обидят, где тебе спокойно и легко, где есть человек, который ждет именно тебя... Это ведь так здорово - знать, что где-то в самом заветном уголке твоего сердца есть кто-то, кому ты на самом деле нужна. И лишь осознав это блаженство, ты поймешь, что тогда в прошлой жизни тебе было больно не напрасно, ведь... Боль тем и полезна, что заставляет двигаться дальше... (с) Земфира. Anjele... (Murlyka)